Связь преткновения

Почему Россия и Беларусь не могут договориться об отмене мобильного роуминга? Представляем развернутый аналитический материал Ивана Юрьевича Лизана, опубликованный на портале Сонар-2050.

8 октября российское издание РБК опубликовало новость о том, что процесс отмены роуминга между Россией и Белоруссией вновь застопорился по причине очередного возникшего разногласия. Сторонам снова не удалось договориться о стоимости межоператорских расчётов.

Подобные новости вокруг роуминга стали настолько обыденными, что впору уделить им особое внимание, ведь они очень ярко характеризуют переговорный тупик, в котором оказались РФ и РБ, а также их представители в лице главы Минкомсвязи России Константина Носкова и его коллеги министра связи и информации Константина Шульгана.

БЛИЦКРИГ НЕ УДАЛСЯ

Начать стоит, пожалуй, с небольшого экскурса в историю. Вопрос отмены роуминга в Союзном государстве пребывает в актуальной информационной повестке уже не первый год. Ещё дольше отмену роуминга обсуждают в Евразийском союзе.

О важности отмены роуминга в ЕАЭС стали говорить ещё в 2013 году, когда с данной инициативой выступил министр по конкуренции и антимонопольному регулированию ЕЭП Нурлан Алдабергенов.

Сразу же после подписания учредительного договора ЕАЭС в 2014 году вопрос отмены роуминга вновь вернулся в информационное пространство. Первоначально называли весьма скорые сроки сшивки республиканских мобильных пространств — 2017 год. Впрочем, проблем и задач у ЕЭК в те годы было более чем достаточно, и двух лет (органы ЕАЭС начали работать с 1 января 2015 года), выделенных для отмены роуминга, было явно мало, а экспертные оценки, точнее даже «хотелки», оказались излишне оптимистичными.

Тем не менее работа в данном направлении велась. Так, в одах тарифы на исходящие звонки в роуминге в странах ЕАЭС до 40 раз превышали тарифы на внутренние звонки и до 5 раз — максимальный тариф в странах Европейского союза. В целом роумингом регулярно пользуются более 20 млн граждан ЕАЭС, и было принято решение снизить тарифы. К 2016 году тарифы на услуги связи в роуминге на территории государств — членов ЕАЭС (Россия, Беларусь, Армения, Казахстан, Кыргызстан) снизили в среднем в 10 раз.

Теперь стоит перенестись к Союзному государству. Отменить роуминг между РБ и РФ предложила глава Совфеда Валентина Матвиенко летом 2017 года, Александр Лукашенко данную инициативу поддержал.

Сразу же после начала переговорного процесса во весь рост стала проблема разного понимания Москвой и Минском понятия «отмена роуминга».

ЦЕЛЬ ОДНА, ДОРОГИ РАЗНЫЕ

Стоимость роуминга между странами складывается из ставки интерконнекта (сумма, которую один оператор платит другому за каждую минуту разговора вне своей сети), стоимости трафика и надбавки, на которой и зарабатывают операторы.

Справка: виды роуминга

Внутрисетевой роуминг — это услуга, которая предоставляется абоненту, когда он выезжает за пределы своего «домашнего региона», где зарегистрирована его сим-карта. В таком случае оператор вынуждал абонента подключать за отдельную плату дополнительные услуги, которые удешевляли связь, или просто разорял абонента крайне дорогой связью.

Национальный роуминг — услуга, которая включалась тогда, когда у оператора не было своей сети в регионе, где в тот момент находился его абонент. В таком случае абонент пользовался сетью другого оператора, с которым у его «домашнего» оператора был заключён договор. Национальный роуминг опустошил кошельки многих туристов в Крыму.

Переговоры об отмене роуминга между РБ и РФ как раз касаются национального роуминга.

Во-первых, изначальным препятствием для быстрой отмены союзного роуминга были внутрисетевой и национальный роуминги внутри самой России.

