Абсолютный барьер

Генерал МакКормик курил и тоскливо смотрел на Русский Вал — насыпь высотой в несколько десятков метров, нагло вывалившуюся на территорию независимой Литвы.

— Чертовы русские, вечно что-нибудь придумают. — рядом так же тоскливо ежился на балтийском ветру какой-то высокий чин из местной власти. МакКормик не помнил непроизносимые имена прибалтов, да и, честно говоря, были они чем-то неуловимо похожи друг на друга. Все они на одно лицо — зло подумал генерал, выбросил окурок в мутную от колес бронетехники лужу, повернулся и пошел к своему армейскому вездеходу.

В чреве мобильного командного пункта было тепло, приглушенно светились мониторы, еле слышно пощелкивала радиосвязь. Генерал прошел в свой небольшой кабинет, отряхнул непромокаемый плащ. Уселся у монитора и вызвал по видеосвязи штаб-квартиру НАТО в Брюсселе.

— Генерал, — молодой деловитый клерк в штатском почти мгновенно возник в мониторе — У нас для вас есть пара новостей. — МакКормик приветственно кивнул — Мы проследили хронометраж возникновения Барьера по спутниковым снимкам.

— Продолжайте — снова кивнул МакКормик.

— Барьер возник примерно три месяца назад, в виде купола над Новосибирском, это хорошо видно в радиоспектре. Начальный диаметр Барьера составил около 150 километров. Постоял на месте около суток и начал расширяться со средней скоростью один метр в секунду. На свободных пространствах скорость расширения достигала десяти метров в секунду, поэтому Барьер намного раньше достиг Курильских островов, чем Прибалтики. Что интересно, Барьер полностью повторяет государственную границу России, как ее понимают в самой России. — генерал вскинул бровь и клерк продолжил — К примеру, русские считают, что вся Арктика в их секторе до Северного полюса принадлежит им, Барьер как раз на Северном полюсе и остановился, погрешность в определении местоположения полюса не превышает одного метра.

— Тут интересно другое, сэр, — клерк кашлянул и вопросительно взглянул на генерала, МаКормику пришлось еще раз кивнуть в ответ — мы наконец-то определили состав этого самого Русского Вала.

— А что его определять? Я что, своим глазам не верю? Бетон, немного грунта, какие-то ржавые металлические штуки, обрывки кабеля — генерал раздраженно уставился в монитор.

— В том-то и дело, что не совсем обычные, сэр, — клерк невозмутимо продолжил доклад — помните Исход этих русских, которые бежали от Барьера? — генерал кивнул, он прекрасно помнил эту крикливо одетую толпу на польско-белорусской границе, настоящие европейцы — Так вот, сэр… Мы только сегодня выяснили истинную причину их Исхода. — клерк задумчиво замолчал.

— Не тяните резину, я и так месяц уже тут болтаюсь! — раздраженно фыркнул генерал.

— Простите, сэр, формулирую. Так вот, они не сами бежали, их Барьер выталкивал.

— В каком смысле выталкивал? — оживился генерал.

— В прямом смысле, сэр. Барьер не пропускал их обратно, движение было возможно только в одну сторону, поэтому они все здесь и оказались. — почти виновато закончил клерк.

— Подождите, но ведь другие… — начал было генерал.

— Да, сэр, другие свободно перемещались и за Барьер, и обратно. И пешком, и на любом транспорте. А вот этих Барьер не пропускал. — клерк промокнул салфеткой вспотевший лоб — И знаете, что самое любопытное, сэр? Барьер не пропускал тех, кто считал себя не совсем русским…

— Это как так? — искренне удивился МакКормик — Как это не совсем русским? А кем тогда?

— Сэр, это не простые люди, вы же знаете. Критики режима, художники, часть писателей, блогеры, какие-то там артисты. Есть несколько видных экономистов, несколько телеведущих и прочий богемный сброд. Но, даже не это главное, сэр. — клерк уже откровенно нервничал — Барьер вымел из России всю резидентуру. Всю, сэр, до последнего человека. И нашу, американскую, и любую другую. Вместе со всеми местными агентами.

— Хм… — настроение генерала испортилось окончательно — А что там с этим, как его… с Русским Валом?

— Сэр, состав Русского Вала — это те, кто не успел убежать от Барьера. Или не смог. Их как раз вместе с кусками стен сюда выдавило, генетические анализы подтвердили. Плюс к этому все наши шпионские закладки, модули прослушки их кремлевского кабеля, гитлеровские боеприпасы… В общем все, что не русское, то и выдавило.

— Подождите, но тогда должно было выдавить и наши заводы, и наших экспатов. Но ведь этого же нет? — генерал требовательно глянул на клерка.

— Сэр, проблема в том, что выдавило всё и всех, что русские не считают своим. И своими, соответственно. Вы же знаете, как безответственны экспаты, практически каждый обзавелся русской женой, а у многих уже и по нескольку детей. — снова промокнул лоб клерк.

