ЕГЭ убивает? Экзамены строгого режима

В Чебоксарах ученица 11 класса скончалась во время прохождения единого государственного экзамена (ЕГЭ) по математике. Об этом РИА Новости сообщили в пресс-службе министерства образования и молодежной политики Чувашии.

Иногда создается ощущение, что в Российской Федерации на уровне государства существует мощнейшая подпольная государственная структура, которая с самого детства регулирует и прививает россиянам страх перед государственной машиной, послушание и жизнь в рамках исправительной системы. Жизнь в зоне ограничений — будь то колючая проволока, запреты на передвижения в группе или… экзамен ЕГЭ в средних школах страны.

То, что в стране происходит с Единым Государственным Экзаменом и созданной вокруг этого атмосферы всеобщего психоза, подозрительности, недоверия и полицейского надзора, не может не возмущать тех, кто вырос, учился и сдавал экзамены в другой стране, хотя и близкой с этой по названию, но по сути не имеющей такого тюремного отношения к простому и казалось бы понятному и даже немного праздничному событию — сдаче школьных выпускных экзаменов.

Если кто-то попытается сказать мне, что все меры, предпринимаемые на сдаче ЕГЭ оправданы и имеют смысл, я скорее всего подумаю, что разговариваю с человеком ненормальным. Мы настолько разучились доверять людям, себе и своим детям, что для нас уже становится нормой, когда за сдающими экзамены школьниками следит всевидящее око «большого брата», засевшего где-то в недрах страшного ведомства с жутким наименованием Минобраз. Это стало нормальным, хотя раньше нас возмущали даже предупредительные надписи в магазинах о том, что в торговом зале ведется видеонаблюдение. Мы привыкли. Нас приучили. Приучили к этому — приучат и к тому, что всевидящее око появится во всех квартирах и домах россиян.

Мы привыкли, что в школу в момент сдачи ЕГЭ не может проникнуть ни одна живая душа, кроме тех, кто сдает, принимает и наблюдает. Что все входы и выходы, лестничные пролеты и рекреации, аудитории, классы и залы, столовые, кухни и микроволновые печи — все закрыто и опечатано. А на входе стоят полицейские. С рамками и металлодетекторами. Это тоже стало нормой.

Мы привыкли, что ни нам государство не доверяет, ни мы ему. Ни учителя детям и родителям не доверяют, ни наоборот. И никому вообще не доверяют наблюдатели и полицейские. Нас так приучили. Приучили к этому — приучат и к тому, что скоро школы на ЕГЭ будут обносить колючкой и подгонять под весь периметр Росгвардию и БТРы.

Мы считаем нормальным, когда в туалет школьник может сходить только в сопровождении наблюдателя, утолить жажду в специально отведенном месте — тоже в сопровождении наблюдателя. Если сдающий экзамены школьник уронил ручку на пол — сам поднять ее он не имеет права. Нас к этому приучили. Видимо, скоро приучат и к тому, что пописать на ЕГЭ можно будет только в классе и только в специальный сосуд, который потом опечатают и сдадут в специальную комиссию, которая проведет анализ на предмет того, можно ли доверять этим отходам человеческой жизнедеятельности.

Мы считаем уже вполне нормальным, когда школьников из карельских поселков везут за 200 километров на 15 экзаменационных минут, чтобы они смогли сдать химию или историю в районном центре, потому что в своей школе они сдают только русский язык и математику. Привыкли к этому, привыкнем и к тому, что за пару месяцев до ЕГЭ всех выпускников страны будут свозить в специальные лагеря за колючей проволокой и Росгвардией по периметру для сдачи такого важного и ответственного экзамена — ЕГЭ.

Мы привыкли к этому психозу, который выматывает нервы и выпускникам, и родителям, и еще больше учителям, над которыми, в придачу ко всему, висит «дамоклов меч», который тут же упадет на голову, если кто-то из них что-то сделает не так. Забудет опечатать дверь в подвал в школе. Неправильно вскроет пакет. Или вскроет его не в тот момент, когда это надо сделать.

Да мало ли как можно в этой атмосфере всеобщего страха и психоза «накосячить»? А на расправу-то в нашей стране никогда не скупились: придет всегда вовремя, в полном объеме и так, чтобы другим неповадно было.

Когда система Единого Государственного Экзамена только-только зарождалась, еще теплилась какая-то надежда, что все это делается на пользу, для улучшения системы и качества образования. Но потом что-то пошло не так. Потом, согласно древней истине, эта благая идея оказалась широкой дорогой в настоящий школьный ад. Понятно, что на системе ЕГЭ в стране жируют многие тысячи и тысячи чиновников. Смотрящих, следящих, инструктирующих, инспектирующих, пишущих формуляры, реестры, правила и приказы, штампующих типовые задания, упражнения и вопросы. Руководящих и исполняющих, подключающих все школы страны к единым системам и базам… Понятно, что система ЕГЭ — это колоссальнейшие бюджетные расходы, финансирование все новых и новых идей и инициатив, это гигантские распилы, это огромная коррупционная воронка, которая засасывает в себя просто безумные деньги.

Все это понятно, все это даже объяснимо. Потому что коррупция везде. Не понятно лишь одно. Почему мы с этим соглашаемся? И почему так легко мы отдаем свои права? Права человека и гражданина.

Почему наши дети идут на этот экзамен строгого режима и мы считаем, что такая полицейская система сдачи экзаменов нормальна? Ведь большая часть родителей и учителей тех, кого сегодня гонят под полицейские рамки и обыски на входе, учились в другой школе. С другим отношением друг к другу, к образованию и к экзаменам. Которые знают настоящую ценность словам доверие, забота, внимание, уважение.

И в конце концов, почему никто не догадывается спросить самих школьников об их отношении к системе сдачи ЕГЭ, к правилам, нормам и распорядку, там бытующим? Поверьте, все это у них вызывает ужас, отвращение и внутренний протест. Вполне, кстати, обоснованный. Ибо когда родная страна всем своим видом показывает свое недоверие к молодым гражданам, таков будет и отклик с их стороны.

Автор Андрей Вилхович Туоми — член Союза журналистов РК, признанный в Карелии журналист с многолетней практикой. В журналистике начала 90-х гг. Был редактором районных газет «Новости Калевалы» (2008–2012), «Северные Вести» (). Издал четыре книги: две — повести и рассказы «Только не умирай» (2002 г.), «Слезы Ангела» (2009 г.), два сборника стихов — «Первый виток» (1998 г.) и «Как много в жизни пройдено дорог» (2012 г.).