Они были фактически ликвидированы на большей части страны осенью 2018 года после долгой борьбы Федеральной антимонопольной службы с операторами. Полностью роуминг в России запретили с 1 июня 2019 года. Вопрос с Крымом и крымскими операторами, которые получали наибольшую прибыль от национального роуминга, решили за счёт самих же крымских операторов: их принудили снизить тарифы.

Дополнительно в правила оказания услуг телефонной связи внесли пункт, который принудил операторов устанавливать одинаковые условия оказания услуг каждому абоненту независимо от того, к какому региону относится номер. Так Крым «подшили» к российскому мобильному пространству.

Некоторое время аргументом, оправдывающим тяжёлый ход переговоров между РФ и РБ, был роуминг в России. Теперь его нет, и стоит отдать должное российским властям: они с задачей справились.

Во-вторых, чтобы отменить роуминг, необходимо снизить ставку стоимости звонка в Беларуси, от чего будет зависеть цена для абонентов на входящие звонки в международном роуминге, то есть снизить стоимость интерконнекта.

Сейчас ставка интерконнекта в Беларуси составляет 0,30 доллара за минуту разговора и является самой высокой в СНГ. Ставка российских операторов значительно ниже — от 0,14 до 0,19 доллара за минуту. Если отменить роуминг без выравнивания данных ставок, то каждый из российских сотовых операторов понесёт убытки в 1,5–2 млрд рублей ежегодно. Российские операторы не имеют прямого соединения с мобильными компаниями Белоруссии, а подключаются к их сети через посредников — республиканские унитарные предприятия «Белтелеком» и «Национальный центр обмена трафиком» (НЦОТ).

Позиция Москвы изначально сводилась к тому, что отмена роуминга — это бесплатные входящие звонки, тогда как Минск настаивал на постепенном снижении стоимости всех звонков в роуминге путём введения максимальных розничных тарифов. Минск желает, чтобы роуминг отменялся, как в ЕС, т.е. поэтапно, чтобы сохранять уровень доходов государства, которое контролирует подключение сотовых операторов в белорусской сети.

В-третьих, Минск в ходе переговоров выступал за постепенную отмену роуминга, аргументируя это желанием предотвратить резкий рост тарифов сотовых операторов. В качестве отрицательного примера приводилась Россия, где к лету 2019 года (впервые с 2017-го) мобильная связь подорожала на 3%. В частности, Tut.by указывал на то, что тарифы выросли из-за отмены роуминга. В реальности ситуация несколько сложнее: на росте тарифов сказалось повышение ставки НДС с 18 до 20 %, необходимость тратиться на исполнение закона Яровой и изменение потребностей абонентов — они стали меньше говорить, но увеличили потребление интернет-трафика.

В середине 2000-х гг. доходы российских операторов от их традиционных услуг вроде телефонных звонков или отправки SMS ежегодно росли более чем на 30 %. Но после кризиса рост сначала резко замедлился, а с 2014 г. прекратился и даже стал показывать отрицательную динамику. Мессенджеры убивают СМС — от них в пользу push-уведомлений отказываются банки, а дешевеющий интернет-трафик делает выгодным звонки по интернету — у большинства российских сотовых операторов выручка от голосовой связи падает или растёт медленнее, чем от интернет-трафика.

Конечно, в росте тарифов есть и фактор роуминга, однако неизвестно, за какой процент он ответственен. По итогам 2019 года операторы ожидают роста тарифов в пределах 10 % (прогнозный уровень инфляции в РФ по итогам 2019 года — 4,7–5,2%).

Источник: данные Deloitte на основе онлайн-опроса 1600 россиян старше 16 лет из более 250 населённых пунктов в июне 2019 года. *Разница между долями опрошенных, отметивших рост и снижение потребления.

