«Нам пришел видеоматериал». Умные камеры подключили к распознаванию лиц протестующих

Фото на обложке материала: ТАСС

Митинг 21 апреля поставил антирекорд по задержаниям: меньше двух тысяч человек против почти шести тысяч задержанных на акции 31 января. Но оказалось, что теперь правоохранители приходят домой к предполагаемым участникам протестных акций постфактум — с распечатками фотографий, полученных благодаря городской системе распознавания лиц.

Что случилось

Правозащитники зафиксировали уже около 500 обращений участников, к которым полицейские пришли после акции 21 апреля, рассказала The Bell координатор юридической линии «ОВД-Инфо» Мария Чащилова. Во многих из этих случаев причиной визита полиции стало попадание митингующих на камеры видеонаблюдения.

Вот лишь несколько примеров:

• Из-за попадания на камеру полиция пришла к Анне Борзенко, матери журналистов Александра и Андрея Борзенко. «Анна Феликсовна, вы зафиксированы камерами на митинге, проследуйте с нами в отделение. Мы с этим всем не согласны, но от вас не отстанут, так что лучше прямо сейчас»,  — пересказывает она разговор с полицейскими, который состоялся 26 апреля. Борзенко отказалась, после чего полиция приходила еще несколько раз, но ее не было дома.

• 26 апреля политик Леонид Гозман пришел в участок сам: он подавал заявление о прослушке его телефонных разговоров. Но вместо того, чтобы разбираться с этим, участковый показал ему видео, на котором Гозман «идет по Тверской» в день митинга, 21 апреля. После нескольких часов в ОВД его отпустили с протоколом по статье об участии в несогласованной акции (ч. 5 ст. 20.2 КоАП).

• Океанолог из Москвы Анна Тихонова рассказала The Bell, что 25 апреля двое полицейских пришли в квартиру, где прописана она сама и живет ее сестра. Сестра позвонила Анне, передала трубку полицейскому, который потребовал, чтобы она «срочно явилась в ОВД», потому что иначе сотрудники полиции «сами ее привезут, и ей это не понравится». Она спросила, в чем ее обвиняют, полицейский ответил «нам пришел видеоматериал, где вы в центре Москвы», и если она не придет сейчас, это все равно придется сделать — «не сегодня, не завтра, так через неделю». Как Анна выяснила потом, полицейский представился чужим именем.

По словам Чащиловой из «ОВД-Инфо», подобное случалось и раньше — например, московский историк Камиль Галеев подробно рассказывал, как оказался в спецприемнике из-за камеры наблюдения еще после январских акций. Учительница из Нижнего Новгорода Юлия рассказывает The Bell, что после январских митингов получила копию протокола об административном правонарушении по почте. Она позвонила в районный суд, и ее пригласили на заседание. Там она увидела, что к делу прикреплена ее фотография на митинге.

Сейчас обращений в связи задержаниями постфактум стало гораздо больше, говорит Чащилова. Помимо Москвы, чаще всего об этом сообщают из Нижнего Новгорода, добавляет она. По словам собеседников «Медузы» (признана лицом, исполняющим функции иностранного агента, — мы указываем это по требованию властей), перед 21 апреля из Кремля была установка применять минимум силы к протестующим, чтобы не портить послание президента. Хотя принципиально новой тактики в действиях полиции во время этих протестов не было, им всегда советуют работать аккуратно в таких случаях.

По словам Чащиловой, сотрудники полиции, приходя домой, порой действуют очень настойчиво — «не просто приходят к дверям, они держат пост и караулят жителя квартиры. У нас есть два или три кейса на сопровождении, где полицейские ночевали в подъезде, ковыряли дверной замок, колотили в дверь и заливали перцовку в глазок».

