Главная / Наука и техника / Ни силикона, ни долины: как «Сколково» и «Роснано» стали черными дырами в бюджете страны

Ни силикона, ни долины: как «Сколково» и «Роснано» стали черными дырами в бюджете страны

Инновационная политика в России провалилась и ее решили реформировать. Поможет ли? Фото: Сергей Киселев\АГН «Москва

Инновационная политика в России провалилась и ее решили реформировать. Поможет ли?

ВСЕМ ВТОРУЮ ПРЕМИЮ!

— У нас очень много денег. Их просто вот совсем много. А значит, у нас есть вторая премия помимо первой! — под бурные аплодисменты осчастливил Анатолий Чубайс сотрудников «Роснано» на корпоративе в честь встречи 2016-го года. Скандал тогда грянул нешуточный, и для многих эти слова тогдашнего главы «Роснано» стали символом нашей инновационной политики – шумной, расточительной, но не особенно эффективной.

С тех пор минуло пять лет. Время разбрасывать деньги закончилось и наступила пора собирать камни: «Стратегия инновационного развития России на период до 2020 года», которую утвердило правительство десять лет назад, подошла к концу. Цель стратегии была понятна: развивать в нашей стране инновации, то есть различные изобретения и новшества, которые двигают экономику вперед. Задачу эту возложили на так называемые институты развития: «Роснано», инновационный центр «Сколково», Российскую венчурную компанию и еще три десятка госкорпораций с умными названиями, многомиллиардными бюджетами и совершенно непонятными для простых смертных функциями.

Главная проблема «Роснано» — в том, что они решили охватить сразу все, создать не просто крупную компанию, а построить с нуля новую промышленность. Именно такую цель озвучивал Чубайс.

Фото: Тимур ХАНОВ

«Стратегия инновационного развития» ставила конкретные задачи: сколько патентов к 2020 году должны получать российские ученые, сколько денег нужно тратить на научные исследования и разработки, сколько компаний должны внедрять инновации и т. д. Не все итоги еще подведены, но даже по показателям 2019 года видно — стратегия провалилась с треском. Инновации буксуют, миллиарды бюджетных рублей уходят в трубу, в рейтинге «Мировой индекс инноваций» Россия на 47 месте — позади Вьетнама, Литвы, Болгарии и Румынии.

В общем, правительство осталось недовольно. И в конце марта кабинет министров объявил: институты развития ждет глобальная реформа. Одни ликвидируют, другие объединят, третьи отдадут под крыло более крупных госкорпораций.

Почему в России провалилась инновационная политика и что нужно сделать, чтобы не повторить прежних ошибок? Чем дольше я общался об этом с экспертами, чем глубже погружался в трясину отечественной инновационной политики, тем назойливее вертелись на уме пословицы и поговорки, которые идеально объясняют все эти сложные экономические процессы. Оказывается, за сотни лет до появления в русском языке термина «инновационная политика» наш народ удивительно точно объяснил главные причины ее неудач…

ПОСПЕШИШЬ – ЛЮДЕЙ НАСМЕШИШЬ

— Инновационную систему нельзя построить быстро. Условия для появления Кремниевой долины в США стали создаваться еще до Второй мировой войны. В Китае, Финляндии, Израиле и многих других странах инновационную систему строили минимум четверть века. Но в России не принято строить планы развития на много десятилетий вперед, у нас начальство не сидит на своих постах так долго и не привыкло заглядывать настолько далеко. У нас хотели все и сразу: «Стратегия инновационного развития» была принята в 2011 году, и всего через 10 лет правительство рассчитывало получить полноценно работающую систему. Так не бывает, — говорит Дан Медовников, директор Института менеджмента инноваций Высшей школы бизнеса ВШЭ.

Мода на инновации пришла к нам с Запада в «нулевых». Именно тогда в России не просто задумались о национальной инновационной политике, но и решили создать свой аналог Кремниевой (она же Силиконовая) долины — инновационный центр «Сколково». Чтобы инновации не были раскиданы по стране, было решено собрать в одном месте мозги, деньги, предпринимательский азарт, дать им льготы — пускай творят! Идея была правильной, реализация подкачала – в спешке создатели «Сколково» наделали ошибок.

