Туберкулёз: Долгая дорога к поражению

Фото: Кристобаль Рохас. Бедность (1886 г.)

Существует множество критериев развития человеческого общества. Показателей, дающих возможность понять, насколько далеко шагнул прогресс. Или же в какую сторону он движется на самом деле — вперёд или вспять. И показатели технологического развития в этом списке стоят отнюдь не на первом месте. По очевидной причине: любые технологии вторичны по отношению к главному критерию — человеку. Ведь они не являются самоценностью, а предназначены для улучшения жизни этого человека, как такового. В противном случае они просто не имеют смысла или же носят характер откровенной деструкции. То же относится к экономическому росту, политическому и культурному прогрессу, а так же всем остальным сторонам цивилизации.

Что же касается действительно первостепенных критериев такого развития, то одним из ключевых среди них является то, над какими болезнями общество одержало победу. В этом смысле минувший 20-й век был просто триумфальным. Побеждены были чума, полиомиелит, натуральная оспа, тиф, и существенно потеснены холера, проказа и малярия. Болезни, ранее уносившие миллионы жизней каждый год, ныне в большинстве уголков мира остались лишь на уровне страшных сказок: названия ещё помнят, но что это такое уже с трудом представляют.

Однако есть болезнь, с которой отнюдь не всё так однозначно. И, можно сказать, что во многом она куда показательнее тех, что были перечислены выше.

Мрачный жнец

Туберкулез не столь мифологизирован, как другие болезни, пришедшие в наше время из тёмного прошлого человечества. Он не овеян таким ореолом ужаса, как чума или проказа. Но туберкулёз убил больше людей, чем любая другая болезнь в истории. В прошлом году от туберкулеза умерло 1,5 миллиона человек, а еще 10 миллионов заразились им. Каждую секунду 1 человек на планете инфицируется микобактериями туберкулеза, ежегодно более чем у 8 миллионов человек развивается активный туберкулез легких и в среднем примерно 2 миллиона человек умирают от этой болезни ежегодно, из них около 100 тысяч детей. Четверть населения мира может быть потенциально инфицирована в любой момент. Это не намного лучше, чем в 1993 году, когда треть населения планеты была под угрозой инфицирования, а Всемирная организация здравоохранения объявила туберкулез глобальной угрозой. Сегодня, спустя более четверти века с того дня, многие специалисты, борющиеся с болезнью, говорят: «Мы проигрываем битву».

В начале ноября этого года эксперты собрались в Хайдарабаде на 50-ю Всемирную конференцию по борьбе с болезнью. Когда в 1867 году состоялось первое такое собрание, туберкулез был главной причиной смерти в промышленно развитых странах. Сегодня он по-прежнему входит в топ-10 болезней-убийц по всему миру. Почему, несмотря на весь прогресс в медицине и общественном здравоохранении за последние 150 лет, туберкулез по-прежнему является самым распространенным и смертельным из всех инфекционных заболеваний?

Причин здесь множество. Прежде всего, туберкулез обладает исключительной способностью к заражению. Когда кто-то с открытой формой болезни кашляет или чихает, он запускает микроскопические капли, содержащие бактерии, в воздух. И эти капли могут оставаться в «подвешенном состоянии» в течение нескольких часов, превращая пространства общего пользования — дома, школы, общественный транспорт, залы ожидания больниц, вокзалы, аэропорты – в самые настоящие очаги инфекции. И в отличие от некоторых болезней, таких как корь, которую можно подхватить только один раз, этот «умный» возбудитель может вызвать заболевание несколько раз.

Проблема диагноза

Но как ни легко заразиться этой болезнью, её столь же трудно диагностировать. Не потому, что пробы её не выявляют. Дело в другом. Как только кто-то заражается туберкулёзом, иммунная система организма во множестве случаев подавляет его, и недуг становится спящим (латентный туберкулез), симптомы которого не проявляются. Такой человек не заразен, но он становится настоящей бомбой замедленного действия, которая может сработать в любой момент. И своевременное выявление таких носителей — одна из главных проблем в борьбе с болезнью.

Туберкулёз так же может сразу развиться в активную болезнь. Но основные симптомы — кашель, лихорадка и потеря веса – появляются медленно и являются общими для многих других заболеваний.

Большинству диагностических тестов больше ста лет, и они не очень эффективны. Микроскопия мокроты используется с тех пор, как Роберт Кох открыл микобактерии туберкулеза в 1882 году. Но классический тест своевременно выявляет только половину случаев активного туберкулеза. Кожный тест (более известный, как реакция Манту или проба Пирке) также датируемый 19 веком. Он также может обнаружить скрытый туберкулез, но только он ничего не выявляет в течение двух месяцев после заражения.

Современные же, более точные тесты стоят непомерно дорого. Но и они не дают гарантии.

Среди специалистов давно сформировалось мнение, что для эффективной профилактики болезни нужны не просто тесты и лекарства — нужна инфраструктура. Дающая гораздо лучшие показатели обнаружения. Кроме того, жизненно необходимы более эффективные методы для диагностики болезни у детей младшего возраста.

