Кочарян и Атамбаев. Двойной портрет транзита власти на постсоветском пространстве

«У меня есть наградное оружие, и я буду отстреливаться, если меня приедут задерживать» (экс-президент Киргизии Атамбаев после сообщения о снятия неприкосновенности, 24 июня 2019).

«Ох, как много мне есть что сказать…» (экс-президент Армении Кочарян у здания Службы национальной безопасности после решения о его повторном заключении под арест, 27 июня 2019).

Прошлая неделя оказалась нерадостной сразу для двух бывших президентов стран СНГ. Второй президент Армении Роберт Кочарян после месяца на свободе по решению апелляционного суда вновь оказался в СИЗО. Четвертый президент Киргизии Алмазбек Атамбаев решением Жогорку Кенеша (киргизского парламента) лишился статуса экс-президента и неприкосновенности, что означает для него неминуемые обвинения и, возможно, лишение свободы.

У этих криминальных кейсов есть несколько неоспоримых сходств. Оба экс-президента не без оснований считают, что причина их проблем — враждебное отношение к ним нынешних лидеров Армении и Киргизии, Никола Пашиняна и Сооронбая Жээнбекова. Также оба готовы отстаивать свою невиновность, не покидая страну. Более того, год назад Кочарян добровольно вернулся в Армению из Греции, когда выяснилось, что против него заведено уголовное дело по обвинению в попытке конституционного переворота.

Оба бывших президента — типичные клановые лидеры с заметным количеством сторонников. Кочарян — один из видных руководителей арцахского клана, герой войны за Карабах. Атамбаев — один из создателей Социал-демократической партии Кыргызстана, чьи вооруженные сторонники сыграли важную роль в свержении и изгнании из страны второго президента Киргизии Курманбека Бакиева в апреле 2010 года.

Наконец, двух бывших лидеров сближает то, что их судьбы наглядно показывают, насколько непростым и рискованным занятием по-прежнему остается процесс передачи власти на постсоветском пространстве.

ИЗ ПРЕЗИДЕНТОВ В ПРЕМЬЕРЫ

В Киргизии, разделенной горным хребтом на север и юг, Атамбаев воспринимается как представитель северян, в то время как нынешний президент Жээнбеков — выходец из южного клана. Трайбализм остается родовым признаком киргизской внутренней политики и имеет существенное влияние на выбор кандидатов в президенты.

Начиная с первого президента Аскара Акаева следующие чередовались по этому признаку. Второй, Бакиев, был южанином. Третьему президенту — Розе Отунбаевой — после переворота 2010 года удалось стать назначенным, но не избранным главой государства в том числе потому, что ее одинаково можно было считать как северянкой, так и южанкой. Вполне возможно, что если бы она баллотировалась в президенты в 2011 году и победила на них, это помогло бы стабилизировать ситуацию в стране куда больше, чем избрание Атамбаева.

Однако постреволюционный пафос тех лет был преисполнен стремления раз и навсегда поставить заслон узурпаторским замашкам приходящих во власть политиков. Свергнув одного за другим двух президентов, попытавшихся установить семейный режим правления, киргизское общество было убеждено, что стоит очертить конституционные ограничения по количеству президентских сроков, и дело сделано.

Именно этот мотив вынудил Розу Отунбаеву обещать, что она не будет баллотироваться на выборах 2011 года. Он же привел к принятию новой Конституции, где президентам отведен лишь один шестилетний срок. Первые годы своего президентства Алмазбек Атамбаев старательно демонстрировал готовность жить по конституционным правилам, даже завел публичный отсчет времени, оставшегося ему до конца пребывания на посту главы государства. Но потом этот демократический кунштюк как-то перестал забавлять и общество, и его самого — казалось, что Атамбаев так тяготится своей работой на благо народа, что ждет не дождется сбросить с себя президентское ярмо. Через некоторое время выяснилось, что четвертый президент вошел во вкус власти и, похоже, снова стал тяготиться, но уже обратной перспективой — утраты власти после окончания срока своих полномочий. Так началась деятельная подготовка команды Атамбаева к референдуму по внесению поправок в Основной закон.

