​Многопартийность вместо единоверчества

Александр Леонидов Общество 134

Это, конечно, анекдот, но в нём есть определённый и глубокий смысл. Тем более, что история эта не выдумана, и подтверждается целым рядом независимых свидетельств. К царскому премьеру Витте в 1905 году явилась депутация общественных деятелей-трескунов, требовать демократии, да побольше. Сразу скажу, что жулики все: и Витте, и те, кто к нему явился. Но, хотя диалог ведётся между мошенниками – он весьма поучительный.

На требования трескунов Витте ответил, что

«Учредительное собрание не представляется ему желательным («в Америке капиталисты скупают голоса», а все остальные требования — показались ему «приемлемы»[1].

Как с осуждением и насмешкой пишет очень компетентный историк В. Брюханов –

«Витте уверял, что в Америке капиталисты скупают голоса избирателей, и что для трудящихся гораздо полезнее находиться под опекой заботливой администрации, чем становиться жертвой буржуазной демократии»[2].

От себя добавлю так: Витте человек весьма неглупый, болтал не просто так. Он хорошо знал США и Европу, много работал с их финансовыми кругами, был масоном очень высокого градуса посвящения. Витте знал, о чём говорит. Для него фраза «капиталисты скупают голоса» — не дискуссионна, а констатация факта. Он не углубляется в эту тему, полагая, что тут нечего раскрывать или доказывать: умным людям механизм американской демократии ясен, как день.

В обществе неравенства и неопределённости доходов всё становится товаром, а голоса «избирателей» и манипуляции с ними (оптом и в розницу) – в первую очередь становятся товаром. Как и любой товар на рынке, выборы покупает тот, кто может купить, и не может купить тот, кому не на что покупать.

Городить огород ложных смыслов вокруг буржуазной «демократии» не было желания у Витте, нет и у нас. С древнейших времён и до наших дней «буржуазная демократия» есть финансовая олигархия и всё. Величать её «народовластием», как она того хотела бы – много ей чести.

+++

Человеческая цивилизация со всеми её и техническими и духовными чудесами выстроена, конечно же, не на «свободном волеизъявлении населения», и не на свободном произволе богатой верхушки этого населения.

Дело в том, что свобода волеизъявления есть у любого животного (равно как и у самого первобытного человека) – и лежит в основании мира джунглей, зоологического мира. Контакты в этом мире свободны, конкуренция – очевидна, никто не заставляет обезьяну становиться жертвой льва или крокодила. Они соревнуются: обезьяна может убежать на дерево – и тогда умрёт не она, а лев или крокодил (от голода).

Если вы как-нибудь «не так» схватите кошку – то она, при полной зависимости от вас – укусит вас или поцарапает. Это – проявление зоологического свободолюбия даже в полностью зависимом и одомашненном животном. Тем более это касается зверей диких, не знающих никаких «административных барьеров» или юридических препон в своём поведении.

Понимание этих простых очевидностей помогает нам понять, сколь наивно упование многих в наши дни на демократию, как носитель цивилизованных отношений.

Люди всерьёз ждут от политических свобод расцвета науки культуры и упорядоченного быта, не задумываясь о том, что животным или первобытным племенам их абсолютные политические свободы не дали ни науки, ни культуры, ни бытового уюта.

А только ежедневную жесточайшую борьбу за выживание – единственный логически выводимый из полноты личных свобод продукт.

+++

Источник цивилизованных отношений, включающих в себя науку, культуру, право и нравственность, взаимоуважение (взамен «естественного отбора»), солидарность и общественное развитие – мы видим там, где его не увидит только слепой. А именно: в единоверчестве. Единоверчество – фактор, формирующий человеческое общество и цивилизацию. Общность повсюду в истории начинается с Храма, куда приходят добровольно жертвовать своё, а не отбирать чужое.

Когда многие собрались, чтобы пожертвовать своим, а не отбирать чужое – тогда возникает зародыш государства, позитивной природой своей в корне отличающийся от стаи хищников, банды или орды. Бандитская солидарность для совместного грабежа «третьих лиц» — духовно и творчески бесплодна (как нетрудно догадаться). Братская солидарность людей, которые в служении некоей Идее коллективно жертвуют своим – создаёт задел для возникновения и формирования цивилизационной преемственности культуры и знаний.