Дополнительным аргументом Минска в пользу поэтапной отмены роуминга был тезис о важности предотвратить рост стоимости дополнительных услуг (СМС, интернет и исходящие звонки). Однако это желание не совсем стыкуется с намерением Минска сохранить для своих операторов возможность дополнительного заработка на абонентах.

Так, например, в ходе последних октябрьских переговоров стороны договорились о снижении ставки интерконнекта до 0,015 доллара за минуту. Но разногласия возникли в том, на какие звонки этот тариф должен распространяться. Представители Беларуси считают, что пониженная ставка должна применяться, только если российский абонент, находящийся в роуминге в Беларуси, получает входящий звонок от российского абонента. Для всех других звонков внутри страны ставка остаётся прежней — 0,30 доллара за минуту.

Российская сторона выступает за снижение ставки на все входящие звонки российскому абоненту, находящемуся в роуминге в Беларуси, чтобы оправдать ожидания граждан о полной отмене роуминга. Если по итогам переговоров будет избран вариант Минска, то абонентам будут приходить «счета счастья» от операторов за платные входящие, которые, как считал абонент, должны быть бесплатными.

ИНТЕРНЕТ-МОНОПОЛИЯ

Чтобы понять неспособность двух сторон — российской и белорусской — договориться, нужно немного погрузиться в специфику белорусского телекоммуникационного рынка и выявить субъектов, которые заинтересованы если не в сохранении роуминга, то хотя бы в его постепенной отмене.

Дело в том, что в РБ и РФ совершенно разные модели как госрегулирования, так и ведения коммерческой деятельности на рынке телекоммуникационных услуг — интернета и мобильной связи.  Главный игрок белорусского телеком-рынка — государство (оно же является и регулятором рынка).

До 2014 года в РБ госкомпания «Белтелеком» (подчиняется Минсвязи РБ) была монопольным провайдером внешних шлюзов в интернет.

В 2008 году в РБ был создан Оперативно-аналитический центр при президенте РБ, чьей задачей стало регулирование рынка телекоммуникаций.

Фактически Оперативно-аналитический центр — это спецслужба, которая подчиняется президенту, а созданный в 2010 году НЦОТ — «дочка» данной спецслужбы.

В 2014 году НЦОТ получил право управлять внешними шлюзами в интернет.

У НЦОТ двойственная природа: это и коммерческая организация, и подразделение спецслужбы (центр уполномочен присоединять к сетям электросвязи иностранные государства и пропускать международный трафик, кроме того, он полностью контролирует IP-телефонию в РБ, то есть через него проходит ВЕСЬ трафик, что даёт широкие возможности для его контроля).

По итогам 2018 года НЦОТ включён в перечень высокорентабельных предприятий, от которых в 2019 году ожидают перечисления прибыли, помимо госбюджета, в целевой бюджетный фонд национального развития (фонд создан в 2005 году и по решению президента финансирует «важнейшие направления развития государства») в размере 2,5 млн белорусских рублей (для сравнения: план для нефтепровода «Дружба» — 17,5 млн рублей, а для МЗКТ — 0,5 млн белорусских рублей).

НЦОТ является учредителем следующих компаний:

• совместное общество с ограниченной ответственностью «Белорусские облачные технологии» (доля НЦОТ — 51%) — управляет «облаком», на котором размещены программно-технические средства, информационные ресурсы и информационные системы всех государственных органов и иных государственных организаций, а также развивает систему электронного документооборота в РБ, в т.ч. с электронными подписями. Кроме того, «Белорусские облачные технологии» под брендом BeCloud монопольно владеют инфраструктурой LTE (сети 4G);
• общество с ограниченной ответственностью «Деловая сеть» (доля НЦОТ — 40%). «Деловая сеть» является интернет-провайдером, обслуживающим как физических, так и юридических лиц.

Другим китом белорусского телекоммуникационного сегмента является компания «Белтелеком».