Цель была вполне благовидная — подготовить страну к еще более действенным прививкам от любых попыток узурпировать верховную власть. То есть ограничить часть президентских полномочий и передать их парламенту, который, в свою очередь, будет формировать правительство, где премьер-министр получит практически президентские полномочия.

Этот еще один нехитрый кунштюк, который принято называть переходом к парламентско-президентской системе правления, многими в Киргизии был воспринят однозначно: Атамбаев готовится пересесть в кресло премьер-министра. В стране опять заговорили о той самой угрозе узурпации власти, против которой все вместе выступали после кровавого апреля 2010 года.

Если в Армении подобная операция уже было состоялась в 2018 году, причем даже удачно, в полном соответствии со сценарием дважды отработавшего президентский срок Сержа Саргсяна, то в Киргизии она не прошла. Атамбаев был вынужден пообещать, что не станет претендовать на пост премьер-министра.

Впрочем, и в Армении победа уходящего президента с транзитом в премьеры оказалась пирровой, спровоцировав мирную бархатную революцию. Ту самую, одним из последствий которой стало уголовное преследование экс-президента Кочаряна, соратника по арцахскому клану своего преемника на посту президента Сержа Саргсяна.

Арест Роберта Кочаряна

Вот такой общий интерьер для двойного портрета попавших под уголовные дела президентов, которые возглавляли две близкие страны — союзницы России на постсоветском пространстве.
Бывшие и Кремль

Не менее интересно посмотреть на отношения двух бывших президентов с Владимиром Путиным. Роберт Кочарян пользуется демонстративной дружеской поддержкой российского президента, который писал ему послания прямо в СИЗО и поручил послу России в Армении Сергею Копыркину следить за судебным процессом. Посол встречался с экс-президентом в середине июня, в тот короткий промежуток, когда Кочарян был на свободе. После этого Копыркина вызвали в армянский МИД, заявив о «недопустимости вмешательства во внутренние дела Армении». Тем не менее в день повторного ареста экс-президента посол встречался с генпрокурором Армении, лично поддерживающим обвинение в суде по делу Кочаряна. В случае киргизского экс-президента ничего подобного не наблюдается. Как ни старался Атамбаев публично напомнить Путину об их отношениях, никаких лучей поддержки из Москвы он не дождался. Пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков заметил лишь, что Кремль не намерен вмешиваться в это «внутреннее дело Киргизии».

Атамбаев, видимо, поплатился за развязный тон, который он позволял себе в общении с президентом России. В частности, он любил жаловаться Путину на российских министров, которые его, Путина, обманывают. Правдолюбство киргизского экс-президента не могло выдержать в Кремле испытания временем.

Если вернуться к внутренним перипетиям, сотрясавшим Киргизию в последние годы президентства Атамбаева, то возмутительной выглядела бесчестность, с которой он был готов нарушить слово, данное всеми бенефициарами апрельского переворота, — не менять Конституцию раньше 2020 года.

В стране начались акции протеста, антиатамбаевская волна нарастала. Президент ответил так, как умел, — публичными личными оскорблениями в адрес бывших соратников. Начал с Розы Отунбаевой, передавшей ему президентские полномочия. Затем, очевидно не без его ведома, было возбуждено уголовное дело против одного из самых авторитетных киргизских политиков, экс-спикера парламента Омурбека Текебаева. В итоге Текебаев до сих пор отбывает восьмилетний срок по весьма сомнительному приговору.