— «Сколково» решили строить в чистом поле. И поскольку началось со стройки, все сразу стало вязнуть. В «Сколково» действительно создали удобный налоговый режим, хорошие правовые условия для работы… Но чтобы все это получить, компании должны были туда переехать. А как туда переедешь, если в первые годы «Сколково» представляло собой сплошной котлован, да и сейчас там продолжается стройка? — задается вопросом Дан Медовников. — Еще одна проблема: «Сколково» изначально создавали без университета. Подобные «долины» обычно формируются вокруг мощных научных центров, которые станут оплодотворять их идеями, кадрами, исследованиями. Та же Кремниевая долина в США сама собой зародилась вокруг Стенфордского университета. У нас же сделали наоборот — сначала создали инновационный центр «Сколково», потом — Сколковский институт науки и технологий. Получился вуз мирового уровня, очень крутой… Но маленький — там учится лишь тысяча студентов по нескольким направлениям. Причина та же самая: все делалось в спешке. Но на создание большого и сильного университета нужны десятилетия.

Так что требовать от «Сколково» инновационного прорыва пока рано. Для начала пусть хотя бы стройку закончат.

Время разбрасывать деньги закончилось и наступила пора собирать камни: «Стратегия инновационного развития России на период до 2020 года», которую утвердило правительство десять лет назад, подошла к концу.

Фото: Сергей Киселев\АГН «Москва

ЗА ДВУМЯ ЗАЙЦАМИ ПОГОНИШЬСЯ…

Где «Сколково» — там и «Роснано». Пожалуй, это два самых ярких продукта российской инновационной политики – дорогих, амбициозных… И до сих пор «подающих надежды».

— Идея нанотехнологий действительно красиво звучит: работа с микроскопическими частицами, где кроется большой потенциал для изобретений, инноваций, — говорит Дан Медовников. — Главная проблема «Роснано» — в том, что они решили охватить сразу все, создать не просто крупную компанию, а построить с нуля новую промышленность. Именно такую цель озвучивал Чубайс.

Нанотехнологии действительно можно применять где угодно — от медицины до химии. Вот «Роснано» и занималось всем понемногу, от труб и пружин до свертываемости крови. Возможно, если бы компания специализировалась на чем-то одном, успехов было бы больше, а так — ни в одной отрасли прорыва она не совершила. Ну и конечно, все помнят самый громкий проект (и самый оглушительный провал) «Роснано»: корпорация вложила $240 млн в завод по производству гибких дисплеев, который за десять лет так и не смог наладить серийное производство.

Да и вообще, расходы «Роснано» всегда вызывали большие вопросы. В 2013 году госкорпорацию проверила Счетная палата и вот лишь некоторые ее выводы (цитируем аудиторов дословно):

— Расходы на оплату труда в расчете на одного человека за пять лет увеличились более чем в девять раз.

— Ряд сделок обладают признаками отмывания и легализации средств.

— На момент проверки наличие каких-либо документов, подтверждающих эффективность произведенных вложений, не установлено.

Чубайс тогда частично согласился с выводами аудиторов.

Только цифры.

Фото: Алексей СТЕФАНОВ

КТО НЕ РИСКУЕТ, ТОТ НЕ ПЬЕТ ШАМПАНСКОЕ

Мало какому из институтов развития удалось избежать скандалов с неэффективными расходами и даже коррупцией. На экс-директора «Роснано» Леонида Меламеда заводили дело за растраты, на бывшего главу дирекции природных ресурсов ВЭБа Ильгиза Валитова — за хищения, на гендиректора Российской венчурной компании Александра Повалко — за злоупотребления служебными полномочиями.

И это только вершина айсберга — под «уголовкой» ходят и директора инновационных компаний, которые получали деньги от госкорпораций. Самый громкий случай: уже два года сидит под арестом гендиректор компании «Т-платформа» Всеволод Опанасенко, которого называют «русским Джобсом». Его компания создавала процессоры и суперкомпьютеры мирового уровня, успешно продавала их в России, Германии, Финляндии, США… Но в один злосчастный день компания заключила контракт с МВД на поставку девяти тысяч компьютеров. После чего Опанасенко обвинили в злоупотреблениях и в том, что «компьютеры не соответствуют техзаданию». «Русский Джобс» ждет суда, его компания, которая еще недавно была крупнейшим производителем суперкомпьютеров в России, почти развалилась.

Не все итоги еще подведены, но даже по показателям 2019 года видно — стратегия провалилась с треском.

