Науку просят с вещами на выход

Знаменитому Институту теоретической и экспериментальной физики велено съехать

Последствия оптимизации в отечественной медицине сегодня расхлебывает вся страна. А что будет завтра с нашей наукой? О том можно судить хотя бы по этой истории, случившейся с некогда могучим Институтом теоретической и экспериментальной физики имени А.И. Алиханова. ИТЭФ, более известный в народе как «урановый институт», попросили съехать. Это как раз тот случай, когда переезд равен пожару.

Вначале немного истории. В летописи советского атомного проекта у Лаборатории № 3 Академии наук особое место. Ее создали в 1945 году, для того чтобы получить собственный источник начинки атомных и водородных бомб. Решили, что таким источником станет атомный реактор на тяжелой воде, в рабочем цикле которого — теоретически — должен нарабатываться плутоний. Реактор с нуля создавали академик Абрам Алиханов и его сотрудники. Они решили сложнейшую практическую задачу уже в 1949-м. И попутно обнаружили массу плюсов тяжеловодной технологии: оказалось, такие реакторы не только не требуют обогащения топлива, то есть могут работать на естественном уране, но и абсолютно устойчивы — с ростом температуры в их активной зоне мощность такого реактора падает, и никакие управляющие стержни ему не нужны.

К слову, пойди тогда советский мирный атом по тяжеловодному пути, как, к примеру, Канада и вслед за ней Индия, глядишь, и не случилось бы в СССР чернобыльской трагедии…

Однако лаборатории Алиханова пришлось поменять тематику. В итоге она превратилась в наисолиднейший ИТЭФ, более известный в народе как «урановый институт», где с тем же энтузиазмом занялись физикой элементарных частиц. Но как изучать строение материи без ускорителей? И решено было построить под Серпуховом самый крупный в мире на тот момент, на 70 ГэВ, ускоритель протонов (а с 1946-го на территории самого института шло строительство его фактического прототипа, «всего-то» на 7 ГэВ). «Младший» героически запускают в 1961 году, алихановцы живут в напряженном ожидании, связывая все свои планы с работой на самом крупном в мире ускорителе: еще бы, никто не заглядывал так глубоко в безд-ну микромира! Теоретики спорят в кабинетах, поднимая тучи меловой пыли. Экспериментаторы в мастерских строят планы новых опытов и готовят умное оборудование… И в этот момент недостроенный серпуховский ускоритель решено передать в другие руки — Институту физики высоких энергий Минатома. Ученые в нокдауне, Алиханов сражен инсультом и в 1968-м подает в отставку, через два года его больше нет.

Чем не трагедия? Занавес. Переносимся в наши дни. К фарсу.

Минатом РФ вдруг обнаруживает, что ИТЭФ имени Алиханова — непрофильный для него актив. Хотя к тому моменту ИТЭФ перестроился и в основном решает материаловедческие задачи, судьбоносные для этого ведомства. Он не только приладил к этому делу свой знаменитый ускоритель, но и обзавелся другими научными машинами, тоже очень дорогими и неподъемными. Скажем, из чего нужно делать первую стенку «кастрюли», как тут называют атомный реактор? Нейтронные потоки там такие, что почти все известные людям сплавы становятся хрупкими, как оконное стекло. Если где и могут найти ответ, то у нас в ИТЭФ, ну и еще в паре мест в мире…

Но Минатом от ИТЭФ избавляется и в 2012-м передает его под крыло НИЦ «Курчатовский институт». Который с этого момента «осуществляет полномочия учредителя и собственника имущества ИТЭФ». Имущества, правда, подпорченного: за два месяца до времени «Ч» в ускорительном зале случился пожар, капитальные сооружения и кое-какое оборудование не пострадали, но кольцевых ускорителей огонь не пощадил. Ну ничего, думалось итэфовцам, новый хозяин им брат родной, происходит из легендарной Лаборатории № 2, созданной в 1944-м в рамках того же атомного проекта — не даст пропасть.