ОБРЕМЕНЕНИЕ ПРОШЛЫМ

Потеряв надежду пересесть в премьерское кресло, Атамбаев решил разыграть еще один сценарий в надежде закрепить свое влияние после ухода с поста президента. Он выбрал себе в преемники и помог выиграть президентские выборы своему последнему премьер-министру, Сооронбаю Жээнбекову. По неведомой причине ставший «хромой уткой» Атамбаев решил, что после победы Жээнбеков станет ручной игрушкой в его руках, а сам он займет нишу «отца нации», этакого киргизского Дэн Сяопина или Ли Куан Ю.

Не вышло. Первые же публичные нравоучения Атамбаева были приняты в штыки новым президентом. Дальше — больше. Конфликт между четвертым и пятым президентами стал нарастать. Почувствовав под ногами твердую властную почву, Жээнбеков дал указание начать уголовное преследование самых близких соратников своего предшественника, первым из которых стал экс-премьер Сапар Исаков.

Исакова обвинили в причастности к коррупционным схемам, с помощью которых были нецелевым образом использованы китайские кредиты на модернизацию Бишкекской ТЭЦ, что привело к масштабной аварии на ней в январе 2018 года. Тогда в сильные морозы Бишкек остался без тепла.

В апреле нынешнего года Атамбаев предъявил своему преемнику фактически ультиматум: если тот не освободит его соратников, то он начнет борьбу за свержение нынешней власти. А 8 июня экс-президент в пламенной речи обрушился на парламент, назвав его «сопливым» — по-киргизски это звучало особенно оскорбительно.

В ответ киргизские депутаты начали кампанию по лишению Атамбаева статуса экс-президента, что влекло за собой снятие неприкосновенности. Срочно сформированная депутатская комиссия выявила шесть пунктов обвинения, самыми скандальными из которых стали получение вознаграждения за незаконное освобождение из заключения вора в законе Азиза Батукаева в 2013 году и его вылет на чартерном самолете на этническую родину в Чечню, а также причастность Атамбаева к коррупции в деле Бишкекской ТЭЦ.

Генпрокурор Киргизии спешно поддержал пять из шести обвинений и передал их обратно в парламент, который за один последний день своей работы 27 июня до обеда обсудил проблему, а после обеда принял решение снять с бывшего главы государства неприкосновенность.

Все обвинения в свой адрес Атамбаев назвал абсурдом и чушью. В ответ на обросшее легендами таинственное освобождение вора в законе (якобы неизлечимо больного раком и отпущенного в Чечню к родным умирать) экс-президент сообщил, что обращался к Путину с просьбой выдать Батукаева назад в Киргизию, но российский президент, по словам Атамбаева, ему не ответил. Не заметил этой просьбы и Рамзан Кадыров. Разочарованный невниманием и несправедливым отношением, Атамбаев пообещал защищаться вплоть до стрельбы по силовикам, которые попытаются его задержать. Несколько сотен его сторонников собрались на обширном участке вокруг его дома в селе Кой-Таш, где создан народный штаб и собраны груды камней, прикрытые сеном. Между тем защитой экс-президента Армении Роберта Кочаряна занимаются две бригады профессиональных адвокатов, один из которых — известный мэтр из Франции.

Так выглядят две истории, казалось бы, законченного и даже успешного транзита власти на постсоветском пространстве. Одна из них интересна тем, что впервые в Центральной Азии один избранный президент отслужил свой конституционный срок и передал власть следующему избранному президенту. И только затем обнаружились проблемы, которые теперь могут подорвать выглядевший демократическим транзит власти, потому что все участники конфликта демонстративно игнорируют правовые способы выхода из кризиса.

Вторая история транзита выглядит более оптимистично: тут правовые методы пока доминируют в решении кризиса. Пусть даже этот кризис возник в результате пересмотра формально легитимного, но фактически незаконного транзита власти, спровоцировавшего пусть мирную, но революцию.

Оба транзита — с обременением прошлым. Что особенно важно, если учесть, что они протекают по соседству с Россией, где подобное обременение так или иначе придется испытать в ближайшем будущем.

Автор Аркадий Юрьевич Дубнов — политолог, эксперт по Центральной Азии.