Ницца. Растерзанный рай

Теракт, совершенный в Ницце, кроме самого способа исполнения (грузовик вместо типичных для террористов бомб, заминированных автомобилей и смертников) примечателен самим местом, в котором он был совершен.

И дело не в набережной. Дело в Ницце.

Париж, в котором были совершены предыдущие теракты во Франции — мегаполис, большой суетной город, деловой центр. Стамбул, где недавно случился теракт в аэропорту, Лондон, где взрывали метро и Москва, где был Норд-Ост — тоже большие многомиллионные деловые центры.

К терактам в мегаполисах, столицах — мы не то чтобы привыкли, но они стали восприниматься как… как часть террористической войны.

Террористы наносят удары по столицам, большим городам, мегаполисам, чтобы сразу несколько миллионов жителей испытали страх, ведь каждый из них мог оказаться в месте теракта, каждому знакомо место, в котором случился теракт. В этом чувствуется определенная логика и поэтому теракты в мегаполисах постепенно… перестали быть диковинкой, скажем так. Шокировать стали меньше.

Да, каждый теракт вызывает резонанс, каждый раз сообщения о теракте проходят по всем новостным выпускам на первом месте, но… вместе с тем теракты в мегаполисах уже стали системой, тенденцией, хоть и жутковатой, но все-таки тенденцией.

Мегаполисы стали восприниматься как передовая в террористической войне — передовая, по которой и наносятся удары, один за одним. И удары эти хоть и пугают, но уже не очень-то удивляют.

И одновременно с этим, поскольку мегаполисы стали восприниматься как передовая, все остальные города автоматически стали как бы тылом, до которого удар не дойдет. Не должен дойти.

Но теракт в Ницце сломал эту закономерность.

Ницца — маленький курортный городок с населением всего 300 тысяч человек, тихий и размеренный, совсем не мегаполис и тем более не деловой центр.

Городок, в который едут как раз для того, чтобы отдохнуть от каждодневной суеты.

Что немаловажно, едут в основном обеспеченные люди.

Ницца — это райский уголок, в котором еще неделю назад казалось, что ничего страшного и никогда не должно произойти. Даже войны и революции обходили этот город стороной из-за его провинциальности и отсутствия стратегических объектов.

Последнее чрезвычайное происшествие до теракта — цунами 1979 года, унесшее жизни девяти (!) человек.

Других ЧП в Ницце не было больше ста лет.

И вот, в этом райском местечке, где за целую сотню лет в результате чрезвычайных происшествий погибли всего 9 человек, да и то от природного явления, был совершен теракт, в ходе которого погибли более 80 человек и еще 150 ранены.

Один из крупнейших терактов не только во Франции, но и во всем Евросоюзе, за много лет.

А если пересчитать число жертв теракта на численность жителей Ниццы, то получится наверное и вовсе крупнейший теракт в Европе, сопоставимый по соотношению числа жертв и населения с терактом 11 сентября.

И это в райском местечке, не знавшем на протяжении нескольких десятилетий ни чрезвычайных ситуаций, ни суеты.

Этот контраст между размеренной курортной жизнью маленького городка и масштабностью совершенного теракта, не только по числу жертв и их соотношению к населению, но еще и по площади, на которой все случилось — грузовик террориста проехал почти половину всей набережной, оставляя позади погибших и раненых — все это вместе делает теракт особенно резонансным, особенно шокирующим.

Этот теракт означает, что теперь европейцам нужно опасаться странных людей и подозрительных предметов не только в крупных городах, суетных деловых центрах, но и в маленьких и тихих провинциальных местечках, где они привыкли отдыхать.

Теперь опасаться терактов нужно не только в Париже, Лондоне и Брюсселе, но и в Монако, Каннах, Сен-Тропе.

И опасаться нужно всего — грузовиков, автобусов, даже обыкновенных автомобилей. И тем более подозрительных предметов, женщин в хиджабах, под которыми могут скрываться пояса шахидов.

Опасаться всего и везде — вот, чему теперь учит европейцев Ницца.

Опасаться, а не расслабляться и отдыхать.

Там, где европейцы вообще и французы в частности привыкли расслабляться, забывая о делах, суете, проблемах, тревогах — теперь этого делать нельзя. Расслабляться нельзя. Забывать о бедах и тревогах — нельзя. Особенно на набережной в Ницце.

В Ницце больше нельзя выйти на набережную и беззаботно глядеть вдаль. Нельзя прогуляться по ней, чтобы развеяться, отдалиться от проблем. Потому что набережная теперь будет напоминать все то, что на ней произошло. Выходишь на нее — и вместо безмятежной прогулки — вспоминаешь видео с места теракта, фотографии, репортажи. И невольно оглядываешься, нет ли поблизости подозрительного грузовика.

Нет больше райского уголка.

Райский уголок Ниццы теперь имеет привкус крови, привкус страха, горький привкус террора с металлическими нотками. И лазурный берег теперь пахнет не так, как прежде. И звук фейерверка теперь не такой праздничный, потому что за ним может скрываться шум приближающегося фургона, который не услышали погибшие в Ницце.

И все это теперь будут чувствовать не только привыкшие к суете парижане, не только простые французы, которые бывали или могли бывать в Батаклане — сравнительно простом и доступном клубе. Теперь все это будут чувствовать те, кто привык отдыхать в Ницце, кто там живет, кто ходил по той набережной или мог бы ходить по ней.

Состоятельные европейцы, близкие к элите, да и сама элита наверное тоже должна почувствовать холодок и неприятный привкус крови. Потому что теракт в Ницце показал, что раздавленными и разорванными могут оказаться не только простые смертные, но и бомонд. И пусть набережная в Ницце — не закрытый клуб и не яхта, но это уже недалеко от них. Очень недалеко.

А чтобы все это чувствовалось лучше, отчетливее, было бы неплохо по всей длине набережной в Ницце, где случилась трагедия, разместить мемориальные таблички с фотографиями погибших.

Может быть это заставит европейскую элиту задуматься о том, почему случился этот теракт и что они делают с Европой и Ближним Востоком. Правильно ли они поступают, правильную ли политику ведут.

Может быть выйдя в Ницце на набережную с мемориальными табличками и ощутив неприятный привкус и не совсем обычный запах, невольно оглянувшись, нет ли позади подозрительного грузовика, кто-то из представителей высоких европейских кругов задумается о чем-то.

Впрочем…

Наверное уже слишком поздно.

Происходящее в Европе и на Ближнем Востоке уже не остановить. Тем более нельзя этого сделать в одночасье. И отдельные предстввители элиты, даже задумавшись о происходящем, тоже ничего не изменят. Большинство вернется в свои резиденции и шикарные кабинеты, в которых не ощущается ни привкус крови, ни запах страха, в которых не взрывались смертники и не давили людей грузовики и… набережная в Ницце будет для них такой же далекой, как и Батаклан.

Европейская политика, как тот грузовик террориста — разогналась и ее уже просто так не остановить. И она еще долго будет вилять, подминая под себя целые страны с миллионами живущих к них людей.

Но все же, все же…

Все же теракт в Ницце не такой, как другие. Потому что это не встряска мегаполиса, быстро тонущая в его многомиллионной суете. Это другое. Это конец тихой и размеренной Европы.

Это растерзанный рай.