Замкнутый круг

Но главная беда этой болезни в том, что огромная часть поражённых просто не получает лечения. А статистик такова, что при отсутствии лечения смертность от туберкулеза составляет 70%. А при его наличии она падает до 5%. То есть, фактически, до показателей банального гриппа.

Но самое короткое лечение занимает полгода, и в нём, зачастую, используются препараты, разработанные более 50 лет назад. Его длительность в современном капиталистическом мире сама по себе является проблемой. Тяжёлые побочные эффекты самих лекарств не так критичны для многих больных, как расходы из собственного кармана и потеря работы. Это приводят к тому, что многие люди просто прекращают лечение, способствуя росту лекарственно-устойчивых штаммов болезни. Возникает замкнутый круг, из которого современное здравоохранение вырваться не может.

Лекарственно-устойчивый туберкулез требует лечения препаратами «второй линии», которые имеют серьезные токсические побочные эффекты, такие как гипотиреоз, потеря слуха, пигментация кожи и почечная недостаточность. Когда люди прекращают лечение слишком рано, это создает порочный круг – прерванное лечение порождает лекарственную устойчивость, делая лечение более трудным, с более высокими показателями неудачи и смерти. В 2018 году показатель успешности лечения туберкулеза со средним уровнем лекарственной устойчивости составил 56%. Для штаммов с высокой лекарственной устойчивостью он составил всего 39%.

Лекарственно-устойчивый туберкулез является одной из самых первоочередных и тяжёлых проблем мирового здравоохранения. В 2018 году из примерно полумиллиона человек, у которых развился туберкулез с множественной лекарственной устойчивостью, только каждый третий проходил лечение. Что ещё хуже, лекарственно-устойчивый туберкулез все чаще распространяется путем прямой передачи от человека к человеку. Таким образом, люди получают штаммы, которые уже устойчивы к стандартному лечению.

Уже всем очевидно, что срочно необходима разработка новых, более качественных и дешевых лекарства. Нельзя сказать, что работа в этом направлении не ведётся: в настоящее время более 20 из них проходят клинические испытания. Но главная проблема туберкулёза отнюдь не в этом.

Болезнь бедных

Даже сообщение из Хайдарабада о создании новой экспериментальной вакцины показывает, что прогресс в этой области, мягко говоря, не шагнул далеко. В настоящее время вакцина против туберкулеза, датируемая 1921 годом, не защищает людей на всю жизнь. Новая вакцина обещает улучшения, но эффективна лишь в 50% случаев. Что является невероятно низким показателем по сравнению с другими современными вакцинами.

Но будь она даже на порядок лучше, ей ничего не сделать с тем, что туберкулез — это болезнь уязвимых слоев населения, и, возможно, именно поэтому так мало было сделано для модернизации борьбы с ним.

Туберкулез остается ключевым симптомом физической и социальной уязвимости. Только у 10% инфицированных людей развивается активное заболевание, и это означает, что естественная защита организма человека обычно более эффективна, чем лекарства. Но только если иммунная система не ослаблена.

Болезнь легче всего распространяется в условиях нищеты, когда люди теснятся в плохо проветриваемых местах. Это свидетельствует о неспособности обеспечить каждому доступ к медицинскому обслуживанию и избавить его от бедности и плохой гигиены. А расходы на лечение могут быть и вовсе катастрофическими для таких семей, ведя к дальнейшему обнищанию.

В Хайдарабаде было прямо сказано, что если мир не хочет в этой войне окончательно проиграть, то необходимо резко активизировать усилия по борьбе с болезнью. Это требует более целенаправленных инвестиций и большего внимания к условиям, порождающим туберкулез. Нужны новые стратегии лечения, которые поддерживают и дают пациентам возможность управлять своей болезнью.

Но лучшая защита — это надежная иммунная система. Это доказывает следующее: связь между туберкулезом и ВИЧ-инфекцией, от которой страдают 38 миллионов человек во всем мире, широко известна, а связь между туберкулезом и диабетом, от которого страдают полмиллиарда человек, отсутствует. Причина проста: ВИЧ уничтожает иммунитет, а диабет — нет. Любое состояние, которое подавляет иммунную систему, включая болезни почек и рак, подвергает людей повышенному риску, так же как курение, алкоголь и злоупотребление психоактивными веществами.

Однако, главный фактор риска здесь — бедность и социальная незащищённость. Именно их показателем является туберкулёз. И то, что человечество вдруг начало проигрывать ему войну, уже само по себе говорит о многом.

Целостный подход к решению социальных, физических и клинических проблем, о необходимости которого говорят эксперты-медики, сильное здравоохранение и защита людей от катастрофических расходов на лечение, заставляющих пациентов отказаться от лечения и усиливать общую лекарственную устойчивость инфекции — в условиях современного капиталистического мира всего лишь благие пожелания.

Проблема туберкулёза — не в самом туберкулёзе. И решить её удастся не раньше, чем решится проблема нынешнего общества, как такового.