Спасут ли цифровые валюты от экономических санкций Вашингтона?

Валентин Катасонов Экономика и политика 119

 

Вашингтон входит во все больший раж, используя в качестве инструмента внешней политики экономические санкции. Вместо переговоров и дипломатии — ультиматум, угроза введения санкций. От экономических санкций США не застрахована ни одна страна мира. Собралась страна покупать российские ЗРК С-400 — санкции! Будет страна после 2 мая нынешнего года продолжать покупать иранскую нефть (а сегодня ее еще покупают Китай, Южная Корея, Индия, Турция, Япония) — опять же санкции! Показалось Вашингтону, что какая-то страна вмешалась в американские выборы президента или в Конгресс — опять же санкции!

Все страны, включая ближайших европейских союзников США, устали от ультиматумов Вашингтона и пытаются найти эффективные способы защиты от них. Наиболее радикальный способ противодействия — отказ от доллара США в международных расчетах и во внутреннем денежном обращении. Но, как выяснилось, задача де-долларизации оказалась сложной. Доля доллара США в международных резервах, международных расчетах, в обменных операциях на рынке ФОРЕКС не демонстрирует никакого снижения за последние годы.

Даже Россия, которая уже более пяти лет находится под экономическими санкциями Вашингтона и постоянно провозглашает необходимость де-долларизации своей экономики, не очень-то преуспела на этом поприще. По данным Банка России в 2013 году на доллар США приходилось 40,6% экспортной выручки и 79,6% платежей по импорту. В 2018 году эти показатели оказались равными соответственно 36,3% и 68,6%. Доллар США и на сегодняшний день остается главной валютой во внешнеторговых расчетах России (российский рубль и евро делят второе-третье места).

Когда-то международная долларовая система прекратит свое существование. Но, как мне представляется, произойдет это не эволюционным путем, а в результате резкого ее разрушения.

Поэтому страны ищут какие-то иные способы защиты от экономических санкций. Особенно те, которые уже под них попали — Иран, Россия, Венесуэла и др. И всем в голову приходит одна и та же мысль: а почему бы для расчетов находящихся под санкциями стран с остальным миром не воспользоваться цифровыми валютами?

Такие расчеты были бы более прямыми, они позволили бы обходить находящуюся под негласным надзором Вашингтона систему СВИФТ и уже тем более обходить американскую банковскую систему, пропускающую через себя все долларовые транзакции. Финансовая разведка США, на которую возложена обязанность отслеживать исполнение экономических санкций, не сможет увидеть операции с цифровыми валютами. Конечно, такие операции должны осуществляться с помощью аппаратуры и технологий, обеспечивающих защиту от внешних «глаз». Т.е. в каком-то смысле эти цифровые валюты должны быть криптовалютами (приставка «крипто» означает «секретная», «скрытая»).

Первой страной, которая от общих идей о возможности использования цифровых валют в условиях санкций перешла к практическому их воплощению, стала Венесуэла. Там, в начале прошлого года была запущена криптовалюта под названием «Эль Петро». Я тогда комментировал это событие и обратил внимание на слабые места проекта. Цифровая валюта «Эль Петро» была задумана как универсальная — и для международных расчетов, и для использования во внутреннем обращении. А ведь в Венесуэле существует законная денежная единица «боливар». Получается, что внутри страны должны были обращаться две денежные единицы. А это опасная ситуация, рано или поздно одна валюта должна вытеснить другую.

Запуск цифровой валюты еще более ускорил обесценение боливара, проект наносил удар по законному платежному средству страны. Но и «Эль Петро» не стала устойчивой валютой. Хотя из названия цифровой валюты следует, что она опирается на нефть, однако это оказалось декларацией. Никаких механизмов конвертации цифровой валюты в «черное золото» в недрах страны не было предусмотрено. А если бы такая конвертация была предусмотрена, то это было бы нарушением Конституции страны, которая провозглашает, что нефть в недрах является национальным достоянием.

Власти Венесуэлы в мае прошлого года объявили о том, что эмиссия «Эль Петро» позволила собрать значительные суммы в обычных валютах (назывались цифры от 3 до 5 млрд долл.). Операция больше напоминала проект ICO, нацеленный на получение одномоментного результата, нежели создание «долгоиграющего» средства международных расчетов. Каких-либо обобщенных оценок масштабов использования «Эль Петро» в качестве средства платежа и расчетов по международным торговым и финансовым операциям Венесуэлы мне найти не удалось.

