Субъективные обстоятельства

В завершение двух предыдущих текстов («И снова всё о нём» и «Водораздел»), касающихся перспектив столкновения России с НАТО и даже целой надблоковой коалицией стран и блоков (что, видимо, более реалистично), можно отметить несколько не совсем очевидных и во многом субъективных факторов. Эти факторы самим фактом своего возникновения подтолкнули нас в направлении будущего столкновения, войны (скорее всего, не прямой, а ее гибридного варианта в разнообразных сценарных формах) и неизбежного стратегического поражения в ней.

С точки зрения реализации своих замыслов, какими бы они ни были с точки зрения рациональности, достижимости и степени вменяемости, путинский режим действует любой ценой и без оглядки на последствия, сопутствующие и противодействующие обстоятельства. Все решения принимаются судорожно, спонтанно, без сколь-либо внятной проработки. Собственноручное признание Путина, как он чуть ли не на коленке между делом в самолете набросал план минского сговора и подозрительно быстрое согласие с ним Запада при всем безбрежном идиотизме изложения выглядят как раз вполне правдиво: решения в России принимаются именно так. Максима «Я начальник — ты дурак» для путинского режима стала руководством к действию.

Столь вопиющие по накалу идиотизма подходы во всем заключаются в постановке непроработанных и заведомо невыполнимых задач, что в совокупности с практически утраченной управляемостью делает доведение до логического завершения хоть каких-то планов невозможным в принципе. Этим и можно объяснить «путинский стиль» — все начинать и бросать на полпути, не завершая. Но при таком управлении иного и быть не может. С подчиненных спрос в такой системе быть не может — они не предлагали и они не принимали руководящее решение, поэтому наказывать их за невыполнение чего-либо невозможно: у них всегда имеется оправдание — руководящее указание. Не может же Путин сам на себя открывать пачками уголовные дела за кретинизм — и статьи-то такой в УК нет.

Вся история с Майданом, Крымом и Донбассом вполне укладывается в эту нехитрую технологию принятия управленческих решений любого уровня — от стратегического до тактического. Тотальная некомпетентность плюс тотальная безответственность — адская смесь для просчетов и ошибок любого уровня.

В случае с Украиной, судя по всему, рванула «критическая масса» некомпетентности и безответственности. Украина была упущена еще при Ельцине, Путин лишь доусугубил ситуацию, поучаствовал в разжигании первого Майдана, создал предпосылки для обеих «газовых войн», махинируя со странными и откровенно коррупционными схемами с разного рода посредниками типа РосУкрЭнерго и ей подобной нечистью, причем за каждой такой «прокладкой» в итоге обнаруживались личности матерых российских мафиози очень высокого уровня. Алчность, некомпетентность, вороватость и полное управленческое бессилие всей российской системы власти и управления в итоге рванули в 14 году тупым и прямым решением по Крыму, которое даже в таком лобовом исполнении могло стать выигрышным или свести отношения Кремля и Запада хотя бы вничью — но только если бы оно было доведено до логического конца. Естественно, никакой логики и никакого закрепления результата — все по-путински. Все было брошено на полпути, и развязанная бойня на Донбассе стала неизбежным следствием такой с позволения сказать «политики».

В данном случае я не обсуждаю действия киевской хунты: ее место на фонарях вдоль Крещатика, а приговор ей по праву должны приводить люди, чьих родных они убили — в Одессе, Славянске, Луганске, Горловке, Донецке и десятках других городов. Проблема в том, что если хунту развешивать по четной стороне Крещатика, то с противоположной стороны ласковый днепровский ветерок должен покачивать их партнеров, и мы все понимаем, кого именно.

Недоведенное до завершения возвращение Крыма обнажило еще одну проблему современной России. И она тоже носит скорее субъективный характер, хотя и опирается на более чем объективные обстоятельства.

«Возвращение в родную гавань» — штука очень непростая. Хотя бы тем, что Кремль бросил вызов всему послевоенному порядку и устройству. Да, международное право и международные институты деградировали, и после крушения СССР во многом утратили и свое значение, и свои возможности. Поэтому любое разрушение этих остатков может позволить себе только тот субъект, который способен либо насадить свои, новые, правила, либо просто и без проблем игнорировать существующие. Проще говоря — только сильный имеет право применять силу.