Бренд-портфель «Белтелеком» состоит из самого бренда «Белтелеком», которым представлены голосовая связь, передача данных, хостинг и ряд других услуг, а также брендов byfly (высокоскоростной доступ в интернет), ZALA (интерактивное, эфирное и интернет-телевидение) и ЯСНА (пакеты услуг).

Отдельного внимания заслуживают финансовые показатели компании «Белтелеком»: госоператор электросвязи нарастил в 2017 году выручку до 867,9 млн белорусских рублей (+75 млн к показателям прошлого года), а прибыль компании выросла на 23,4% — до 146,3 млн рублей.

Теперь стоит перейти к особенностям работы белорусского телеком-рынка — сначала рынка интернета, а затем и мобильной связи.

И «Белтелеком», и НЦОТ являются государственными компаниями, через которые белорусские интернет-провайдеры и сотовые операторы взаимодействуют между собой. Весь трафик идёт через оборудование НЦОТ (а также его дочки BeCloud) и «Белтелеком» как уполномоченных операторов — сотовые операторы и интернет-провайдеры не могут напрямую взаимодействовать между собой.

Государство открыто лоббирует интересы «Белтелеком»: застройщик не может сдать жилой дом, пока в него не будет затянуто оптоволокно «Белтелеком». Фактически государство в РБ является и регулятором телекоммуникационного рынка, субъектом хозяйствования (а по факту ещё и монополистом) на данном рынке.

Ситуация на мобильном рынке РБ сходна с той, что происходит на рынке интернет-услуг.

Все сотовые операторы Беларуси оказывают услуги связи по технологии LTE, работая через единственную в стране сеть LTE, монопольно принадлежащую государственному инфраструктурному оператору BeCloud. Из 197 стран мира, запустивших сети LTE, только в Беларуси применён подход монопольной сети. Аналогов концепции BeCloud в мире нет, а результаты работы за 4,5 года (к ноябрю 2017 года) — 5% территории покрытия страны.

Карта покрытия РБ сетями LTE государственного монополиста BeCloud. Как видно, даже в покрытии Минска 4G есть пробелы. Для сравнения по ссылкам можно ознакомиться с картами LTE непризнанной ДНР (там сеть LTE строят с 2018 года) и России. К слову, карта покрытия LTE России характеризует схему расселения страны.

Белорусские операторы сотовой связи тоже не могут напрямую взаимодействовать между собой. Они вынуждены пропускать трафик на сети друг друга только через уполномоченных операторов, оплачивая им каждую минуту звонков. Фактически посредством ЦНОТ и «Белтелеком» государство обложило квазиналогом всех белорусских пользователей мобильной связи, что и обеспечивает ЦНОТ пребывание в списке «высокорентабельных предприятий», а «Белтелеком» — рост прибыли в 23,4%. Запрет на прямое взаимодействие национальных сетей и обязательный транзит национального трафика через сети уполномоченных — феномен белорусского регулирования, не имеющий аналогов даже среди стран СНГ, не говоря о европейских рынках, о чём в материале Tut.by прямо говорят представители белорусской ассоциации «Белинфоком».

Понятное дело, что никакой рыночной конкуренции на белорусском рынке нет, что не может не сказаться на стоимости услуг для населения.

Данные по РБ взяты из материала Onliner.by «Сравниваем цены на мобильный интернет у velcom, МТС и life:)» (от 26 июня 2018 года) и Chip.ru «Безлимитный мобильный интернет вернулся: сравниваем тарифы» (от 3 октября 2018 года). Белорусские тарифы переведены на российские рубли по курсу белорусского рубля к российскому 31:1 по состоянию на 15 июня 2018 года. 4-месячное отклонение между тарифами в РБ и РФ не вносит существенных изменений в подсчёты — белорусский мобильный безлимитный интернет всё равно стоит значительно дороже российского.

Ничуть не лучше ситуация и со скоростью доступа, а также стоимостью интернета для физических лиц. