Россия беднеет особым путем

Удар экономического спада пришелся не на всех наших граждан, а только на половину. Она и взяла на себя все убытки. Социальное расслоение становится все более заметным.

Не каждый поверит, что российский ВВП упал в прошлом году всего на 3,1%. Но зачем слушать скептиков? Давайте считать, что так оно и было. Доверимся госстатистике и углубимся в прочие подробности, которые она сообщает. Увидите, к каким неожиданным выводам это нас приведет.

Начнем с простого. За тот же 2020-й реальные располагаемые доходы населения, т. е. всех наших граждан, взятых поголовно, снизились на 3,5%. Это хуже спада ВВП, но все же ненамного. Среднестатистический россиянин взял на себя чуть больше убытков, чем какие-нибудь могучие наши учреждения и институции. Обижаться не на что — так было всегда. Да и разница не особо велика.

Однако пойдем дальше, скрупулезно следуя государственным статистическим отчетам. Из которых узнаем, что «среднемесячная начисленная заработная плата работников организаций» в 2020-м не только не упала, а наоборот, выросла на 2,2% в реальном исчислении. То есть пока ВВП шел вниз, а усредненный россиянин беднел, счастливая часть сограждан наращивала свои доходы. Много ли таких? По классификации Росстата, это работники больших и средних предприятий и учреждений. Примерно каждый второй официально занятый. И если не организационно, то социально к ним примыкают еще и рядовики-силовики, общественная польза которых с недавних пор признана неоспоримой.

Но вернемся к обнаруженному нами парадоксу.

Как могут расти зарплаты, если производство снижается? Неужели «работников организаций» массами увольняют, дабы перевалить весь труд на плечи оставшихся? Представьте себе, нет. По оценке Центра развития ВШЭ, численность «работников организаций» сократилась всего на 32 тысячи (на 0,1%). В то время как общее число безработных в России (по методике МОТ) подскочило на 27%. Подозреваю, что безработных стало даже больше, чем думает МОТ. Но только не там, где растут зарплаты. Просто наше общество построено на своеобразном разделении обязанностей: одни наращивают свое благосостояние, а другие расплачиваются за каждый очередной кризис. «Основной удар пришелся на занятость в сфере малого бизнеса и неформальной деятельности», — замечает ЦР ВШЭ, и с этим наблюдением не поспоришь.

Осталось в самом кратком очерке изобразить способы, которыми неудачливая половина россиян платит за кризис.

Про потерю работы мы уже сказали. Точной оценке это не поддается, но число упраздненных или замороженных рабочих мест явно исчисляется многими миллионами.

Меньше денег — меньше покупок.

Существует убеждение, что народ, пользуясь дешевой ипотекой и киснущими на депозитах накоплениями, сейчас ринулся приобретать жилье. Это правда. Но относится она только к счастливой половине сограждан.

В целом же за прошлый год было возведено 80,6 млн кв м жилья, т. е. на 1,8% меньше, чем в 2019-м. А если оставить за скобками жилища, которые граждане возвели для себя самостоятельно, то останется лишь 41,9 млн кв м против 43,6 млн кв м в 2019-м. По сравнению с тем, сколько централизованным порядком строили при Советах или даже сравнительно недавно, в середине десятых годов, это просто смешные цифры.

Впрочем, не одними квадратными метрами жив человек. Он покупает товары — как длительного, так и незамедлительного пользования. И заметную часть тех и других составляет импорт.

По предварительной оценке, импортные закупки сократились на 7%. Это, например, гаджеты, одежда, еда.

Подтолкнуть людей к уменьшению приобретений ничего не стоит. Курс рубля снижается сам собой, а цены отечественных производителей таким же естественным порядком идут вверх.

За 2020-й индекс потребительских цен вырос на 5,19% и более чем двукратно обошел инфляционный индикатор предшествующего года (2,42%). Эта традиция бережно сохраняется и сейчас. В нынешнем феврале среднесуточное увеличение индекса потребительских цен (0,025%) по-прежнему в два с лишним раза обгоняет прошлогодний февральский индикатор (0,011%).

Президент и правительство говорят, что ни на минуту не забывают о росте цен на еду. А вот и самое яркое их достижение. В прошедшем январе чемпионом по удорожанию стали помидоры (на 14,6%), благодаря эмбарго на поставку их из Азербайджана. Эксперты спорят, чьих это рук дело — прямодушных правителей, которые за счет своих подданных наказали проштрафившуюся страну, или хитроумных лоббистов, которые вовремя перекрыли овощу-конкуренту путь в Россию. Так или иначе, урезать рацион пришлось тем же, кому и всегда. Убытки от роста цен взяла на себя половина сограждан, у которой доходов не прибавилось или убыло.

Ну и напоследок — слово экономической науке.

Если посмотреть, из чего состоял российский ВВП в 2020-м, то окажется, что входящий в него компонент под названием «расходы на конечное потребление домашних хозяйств» уменьшился по сравнению с 2019-м в реальном исчислении на целых 8,6%. Сколько-то из этих исчезнувших средств — деньги, отложенные на будущее благополучной половиной россиян. Но основная их часть — это просто вынужденное недопотребление другой половины населения.

Величина падения трат на домашние хозяйства, взятая в текущих рублях, почти точно совпадает с общим сокращением российского ВВП в 2020-м. И это результат затягивания поясов не на всех наших гражданах, а только на тех, на кого режим махнул рукой как на ненужных для себя. Логично было бы ждать, что эти люди придут к мысли о ненужности такого режима им самим. Но почему-то мало кто верит, что это случится скоро.

Сергей Шелин

Источник

Автор Сергей Григорьевич Шелин — политический аналитик, журналист, обозреватель ИА «Росбалт».

Фото Александры Лимаревой, ИА «Росбалт»