Вопрос: «Почему российское государство подкармливает людей, которые его не уважают?»

Максим Рева. Иллюстрация: Facebook

Российский политолог и общественный деятель Максим Рева поделился с EADaily своим мнением относительно режиссёра Бориса Гуца. Рева выражает недоумение тем фактом, что государство в РФ сотрудничает с людьми, подобными Гуцу, и «подкармливает» их из своего бюджета. Причины своего удивления политолог высказал в ходе беседы.

— Кто такой Борис Гуц и почему вы им недовольны?

— Борис Гуц — это российский режиссёр, о котором широко известно в узких кругах. У меня его творчество особого восторга не вызывает, но кому-то оно может и нравиться. Сейчас же он привлёк моё внимание — тем, где и что он снимает. Съемки его нового фильма MINSK начались в таллинском районе Ласнамяэ 26 мая и закончились четырьмя сутками позже. В течение этих четырёх ночей на перекрёстке улиц Маяка и Палласти раздавались звуки взрывов бомб и выстрелов, поднималась завеса от дымовых шашек… Роли исполнили российские актёры, в том числе такие известные, как Максим Стоянов и Юлия Ауг. Премьера фильма анонсирована на нынешнюю осень. Эстонский институт кино выделил на производство картины MINSK сумму в € 80 тысяч. Гуц планирует ехать с этим своим творением на международные кинофестивали в Берлин и в Венецию.

— Видимо, вам не понравился идеологический посыл, заявленный в данной картине? Но у нас же свободная страна. Каждый имеет право выражать своё мнение по тем или иным вопросам — лишь бы оно не граничило с экстремизмом и не являлось призывом к насилию…

— Да, российский режиссёр, конечно же, имеет полное право на своё собственное видение мира и на своё мнение по тому или иному вопросу. Но меня больно царапнул один факт. Гуц именно в Таллине снял кино о том, как белорусский режим подавляет протестующих. В тот самом Таллине, где четырнадцать лет назад эстонские власти распорядись подавить протест местного населения, пытавшихся встать на защиту Бронзового солдата. Хочу напомнить, что в 2007-м тогдашний премьер-министр Эстонии Андрус Ансип не только велел убрать из центра столицы находившийся там монумент советскому солдату-освободителю, но и приказал раскопать находившиеся рядом с ним могилы воинов, погибших в 1944-м ради освобождения Эстонии от нацистов. Русскоязычные таллинцы пытались отстоять монумент — и с ними обошлись самым жестоким, бесчеловечным образом… Я имею моральное право об этом говорить, потому что эстонское государство забрало у меня тогда полгода жизни, заставив провести его в тюрьме в условиях, очень сложных для выживания. Пребывание в тюрьме сказалось на моём здоровье, теперь у меня большие проблемы со зрением…

— Вы ведь сами являлись непосредственным свидетелем и участником тех событий…

— Да, я состоял в рядах организации «Ночной дозор», пытавшейся отстоять памятник. К слову, спецслужбы вели тайную слежку за лидерами общественных организаций, выступавших против демонтажа памятника, ещё задолго до начала массовых беспорядков. А когда час икс пришёл, власть начала действовать максимально жестоко. Многое я тогда видел сам, о многом узнал из разговоров с людьми, пострадавшими от действий полиции. Людей избивали и забирали в кутузку без видимых причин — только потому, что они оказались не в то время не в том месте. Задержанных на улице подростков, вышедших на защиту нашей памяти о своих прадедах, хватали и затем отвозили в тюрьму, где загоняли в камеры и пугали собаками. Как мне рассказывали те, кто там был, девочки от испуга орали и писались. А потом детей выпускали на свободу — но лишь после того, как родители подписывали бумагу: дескать, они не имеют претензий к полиции. Большое количество задержанных поместили в портовый D-терминал — там людей избивали, порою до полусмерти, часами держали их на корточках, не позволяя встать. Всего по Эстонии за сутки было задержано немногим менее 1 200 человек, из которых 700 позже признали непричастными к массовым беспорядкам. А как забыть убийство гражданина России Дмитрия Ганина — в ночь на 27 апреля он пролежал на улице избитый и раненный ножом в грудь в течение полутора часов? Позже скончался в больнице… А правительство запугивало прессу, не позволяя нормально освещать эти события. От наказания убийц Ганина Эстония демонстративно отказалась.

— Улучшилась ли в Эстонии ситуация с демократией за минувшие годы?

— Мягко говоря, не особо. Систематическое ущемление прав русского населения продолжается. Например, недавно власти анонсировали подготовку плана по окончательному изгнанию русского языка из школ нацменьшинств и, возможно, из детских садов. Русским эстонцам приходится постоянно выслушивать, как их дедов, сражавшихся с нацистами, называют оккупантами, мародёрами и пьяницами. Общественные активисты, правозащитники живут под постоянной угрозой ареста и заведения уголовного дела. За свежим примером далеко ходить не надо. В начале марта за решётку был брошен мой товарищ Сергей Середенко — известный юрист, учёный-правовед, правозащитник. Он много и по делу критиковал эстонское государство за ущемление прав русской части населения, причём делал это квалифицированно, аргументированно, чем очень раздражал власти. Выступал с критическими публикациями — на российских интернет-порталах, поскольку эстонские площадку Сергею Николаевичу не предоставляли. Таких, как Середенко, в Эстонии стараются маргинализовать, сделать максимально «токсичными», чтобы потенциальные работодатели боялись связываться со «смутьянами». Из-за этого Сергею Николаевичу пришлось работать дворником при гимназии в городе Маарду. Это ему-то, блестящему юристу! И вот результат — задержали его в начале марта, а объявили об этом лишь почти месяц спустя. То есть почти целый месяц правозащитник тайно находился в тюрьме! И суд уже дважды отказывал ему в освобождении, даже под подписку о невыезде и электронный браслет.

