Главная / Политика / Почему в Казахстане полностью запрещают русский язык, на котором говорят миллионы граждан страны?

Почему в Казахстане полностью запрещают русский язык, на котором говорят миллионы граждан страны?

Mail.ru Политика 57

Фото отсюда

В Казахстане разворачивается очередное наступление на русский язык и кириллицу. Власти объявили, что уже через пару лет все школьники будут учиться только на казахском языке, который к тому же переведут с кириллицы на латиницу.

В Казахстане, где большинство населения так или иначе использует русский в повседневной жизни, эти новости восприняли с тревогой. Особенно странно решение казахских властей выглядит на фоне диаметрально противоположной языковой политики соседних государств. В Узбекистане русскому начинают обучать в детских садах, а в школы приглашают российских учителей. Русскоязычные преподаватели уже много лет работают в учебных заведениях Таджикистана. А власти Киргизии просят Россию создать в республике сеть русскоязычных школ-интернатов. Но Казахстан уже не первый год движется в противоположном направлении. О том, почему власти республики так решительно настроены расстаться с русским языком, — в материале «Ленты.ру».

«Для нас это одна из первостепенных задач — сделать так, чтобы обучение на государственном языке было доминирующим… В этом не должно быть никаких дискуссий, потому что это государственный язык и очевидно, что на государственном языке должны обучаться граждане нашей страны», — заявил министр образования Асхат Аймагамбетов.

Министр, впрочем, пообещал, что пока не будет применять репрессии к желающим учиться на русском, но от масштабного плана власти не откажутся. Согласно ему, к 2023 году все школьники будут обучаться на казахском. Кроме того, к тому же сроку должна завершиться латинизация казахского языка.

Отказаться от кириллицы в стране решили еще в 2017 году, в 2018-м был утвержден новый алфавит, но пока до решительных шагов в этом направлении дело не доходило.

На самом деле мотивы министра Аймагамбетова выступать за казахизацию школ достаточно ясны и имеют мало общего с заботой о национальном языке и культуре. В 2020 году он стал фигурантом коррупционного скандала, который стоил бюджету без малого 16 миллионов долларов. Выступившая с обвинениями в коррупции Анар Каирбекова, глава департамента госзакупок казахского министерства образования, была уволена, но полностью замять историю не удалось. Теперь Аймагамбетов, очевидно, надеется, что информационная шумиха вокруг ускоренной дерусификации казахского образования затмит коррупционный скандал и поможет ему сохранить свой пост.

И все шансы на это у него есть, потому что в казахской политической элите сейчас как никогда много антироссийски и русофобски настроенных национал-либералов. «Национальная государственность построена с нуля, — пишет об этом казахский политолог Петр Своик. — Советское прошлое отбрасывается, как принесшее одни только бедствия, ущемления и притеснения. А замыкается такой национальный консенсус открыто выражаемой опаской по отношению к “агрессивному” поведению России и всяческими симпатиями к силам, пытающимся сместить президента РФ».

Государственность выстроена в этнонациональном формате, а правящая верхушка самым необратимым образом встроена в западную компрадорскую схему ресурсной эксплуатации.
Петр Своик
Политолог

Национальный вопрос

После парламентских выборов в Казахстане в январе 2021 года националисты усилили свои позиции. Антироссийскую риторику официально отстаивает фракция «Ак Жол», требующая ликвидировать русские названия городов и по примеру Украины признать голод 1930-х «геноцидом казахского народа». Во фракцию правящей партии «Нур Отан» также допущены несколько радикальных националистов, включая Айдоса Сарыма, которого принимают в Госдепе и иных государственных и политических структурах США. Издания «Казак Уни», «Жас Алаш», «Адырна» ведут антироссийскую кампанию и требуют лишить русский язык официального статуса в республике, а правоохранительные органы порой преследуют русских политических активистов.

Власть заигрывает с националистами, потому что ошибочно считает их представителями казахского большинства. «Демография развивается в пользу казахского языка», — заявлял президент Токаев в прошлом году, говоря о языковых вопросах. Казалось бы, доля этнических казахов действительно растет: среди всей массы населения их 68 процентов, а среди учащихся школ — более 70 процентов. Но национальное самоопределение не имеет никакого отношения к языку и политическим установкам.