Генерал ненавидел Барьер. Его невозможно было вскрыть ни одним из известных науке способов. Барьер не поддавался сверхпрочным и сверхскоростным сверлам, за барьер не проникал лазерный пучок, хотя солнечный свет свободно освещал лежащую за Барьером страну.

Барьер пытались пробить рельсотронной пушкой, но результат был все тот же: разогнанный до невиданной скорости снаряд с впечатляющей вспышкой распылился о Барьер, но трава и кусты сразу же за Барьером так и не шелохнулись, хотя по эту сторону проплешина выжженной земли достигла полутора десятков метров — снаряд весом в десять грамм запускали на небольшой высоте для удобства скоростной видеосъемки.

Наконец, американцы пошли на невиданный в плане риска эксперимент, взорвав пятикилотонный ядерный заряд у Барьера рядом с Курилами. Результат был нулевой, если не считать неожиданно вынырнувший из утреннего сумрака по ту сторону Барьера русский боевой корабль с полностью расчехленным вооружением.

— Ладно, я понял. — хмуро ответил генерал — А вторая новость?

— Сэр, Барьер снова двинулся, сэр. — клерк поднял на генерала красные от недосыпания глаза и генерал вдруг отчетливо увидел, что клерк безумно испуган — Барьер пошел по территории Украины, сэр, сегодня в полночь. Поэтому сразу и не поняли, но Восточный фронт просто прекратил существование, сэр. Физически, сэр.

— Там уже около пяти-семи миллионов беженцев, сэр, штурмуют польскую границу. И самое интересное, сэр, что они точно знают, где этот чертов Барьер остановится. — монотонно продолжал докладывать визави — Он остановится в Приднестровье, сэр.

-Поляки пока сдерживают беженцев, но тех становится все больше. Что будем делать, сэр?

Генерал не зря слыл боевым офицером, пройдя несколько войн, он научился принимать решения быстро и жестко.

— Беженцев через границу не пускать! Поставьте пулеметы, при опасности прорыва открывайте огонь на поражение! — настроение МакКормика заметно улучшилось, он с хищной улыбкой добавил — Пусть лучше их русские убьют, этим своим гребанным Барьером!

— Андрей Борисович, так Вы мне наконец объясните, что именно Вы сделали? Без этих Ваших заумных формул, в них сам черт копыта поломает! — президент России устало облокотился о стол, полностью засыпанный листами «этих заумных формул».

— Видите ли, товарищ президент… Мы просто немного сдвинули время. Нет, не так, мы сдвинули Время. Ровно на одну пикосекунду. Не передвинули стрелку часов, а сдвинули само Время. — собеседник президента сердито сдвинул седые брови к переносице и продолжил объяснение, обращаясь к президенту, как к нерадивому студенту, без грубости, но и без особого пиетета — Наше Время не совпадает с Временем всего мира на одну пикосекунду. Мы по сравнению с остальными живем на одну пикосекунду в будущем. Они по сравнению с нами живут на пикосекунду в прошлом.

— Да это я уже понял, — снова устало вздохнул президент — Вы мне лучше объясните, почему такой разительный эффект получился?

— Понятия не имею. — беззаботно ответил собеседник президента — У нас тут еще несколько новых эффектов вырисовывается, просто загляденье, как хороши!

— Андрей Борисович, Вы иногда меня пугаете. Что за новые эффекты, почему раньше о них не докладывали?

— А они только что стали проявляться. — снова беззаботно отмахнулся собеседник — Короче, при длительном пребывании объекта в измененной среде часть свойств среды передается объекту…

— Андрей Борисович, третий час сидим, давай уже по-русски! — взмолился президент.

— Так я и говорю. По-русски. — Андрей Борисович скорчил оскорбленное лицо — Короче, сейчас Барьер извне непроницаем. Абсолютно. Так понятно? — президент молча кивнул — А теперь представьте человека, живущего внутри Барьера. Нас с вами, вообще любого.

— Так вот, через некоторое время любой человек становится таким же защищенным, как и сам Барьер. Причем в любой точке планеты. И не только человек. Самолет, к примеру. Или танк. Да любой Жигуль вон возьмите — не дай Бог попадет в ДТП где-нибудь в Европе — на нем даже царапин не останется, да-с… — Андрей Борисович привычно перекатывался с пяток на носок, словно читал очередную лекцию недоумкам-первокурсникам.

— Понятно. — уже безропотно удивился президент — У меня завтра Совет безопасности, как мне все-таки назвать то, что вы создали?

— Скажите, что мы создали Русское Время. И не вдавайтесь в детали, товарищ президент, Вы же знаете: гостайна, совершенно секретно, то да се… Товарищам из Совета этого хватит за глаза, уверяю Вас.

Над Новосибирском вставало солнце. Впервые за все время своего существования Россия получила передышку, которую никто не был в силах нарушить.

Oleg Lavrov