Бюджет теряет доходы из-за падения спроса на углеводороды

С начала года российский ТЭК, как и вся глобальная энергетика, столкнулся с серьезными потрясениями. Влияние общемирового экономического спада существенно отразилось на интенсивности экспортных маршрутов российских углеводородов. Однако такое «затишье» дало возможность определить объекты транспортной и логистической инфраструктуры, развитие которых становится ключевым для развития отрасли.

Согласно последним данным Центрального диспетчерского управления топливно-энергетического комплекса, экспорт нефти из РФ в июле нынешнего года составил 17,22 миллиона тонн, на 25 процентов меньше, чем в 2019-м. С начала года поставки российской нефти за рубеж снизились почти на 9 процентов — до 140,2 миллиона тонн. В том числе экспорт в дальнее зарубежье в июле сократился на 27 процентов, с января — на 6,8 процента, до 134 миллионов тонн. Отчасти компенсировать потери удалось на маршрутах ближнего зарубежья. В июле этот сегмент подрос на 1,6 процента, хотя суммарные тенденции начала года преодолеть не удалось и в целом падение экспорта в ближнее зарубежье составило более 37 процентов. Транзит нефти в июле снизился на 4,3 процента, сохраняя при этом устойчивость с начала года.

Как отметил председатель Комитета Госдумы по энергетике Павел Завальный, доля экспортных поставок составляет половину от всей добычи ресурсов. «Экспорт дает значительную долю валютной выручки и доходов в бюджет. Соответственно, влияние ситуации на внешних энергетических рынках на ТЭК и экономику в целом очень велико. Потребители в значительной степени защищены от внешних шоков, но вот производители страдают от них в полной мере», — подчеркнул он. При этом перспективы восстановления спроса на российские углеводороды не вызывают особого оптимизма специалистов отрасли.

Как считают эксперты Аналитического центра при правительстве РФ, в 2020 году снижение спроса на нефть составит 8-9 миллионов баррелей в день, или 8-9 процентов. По словам руководителя исследований департамента по ТЭК и ЖКХ Александра Курдина, спад мирового ВВП в 2020-м году составит 5 процентов, а в случае наступления второй волны пандемии и карантинных ограничений может достичь 7,5 процента. При этом при благоприятном сценарии можно ожидать быстрого восстановления мировой экономики и ее роста на 8 процентов к концу 2021 года.

Здесь критерием восстановления спроса служит транспортная активность. Там, где пик пандемии пройден, а власти инициировали меры по снятию ограничений, наблюдается оживление. В качестве примера эксперт привел пробег автомобилей в милях в день в США. В марте спад этого показателя составил 11 процентов к марту, в апреле — 41, в мае — 22, в июне — 15, в июле — 11. «Впоследствии американцы будут подбираться все ближе к уровню «мирного времени» и уже в конце года вернутся к той же транспортной активности, которая была в 2019 году», — прогнозирует аналитик. Налаживается и ситуация с транспортной активностью в Китае. «Судя по всему, информация о росте спроса на нефтепродукты и об увеличении нефтепереработки в Китае отражает реальную действительность», — уверен эксперт.

Однако проблемы сокращения спроса носят более системный характер. Как отмечает глава минэнерго Александр Новак, сегодня в мире происходит глобальная трансформация структуры потребления в энергетике и ускорение роста доли возобновляемых источников энергии. «Изменения, в первую очередь, происходят из-за более длительного восстановления спроса на углеводороды. Переход на «удаленку» в корне меняет потребление в энергетике — приводит к снижению спроса на нефтепродукты, развитию интернет-каналов, изменению стратегий компаний и бизнес-процессов. С другой стороны, будет повышаться эффективность, конкуренция будет развиваться, спрос будет двигаться в сторону нефтехимии».

Учитывая текущие тренды, актуализируется значение транспортной составляющей в обеспечении внешних поставок российских углеводородов. Все большее значение здесь уделяется их гибкости и созданию транспортной инфраструктуры для обеспечения СПГ-проектов, в том числе на маршрутах Северного морского пути. Как признают в министерстве по развитию Дальнего Востока и Арктики, здесь еще многое предстоит сделать. По словам замглавы этого ведомства Александра Крутикова, необходимо развивать транспортные магистрали, позволяющие в случае экономической целесообразности вывозить произведенную продукцию на север и дальше по Северному морскому пути в Азию. Однако конкретных проектов здесь пока немного. Увеличению их количества мешает отсутствие подтвержденной грузовой базы, что, в свою очередь, снижает востребованность перевозок по СМП. «Надо честно признать, что Северный морской путь сегодня неконкурентоспособен. Очень многие инфраструктурные задачи не решены, нет необходимой инфраструктуры, связанной с безопасностью мореплавания, связью, навигацией. Еще очень много предстоит сделать. Однако по мере решения этих задач к северной магистрали будет все больше внимания у других регионов», — уверен чиновник.

Помимо развития СМП для обеспечения экспорта в страны Азии еще один проект газопереработки и создания сопутствующей транспортной инфраструктуры реализуется на западном направлении. Так, «Газпром» и «РусГазДобыча» ведут строительство комплекса по переработке и сжижению природного газа в районе Усть-Луги. Это якорный проект формируемого в регионе крупного газоперерабатывающего и газохимического кластера. Предприятие станет самым мощным по объему переработки газа в России и крупнейшим по объему производства сжиженного природного газа в регионе Северо-западной Европы — до 13 миллионов тонн ежегодно. Помимо СПГ товарной продукцией будут этановая фракция, СУГ и пентан-гексановая фракция.

Таким образом, смещение спроса с сырьевого экспорта на продукцию нефтегазопереработки становится существенным фактором влияния на выбор оптимального способа доставки на целевые рынки жидких углеводородов как в Европе, так и Азии. В целом, несмотря на сложности, российские отрасли ТЭК продемонстрировали высокий уровень устойчивости и надежности при поставках газа и нефти на экспорт. Постепенное снятие карантинных мер и частичное восстановление экономики в ряде стран, а также увеличение активности в сфере транспорта уже привели к некоторому восстановлению спроса на российские углеводороды, хотя высокая степень волатильности здесь по-прежнему высока. Как отмечает аналитик Райффайзенбанка Станислав Мурашов, несмотря на рост цены на нефть Urals до 43,9 доллара за баррель в июле, бюджет не получает дополнительных доходов. Это связано с сохранением беспрецедентной просадки физических объемов экспорта и добычи нефти по сравнению с планом минфина на этот год. Так, в июле физические объемы экспорта нефти, по экспертным оценкам, продолжили находиться примерно на 18,5 процента ниже плана, а добычи — на 16 процентов. На этом фоне эксперты не исключают возможности рисков в виде падения потребления углеводородов из-за второй волны COVID-19.