Всего, по словам Чащиловой, в связи с задержаниями из-за митинга 21 апреля в «ОВД-Инфо» обратилось более 2200 человек — при том, что непосредственно на акции задержали менее 1800 участников. «Приходят либо из-за попадания на камеры, либо из-за репоста сообщений о митинге, либо из-за неправильно оформленных протоколов — но последнее встречается редко, в основном в небольших городах», — объясняет Мария.

Как работает система распознавания лиц

То, что по камерам задерживали людей в основном в Москве и в Нижнем Новгороде, — не удивительно: в этих двух городах свою систему распознавания лиц развернула компания Ntechlab. Кроме них, система тестируется еще в 9 локациях, но каких именно — не известно.

В Москве, по официальным заявлениям, установлено более 100 тысяч умных камер, оборудованных системами распознавания. С их помощью власти в 2018 году ловили нарушителей на чемпионате мира по футболу (таким образом удалось задержать 180 человек). Они же использовались для соблюдения карантинных мер в 2020 году: москвичам на карантине приходили штрафы за то, что они выходили из подъезда вынести мусор. Среди доказательств нарушения, предъявленных полицией, были снимки с камер у подъезда и снимки из приложения «Социальный мониторинг», с помощью которого город следил за соблюдением карантина.

NtechLab (в числе совладельцев — «Ростех») — один из трех поставщиков решения для распознавания лиц, которое используется в Москве. Двое других — Visionlabs (акционер Сбербанк) и компания Tevian. Детектор — алгоритм определения лица на кадре — город выкупил у Ntechlab, а для распознавания людей в видеопотоке использует решения всех трех игроков.

Разработчики из Ntechlab еще в марте в разговоре с The Bell утверждали, что медицинская маска алгоритм не собьет. Правда, затем в июле Национальный институт стандартов и технологий США (NIST) провел свое исследование и пришел к выводу, что алгоритмы распознавания по всему миру с медицинскими масками не справляются.

Компаниям потребовалось еще полгода, чтобы изменить ситуацию. В итоге в декабрьском исследовании NIST все три разработчика из России попали в группу компаний, допускающих меньше всего ошибок в распознавании лиц в масках. Однако в реальных условиях все зависит не только от того, как именно работают алгоритмы, но и от качества камер, разрешения картинки и так далее, говорит один из участников рынка. «Но именно в Москве для распознавания созданы все условия: здесь камеры несколько раз обновлялись именно под нужды систем видеонаблюдения и качество у них хорошее», — объясняет он.

Насколько это законно

Никаких законов, регулирующих работу системы распознавания лиц в России, нет — и их обсуждение даже не ведется, признавали ее разработчики, эксперты и юристы.

Единственный охраняемый законом объект — изображение человека — регулируется в двух законах, объяснили юристы. Первый — Гражданский кодекс, он ограничивает возможность использования фото и видеоизображения человека без согласия, объясняла глава IT-практики юридического сервиса «Ракета» Наталья Караиван. Но есть исключения:

• Если съемка шла в общественном месте месте, то просить разрешения у попавшего в кадр человека не нужно.
• Если изображение необходимо для целей общественного интереса, например, человека объявили в розыск.

Второй закон — часть ФЗ «О персональных данных», регулирующая биометрические данные. По нему фотография или видео могут являться объектом персональных данных. Но только в том случае, если они соответствуют ключевому критерию: являются именно персональными, то есть если изображение привязано к паспортным данным, объясняет юрист. Без этого персональными данными фото считаться не будет, и согласие для его использования получать не нужно. И даже если с вас собрали именно биометрические персональные данные, в законе опять есть исключение: для охраны правопорядка они могут использоваться без вашего согласия, говорят юристы.

Использование камер с распознаванием в России сейчас фактически не регулируется, говорит ведущий юрист «Роскомсвободы» Саркис Дарбинян. «Это абсолютно непрозрачная система. Нет никакого публичного списка оснований, когда может использоваться эта система, какие фотографии можно загружать в базы, какие сотрудники вообще могут иметь к ней доступ», — говорит он.