А ведь Николас Мадуро в момент запуска проекта заявлял, что «Эль Петро» может стать средством международных расчетов не только для Венесуэлы, но и для более широкого круга стран, даже тех, которые не являются непосредственными партнерами Венесуэлы. Мадуро намекал, что и странам ОПЕК стоит подумать о том, чтобы перейти в своих расчетах за нефть с доллара США на «Эль Петро». Но самое мягкое, что можно сказать в отношении проекта сегодня: он оказался неудачным. Финансовая разведка США приготовилась к тому, чтобы противодействовать широкому использованию «Эль Петро», особенно для обхода санкций, но, кажется, такого противодействия и не понадобилось. Проект «Эль Петро» заглох без особого вмешательства со стороны Вашингтона.

Негативный опыт тоже ценен. И опыт «Эль Петро» следует внимательно изучить и России, и Ирану, и другим находящимся под санкциями странам. Те или иные официальные и полуофициальные заявления в указанных странах по поводу планов использования «цифровых» средств противостояния санкциям были сделаны.

Тегеран, против которого с прошлого года Вашингтон организовал новый раунд экономических санкций, в январе нынешнего года объявил о запуске официальной криптовалюты. К решительным действиям Тегеран подтолкнуло вторичное отключение банковской системы страны от системы СВИФТ (первое отключение было в 2012 году). В отличие от проекта «Эль Петро», иранский проект предусматривает, что в основе криптовалюты будет лежать не какая-то эфемерная нефть, а национальная денежная единица риал. Поэтому нередко иранскую криптовалюту называют цифровым риалом. Центральный банк Ирана еще в ноябре прошлого года заявил, что приступил к разработке цифровой валюты. Надо полагать, что он будет и эмитентом цифрового риала. Т.е. это цифровая валюта Центробанка, о которой сегодня много разговоров в разных странах. Но ни один Центробанк еще не начал эмиссию такой валюты, которая в специальной литературе называется CBDC (Central Bank Digital Currency).

Сначала цифровой риал будет использоваться для платежей и расчетов между иранскими банками и их корпоративными клиентами, а на следующем этапе станет доступен физическим лицам для расчетов за товары и услуги. Параллельно цифровой риал будет использоваться для расчетов по внешней торговле с ближайшими партнерами. Обычные иранцы, выезжающие за рубеж, цифровым риалом не смогут воспользоваться.

О каких торговых партнерах Ирана может идти речь? Судя по высказываниям политиков и государственных деятелей разных стран, это Россия, Китай, Венесуэла и Турция. Именно эти страны упомянул американский сенатор Тед Круз, выступив с инициативой принять специальный закон о противодействии цифровому риалу.

Напряженно думают о возможности использования цифровых валют для обхода экономических санкций и в России. Центробанк России уже достаточно давно (года два) обсуждает тему CBDC, взвешивает плюсы и минусы возможного запуска официальной цифровой валюты. Поначалу дискуссия велась в основном под углом зрения возможного использования CBDC во внутреннем денежном обращении. На днях Центробанк опубликовал аналитический материал А. Киселева под названием «Есть ли будущее у цифровых валют центральных банков?».

Материал интересный. И то, что он вышел под грифом «Банк России» означает, что внутри финансового мегарегулятора к идее цифровой валюты ЦБ относятся достаточно позитивно. Увы, в документе почти ничего не говорится о цифровой валюте ЦБ как средстве международных платежей и расчетов в условиях экономических санкций. Может быть, финансовый мегарегулятор специально не раскрывает своих планов на этот счет? Но за пределами Центробанка этот аспект цифровых валют ЦБ активно уже обсуждается.

Уже давно активным пропагандистом идеи использования цифрового рубля для обхода санкций выступает советник президента РФ академик С.Ю. Глазьев. Как можно заметить, академик ратует за цифровую валюту как универсальное средство платежей и расчетов: и на внутреннем, и на внешнем рынках. Вот фрагмент из одного его выступления на эту тему: «Национальная цифровая валюта является своего рода ответом на вызовы частных криптовалют. Несмотря на все риски и проблемы, связанные с их обращением, они содержат некую ценность, которая привлекает, в том числе и регуляторов вместе с государством. Отличием цифровых денег от обычных является технология их учета и осуществления транзакций, основанная на принципе децентрализованных реестров блокчейн. Использование распределенных реестров позволяет достоверно контролировать потоки перемещаемых средств, исключает возможность вывода средств за контур целевого обмена».

Но он все-таки особое внимание уделяет национальной цифровой валюте как средству международных платежей в условиях санкций. В одном из интервью он сказал: «…Позитивным фактором внедрения цифровой валюты является создание высокотехнологичной и безопасной системы обмена межбанковской информацией, в том числе и для международного обращения. Особенно важным этот факт становится на санкционном фоне, создающим постоянные риски отключения России [от западных платежных систем]». Последняя инициатива С.Ю. Глазьева, озвученная на днях, — предложение принять в Крыму цифровую валюту для того, чтобы привлечь инвесторов и избежать санкций.

В этом месяце глава думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков сообщил, что некоторые «серьезные сырьевые компании» обратились к Госдуме и ЦБ РФ с предложением реализовать в стране концепцию стейблкоинов (цифровые валюты, имеющие обеспечение и обладающие устойчивой покупательной способностью).