Обширное исследование немецкого «Фонда Эберта», опубликованное в прошлом году, показало, что Казахстан вовсе не казахоязычен, свободно этим языком владеет чуть больше трети населения — 39 процентов, а в центральных и северных регионах этот показатель и вовсе не превышает 8−10 процентов. Русским же свободно владеет 51 процент жителей Казахстана. При этом подавляющее большинство респондентов предпочли общаться именно на русском.

77 процентов участников исследования предпочли общаться с социологами на русском, а не на казахском языке.

Молодежь чуть более казахизирована, но, по статистике средних школ, многие этнические казахи также не владеют родным языком. Сейчас в школах 70 процентов учеников-казахов, что даже чуть меньше, чем десять лет назад. При этом Единый национальный тест (аналог ЕГЭ) сдает на казахском языке лишь 51 процент выпускников. В прошлом году президент Касым-Жомарт Токаев был вынужден предложить официально перевести преподавание естественных наук в казахстанских вузах на русский язык, который является основным для большинства профессий.

При этом казахские националисты постоянно обвиняют отечественных учителей и врачей — как русских, так и казахов — в том, что они плохо знают казахский, а рабочую документацию предпочитают вести на русском языке. Это беспокоит образованный класс республики. Детский хирург Алмас Коптлеуов указывает, что врач, окончивший медуниверситет на казахском языке, будет наполовину неграмотен только потому, что наука пользуется русским языком. «В базовом учебнике по хирургии на казахском языке операция удаления аппендицита уместилась на 12 страницах, — говорит Коптлеуов. — Тогда как на русском языке о том же самом издано не менее 42 монографий. И такое положение по всем разделам медицины».

Русское слово Казахстана

Казахский язык довольствуется вторыми ролями и в публичном пространстве Казахстана. По статистике национальных библиотек, на государственном языке представлено лишь 35 процентов хранимых книг, 42 процента газет, 20 процентов журналов, а остальное — преимущественно на русском.

90 процентов достигает доля русскоязычной литературы на рынке Казахстана (данные Книжной палаты).

Аналогичная ситуация складывается и на телевидении. По данным британской Kantor TNS, более 54 процентов контента, просмотренного телезрителями Казахстана, — иностранные, преимущественно российские передачи, транслируемые кабельными и спутниковыми каналами. Рейтинг казахоязычных программ падает много лет подряд, зато зрители охотно смотрят продукцию «России-1», СТС или ТНТ. По данным на весну 2020-го, самым популярным шоу в Казахстане стало российское «Поле чудес».

Крайне русифицирован и интернет: согласно рейтингу Liveinternet, в топ-20 популярных сайтов национального сегмента входит только пять казахоязычных ресурсов, прочие — на русском. В двадцатке популярных видеоблогов, по версии Forbes Kazakhstan, подавляющее большинство проектов тоже реализованы на русском языке, даже если их авторы этнические казахи. Прошлогодний рейтинг поисковых запросов Google показал, что пользователи из Казахстана практически не применяют казахский язык. Из 60 наиболее популярных запросов разных типов казахскую лексику содержат всего четыре, причем это не живой язык, а названия республиканских ресурсов госуслуг. Все прочее, включая новости, кино и коммерческие предложения, казахстанцы предпочитают искать на русском.

Филологи отмечают, что сейчас казахский язык практически перестал использоваться для написания литературных или научных текстов. Это связано еще и с тем, что видоизменился сам казахский язык. Изменения связаны с тем, что он используется в узкой и специфической языковой среде, соответственно, и его функционал значительно сузился и сократился.

Условно говоря, взамен языку Абая и Ауэзова пришел язык газетной публицистики, социальных сетей, на котором очень трудно писать тексты на философские, юридические, научные и другие темы.
Дастан Ельдесов
Филолог

Власть зачастую пренебрегает интересами русскоязычного большинства, но заигрывает с лобби националистов, и это может стать базой для общественного протеста. Примером стало нагнетание антироссийской истерии в Казахстане перед парламентскими выборами в январе 2021-го, которое должно было консолидировать общество, но в реальности обрушило рейтинги власти. Партия «Нур Отан» потеряла 1 миллион избирателей, набрав 5,1 миллиона голосов против 6,1 миллиона пятью годами ранее, что стало одним из худших результатов за всю историю постсоветского Казахстана.

