Дрон, который построил Реджеп

Когда турецко-азербайджанские подразделения вплотную подошли к ключевой и единственной дороге, которая связывает столицу Нагорного Карабаха и Армению, не осталось сомнений в том, что перелом в конфликте произошёл именно из-за технического превосходства атакующей стороны. Первую скрипку сыграли «Байрактары». Карабахская война стала промоакцией нового продукта Турции – пакетного решения локальных конфликтов для союзников и друзей султана.

БПЛА – ключ для тлеющих локальных конфликтов?

Если в 1992 году исход борьбы между двумя не самыми богатыми бывшими советскими республиками зависел от солдата на поле боя, то война 2020 года показала, что территориальные споры можно решить с помощью новых технологий. Роботы не требуют личного мужества и боевого духа и способны эффективно противостоять даже самому мотивированному ополчению, у которого, кроме старого советского автомата Калашникова и готовности умереть за свободу или родную землю, зачастую нет ничего.

Первая боевая обкатка «Байрактаров» прошла два года назад в сирийском городе Африн, который в настоящее время фактически оккупирован турецкой армией, рассказал «Октагону» военный эксперт-востоковед Игорь Димитриев.

Турецкий беспилотник Bayraktar TB2.Фото: baykarsavunma.com

Любопытно, что именно Африн сейчас является неофициальным вербовочным и тренировочным центром боевиков для отправки их в Нагорный Карабах под чутким руководством турецких инструкторов. Поэтому в каком-то смысле война османских беспилотников против армян началась в сирийской пустыне задолго до всех событий.

По словам собеседника, новую тактику применения беспилотников первыми на себе испытали курды, которые считают БПЛА опаснее, чем обычную авиацию.

– Самолёты ты ждёшь, знаешь, куда они бьют и откуда, стараешься спрятаться, в конце концов, их можно перетерпеть, а беспилотные системы находятся в воздухе постоянно, их не видно, а стреляют они прицельно и точечно, а главное – конкретно по тебе, – констатирует Димитриев.

Ударные БПЛА далеко не новая технология и стоит на вооружении, например, у США, Израиля, Китая и Ирана. Однако именно турки, проявив мастерство, совершили прорыв и адаптировали беспилотники к войне XXI века, разработав тактику применения этого вида оружия и его взаимодействия с другими родами войск.

«Турция своим союзникам предлагает «пакет» для решения каких-либо проблем. Если Россия может прислать на помощь только свои ВКС, то у турок имеется готовое “маркетинговое” предложение: вы чётко понимаете, что, становясь союзником султана, получаете готовую, проверенную технологию для локальной борьбы с вашим противником, не выходя на глобальный уровень войны».

Игорь Димитриев
военный эксперт-востоковед

Эксперт констатирует, что внятного ответа, как противостоять новому явлению в мире, пока нет ни у кого, а чтобы его получить, нужно воевать и экспериментировать

Есть ли противоядие от дронов?

Военный эксперт, редактор издания «Арсенал Отечества» Алексей Леонков в разговоре с «Октагоном» заметил, что беспилотники в качестве «ключа-открывалки» для подобных конфликтов подходят, но всё же панацеей не являются.

«Если мы рассматриваем БПЛА как элемент локальных конфликтов, то они эффективны, если у обороняющейся стороны нет современных средств ПВО, которые позволяют не только обнаруживать аппараты, но и сбивать их. В противном случае атакующая сторона будет наносить существенный урон с высоты в четыре – шесть километров, докуда не достаёт классическое стрелковое оружие».

Алексей Леонков
редактор издания «Арсенал Отечества»

По его словам, при наличии средств радиоэлектронной борьбы (РЭБ) дозвуковые беспилотники, такие как «Байрактар», всё же уходят на второй план, а главную роль уже начинает играть разведывательная авиация, которая может собирать данные без непосредственного входа в зону действия противовоздушной обороны противника.

Косвенно об этом можно судить по некоторым успехам в борьбе с БПЛА армии Арцаха, которая спустя три недели после начала войны научилась сбивать дроны. При этом в оборонном ведомстве Армении намекали на некие подарки, которые поступили на поле боя. Наблюдатели предполагают, что «сюрпризом» могли стать современные российские комплексы РЭБ «Красуха», чьи характеристики и возможности до сих пор засекречены, однако известно, что они уже эффективно применялись в Сирии.

