Профессор Яковлев: Почему в Петербурге в «ковидную» пандемию умирают реже, чем в эпидемию гриппа

В эпидемии коронавируса мы живем почти три месяца, официально на сегодня в Петербурге признаны 133 смерти от него и от коронавирусной пневмонии. Получается, смертность ниже, чем из-за гриппа в 2016 году? «Доктор Питер» попросил профессора Алексея Яковлева, экс-главного врача инфекционной больницы им. Боткина сравнить заболеваемость и смертность во время двух эпидемий. Что в нашей статистике не так?

Индекс самоизоляции в Петербурге то и дело падает «ниже плинтуса». Маски и перчатки не носит в лучшем случае каждый второй. А чего бояться, если за почти три месяца с начала эпидемии от смертельного коронавируса умерли 133 человека — более чем в три раза меньше, чем в эпидемию гриппа одов? Напомним, в сезон гриппа, который длился в Петербурге в 2016 году 13 недель, основным заболеванием, ставшим причиной смерти, был признан грипп в 450 случаях.

В «ковидную» эпидемию, которая длится уже почти три месяца, внебольничной пневмонией, по данным официальной статистики, за январь—апрель заболели 7046 человек, умерли от нее 183 человека. Губернатор Александр Беглов говорил, что на 22 мая с 1 марта заболели почти 17 тысяч человек, умерли 697. 133 из них умерли от коронавируса, об этом сегодня сообщил комитет по здравоохранению.

— Алексей Авенирович, вы были «на передовой» в эпидемию гриппа одов. Сколько человек тогда в России и в Петербурге умерли от гриппа и пневмонии?

— До эпидемии коронавируса, мы думали, что за последние 10 лет самая тяжелая ситуация для инфекционистов была в 2016 году, когда в Петербурге за сезон около 450 человек умерли от гриппа. По результатам той эпидемии мы с академиком Лобзиным и профессором Васильевым провели исследование, а его результаты обнародовали на научной конференции в Военно-Медицинской академии.

У 102 пациентов тогда «грипп» стал официальным посмертным диагнозом. Еще 4460 петербуржцам тогда поставили диагноз «пневмония», из них 495 человек умерли. По результатам ПЦР-диагностики посмертно у погибших от пневмонии был обнаружен вирус гриппа. Это исследование показало, что до 70% внебольничных пневмоний в эпидемический период были связаны с этим вирусом, и 340–350 летальных исходов от пневмонии были обусловлены гриппом. Если экстраполировать эти данные на всю страну, то расчетные цифры реальных потерь от гриппа для всей страны составили 11–12 тысяч человек.

— Комиссия по анализу летальных исходов от гриппа в Петербурге признала тогда смерти от пневмонии гриппозными?

— На мой взгляд, такие комиссии создаются как фильтр, чтобы можно было интерпретировать данные в зависимости от ситуации. Последние годы она регулировала число погибших, как от гриппа, так и от пневмонии.

Всемирная организация здравоохранения рекомендует в эпидемию гриппа в статистике смертности от этого вирусного заболевания учитывать и погибших от пневмонии, если у умершего выявляется вирус гриппа, а не записывать ее в осложнения, как другие заболевания, а затем их и называть в качестве первопричины смерти. Но по-прежнему, когда у человека на фоне гриппа с температурой 41 градус случается инсульт, в свидетельстве о смерти в разделе о ее причинах значится инсульт. Эта давняя игра, из-за которой сложно получить достоверные статистические данные.

— С середины апреля грипп у поступивших в больницу Боткина не выявляется, и традиционные сезонные пневмонии весной идут на спад. Но с 1-го марта из почти 700 смертей от внебольничной пневмонии «ковидными» признаны 133 — всего 19%. Так может быть?

— Мы доказали, что в эпидемию, когда активен один основной патоген (тогда это был грипп, А (H1N1)), он и есть — причина 70% (не всех) смертей от пневмоний зимой — в это время года, действительно, и другие вирусы и бактерии активны и могут вызывать пневмонию. Весной, начиная с марта, активность традиционных респираторных вирусов снижается и к маю практически сходит на нет. Поэтому у специалистов нет сомнений, что весенняя заболеваемость связана с основным циркулирующим возбудителем — COVID-19. Не у всех пациентов с пневмониями он выявляется в ходе исследования с применением ПЦР, но это сейчас ни о чем не говорит: в 99,9% случаев внебольничные пневмонии может вызывать сейчас только тот вирус, что обнаруживается у большинства.

— Вы называете это давней игрой. Но если люди не видят реальных масштабов угрозы, они не верят в то, что надо соблюдать меры безопасности. В итоге появляются COVID-диссиденты, теории мирового заговора. Кому нужны ваши научные исследования, которые что-то доказали 4 года назад? Губернатор говорит, что в городе 697 человек умерли от пневмонии, а комиссия по летальным исходам от COVID-19 сообщает нам в день про 5–6 подтвержденных смертей, случившихся в апреле.

— «Подтверждают апрельские смерти». Это как? Тут я не могу ничего объяснить. Что касается исследований, то они нужны, чтобы было понятно, что на самом деле происходит, даже несмотря на то, что мы еще мало знакомы с новым коронавирусом. Потому что наша статистика слишком зависима от многих факторов. И это не только желание городской эпидслужбы показать низкую смертность от коронавируса. Знаете, почему научные данные часто не совпадают с данными, которыми оперируют больницы? Потому что оплата по тарифам системы ОМС для больницы зависит от выставленного диагноза. Это проблема не только для службы статистики, но и для науки — для нее ведь коммерческие вопросы не важны. Она возникла для ученых и в эпидсезон ода, когда мы должны были ответить на вопрос: «Связаны ли смерти от пневмонии с гриппом или нет». С моей точки зрения связаны. Связаны ли весенние смерти 2020 года от пневмонии с COVID-19, я тоже отвечу: «Связаны».

Надо ничего вообще не понимать в особенностях течения респираторного вирусного заболевания, чтобы в Петербурге в самом начале эпидемии разделить стационары на «пневмонийные» и «ковидные». Это было грубой ошибкой, которая привела к распространению инфекции и заражению персонала. Невозможно объяснить, почему вдруг решили, что пневмония не связана с вирусом? Помните, я уже говорил о том, что работу по подготовке города к пандемии эпидемиологическая служба Петербурга провалила. Петербург потерял два месяца, в которые мог бы подготовить городские больницы к приему инфицированных пациентов (создать шлюзы, санпропускники), обеспечить врачей СИЗами. Два месяца эпидслужба Петербурга прятала голову в песок в надежде, что «пронесет».

— Сегодня все ориентируются на Москву, но разница в статистике колоссальная. Разве это возможно, даже несмотря на то, что как говорят петербургские власти, «мы отстаем от Москвы на 2 недели»?

— Население в Москве более чем в три раза больше, чем в Петербурге. Поэтому сложно понять разницу в статистических данных по двум мегаполисам. В Петербурге сегодня из почти 700 смертей от внебольничной пневмонии «ковидными» признаны 133 — всего 19%. В Москве вчера было зарегистрировано 1934 случая смерти, причиной которых стал COVID-19. Если мы берем Москву за ориентир, надо разделить эту цифру на три и получим 644 умерших — приблизительно столько погибших от COVID должно быть в Петербурге через две недели. Ежедневно в столице регистрируют около 70 случаев смерти от COVID-19. В Петербурге должно быть в три раза меньше, но не в 10 же.

Источник

Беседовала Ирина Багликова, портал Доктор Питер