БЕРЛИН И ВАРШАВА – КРЕПКАЯ НЕДРУЖБА

С нарастанием экономической и политической нестабильности в мире начинает так же нарастать напряжённость внутри ещё вчера монолитных международных объединений и альянсов. Вскрываются старые шрамы, вспоминаются старые обиды, прибавляются новые обстоятельства и над всем этим нависают экономические вопросы. И вспыхивает внутреннее геополитическое соперничество.

В этом смысле происходящее внутри Евросоюза крайне показательно. И особенно накапливающееся внутри него напряжение заметно во взаимоотношениях Германии и Польши. Берлина и Варшавы. Назревающий конфликт между которыми пока что мало заметен снаружи. Но он уже весьма активно оказывает влияние на очень многие аспекты взаимоотношений внутри объединённой Европы.

Противоречие

На протяжении всей истории польско-германские отношения носили напряжённый характер. Драмы завоеваний и зверства Второй мировой войны были преодолены очень медленно, сначала путём «примирения через сближение» (новой восточной политики Вилли Брандта), затем символическими объятиями в Кшижове, заявлениями о «польско-германской общности интересов» и другими шагами к нормализации.

Германия и Польша еще больше сблизились после вступления последней в ЕС в 2004 году, причём экономические связи стали важным элементом взаимоотношений. Например, в 2018 году товарооборот между Германией и Польшей составил 118 миллиардов евро. Причём Германия была основной страной экспорта для Польши, а Польша – наравне с Великобританией – шестым по величине торговым партнёром Германии. Эта интенсивная геоэкономическая связь дополняется тесной межличностной: польские мигранты и граждане с польским происхождением являются второй по величине диаспорой в Германии, вносящей свой вклад в мультикультурный ландшафт страны, выгодно отличаясь от мигрантов с Ближнего Востока и африканского континента.

Тем не менее, несмотря на беспрецедентный успех в примирении, польско-германские отношения кажутся весьма двойственными, особенно если сравнивать их с франко-германским тандемом. Около половины немцев и французов заявляют о высокой оценке своего соседа, а около двух третей считают эти отношения стабильными.

С другой стороны, существует явное расхождение в восприятии польско-германских отношений: 56% поляков и только 29% немцев испытывают симпатию к соседней стране. Более того, 64% поляков воспринимают германо-польские отношения как хорошие, тогда как среди немцев их только 31%.

Конечно, эти народные настроения также подвержены влиянию политической динамики. К примеру, у нынешнего президента Пятой республики Эммануэля Макрона были большие надежды на обновление франко-германского сотрудничества, прежде чем он столкнулся с канцлером Ангелой Меркель по поводу НАТО или не нашёл поддержки для своего видения дальнейшей экономической интеграции ЕС, особенно в рамках еврозоны. Но даже если взаимопонимание между немецкими и французскими лидерами в настоящий момент не особенно хорошо, оно не может превзойти тот ледниковый период, что существует в польско-германских отношениях.

Польская перезагрузка

С 1989 года Польшу часто представляли как образец для демонстрации переходного периода в Восточной Европе: её экономическое чудо, успешные политические преобразования и отношения с соседями, пусть и часто запятнанные сложной историей, были названы выдающимися. Кульминацией этого успеха стало вступление страны в ЕС в 2004 году, выход на новый путь развития и утверждение её новой роли в Европе.

Под семилетним руководством премьер-министра Дональда Туска (ныне президента Европейской народной партии) Польша стала значимым игроком в Брюсселе, сидя за одним столом с другими европейскими звездами, такими как Германия, Франция и Италия. Победа национал-консервативной партии «Права и справедливости» (ПиС) в октябре 2015 года стала шоком для европейского сообщества. Которое до сих пор не вполне понимает истинную природу польской политики.

Новое же правительство взяло курс на явное столкновение с ЕС, главным образом в вопросе верховенства национального права над европейским и независимости судебной системы, а также развернуло жёсткую евроскептическую риторику и трансформировало дискурс суверенитета: от пространства свободы и демократии к сохранению национальной идентичности. И кроме этого, правящая партия также демонстрирует сильные антигерманские настроения. В частности через политические коммуникации партийных законодателей и контролируемые правительством общественные СМИ транслируются повторяющиеся требования о новых репарациях за Вторую мировую войну. А этот вопрос воспринимается Германией крайне болезненно.