— За что именно задержали Середенко?

— Детали обвинения засекречены, но известно, что Сергею Николаевичу шьют «шпионаж на Россию». Это вообще уже какой-то дурной анекдот. Представьте только, дворник-шпион… Интересно, какие такие секретные сведения он передавал российским спецслужбам? Информацию о количестве метелок и граблей, имеющихся в распоряжении учебного заведения? Ну ведь смешно же… И ещё чисто по-человечески неприятно вот что. Просто представьте, какой вой поднялся бы, если б подобным образом задержали бы какого-нибудь оппозиционного правозащитника в России. Но вот по поводу Середенко российские «рукопожатные люди с хорошими лицами» почему-то молчат, судьбой его не интересуются.

Я не сомневаюсь, что режиссёр Борис Гуц крайне переживает за задержанного в Минске Романа Протасевича. Они все, братья Гуца по разуму, напоказ переживают за вляпавшегося в неонацистский батальон «Азов» Протасевича. И им же наплевать на настоящего — ещё раз подчеркиваю, настоящего! — правозащитника Сергея Николаевича Середенко, брошенного в тюрьму эстонской охранкой. Как было наплевать на Альгирдаса Палецкиса и Алексея Грейчуса в Литве, на Юрия Алексеева, Александра Гапоненко и Владимира Линдермана в Латвии. Потому что эти люди, подвергшиеся репрессиям в Прибалтике, они же ведь защищают права «не тех людей», «недочеловеков», какими считали нас нацисты.

— Кстати, а ваш собственный переезд на жительство в Россию из Прибалтики — он был связан с ситуацией, сложившейся на вашей родине?

— Да, был связан. Суд в конечном итоге полностью оправдал меня и моих товарищей по «Ночному дозору». Следственные органы так и не смогли накопать на нас каких-либо доказательств того, что мы, охраняя Бронзового солдата, занимались чем-либо противозаконным. Но сам факт оправдания не помог мне в социальной реабилитации на родине. В Эстонии я так и не смог найти работу: едва удавалось договориться с кем-либо из работодателей, ему звонили откуда следует и настоятельно рекомендовали отказаться от моих услуг. Неизвестные люди угрожали по телефону моим родным… Мне давали понять, что никаких перспектив в Эстонии у меня больше нет. Вот вам и современное «демократическое государство»! В общем, пришлось переехать жить в Россию — здесь удалось наладить жизнь по-новому. Но в глазах людей, подобных г-ну Гуцу, в Эстонии — «демократия». Из чего можно сделать вывод, что под «демократией» они понимают такой режим, который репрессирует людей, чья политическая позиция неприятна нашим типа «рукопожатным».

— Ну а чего бы вы хотели сейчас от г-на Гуца? Имеет, как вы сами сказали, полное право снимать то, что хочет…

— Да ничего, в общем-то, не хочу… Конечно же, бессмысленно задавать вопрос, а не желает ли г-н Гуц снять фильм о беспорядках в Таллине в 2007 году, о современном эстонском этнократическом режиме, о ежегодных слётах в Синимяэ, посвящённых чествованию «героев»-эсэсовцев, о борьбе государства с русскими школами. Разумеется, он такого снимать не будет. С человеком, который налепил на свою фотографию в «Фейсбуке» флажок белорусских «змагаров», всё предельно ясно. Однако же вот что меня смущает больше всего. Борис Гуц — руководитель направления «кино и видеоарт» в школе дизайна при Национальном исследовательском университете «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ). На сайте у них написано, цитирую дословно: «Современным кинорежиссёрам, сценаристам и продюсерам требуются не только кинематографические компетенции, но и богатый общегуманитарный бэкграунд, который помогает им доносить свои идеи до аудитории, находящейся в современном контексте». И вот как понимать этот самый «общегуманитарный бэкграунд»? Как его осознать в контексте того, что человек, который должен помогать студентам ориентироваться в этом самом общегуманитарном бэкграунде, сам по себе имеет весьма специфические взгляды? Интересно, а совпадает ли «общегуманитарный контекст» господина Гуца с мнением российского правительства, которому, собственно, и принадлежит Высшая школа экономики?

— Вряд ли, конечно, совпадают…

— Вот-вот… Я добавлю, что Гуц ещё и куражится, пиная то самое государство, из рук которого он же сам и подкармливается. Цитирую: «Мне искренне жаль, что трусливые чиновники не позволили нам снимать этот фильм в моей родной России. Но я очень рад, что теперь у меня много новых коллег и друзей в Беларуси, Эстонии, Латвии, Польше, Италии». Он уже анонсировал продолжение своего «шедевра» — сначала выйдет «Роман о Софии» (Сапеге, что ли?), а потом «Купание диктатора». Что ж, искусство хорошо тем, что показывает нам сознательное и подсознательное его творцов. Вот и с подсознательным российского правительства иногда странные вещи происходят… Мне, например, совершенно не понятно, как это государство даёт работу творцам, чьи взгляды — и настолько сильно, заметьте! — идут вразрез с его, государственной, точкой зрения.