«Пытаюсь вернуть в регион демократию, а мне дом поджигают». Кузбасский активист Дмитрий Миропольцев — о борьбе с коррупцией и честных выборах

«Чтобы Ленин не видел»

После проезда таблички «Калтан» по дороге из Новокузнецка еще долго из окна виден только частный сектор вдоль трассы. Калтан, Калтанский городской округ — странное административное образование на юге Кузбасса: несколько поселков, разбросанных в радиусе 15 км от центра. Другие островки этой «точечной цивилизации» больше похожи на деревни, в «городе» (так местные именуют центр) в основном старые многоквартирные дома.

В августе 2019 года его имя снова появилось в заголовках новостей: Миропольцева жестоко избил человек в маске, а через две недели неизвестные подожгли его дом. При встрече с ним вопросы про августовские события пришлось отложить: активист, пожав руку, подробно и эмоционально заговорил не о своих злоключениях и не о политике, а на темы, как сперва показалось, мелкие.

— Путин — он далеко. На меня не из-за «Долой Путина!», не из-за федеральной повестки организовали нападение. Когда ты начинаешь выводить на чистую воду местное жулье — вот это для них по-настоящему опасно, — говорит он.

Миропольцев за рулем автомобиля провел небольшую экскурсию по Калтану. При въезде в частный сектор он указывает на переполненный мусорный контейнер. Говорит, что вывозить мусор полагается, если бак заполнен на две трети и в любом случае ежедневно в теплое время года. В Калтане же, по словам активиста, отходы могут не вывозить неделями. Кроме того, по санитарным нормам контейнеры должны располагаться не более чем в ста метрах от домов, а многим жителям частного сектора приходится километр идти до ближайшего, рассказывает Миропольцев.

Контейнеров не хватает, однако один поставили в двух шагах от родника (водопровод есть не во всех домах). Контейнерная площадка, как и во всем частном секторе, не оборудована. Рельеф здесь такой, что часть мусора вместе с талыми и дождевыми водами попадает в приток реки Кондомы. К тому же в боку контейнера дыра. Миропольцев направлял обращения в горадминистрацию, прокуратуру, Роспотребнадзор. Отовсюду ответили, что проверки провели, серьезных нарушений не выявили, и ограничились предостережением по факту отсутствия ограждения и бетонного основания.

 ••

— Обещали перерасчет за вывоз мусора всему частному сектору, но воз и ныне там: плату за эту услугу собирает местная «МУПка», получающая агентское вознаграждение от объема начисления, соответственно, администрация не заинтересована его корректировать в пользу граждан, — уточняет Дмитрий Миропольцев.

По дороге в центр активист обращает внимание, что обочины недавно отремонтированных калтанских дорог не отсыпаны вовсе или отсыпаны гравием, а не щебнем. Водители автомобилей, съезжая на такие обочины в аварийных ситуациях или чтобы просто разъехаться, рискуют потерять управление. Кроме того, гравий, в отличие от щебня, чаще попадает на проезжую часть, летит в лобовые стекла и разбивает их. Миропольцев, проанализировав документы по каждой госзакупке, убедился, что и ГОСТом, и техзаданием, и сметами предусмотрена отсыпка обочин щебнем.

— Но гравий дешевле. Так ежегодно «экономятся» миллионы рублей, вероятно, оседающие в чьих-то карманах. В чьих именно, догадаться нетрудно. Достаточно посмотреть фамилии должностных лиц, уверяющих в официальных ответах, что при всех ремонтах технические задания были соблюдены. При ремонтах в 2019 году, уже после моих обращений в правоохранительные органы и губернатору, отсыпка сделана уже из щебня. Однако и она выполнена на некоторых улицах с очевидными изъянами, отклонениями от ГОСТа, — объясняет Миропольцев.

Центр Калтана — четыре длинных улицы. Главная, где ДК и горадминистрация, — улица Мира. Круглые колонны Дворца культуры после ремонта превратились в квадратные, и с них почти исчезла лепнина. Памятник Ленину перенесли на другое место и развернули спиной к мэрии.

— Чтобы Ленин ничего этого не видел, — смеется Миропольцев.

Куда-то исчезли гранитные плиты с пьедестала. Пропала и кованая ограда вокруг сквера. Рядом самый нарядный из всех домов в Калтане — особняк бывшего мэра Михаила Корбашова. Миропольцев рассказывает, что особняк построен на дорогой муниципальной земле без проведения аукциона на право получения участка. И построился бывший мэр так, что пришлось менять линию ограды близлежащей школы, чтобы ансамбль не портить.

Тогдашний губернатор Кузбасса возмутился, однако сняли мэра только через год и совсем по другому делу, возбужденному благодаря в том числе и расследованиям Дмитрия Миропольцева. Он не изменил своего мнения об экс-мэре, но говорит, что тот хотя бы жил в городе, а нынешний глава Игорь Голдинов и его заместители не связывают с Калтаном ни свое будущее, ни будущее своих детей, поэтому им важно не благоустроить город, а отчитаться наверх, что выделенные средства освоены.

— Больше освоил — больше дадут: это работает именно так, эффективность и качество оценивают лишь по стендам, — считает Дмитрий.

Плац и качелька

По центру Калтана можно гулять как по парку. Деревьев много, прохожих почти нет. Калтан называют самым чистым городом Кузбасса. Миропольцев объясняет, что это давно не так. Не Киселевск с его многочисленными разрезами, конечно, но лет пять назад снег и в Калтане стал чернеть. В городе работают асфальтовый завод, завод по переработке шин, но главный источник загрязнений — Южно-Кузбасская ГРЭС. Несколько месяцев назад Дмитрий Миропольцев стоял в одиночном пикете у входа в ГРЭС: тогда проходила всероссийская экологическая акция.

Возле ГРЭС нет никаких запрещающих табличек. При фотографировании ворот и возвышающихся за ними труб появляется сотрудник центра безопасности и просит Дмитрия и корреспондента «7×7» следовать за ним. Улыбается, произносит монолог в образе: дескать, сейчас мы пройдем к его начальнику, и тот разрешит что-нибудь еще сфотографировать, возможно, даже на территорию пустит. Начальник в кабинете уже не улыбается: рассуждает о террористической угрозе и злоумышленниках, которые на фотографиях увидят подходы к объекту, и требует удалить снимки.

Тепло и электричество на ГРЭС получают, сжигая уголь. Золу удаляют с помощью воды. На несколько километров за ГРЭС тянутся искусственные каналы, в которые с отстойника сбрасывают воду, «обогащенную» золой.

— Сброс в реку Кондому идет колоссальный, как я уверен, именно с отстойника. Пока доказать этого не могу, но больше серой и «мыльной» воде в бывшей жилой зоне взяться неоткуда. Причем вся территория, прилегающая к отстойнику, изрыта неустановленными лицами так, что организован водосток прямо в озеро Еремеш и далее в Кондому, — говорит Миропольцев.

Из природоохранной прокуратуры Миропольцеву пришел официальный ответ, согласно которому запланированы проверки ГРЭС по выбросам в атмосферу и по сбросу в реку.

— Я живу в поселке Малышев Лог [входит в Калтанский городской округ], которого сейчас юридически не существует. Лет двадцать назад произошла авария на отстойнике и часть Малышева Лога — домов 50 — затопило. Золой, а не водой. Двадцать лет назад поселок буквально задыхался от зольной пыли, — вспоминает Миропольцев. — Жителей частично переселили из зоны бедствия. Некоторые сами уехали. Оставшиеся дома почему-то начали гореть один за другим. Когда людей там совсем не осталось, появились огромные выкопанные экскаваторами каналы, хотя руководство ГРЭС делает вид, что каналы образовались сами собой.

 ••

Новые масштабные работы на отстойнике, насколько известно Миропольцеву, пройдут рядом с калтанской школой № 2 — образцовой и цифровой (такие в Кузбассе можно по пальцам пересчитать). Дети будут учиться в заведении, оборудованном по всем стандартам, и глотать пыль, считает он. Дмитрий рассказывает, что Роспотребнадзор пытался вмешаться, инициировал судебное разбирательство, но все закончилось примирением сторон.

Дальше дорога идет вдоль берега Кондомы. Миропольцев считает, что в Калтане может случиться трагедия, подобная затоплению Крымска [в Крымске в результате наводнения в июле 2012 года, по официальным данным, погиб 171 человек, число пострадавших превысило 34 тыс.]. Весной Кондома разливается, особенно много домов оказалось в зоне подтопления 15 лет назад. Недавно построили дамбу за 200 млн руб., но только у одного берега — где меньше жителей, но больше промышленных объектов. Активист обратился за разъяснениями в администрацию, переводит ответ с чиновничьего на человеческий:

— Без дамбы погибнет пять тысяч человек, а с дамбой только три тысячи. Радуйтесь!

Другой объект, представляющий вероятную экологическую опасность, — шахта Шушталепская. Давно закрыта, но ее сточные воды через шахтовый отстойник по-прежнему попадают в Кондому.

— Это видно — напротив пляжа, где люди купаются. Вода выглядит чистой, но я засомневался, что она нормально очищается. Заглянул на сайт Росводресурсов и узнал, что нет никакого договора. Значит, никто за этот сброс не платит налоги в казну. И никто не мониторит состояние. Я шевелю эту тему с осени прошлого года. Мне пришел ответ от первого замглавы города Лилии Шайхелисламовой, в котором она сообщает, что договора действительно нет, но направлена заявка в департамент природных ресурсов. Через месяц делаю запрос в департамент, и мне отвечают, что никакой заявки не сделано, — вспоминает Дмитрий.

В итоге калтанское МУП «УК ЖКХ» привлечено к административной ответственности — 50 тыс. руб. штрафа. Миропольцев добивается большего. В 2010 году с тогдашней организации, отвечавшей за канализацию города, природоохранная прокуратура взыскала 25 млн. рублей за несанкционированные сбросы. Дмитрий рассчитывает, что хотя бы на такую же сумму оштрафуют виновных в шахтовых сбросах.

— Если «МУПка» просто ликвидируется, значит, лично директор ответит субсидиарно. Природе нанесен вред, и он должен быть возмещен в полном объеме. Для меня это так же важно, как для других — отправить в отставку Путина, — подчеркивает Миропольцев.

По дороге он рассказал еще об одной победе. Поселок Малиновка присоединили к Калтанскому городскому округу относительно недавно. После этого жители Малиновки продолжили платить за отопление в два раза больше, чем остальные калтанцы. Миропольцев добился не только снижения для них тарифов, но и возврата переплаты. Отстоять справедливость удалось только в суде второй инстанции.

— Судя по отсутствию откликов, 99% населения Малиновки не заметили, что кто-то за их права бился, — иронизирует Миропольцев.

Населенная часть Малышева Лога, где уже много лет живет Миропольцев. У сельпо заасфальтированный пустырь, похожий на плац. Еще недавно здесь была современная детская площадка, но ее снесли. Взамен рядом с бессмысленным плацем поставили качельку, оставив на заднем плане разваливающийся детский паровозик. Никакого специального покрытия под объектами нет. После дождя желающие покачаться приземляются ногами в лужу. Так реализована программа по благоустройству.

Здание школы, в которой учился Дмитрий и в которую его детям уже не довелось ходить. В нулевые на некогда сельских территориях, вошедших в состав Калтана, школы массово закрывались без учета мнения населения. Здание бывшей школы еще стоит, но окон и дверей нет, стены исписаны, под ногами битые стекла. Дети Миропольцева ездят на занятие в центр. Автобус ходит нерегулярно. Дмитрий сам отвозит детей на учебу. На эти и другие поездки по Калтану полный бензобак уходит за неделю.