Дроны Эрдогана в небе над Донбассом

Ещё в 2018 году Украина заключила контракт на поставку систем Bayraktar TB2, закупив шесть аппаратов и две станции управления, а также вооружение к ним на 69 млн долларов. На волне успешного применения азербайджанской армией этих БПЛА в Незалежной заявили о планах закупки ещё 48 дронов и возможной сборки аппаратов на своей территории. Взамен украинская сторона пообещала обеспечить Анкару двигателями производства «Мотор Сич». Новые моторы Эрдогану понадобились после того, как канадская компания Bombardier заявила о прекращении поставок своих моторов из-за несогласия с военной политикой Турции.

Применит ли Украина боевые дроны в Донбассе – вопрос дискуссионный, однако факт налицо: подготовка операторов в рядах ВСУ ведётся уже третий год.

Впрочем, чтобы подрезать турецкие крылья в небе Донбасса, у России есть вся номенклатура средств ПВО и РЭБ, которые она теоретически может поставить в непризнанные республики для борьбы с дронами аналогично тому, как противовоздушные силы ЛДНР в конце августа 2014 года в один момент полностью закрыли небо от боевой авиации Украины.

Наземная станция управления Bayraktar TB2.Фото: Wikipedia CC BY-SA 4.0

Поэтому вопрос защиты неба Донбасса зависит в первую очередь от политической воли, однако она будет иметь и обратную сторону, считает военный эксперт Игорь Димитриев.

– Противостояние таким вроде бы простым вещам требует на самом деле больших усилий: необходимо выстроить серьёзные рубежи ПВО. Несмотря на то что противник атакует несерьёзным оружием, он может обеспечить превосходство в воздухе на локальном участке. Грубо говоря, если РЭБ может одновременно посадить пять аппаратов, то противник применит в три раза больше, – говорит собеседник.

Оператор – герой-авиатор или геймер-убийца?

Ещё одна особенность боевых БПЛА кроется в психологии их применения. Оператор, можно сказать, играет в компьютерную «стрелялку», но с одной лишь существенной разницей – на мониторе в прицеле живые люди. Специалисты опасаются, что пилот, находящийся в полной безопасности за сотни километров от поля боя с чашкой кофе, может потерять связь с реальностью, управляя боевыми ракетами.

– Это выглядит именно как игра, но, замечу, что в американской армии всегда требуются операторы БПЛА. Потому как рано или поздно человек начинает осознавать, что он убивает настоящих людей: когда оператор узнаёт, что бомбил не боевиков, а женщин и детей, с мозгами начинаются проблемы, и не помогают даже психологи, – замечает военный эксперт Алексей Леонков.

Сотрудник одного из ведущих институтов страны пояснил «Октагону», что вопрос остаётся открытым.

– Мы пока не в полной мере столкнулись с этой проблемой. Я согласен, если речь об аппарате до 30 килограммов, но управлять более сложной боевой машиной должны военные лётчики. К сожалению, пока понимания в стране по этому вопросу нет, – поясняет собеседник. – Один большой товарищ сказал, что операторами должны быть айтишники. Но вы видели их? Они такие демократичные люди, играют в компьютер, они творческие, а управлять надо по строгому регламенту. Я бы тогда лучше бывших пилотов посадил за беспилотники.

По словам экспертов, в армии США решили подойти к решению проблемы кардинально и взяли опасный курс на разработку технологий автономных БПЛА под управлением искусственного интеллекта: «Послали аппарат в заданную зону, робот крошит врагов, при этом никакой моральной ответственности и психологических травм машина, естественно, не испытывает». И это новая угроза.

Пробный запуск 100 автономных беспилотников Perdix с F-18 ВВС США.Источник: AiirSource Military/YouTube

– Одно дело – автоматы и регуляторы, у которых можно оценить управляемость и устойчивость, а другое дело, когда создана какая-то нейросеть, обученная на определённой выборке данных, в которой может просто не оказаться решения в нестандартной ситуации. То есть сейчас в этих технологиях самый главный вопрос – это контроль качества обучения, – объясняет специалист и задаёт задачку. – Человека везёт искусственный интеллект на беспилотном автомобиле, которому он доверился, но вдруг впереди узкая дорога, два обрыва по бокам, а на полосу внезапно выскочил ребёнок, и времени для остановки нет. Что должен сделать робот: сбросить хозяина в обрыв или задавить ребёнка? Мы говорим о дилеммах.

В любом случае, какие бы вызовы ни бросали новые технологии и современные виды оружия, надо понимать, что противодействие заключается в быстрых ответах на угрозы. То, что сегодня способно защитить небо над головой, уже завтра может оказаться бесполезным металлоломом. Мы наблюдаем новый виток гонки вооружений. Мы не можем находиться в состоянии покоя только потому, что у нас в сибирских лесах что-то есть, иначе в какой-то момент для нас могут начаться большие сюрпризы.