И поначалу программа деятельности НИЦ «Курчатовский институт» на 2013-2017 годы, утвержденная распоряжением правительства РФ, даже в сценарии минимального роста, при наихудшем положении финансовых дел «курчатника», предполагала «разработку концепции и начало реконструкции комплекса ускорительных и экспериментальных установок ИТЭФ». Специалисты сочли крайне полезным для страны, чтобы Институт продолжал исследовать радиационную стойкость электронной компонентной базы двойного назначения, продолжал удалять протонным пучком раковые опухоли граждан, изобретать современные детекторы элементарных частиц — и продолжал делать все это при активном участии студентов и выпускников МФТИ, МИФИ и МГУ. Вот она, смена!

Итэфовцы, кстати, первыми в мире занялись протонной терапией онкологических болезней, причем исключительно на своем энтузиазме и внутренних ресурсах. А сейчас смотрим на сайт госзакупок Минздрава: аппаратуру для протонной терапии мы закупаем только за рубежом. Хотя сами могли бы продавать ее по всему миру.

Однако под занавес прошлого года руководство НИЦ вдруг объявило о своем решении «переместить в течение трех месяцев сотрудников ИТЭФ на площадку Курчатовского института». То есть освободить территорию! И поручило директору ИТЭФ дать предложения по переводу подразделений, в том числе научных работников и иного персонала.

Естественно, научный коллектив ИТЭФ в шоке. Он подает сигнал SOS и обращается с открытым письмом к главе правительства. Просит «предотвратить уничтожение одного из известных научных центров России». Ведь такой исход на «новую площадку» превратит прекрасно работающую экспериментальную базу института в металлолом и на годы остановит научную деятельность его сотрудников. Стране-то вроде бы нужно, чтобы ИТЭФ развивался, расширял свои возможности. Вот только один пример: в минувшем, 2019-м правительством принято решение о строительстве в Сарове ускорителя ионов следующего поколения. А в ИТЭФ уже действует его прототип, пусть и не столь мощный, но созданный по последнему слову ускорительной науки. Так что участие ИТЭФ в саровской стройке принципиально важно для успеха этого дорогостоящего проекта. С Институтом был заключен договор о таком участии: создание и эксплуатация прототипов крупных промышленных установок позволяет и деньги сэкономить, и персонал подготовить. Это, кстати, еще одна причина, по которой ускорительный комплекс ИТЭФ надо развивать, а не пускать под бульдозер — казалось бы.

Каков будет ответ Михаила Мишустина и будет ли он вообще — науке это неизвестно. Но известно другое: с 23 марта сего года и. о. директора ИТЭФ назначен: отставной генерал-майор полиции Игорь Божков. О соответствующем решении говорится в приказе № 544, размещенном на сайте Института. По некоторым разговорам, генерал оказался замешан в коррупционном деле, после чего был уволен из правоохранительных органов «по-хорошему». Клевещут? Возможно. Но скажите на милость, какое имеет отношение к теоретической и математической физике, астрофизике и физике элементарных частиц, ядерной физике и физике плазмы, физике твердого тела, реакторной, ускорительной и медицинской физике выпускник Белгородской школы МВД и бывший начальник УВД на Московском метрополитене?

Отдать под начало абсолютно несведущего в науке человека ИТЭФ, входящий в пятерку лучших научных центров страны, чьи сотрудники — ключевые участники таких проектов, как БАК — Большой адронный коллайдер, ЦЕРН (Швейцария) и ФАИР (Германия)? Институт, где каждый научный сотрудник публикует в среднем две статьи в год в ведущих научных журналах. Институт, где работают 83 доктора и 202 кандидата наук, где каждый четвертый сотрудник моложе 35 лет… В чем высший замысел? Объясните! Может, все дело в том, что Институт теоретической и экспериментальной физики расположен в весьма живописном месте столицы, а кадастровая стоимость земли под ИТЭФ составляет 6 млрд рублей? Вот вам и весь бином Ньютона.

Вместо послесловия

Система категоризации «Живого журнала» отнесла открытое письмо сотрудников ИТЭФ к категориям «коронавирус, наука, происшествия». А участник дискуссии под ником николай schljapkin предлагает им не стрелять зря по тарелочкам, а всем хором попроситься в Германию. Он почему-то убежден: фрау Меркель, физик по образованию, с удовольствием и сотрудников примет, и всем необходимым для исследований оборудованием их обеспечит.