Фото: Сергей Киселев\АГН «Москва

За Опанасенко, Повалко и других директоров активно заступалось бизнес-сообщество. Многие считают их не преступниками, а жертвами несовершенства российской инновационной системы.

— Есть такая шутка: если бы Илон Маск работал в России, он бы сейчас еще за платежную систему PayPal до конца не отсидел. Но в каждой шутке, как известно, есть лишь доля шутки, — говорит предприниматель и правозащитник Александр Хуруджи. — Во всем мире инновации — это на 80-90 процентов удел частного бизнеса. А у нас этим занимаются госкорпорации на бюджетные деньги. И в этом — большая проблема российской инновационной системы. Вложения в инновации — очень рискованные: многие разработки проваливаются, начинающие компании банкротятся. Для частного инвестора тут все понятно: вкладывая деньги в инновации, он может как много заработать, так и все потерять. А государство смотрит на этот вопрос по-другому. Для силовиков, Счетной палаты главное — чтобы бюджетные деньги не тратили впустую. И когда инвестиция не приносит ожидаемого результата, они видят в этом растрату, хищение, злоупотребление. А поскольку деньги государственные, то и контроль тут самый жесткий: сразу начинается поиск крайних, который приводит на скамью подсудимых. Поэтому нужно менять законодательство, чтобы рискованные вложения не приводили к уголовным делам, а инвестиции были доступны и защищены. Без этого нам не стоит ждать прорыва в инновациях.

Из-за этого российские инновационные компании и госкорпорации порой работают по принципу «как бы чего не вышло». Иногда доходит до курьезов. И к «Роснано», и к «Сколково», и к Российской венчурной компании предъявляли одну и ту же претензию: десятки миллиардов рублей они хранили… на банковских вкладах. А должны бы пустить на развитие инноваций. Зато не посадят за растраты: деньги-то целы, да еще и процент приносят. Как тебе такое, Илон Маск?

НА ОСИНКЕ НЕ РАСТУТ АПЕЛЬСИНКИ

Ну не растут они, хоть в лепешку расшибись. Если вам нужны апельсины, надо не только посадить правильное дерево — необходим благоприятный климат и почва. И именно здесь, пожалуй, кроется основная причина неудач российской инновационной политики.

— У нас как думали: создадим «Сколково», «Роснано», другие институты и будет у нас инновационное развитие. Да ничего подобного! Чтобы на инновации был спрос, нужен высокий уровень конкуренции. Компания станет внедрять что-то новое, только когда она понимает: без этого она разорится, ее продукт перестанет продаваться, и покупатели уйдут к конкуренту. А в России конкуренция развита слабо. Наши предприниматели знают: если я дружу с чиновниками, то мой товар и так будет продаваться без всяких инноваций, — говорит Игорь Николаев, директор Института стратегического анализа компании «Финансовые и бухгалтерские консультанты».

По словам экспертов, еще одна проблема российского «инновационного климата» — слишком сильное влияние государства.

— Государство создает все эти институты с правильной целью — развивать инновации. А потом просто использует их, как кошельки, — говорит Игорь Николаев. — Возьмем для примера ВЭБ. Это один из наших главных институтов развития, он должен кредитовать инновационные проекты. Но вместо этого государство дало ему указание кредитовать олимпийские стройки в Сочи. Почему? Просто потому, что у ВЭБа были на это деньги. В результате миллиарды, которые предназначались на инновации, ушли на заведомо убыточные олимпийские стройки. Многие кредиты ВЭБу не вернули, он оказался в сложном финансовом положении. А потом у нас удивляются: почему в России не развиваются инновации?..

Но несмотря на все эти сложности, «неэффективные вложения» и кучу ошибок, инновационное развитие в России все-таки есть. Только пока оно топчется на старте.

— Все наши институты развития работают только на «первом этаже» — создают и поддерживают малый инновационный бизнес, стартапы. И как только компания немного подрастет, ей уже некуда податься за поддержкой, она не может обратиться за льготным кредитом или грантом. В той же Америке перспективные стартапы продают крупным частным компаниям, которые их потом «доращивают». А у нас их некому продавать — нет у нас крупных частных инновационных компаний. Вот и получается, что вся наша государственная инновационная система ориентирована на создание маленьких и слабых, а не на развитие, — говорит Дан Медовников.