«Люди первичны, флаги вторичны»

Дмитрий Миропольцев рассказывает наконец о нападении. Это случилось утром 7 августа, когда он в обычное время вышел из дома. Агрессор — незнакомый ему человек — был в белой медицинской маске и в накинутом капюшоне толстовки. Как установлено позже — 22-летний студент одного из кузбасских вузов. Во время опознания он сутулился, чтобы казаться щуплым и невысоким. Напал неожиданно. Сказал: «Хватит копать под администрацию». Уже первый удар оказался очень сильным. Дмитрий упал, но агрессор не остановился. Миропольцев считает, что это была не акция устрашения, а сознательное нанесение серьезного вреда здоровью.

 •••••••••

Супруга Миропольцева побежала в дом. Заметив это, преступник скрылся, вероятно предположив, что она вернется с оружием или спустит с цепи собаку.

— К уголовному розыску претензий нет, они его задержали, отработали профессионально. А наряд полиции ехал на вызов около часа, поэтому по горячим следам никакого не нашли. Дали преступнику возможность спокойно уехать. При желании он мог бы успеть сжечь одежду, — рассуждает Дмитрий Миропольцев.

Имя агрессора не разглашается в интересах следствия. Миропольцев рассказал только, что, судя по профилю в соцсети, этот студент далек от политики и серьезно увлечен спортом, особенно единоборствами. Дмитрий считает, что преступление тщательно спланировано (очевидно, за домом следили), и подозревает, что заказчики работают в горадминистрации Калтана, однако ему не известно, рассматривает ли следствие эту версию и ищет ли заказчика вообще.

Травмы серьезные: сотрясение мозга, сломанный нос, выбитые зубы. Кроме того, выброс адреналина спровоцировал сердечный приступ. Скорая ехала больше часа. Знакомый Дмитрия быстрее добрался из центра города на велосипеде. Миропольцев не винит медиков и говорит, что это не рекорд: в его поселке пациент с инфарктом ждал неотложку пять часов.

Врачи скорой оказали первую помощь, но в травмбольницу Дмитрия пришлось отвозить супруге. И не в Калтан, а в соседний город Осинники — за 20 км. Однако там нет ЛОРа, поэтому отправили дальше, в Новокузнецк.

— Один из оскалов нашей системы. В 90-е не возникало такой проблемы, врачи всех специальностей в Калтане были, а сейчас профильных даже в Осинниках не осталось, — констатирует Миропольцев.

В новокузнецкой больнице еще и очередь пришлось отстоять. Помощь новокузнецкий ЛОР оказал квалифицированную, но с момента нападения прошло уже шесть часов, и все это время у Дмитрия продолжалось кровотечение. На прием к стоматологу в тот день он не попал.

— Ходил несколько дней с переломанным зубом, — вспоминает Миропольцев.

22 августа неизвестные подожгли дом, который Дмитрий строил в другом районе Калтана, чтоб дети могли добираться в школу самостоятельно. СМИ сообщили, что подожгли крышу. На самом деле был подожжен угол дома. Бревна, покрытые огнеупорным раствором, злоумышленники, судя по всему, поливали бензином или другой горючей жидкостью, чтобы огонь мог добраться до тех фрагментов, которые огнеупорным раствором не пропитались.

 ••

Огонь перекинулся и на чердак. Миропольцев уверен, что и это преступление совершено не спонтанно. Поджигатели запалили сруб в нескольких местах, продумали пути отступления. Соседи вызвали пожарных в 2 часа ночи, но те прибыли только в девятом часу утра. Миропольцев написал заявление в полицию, однако, судя по всему, злоумышленников до сих пор не нашли. Во всяком случае, у Дмитрия нет информации, свидетельствующей об обратном. Издалека кажется, что дом пострадал не сильно, однако вблизи понятно, что он не подлежит восстановлению и зимой крыша наверняка рухнет под тяжестью снега.