Путин и его режим последовательно разрушали страну, низводя ее вначале на уровень развивающихся стран, а затем вообще перевели в разряд сырьевой периферии. Нет ни одной отрасли современной российской промышленности, которая бы критически не зависела от импортных поставок. На такой базе бросать вызов миру, мягко говоря, неумно — хотя уж в чем-чем, а в уме нынешних кремлевских подозревать, право, грешно. Они про другое: украсть там, запилить триллионный чемпионат, грозно повращать бельмами и брутально сфотографироваться с голым торсом — это к ним. С остальным как-то не задалось.

В сущности, сегодняшняя Россия — страна победившего троцкизма. Давай-давай, любой ценой. Хотя по правде говоря, за Троцким стояла какая-никакая, но идея. Нынешним даже предложить нечего — ни внутри страны, ни за ее пределы. Разве что брутальный образ Первого лица. Но и здесь есть очевидная проблема — торговать лицом можно, пока оно имеет товарный вид. Годы берут свое, и наверное, здесь и нужно искать ответ про некоторые, скажем так, косметические упражнения с этим товаром. Ну, может, и комплексы какие-то имеются, но в целом внешний вид Первого лица — это единственное, что можно пытаться продать внутри и снаружи. Ничем другим удивить не получается.

Повторюсь — на такой очень сомнительной базе принимать серьезные решения, бросающие вызов существующему порядку, занятие не самое умное.

Собственно, теперь мы будем иметь дело с последствиями. Если не учитывать брутальный образ Вождя, за нас все ещё работает угроза ядерного сдерживания (правда, к ней нынешнее руководство не имеет никакого отношения — все было сделано до него и людьми, по сравнению нынешние — просто молекулы). Но в том и прелесть гибридной войны, в которую Путин тоже очень неосмотрительно решил поиграть, что в ней такое оружие перестает играть роль сдерживания. Скорее наоборот — теперь оно является той экзистенциальной угрозой, которая вынуждает идти на обострение с нами. Логика очень простая — у руля ядерной страны стоят неадекватные люди с неизвестными отклонениями в психике. Считать их способными управлять столь серьезным арсеналом уже попросту чревато. Причем Кремль только подбрасывает дровишек в костер сомнений.

Отсутствие проекта, который может предложить Россия внутри и вне страны, делает любые ее попытки распространить свое влияние в глазах окружающего нас пространства совершенно нелегитимными — причем правовая и политическая подоплека здесь играет гораздо меньшую роль, чем ценностная. Очень многим не нравится насаждаемый Америкой порядок — но хаотический бессистемный и непредсказуемый клептократический российский режим у себя видеть не хочет никто вообще. В данном случае Путин сам своими руками сколачивает против себя внушительную коалицию — и откровенно говоря, я не вижу вообще ни одной страны, которая впишется за него даже на уровне деклараций. Ну, разве что Венесуэла, да и та от безнадёги.

Сейчас время работает против Кремля — каждый день в общественное мнение внедряется мысль о никчемности и в то же время смертельной опасности путинского режима, создается образ угнетенного русского народа, и русский народ, прямо скажем, не чувствует причин сплотиться вокруг Ротенбергов, Усмановых и Дерипасок с Чубайсами. То есть, ему, конечно, предлагают сплачиваться не вокруг них, а вокруг Путина — но по факту умирать предлагается исключительно за миллиарды означенных господ, при этом господа ведут себя все более вызывающе и нагло по отношению к тем, кто должен их спасать от супостата. Тоже фактор необъективный — но вопиющие примеры несправедливости как раз в кризис играют гораздо большую роль, чем какие-то объективные и сухие показатели.

В общем, объективные и фундаментальные факторы — само собой, и они явно не внушают ни малейшего оптимизма. Деградация страны зашла очень далеко, и вопрос — сумеет ли она выдержать даже не войну, а обычное противостояние в более жестких, чем сейчас, условиях. Но субъективные факторы тоже не радуют: нами правят люди, которых в нормальное время и в нормальной стране не допустили бы и до работы в ЖЭКе просто по причине их тупости и вороватости. Руководить чем-то выше они не в состоянии, и последствия такого руководства слишком тяжелы для тех, кому придется разгребать за ними. Тем более сомнительно, что эти люди способны выдержать и выиграть столкновение с целой коалицией противников, которая формируется на наших глазах — причем неумолимо и безостановочно.