«Хуже всего жилось в войну и сейчас»: интервью со столетней екатеринбурженкой

Слух уже носился, потому что американцы раньше сообщили. Мы с сестрой и подругой, когда услышали, пошли по улице. Кто-то идет, а мы: «Дяденька, война кончилась!». Люди незнакомые идут, улыбаются и кидаются в объятия. Это была такая всенародная радость. Но с горем вместе, потому что кто-то не вернулся, и довольно-таки много. Вечером на площади 1905 года играл оркестр, танцы были. Все люди как родные стали! Ты никогда его не видел, но вы жили единым чем-то. Но война — это ужасно.

— Чем вы стали заниматься после войны?

— Я окончила консерваторию. А тогда было так: есть городское управление культуры и областное. В общем, нас распределили в музыкальную школу № 3 во Втузгородке, я была первой учительницей в этой школе. Я там где-то месяц проработала, и вдруг мне стали приходить повестки. Оказывается, нас городской и областной отдел распределили в разные места. Я отправилась в Нижний Тагил. И в это время вернулся из армии мой брат. Мне так не хотелось ехать в этот Тагил! Но в итоге я там оказалась.

— Как вам жилось в 90-е годы?

— Я, по-моему, до сих пор их переживаю. Мне всё это очень не нравилось. Я раньше понимала, какая у нас страна — социалистическая. А сейчас я даже не знаю, в каком мы обществе живем. Может, вы мне скажете?

— Капиталистическом?

— Как-то быстро мы сюда перескочили.

Но в то же время технический прогресс — это хорошо. Раньше, если бы сказали, что можно фильмы смотреть прямо дома, можно было умереть со смеху. Потому что чего выдумывать? А теперь это всё реально. Уезжали в пионерские лагеря и писали домой письмо. Оно шло неделю, и еще через неделю тебе приходит ответ. А сейчас набрал — и тебе сию минуту приходит. Хотя, опять же. Сейчас железные двери, а тогда был просто ключ, который закрывали и убирали под коврик. Может, потому что красть было нечего.

— Какой период за всю вашу жизнь был самым сложным?

— Конечно, хуже всего жилось в войну. Это ни с чем не сравнится — горе человеческое, голод. Города пачками оставляли. И сейчас мне не нравится. Коронавирус не нравится, что вы сидите в масках. Что я безвылазно год сижу дома. Еще сейчас мне не нравятся наши телевизионные передачи.

— Какие?

— Я люблю юмористические. Сейчас юмор ни с чем не сравнимый. Я поражаюсь, что они сидят и смеются, когда плакать надо. В 1961 году я ездила на поезде дружбы в Германию. Мы приехали все измученные, невыспавшиеся. Нас повезли на какое-то мероприятие. И мы сидим, ничего понять не можем. И юмор такой: кто-то кого-то пнет, и зал смеется. Сейчас у нас что-то похожее. Не очень-то культурное, меня это не устраивает. Раньше были остроумные, культурные люди.

— А при ком лучше всего жилось?

— Я могу сказать, кого я лично не любила, как личного врага, — это Горбачёв. А лучше всего, наверное, при Брежневе. Как-то спокойнее было. Послевоенное время, когда начало всё налаживаться, появились, помню, чулки капроновые.

— Как вы относитесь к Сталину сейчас?

— Может быть, я чего-нибудь не понимаю, но я к нему хорошо отношусь. Конечно, 1937 год я не забуду. Я училась в классе, где учились прекрасные, умные люди. Сын директора Уралмаша учился с нами. Он даже к нам приходил, рассказывал.

И детей их куда-то отправляли. Моего папу тоже арестовали, он сидел целый год, мы ему с мамой передачи носили. Я думаю, он был «мелкой сошкой», начальником почтамта. Это всё есть. Но в то же время у меня к Сталину осталось уважение. Он очень мало говорил. Помню, были Черчилль, Рузвельт и Сталин. Они, конечно, были высококультурные люди. Такого, как сейчас, когда президенты могут перебранки устраивать, что-то мелкое и базарное, не было. «Сейчас мы вам закроем этот «Северный поток»!» Мне это дико всё не нравится.

— Как вам сейчас живется? Какие у вас льготы, какая пенсия?

— Вам этого достаточно?

— Конечно, не помешало бы побольше. Но все-таки я не одна, мне помогают. Конечно, смотришь на артистов, они кичатся дворцами. Я не знаю, какой человек может за жизнь на такое заработать. У нас кто-то, кто более-менее высокий пост занимает, очень прилично имеет. И в то же время у нас такая пенсия.

— Как вы относитесь к нынешнему президенту?