В ночь поджога Дмитрий находился в Москве. В феврале Совет народных депутатов Кемеровской области внес в областной закон поправку, упраздняющую прямые выборы мэров в крупнейших городах Кузбасса — Новокузнецке и Кемерове. Миропольцев обжаловал это решение по доверенности от депутата Новокузнецого горосовета Евгения Смехнова. Дмитрий говорил в исковом заявлении не только о попрании демократии, но и о нарушении формальных процедур при утверждении поправки к закону. Областной суд с Миропольцевым не согласился, никак не аргументировав отказ. Тогда он обратился в Верховный суд — тоже безрезультатно. Заседание Верховного суда состоялось в тот же день, когда неизвестные подпалили дом Дмитрия.

— Совпадения некрасивые происходят. Я, грубо говоря, пытаюсь вернуть в регион демократию, а мне в это время дом поджигают. Поневоле задумаешься: не тянется ли ниточка в сторону областной администрации? — рассуждает Миропольцев.

Общественно-политической деятельностью он всерьез заинтересовался в 2004 году.

— Тогда наш поселок затопило, вода стояла до окон, а администрация бездействовала. Потом деньги на восстановление были как попало освоены, — вспоминает Дмитрий.

Он выдвинул свою кандидатуру в депутаты горсовета. В 2006-м вошел в состав территориальной избирательной комиссии. Работал в тот период в калтанском казначействе, после выборов вынужден был уволиться «по сокращению». Поставили ультиматум: не согласишься — сократим твою коллегу. Дмитрий не захотел, чтобы из-за него пострадал другой человек. До ухода в штаб Навального работал юристом в частной структуре. Ликвидация штаба в Новокузнецке (сейчас штаб в Кузбассе работает только в Кемерове) стала для Дмитрия и других активистов полной неожиданностью: штаб хорошо себя зарекомендовал.

— Митинг с Навальным есть, а арестов и штрафов нет — все идеально же! И впервые в истории РФ мы аннулировали итоги выборов на двух УИК еще до их закрытия и совершенно дистанционно, — вспоминает Дмитрий.

Придя работать в штаб, он потерял в зарплате. Восстановиться на прежнем месте не получилось. Как и его соратники, Дмитрий шел в штаб не за деньгами или карьерой. В Навальном разочаровался по другой причине. Нарушения на президентских выборах кузбасские активисты начали фиксировать и документировать задолго до дня голосования. Дмитрий отправил полсотни жалоб в ЦИК, остальные доказательства — в федеральный штаб. Рассчитывал, что массив информации, собранный штабами на местах, станет базой для иска, который Навальный подаст в Верховный суд, а после отклонения этим судом — в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ). Цель: признание выборов нелегитимными.

— Предельный срок подачи — три месяца после объявления итогов выборов. И вот эти три месяца проходят — и тишина. Оставшиеся штабисты отправлены в отпуска, сам Навальный катается на слоне. И я увидел полную аналогию с федеральным штабом [бизнесмена Михаила] Прохорова, в котором работал в 2012 году. Там была точно такая же ситуация, — вспоминает Миропольцев.

Активист пятнадцать лет занимается расследованиями, касающимися деятельности чиновников на местах. Придя в штаб, надеялся, что его поддержит московское руководство. Однако в тот период все силы были брошены на избирательную компанию, а когда Навального не допустили — на бойкотирование выборов. Направление, которое отстаивал Миропольцев, сделалось для региональных штабов приоритетным, когда новокузнецкий уже закрылся.

Миропольцев не верит, что кого-либо из московских политиков по-настоящему волнуют проблемы регионов. Дмитрия, наоборот, мало занимает федеральная повестка, он нацелен на конкретные задачи, ради решения которых готов консолидироваться с той или иной политической силой.

— Люди первичны, флаги вторичны, — подчеркивает Миропольцев.

В Калтане около 30 тыс. жителей, и только несколько десятков готовы отстаивать свои права. Остальные если и знают что-то о Миропольцеве, то из интернета. После нападения и поджога он услышал и прочитал больше слов поддержки от людей, живущих далеко, чем от земляков. Но Миропольцев и не ждет одобрения и благодарности. Говорит, что мотивация у него другая, и верит: даже двух-трех неравнодушных достаточно, чтобы начались изменения.

Андрей Новашов, «7х7»