Трудящиеся: между отчаянием и надеждой

Слова наших левых по поводу современного рабочего класса немного смешны. Всё озвучиваемое левыми активистами, показывает, насколько они далеки от народа. В фантазиях молодых и злых существуют некие “стальные колонны пролетариата”, которые не сегодня-завтра сметут власть буржуазии. Хотя достаточно зайти на вполне официальный сайт КПРФ, и почитать в разделе “Во главе народного протеста” о том, с чем сталкиваются рабочие активисты официальной системной партии. Но даже умеренная позиция КПРФ не спасает людей от репрессий, если они всерьез пытаются что-то менять. Да и “официальные” профсоюзы ФНПР зачастую попадают под пресс.

Посмотрим правде в глаза, и сняв розовые очки, разберем сложившуюся ситуацию по пунктам.

Первое: трудящиеся сегодня — больше чем рабочие. Класс промышленных рабочих составляет определенную часть трудящихся, но не самую большую. Разнорабочие, занятые в ритейле, самозанятые, низовые служащие государственного аппарата, врачи и учителя, студенчество (которое сегодня вынуждено работать и учиться одновременно) — это всё сегодняшние трудящиеся, в самом широком смысле. То есть, не только те, кто занят в создании добавочной стоимости, но и те, кто обеспечивает работу тех, кто эту стоимость создает, то есть добывает сырье, энергию, обеспечивает доставку товаров, трудится в сфере воспроизводства человека.

Безусловно, занятые в промышленности и транспорте, сельском хозяйстве рабочие могут сказать своё слово — как это происходит сегодня во Франции. Но надо понимать, что в России промышленные рабочие сегодня дезорганизованы и уничтожены как сознательный класс. Деиндустриализация, потеря качественных рабочих мест, систематическое пренебрежение со стороны работодателей, общее клеймо “неудачников” — это всё влияет на сознание современных промышленных рабочих.

Остальные трудящиеся не менее разобщены и дезорганизованы. Особая ситуация сегодня складывается в ритейле и общем складском хозяйстве, где коренных рабочих активно вытесняют мигранты. Это ведет как к межнациональным, так и к социальным конфликтам.

Второе: и трудящиеся в целом, и промышленный рабочий класс в частности не осознают своих интересов. Совсем. Даже на уровне популизма. И если в Европе сегодня сражаются левые и правые популисты, или условные “центристы” вроде французских «Желтых Жилетов», то у нас все тихо. Очень тихо. Никто даже не задумывается о народных запросах, даже на уровне “что волнует и что раздражает”.

Третье: трудящиеся сегодня являются консервативно-здравым большинством, которое не принимает как крайности слева (права ЛГБТ, множество гендеров и прочее в том же духе), так и крайности справа. Поддержка закона против семейного насилия показывает, что мракобесам и домостройщикам в трудящейся среде ловить нечего.

Запрос на нормальные семейные ценности, далекие от левого и правого безумия, может стать одной из точек схождения разных категорий трудящихся.

Четвёртое: самих трудящиеся разделяются по экономическому принципу на независимых (мелкие и средние предприниматели, самозанятые, фермеры и “гаражные” предприниматели, фрилансеры) и зависимых (рабочие, служащие бюджетных структур и местного самоуправления).

Независимые трудящиеся тяготеют к правоконсервативной риторике с элементами экономического либерализма. Защита прав собственности, снижение налогов, свободное оружие, выдача земли под частные хозяйства в свободном порядке, доступный кредит — так можно выразить чаяния этой страты.

Зависимые же трудящиеся стремятся к левому патернализму (но такому же консервативному), с элементами государственничества и коллективизма. Соблюдение/защита трудовых и социальных прав, реиндустриализация, развитие науки, коллективные сельские хозяйства, достойный уровень зарплат и пенсий, доступнуя медицина и образование, контроль над ценами и тарифами — это повестка зависимых трудящихся.

Обе повестки по своему актуальны. Но по мере развития кризисных явлений как в России, так и в мире, эти повестки либо начнут соперничество, либо конвергируются в единый запрос, как это случилось у «Желтых Жилетов». Следует понимать, что и зависимые, и независимые трудящиеся имеют точки схождения. Кроме семейно-консервативных ценностей такими точками можно назвать запрос на справедливое распределение национального богатства, неприятие коррупции, а так же элементы гражданского и политического национализма (поддержка возвращения Крыма, Донбасса, недовольство современной миграционной политикой).

И с этим нашим левеньким придется жить и как-то действовать дальше.

Пятое: Объединение трудящихся вокруг определенных экономических смыслов всё же возможно. Идеи реиндустриализации, например, поддерживаются на только индустриальными рабочими, но и в целом трудящимися. В то же время, растет запрос на социально-трудовые права, их соблюдение и защиту со стороны как государства (патернализм), так и со стороны независимых профсоюзов.

В целом же, трудящиеся сегодня находятся в тяжелом положении. Вокруг класса промышленных рабочих за тридцать лет сформирована аура презрения и откровенного издевательства. Остальные трудящиеся низведены до уровня “лузеров”, которые созданы исключительно для обслуживания “сильных мира сего”.

Безусловно, начало консолидации будет прямо связано с изменением экономической ситуации. Мировые тренды на деиндустриализацию и финансовые спекуляции неизбежно приведет к более масштабному кризису, чем тот, что был в одах. Столкновение же между буржуазно-демократической повесткой и рабочей повесткой конкретно в России неизбежно, ведь систематически нарушаются как трудовые права, так и права собственности, важные для остатков среднего класса.

Общий смысл и общая повестка трудящихся сегодня еще не кристализирована. Она только осознается, ощупывается, приходит в единую точку. Нищета, правовой беспредел, смерть мира труда, деиндустриализация — все это, так или иначе, толкает широкие массы трудящихся к выбору.

И выбор этот прост.

Или прожить всю жизнь на коленях.

Или умереть — но стоя на ногах.