Такая риторика Польши хорошо резонирует с её электоратом и используется главным образом для достижения внутриполитических целей. Но тем не менее она отражает и более широкую повестку дня. Нынешние власти в Варшаве не только видят польские интересы иными, чем их предшественники, но и применяют принципиально иной подход (и стиль) к их реализации. Лидер ПиС Ярослав Качиньский открыто заявляет о своём недоверии к западному соседу, считая, что интересы Германии противоречат целям и амбициям Польши.

Попытки стать противовесом предполагаемой германской гегемонии в ЕС привели Польшу под руководством ПиС к выстраиванию более тесных отношений с США, в частности, в сфере политики безопасности. И администрация Дональда Трампа, рассматриваемая многими европейскими партнёрами как непредсказуемая, если не как откровенная угроза, радостно предоставляет польскому руководству возможность укрепить собственный вес через американское военное присутствие в Польше. Разумеется, в пику Германии в первую очередь.

Активизация американо-польских двусторонних отношений (параллельно структурам НАТО и вне концепции «европейского суверенитета») представляет собой яркое проявление позиции нынешнего правительства относительно объединённой Европы и курса ЕС на автономию в вопросах обороны. У них немецкая и французская идея построения «европейской оборонной автономии» независимо от США вызывает имманентную тревогу и боязнь нового немецкого господства в Европе. Что, разумеется, умножается на постоянно подстёгиваемый страх перед Россией. Прямое соседство с которой является традиционным поводом для алармизма польских правых. В результате остаётся мало места для маневра, чтобы найти беспроигрышное решение, особенно когда оно сопровождается антинемецкими и антиевропейскими заявлениями президента США.

Польская альтернатива для ЕС

Нынешний тупик в диалоге между Польшей и Германией не перерастает в театральные драки в соцсетях, а скорее проявляется в холодной вежливости и ритуализированных жестах.

Тем не менее, глубокое недоверие Германии к нынешней политической элите в Польше (в сочетании с её новой геополитической ориентацией) не только нанесёт ущерб польско-германским отношениям в долгосрочной перспективе, но и практически наверняка повлияет на европейскую политику. Нынешнее польское правительство склоняется к альтернативному видению ЕС, отдавая предпочтение некоему «союзу экономических выгод» для национальных государств с куда меньшим федеративным началом. Что в корне подрывает всю политику Германии в данном направлении.

В то же время Польша стала в ЕС откровенным маргиналом и воспринимается многими как американская пятая колонна. В поисках альтернативных союзников, таких как США, польское правительство создаёт напряжённость внутри НАТО, способствуя кризисным настроениям в и без того переживающем непростые времена альянсе. С точки же зрения Германии поворот Польши — это, прежде всего, большое разочарование. Так как именно Германия сделала больше всего, чтобы помочь восточному соседу проложить себе путь в ЕС. Сегодняшняя морозная атмосфера между Варшавой и Берлином только углубляет разрыв и изоляцию Польши в Европе. С партией ПиС и её младшими партнёрами по коалиции в правительстве, эта ситуация вряд ли изменится в ближайшее время.

Впрочем, в самой Польше всё не так уж однозначно. В мае 2020 года там пройдут президентские выборы. При том, что в октябре 2019 года неожиданная победа оппозиции в Сенате, верхней палате польского парламента, делает их результат не таким уж и предопределённым. Как верховный правитель польского государства, президент играет особую роль на международной арене. Если переизбрания действующего президента Анджея Дуды, поддержанного партией ПиС, не произойдёт, это может означать корректировку польской внешней политики и возможность для возобновления польско-германских отношений. Кандидат от объединённых левых Роберт Бедронь уже заявил в своей предвыборной речи, что приложит все усилия, чтобы положить конец вражде с Германией и оживить т. н. «Веймарский треугольник» трёх европейских лидеров.

Тем не менее, радикальной смены курса даже в случае его победы вряд ли можно ожидать. Потому что нынешняя польская политика вызвана не амбициями отдельных лидеров, а объективными геополитическими интересами. Которые у набравшей вес и влияние Польши вряд ли сообразуются признанием континентальной гегемонии Берлина. А значит столкновение двух центров влияние неизбежно. И вопрос лишь в том, когда именно оно произойдёт.