Ожесточенное время

Сейчас плохие отношения у России с Украиной и пр. Хорошо хоть, что Зурабова, наконец, сняли. Странно, что это не произошло в 2014 году.

Может и Мутко к 2019 снимут?

Но я бы хотела сказать, что какое-то ожесточение чувствуется не только в политике.

Вот читаю пост молодой жены про то, как она ненавидит свекровь. Она называет ее «свекрысой» и пишет, что та «ссыт глазами» и «срет ртом». Как это, вообще, возможно?

Вина свекрови в том, что она приезжает в гости в выходные и  на праздники и учит молодую хозяйствовать.

Соглашусь, что это неприятно, если речь идет о каждом выходном, но есть же границы.

Потом, почему бы и не послушать совета? Я вот готовлю чечевицу, жарю печенку, мешу тесто так, как мне показала свекровь и всегда, кстати, в эти моменты ее вспоминаю.

А в коментах блогершу поддерживают, а один пишет, что ни его родители, ни родители жены не имеют права видеть внуков, потому что у него и жены нет времени учить старых пердунов, а он их предупреждал.

Когда такие отношения в семьях – норма, то что говорить о понимании между странами?

Я тут недавно ела в кафешке при пляже, а рядом расположилась русскоязычная семья. Пишу «русскоязычная», потому что на русском за границей говорят и русские, и украинцы, и белорусы и молдаване. Попробуй, определи. Уж такие у нас разные народы, такие разные…

Муж, жена, дети-дошкольники и мать жены. Муж – лет 45, жене около 30. Жена громко бранила свою мать за то, что та – неблагодарная, мол, чем больше добра ей делают, тем больше она недовольна. Мать возражала, что она очень всем довольна и очень благодарна, только не знает, как это выразить в полной мере.

Потом мать ушла, а муж начал пилить жену, что зря она так с мамой, что теща, хотя и не подарок, но зато веселая, не то, что его собственная мамочка.

Раньше, когда я слышала русскую речь на пляже, то старалась заговорить с этими людьми, что-то у них узнать, что-то им рассказать. Теперь – ни боже мой. Я даже во сне не могу теперь представить, что подойду к таким людям.

А в СССР я с любым могла поговорить.

Мы стали очень разобщенными, очень сложно определить, какие люди твои, а какие – нет.

А вот итальянцы все еще собираются большими компаниями, хотя и они частенько сидят по одному или парами. Все мы уже не те.

Но все же мне проще подойти к итальянцу и спросить его о чем-то, чем нашего. Я знаю, что итальянец вряд ли скорчит такую рожу, будто у него разом заболели все зубы и он не станет потом отписывать в соцсетях про быдло, которое пыталось к нему навязаться на отдыхе.