Хотелось бы выразить свое отношение к подобного рода проектам и предложениям. В них имеются некоторые слабые места, о которых надо говорить и думать. Прежде всего, надо помнить, что цифровые валюты не могут оставаться вечно в своем цифровом мире. Рано или поздно им приходится выходить за его пределы — для приобретения каких-то активов (недвижимости, долей в капитале, разных ценных бумаг, драгоценных металлов, других материальных ценностей и т. д.) или для конвертации в обычные валюты (доллары, евро, фунты и др.). Не вдаваясь в детали, скажу, что финансовая разведка США и другие компетентные органы западных стран вполне способны установить контроль над крипто-валютными биржами, банками, торговыми и иными организациями, выполняющими роль «шлюзов», соединяющий мир цифровых валют с внешним миром.

Так, руководство крипто-валютной биржи Binance, действовавшей в Иране, в ноябре 2018-го года, заявило о том, что биржа уходит из этой страны. Там прекрасно понимают, что за операциями биржи пристально наблюдают западные спецслужбы и не хочет нарываться на неприятности. Никакая децентрализация и анонимность криптовалют не избавит от ответственности владельцев бирж, если они будут обслуживать Иран, Россию или Северную Корею. Крипто-валютные биржи и платформы цифровых валют (уж не говоря о банках, работающих с такими валютами) не могут считать себя свободными от исполнения американских санкций, если рассчитывают заниматься бизнесом на Западе.

А на Западе такие биржи периодически трясут. Так, в 2017-м году суд Калифорнии потребовал от биржи цифровых валют Coinbase раскрыть информацию о клиентах, которые совершили в прошлые годы операции на сумму более 20 тысяч долларов США. Таким образом, и владельцы, и пользователи крипто-валютных бирж подпадают под действие американских законов — их средства могут быть в любой момент заморожены.

Тут можно еще раз вспомнить венесуэльскую криптовалюту «Эль Петро». Если на первом этапе еще какая-то конвертация этой цифровой валюты в доллары США и евро происходила, то сейчас благодаря усилиям финансовой разведки и других спецслужб США выходы «Эль Петро» во «внешний мир» почти полностью заблокированы и эта цифровая валюта может конвертироваться лишь в боливар.

Кстати, несмотря на меры предосторожности при запуске проекта венесуэльской криптовалюты, финансовой разведке США многое было известно. В том числе и то, что активным партнером Венесуэлы в этом проекте был российско-венесуэльский банк «Еврофинас — Моснарбанк». В марте этого года Вашингтон занес этот банк в свой санкционный список. В российских СМИ было сообщено, что эта мера была предпринята за сотрудничество банка с государственной нефтяной корпорацией Венесуэлы PDVSA, которая уже находилась в санкционных списках. Но в американских источниках дается более подробная информация, из которой следует, что банк занимался операциями с криптовалютой «Эль Петро».

Вывод, который напрашивается из сказанного, сводится к следующему: цифровые валюты не могут быть универсальной «палочкой-выручалочкой» для стран, оказавшихся под санкциями. Да, как тактический и временный (может быть, даже одноразовый) инструмент они могут использоваться. Но рассчитывать на долгосрочное их использование в качестве универсального средства международных платежей наивно и опасно. Нужны более радикальные меры, связанные с радикальной перестройкой всей финансовой и экономической системы страны. Плюс к этому нужно налаживание долгосрочных и взаимовыгодных отношений с другими странами. В первую очередь, теми, которые оказались под санкциями, как и мы. И это не будет какая-то узкая группа «государств-изгоев».

Безумная политика Вашингтона, сделавшего экономические санкции универсальным, почти единственным инструментом внешней политики, неизбежно приведет к тому, что в ближайшее время число стран, подпавших под санкции, значительно увеличится. Нам будет из кого выбирать партнеров для сотрудничества.

P.S. Когда закончил писать статью, неожиданно наткнулся на одну публикацию, идея которая почти буквально совпадает с моим выводом (статья переводная, без указания автора). Привожу из нее фрагмент: «Реальный выход — создание независимых от США международных финансовых институтов. По этому пути идут такие большие страны, как Россия, Китай, Индия и отчасти Европейский союз. Однако для небольших стран, вроде Венесуэлы или Ирана, подобные цели не по плечу. Поэтому власти таких стран хватаются за соломинку в виде национальных цифровых валют или просто сотрудничают с Китаем и Россией […] В связи с этим для полноценного обхода санкций нужно создавать не только национальную цифровую валюту, но и независимую от Запада финансовую систему и даже экономику. Однако если создана независимая от США финансовая система, зачем нужны цифровые валюты?».

 

Сейчас на главной
Статьи по теме
Статьи автора