Всего понемногу, всё по очереди. А если надо, то и всё сразу. Как получится. Кто как решит.
В общем, классический рецепт административной катастрофы, только уже на локальном уровне. Чего не хотят, то и получат.
К счастью для власти, либеральная оппозиция также не имеет стратегии. Она лишь пытается использовать провалы власти. Что касается левых, то они в основном обсуждают действия власти и либералов, вяло переругиваясь между собой в сети.
Тем не менее объективная ситуация продолжает развиваться по своей собственной логике, очень мало зависящей от мнения людей, возомнивших себя политиками.
Массовые протесты на улицах российских городов давно уже стали обычным делом, точно так же, как и жесткие меры полиции по разгону митингов. Сопротивление попыткам создания свалок, не стихающее в Подмосковье и принявшее масштабы затяжной позиционной войны в Шиесе, блокады различных строительных проектов, угрожающих паркам и архитектурным памятникам, выступления в защиту людей, подвергающихся репрессиям, забастовка крановщиков в Татарии, всё это создает тот эмоциональный фон, на котором проходит избирательная кампания в Москве и в 28 других регионах.
27 июля несколько тысяч человек вышли в центр столицы, чтобы выразить возмущение снятием с выборов независимых оппозиционных кандидатов. Демонстранты были жестко разогнаны полицией, но это не означает, будто власть, применив силу, одержала верх. Причем проблема даже не в тех 3 тысячах активистов, которых избивали на Тверской, а в среднестатистическом обывателе, который идей протестующих совершенно не разделяет, но в то же время испытывает растущее возмущение действиями полиции. Именно этот обыватель, пока ещё молчаливый, неминуемо накажет 8 сентября российскую власть массовым голосованием за умеренную оппозицию.
Показательно, что ни либералы, ни левые не желают видеть картину в целом. Не желают потому, что картина эта разительно противоречит их стереотипам. Для либералов социальные протесты это нечто низменное, второстепенное, в лучшем случае проявления недовольства тех людей и групп, которые не дозрели до истинных демократических требований. Для левых, наоборот, борьба за права и свободы граждан, развернувшаяся в связи с выборами (не только, кстати, в Москве и Питере, но и в провинции), это нечто «буржуазное», недостойное внимания. То ли дело забастовка крановщиков в Казани!
На самом деле и социальные и политические протесты — лишь разные проявления одного и того же системного кризиса, который переживает страна.
Эффективность социального сопротивления низов и формирование общероссийской классовой повестки будут напрямую зависеть от того, насколько успешно мы включимся в борьбу за демократические преобразования, насколько мы сможем в ходе этой борьбы сформировать собственное (отдельное от либералов) движение, практически увязывающее демократические и социальные требования.
Наивно думать, будто левые, представляющие собой сегодня лишь сумму разношерстных и малозаметных групп, смогут как-то вдруг и сразу стать мощной политической силой (даже формально объединившись). Путь к формированию политической силы лежит только и исключительно через участие в повседневной практической политике. И масштабы успеха всегда пропорциональны реальным возможностям борющихся. Другое дело, что возможности эти можно использовать, а можно и упускать. Или ещё лучше игнорировать. Потому что тот, кто ничего не делает, застрахован от неудач. В этом смысле большая часть наших левых не сильно отличается от представителей власти. И тем и другим реальная жизнь и проблемы страны мало интересны.
По счастью далеко не все рассуждают так. Практическая политика, сконцентрированная сегодня в Москве и Петербурге, дает возможность для того, чтобы использовать выборы как фактор организации, налаживания связей с обществом.
В противном случае либеральная оппозиция, какой бы оппортунистической и далекой от интересов масс она ни была, станет единственным политическим представителем протеста — не только общегражданского, но и социального. А массы не поддержат левых. Просто потому, что так и не узнают об их существовании.