А пока государство пыталось сдвинуть с места забуксовавшие институты развития и выясняло, куда они девают суммы с девятью нулями, в России успешно рождались инновационные компании. Сами, как сорняки, без всяких институтов развития. Появлялись они в самых разных сферах — от онлайн-образования до компьютерных игр.

— В России много талантливых предпринимателей и сотни частных инновационных компаний появились без помощи государства. Они делают интересные продукты, выходят на глобальные рынки. И практически ни один государственный институт развития на этот слой компаний не обращает внимания, — сетует Медовников. — Мы часто рассказываем о таких компаниях в министерствах, чиновники кивают… Но не помогают. Во-первых, государство у нас ревниво относится к успехам, которые достигаются без его участия — их же не припишешь себе. А во-вторых, ну как российский чиновник поможет частному бизнесу? У нас так не принято, в этом сразу усмотрят коррупцию, придут с проверкой.

Поэтому эксперты считают: раз уж взялись реформировать российскую инновационную систему, менять нужно очень многое. Нужно переделать законы, чтобы рискованные инвестиции не приравнивали к растрате. Развивать конкуренцию, чтобы на инновации был спрос. Обращать внимание на частные инновационные компании, а не только выращивать стартапы в инкубаторах. И не нарушать естественный ход вещей, пытаясь за несколько лет построить систему, которую все страны создавали десятилетиями.

— И самое важное — инновационная политика должна строиться не просто так, ей нужна главная цель. И цель эта может быть только одна — создавать великие частные инновационные компании, — говорит Дан Медовников. — Когда они появятся в России, тогда у нас будет и конкуренция, и спрос на инновации, и частные инвесторы. А если свести реформу к тому, чтобы «сделать все то же самое, только хорошо»… Тогда пройдет несколько лет и нам снова придется обсуждать причины провала российской инновационной политики.

«Сколково» решили строить в чистом поле. И поскольку началось со стройки, все сразу стало вязнуть.

Фото: Владимир Астапкович/ТАСС

ТОЛЬКО ЦИФРЫ

Мы считали, мы считали, наши волосы вставали

Суммы, которые уходят на содержание российских институтов развития, не очень любят афишировать. Вот некоторые цифры за разные годы работы институтов развития, которые мы собрали по официальным отчетам чиновников.

5 трлн рублей из госбюджета потратили на российские институты развития с 2010 года.

130 млрд рублей ушло на создание «Роснано».

168 млрд рублей потратили на фонд «Сколково».

244 млрд рублей в прошлом году получили из госбюджета 14 крупнейших институтов развития.

1,2 млн рублей — среднемесячная зарплата в «Роснано» в одах (в 40 раз выше среднего по стране).

207 млн рублей — доход главы «Роснано» Анатолия Чубайса за 2014 год (после этого данные не публиковались)

468 тыс рублей — среднемесячная зарплата в фонде «Сколково» в 2015 году (в 13 раз выше среднего по стране).

52,9 млрд рублей составил чистый убыток «Роснано» в 2020 году.

По данным Счетной палаты и отчетности компаний.

ЛОЖКА МЕДА

Хотели, как лучше… И даже немного получилось

Нельзя сказать, что все 10 лет российские институты развития занимались только «нецелевым использованием средств». Да, мы не построили Кремниевую долину, но достижения тоже есть.

— В наших институтах развития работает много талантливых ученых, предпринимателей. У «Сколково», «Роснано» и других институтов есть и успехи, и интересные разработки. И неправильно говорить, что наши институты развития во всем провалились. Они сработали так, как смогли: за такое короткое время и в этих условиях просто невозможно было получить блестящий инновационный результат, — говорит Дан Медовников.

Успешные проекты «Сколково»

— Программное обеспечение для распознавания лиц VisionLаbs.

— Навигационная система MarvelMind, помогающая роботам и беспилотникам ориентироваться в пространстве.

— Колесно-гусеничные инвалидные коляски-трансформеры CaterWil.

— Электромеханические протезы «Моторика».

— Экзоскелет, помогающий ходить пациентам с нарушениями опорно-двигательного аппарата «ЭкзоАтлет».

Успешные проекты «Роснано»

— Синтетические сапфиры «Монокристалл».

— Умные камеры видеонаблюдения «Элвис-Неотек».

— Лопасти для ветряных электростанций «Башни ВРС».

— Литий-ионные аккумуляторы для энергетики и электротранспорта «Лиотех».

— Теплоизоляционные материалы из битого стекла «АйСиЭм Гласс».