И это только первый звонок. Русскоязычное сообщество всех национальностей в Казахстане включает от 6,3 до 10 миллионов избирателей, то есть может создать реальную альтернативу правящей партийной элите, если осознает себя политической силой.

Скрытая угроза

Исправить ситуацию за счет информационной политики невозможно с такой огромной долей русского языка и иностранного контента в медиапространстве. По словам премьер-министра Казахстана Карима Масимова, «55 процентов населения живут в российском информационном пространстве, а не в казахском». И он, очевидно, поскромничал в оценках проблемы.

Казахстан совершенно не контролирует более половины телевизионной сетки и практически весь книжный рынок, не говоря уже об интернете. Сейчас информационная среда достаточно дружественна властям Казахстана исключительно благодаря поддержке Москвы, которая защищает республиканскую элиту. Российские телеканалы практически не критикуют казахское руководство, не освещают неудачи и кризисные ситуации в республике, а в сфере двусторонних отношений делают акцент на партнерских отношениях и не обсуждают имеющиеся противоречия.

Кроме того, казахское население мобильно в силу кочевых традиций и может начать формировать массовые партийные структуры вне полицейского контроля родного государства. Например, в той же соседней России, где уже собралась огромная диаспора как трудовых мигрантов, так и студентов из Казахстана, до 67 процентов которой составляют именно этнические казахи.

500 тысяч граждан Казахстана зарегистрированы в России как мигранты (данные МВД РФ)

Причем эмигранты часто разочарованы в казахской действительности, о чем говорит массовый переход в российское гражданство. За последние четыре года его получили 178 тысяч казахстанцев, что равно населению крупного города в самом Казахстане. Так что казахстанское сообщество в России — идеальная среда для формирования оппозиции. Никто не может помешать активистам основать партию в Омске, Саратове или Оренбурге, чтобы оттуда руководить созданием партийных ячеек на родине и готовить смену власти.

Несколько лет назад подобную политическую угрозу было трудно представить. Но националистическая часть элиты в Казахстане стала эксплуатировать страх, что Россия может захватить весь Казахстан или его часть, манипулируя через СМИ русскоязычной частью населения.

Накануне выборов в парламент Казахстана в декабре 2020 года Россию обвиняли в покушении на северные области республики — бывшую часть Омской губернии, включенной в состав Казахстана в 1920-е. Скандал разразился после того, как депутат Госдумы Вячеслав Никонов публично вспомнил об этом событии и охарактеризовал его как «подарок» советского руководства. МИД Казахстана заявил протест, националисты пикетировали российское консульство в Алматы, а в казахских телеграмм-каналах появились слухи о концентрации республиканских войск на границе с Россией.

В реальности Москва никогда не была заинтересована в том, чтобы принять на себя социальные обязательства перед миллионами новых граждан и вкладывать сотни миллиардов в развитие казахстанской инфраструктуры до российских стандартов. Консервативный русскоязычный электорат также изначально составлял основу социальной базы «Нур Отана», пока не начались попытки его ускоренно казахизировать.

Наши националисты из-за своей ненависти к русским, русскоязычным казахам и России готовы завести свой народ в мракобесие.
Алмас Коптлеуов
Детский хирург

Но нагнетание антироссийских и русофобских страхов может привести к появлению реальных разногласий между Москвой и Нур-Султаном, а главное — между властью и русскоязычным большинством, что показал отток избирателей правящей партии «Нур Отан». Как часто бывает, страх делает воображаемую угрозу реальной.

Стратегия президента Токаева во многом основана на лавировании между националистами и основной массой населения Казахстана. Но события последнего времени показали, что она бесперспективна и опасна для власти. Политической элите Казахстана нужно сделать шаг навстречу собственным избирателям. Хорошим началом стало бы придание русскому языку статуса второго государственного в Казахстане, если уж вопреки 20-летней политике казахизации он остается более популярным, чем казахский.

Сейчас на главной