По сути, единоверчество (как явление) предполагает некую сверхценность, которая находится вне служителя, над служителем и едина для многих служителей. Изначально это богослужение. История даёт нам и некоторые иные формы единоверчества: например, идеологические.

Для правоверного коммуниста (что доказуемо всем наличным историческим материалом) его партия не является собственно партией, то есть частью, сектором. Она является его миром и смыслом жизни. Обсуждать необходимость коммунизма коммунист не будет – это не обсуждается. Ставить на голосование – тем более: Бога не избирают, наоборот, это Бог выбирает людей. Дискуссия допустима только между своими – теми, кто безусловно верит в «символ веры». За этими пределами дискуссии пресекают – вплоть до уничтожения иноверцев.

Перед нами частная форма (наиболее современная) – единоверчества. Она типологически близка ко всем прочим формам монотеизма. Я не углубляюсь в их «символы веры», а говорю о другом: такая, и только такая форма жизни (с высшими идеалами, которые для человека важнее его самого) – цивилизационно перспективна.

+++

Объясняю, почему. Для поступательного и преемственного накопления активов, их хранения, сбережения – необходимо брать меньше, чем отдаёшь.

1 +2 — 1 =3 + 2 – 1 = 4 и т.п.

Так работать с фондами (пополнять их, а не вычерпывать до донышка) может только человек жертвенный, мотивированный на служение идеалам, а не на максимальное самоудовлетворение.

При людях, настроенных брать как можно больше, и отдавать, как можно меньше – поступательное и преемственное пополнение «копилки общего достояния» невозможно:

4 – 2 + 1 = 3 – 2 + 1 = 2 и т.п.

Следовательно, какие бы кладовые и активы мы не доверили эгоистам, живущим по принципу «после нас хоть потоп» — эти кладовые и активы будут вычерпаны до самого донышка.

Теперь вывод, для многих неожиданный: цивилизационно перспективен только фанатик (человек, для которого идея важнее его самого). Только с таким человеком есть шанс, что его дела переживут его тело.

А если наоборот? Если всякое дело человека связано только с его телесной оболочкой? Очевидно же, что дела такого человека не будут переживать его тела. Следовательно (как это и есть у животных) – каждое новое поколение будет начинать всё с ноля: ведь предыдущее что могло — то съело.

+++

Главная угроза демократических теорий для цивилизации в том, что постоянно апеллируя к личным, шкурным интересам избирателя (реальным или внушаемым зомбированием) – система катастрофически снижает горизонты планирования. Она их снижает как по времени, так и в пространстве: локализует в сроках биологической жизни и в пространстве обитания.

Верх наивности думать, что цивилизация построена людьми, стремившимися удовлетворить свои личные интересы. Наоборот, вся заслуга её продолжительного восхождения, многократно превышающего по времени и пространству человеческую жизнь – принадлежит тем, кто жертвовал своими личными интересами ради какой-то абстрактной сверхидеи. Такой, которая себялюбивому цинику всегда кажется бредом и обманом…

Мир, в котором каждая особь по собственному разумению и собственной воле удовлетворяет свои личные потребности – это животный, зоологический мир. Сейчас это довольно подробно и глубоко изучено в рамках зоопсихологии, как и то, что никакого мира, кроме животного (закона джунглей) всеобщее удовлетворения личных интересов создать не может.

+++

Единоверчество формирует некий актив, искусственный ресурс (инфраструктуру) – то есть инструмент, недоступный особи в естественной природной среде. Конечно, счётные палочки доступны и обезьяне, и иногда ею используются. Но толстый учебник математики, созданный трудами многих поколений служителей этой науки – доступен только человеку.

Либералы обходят неудобные вопросы – кто и зачем писал учебник математики?

Зачем этот человек делился со всеми знаниями, которые могли дать ему конкурентные преимущества, если бы он сохранил их в тайне, только для себя? Если он писал учебник математики бесплатно – то в чём его интерес? А если за деньги – в чём интерес того, кто ему платил? Зачем этот человек думал о грядущих поколениях, в которых ему самому точно не жить? И т.п.

Ответы на такие вопросы (по любому учебнику, не только математики, вы же поняли!) может дать только единоверчество. Вера (кстати, так и учат в Церкви) составляет большое тело, в котором отдельные люди – органы или клеточки. Это тело имеет собственный инстинкт самосохранения, собственные (большие) интересы, оно на порядок больше человеческого тела и живёт несравнимо дольше человеческого организма. Клеточки в этом теле рождаются и отмирают, заменяются новыми клеточками, но его большое «Я» неизменно.

Оно выражается в символе веры, который един для всех единоверцев и важнее для них, чем они сами для себя. Ценится ими больше, чем собственная жизнь и собственные интересы.

Нетрудно увидеть, что интересы «большого тела», составленного из множества людей и многих их поколений – источник морали, традиций, патриотизма и т.п. Но приглядевшись, мы увидим и другое!

Они же – источник науки, культуры, эстетики, вообще всех цивилизованных форм поведения. Наука ведь живёт дольше любого из своих учёных? А почему она не пресекается вместе с его смертью? Потому что это, грубо говоря, ящик, оправленный предками потомкам по «почте» поколений.

Многие поколения носильщиков несут этот ящик, передавая, как эстафету, с плеч на плечи, и докладывая в него свои «капсулы времени» для потомков.

Как такая процессия могла бы быть в мире эгоистов, рвачей и шкурников?

Кто согласится взять на плечи ящик мертвеца и тащить его до самой смерти, ничего оттуда не выбрасывая, и наоборот, своё туда докладывая? Да и потом – зачем это эгоисту?

В чём его личный интерес – доставить ящик-посылку от предков, которых он не видел к потомкам, которых он тоже никогда не увидит?

+++

Можно ли заменить двигательную силу единоверчества на прагматичную силу многопартийности, популярную в современном обществе? То есть сделать нормы поведения из абсолютных – обсуждаемыми и утверждаемыми голосованием?

Сделать строительство коммунизма (или чего-то ещё) зависимым от воли голосующего большинства? Сегодня хотим его строить – и строим, а завтра расхотели и переголосовали?

Можно ли большинством голосов вывести содомию из списка психических расстройств, как это сделали на Западе? То есть проголосовать список болезней, принять решение на выборах чуму или холеру больше болезнями не считать? Можно ли волей голосовавшего большинства ввести или отменить действующие законы природы? Антропологические законы строения человека?

Можно ли свободно выбрать – стать выше ростом или из мужчины женщиной?

Или же мы говорим о безумии, за которым маячит очевидный конец самого вида с гордым именем «человек разумный»?

+++

Многопартийность единоверчества заменить не может – как бы вы ни относились к фанатикам и прагматикам. Прагматик идеально приспосабливается к среде, к имеющимся реалиям – именно поэтому он и не способен их менять, улучшать, совершенствовать.

Прагматический выбор человека – это всегда «дорога вниз» для человечества.

Здесь от моих или ваших желаний ничего не зависит: это объективный закон естества, объясняющий как возникновение цивилизационных сгустков, так и их исчезновение, растворение.

Они формируются там, где центростремительные силы храмостроительства более сильны, чем центробежные силы частной собственности и личного интереса.

Они «рассасываются» и превращают города в джунгли там, где центробежная сила растаскивания активов оказывается сильнее, чем центростремительная сила «собирания земель».

+++

Многопартийность, как бы её ни хвалили «рукопожатые» западники – это проявление центробежных сил. Единое общество шкурные интересы растаскивают на фракции. Нет больше Единой Истины для всех. У каждого своя, по его интересам, приватизированная «истина».

Вот что пишет на этот счёт легендарный гуру американского менеджмента Ли Якока: «Говорят, что люди голосуют своими кошельками. И действительно, политические взгляды отца колебались в зависимости от уровня его благосостояния. Когда нас настигла бедность, мы выступали за демократов. Демократы, как известно, отстаивают интересы простого народа. Они верят в то, что если ты настроен упорно трудиться и не прикован болезнью к постели, то должен быть в состоянии прокормить свою семью и дать образование детям.

Но когда дела шли неплохо – до депрессии и после ее окончания, – мы становились республиканцами. Ведь нам пришлось немало потрудиться, чтобы заработать эти деньги, поэтому мы должны иметь возможность сохранить и приумножить их.

Будучи уже взрослым, я тоже переживал подобные политические трансформации. Пока я работал у Форда и дела шли неплохо, я был республиканцем. Но когда я перешел на «Крайслер» и появилась угроза, что несколько сотен тысяч человек останутся без работы, то только демократы оказались достаточно прагматичными, чтобы принять необходимые меры. Если бы кризис с «Крайслером» случился во время правления республиканцев, компания обанкротилась бы быстрее, чем вы успели бы произнести «аминь».

Что в этих строках? Глубокое, и, кажется, даже неосознанное убеждение в отсутствии Единой Истины, правильного для всех поведения! То, что хорошо одним, говорит Якока, плохо для других, и наоборот. Но какую нравственность можно построить на таких убеждениях? Ведь их конечный продукт – каннибал (чего, как мне кажется, Якока не понимал).

+++

Многопартийность не соседствует с единоверчеством, а вытесняет его. Она является на его охладевающий труп. Ведь для фанатиков множества партий быть не может, а для циников – партии меняются, как перчатки.

Если вы думаете, что многопартийность – продукт развития цивилизации, то разочарую вас.

Многопартийность – хорошо известный зоопсихологам продукт стайности и стадности в животном мире. Если вера пытается вместить мир в себя, постичь весь мир – то партия противопоставляет стаю (стадо) миру. Это для любого живого существа естественно (а для цивилизации смертельно опасно).

Движение за Истину сменяется клановыми группировками, никакой общей Истины не ищущих, да и не верящих в само её существование. Лозунг любой из партий конкурирующего спектра, гласно или негласно, но всегда такой:

«Идёмте за мной, я всё отберу у наших врагов и отдам вам».

Так завлекает ЛЮБОЙ партийный лидер в условиях многопартийности.
То же самое обещает и его конкурент.

Кто-то из них побеждает. Далее наступает час расплаты. Лидер расплачивается со своей группировкой. Быстро или медленно, честно или нечестно, но при любом варианте речи о едином государственном и общественном интересе уже не идёт.

Побеждает всегда только часть общества, и не какого-то инопланетного врага, а другую часть общества.

Конгломераты хищников (политические волчьи стаи) не могут поддерживать цивилизацию.

Они ничего не дают всем. Они дают всё – одним за счёт других. Ситуация для биологического существа более, чем знакомая, более, чем привычная: оно жило в таком режиме миллионы лет! Оно понимает всей своей органикой, что так и должно (якобы) быть: мы победили, мы тянем одеяло на себя.

+++

Конечная суть изложена мной в ОТЦ[3]: духовное и материальное обладают взаимной обратной симметрией, что отражает даже закон логики[4]. Духовное делением увеличивается, материальное делением сокращается.

Живая жизнь находится на пограничье духовного и материального миров. Оттого в ней смешиваются как умножение предмета делением, так и сокращение предмета делением.

Если я разделил с другим человеком идею – я ничего не потерял (и наоборот – моя идея стала больше, сильнее). Если я разделил с человеком материю (ткань) – то у меня осталось меньше материи (ткани), чем было.

Получается, что искусство хорошо жить в материализме – это искусство ни с кем не делиться. Чем больше ты забрал у окружающих, чем меньше ты им дал – тем масштабнее ты премирован за «умение жить». А что такое премия? Поощрение!

Возникает система поощрения (материального стимулирования) людоедства.

Её и отражает многопартийность как схватка (сперва по правилам, потом без правил) за материальные ресурсы. Каждый из кланов рвётся завладеть всем, и тем лишить другие кланы всего.

+++

Конечный продукт эгоизма и «естественного отбора» — мир, в которой каждой особи придётся всё начинать с ноля, не надеясь на задел, оставленный эгоистичными предыдущими поколениями.

Это – животный мир.
Это – отсутствие цивилизации.

И это – более, чем вероятное будущее (тёмные века) для современного человечества.


[1] «Царствование императора Николая II», С.Ольденбург.

[2] В. Брюханов «Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую»

[3] ОТЦ – Общая Теория Цивилизации

[4] Закон обратного отношения между объемом и содержанием понятия, устанавливает, что увеличение содержания понятия ведет к образованию понятия с меньшим объемом, и наоборот.

Сейчас на главной
Статьи по теме
Статьи автора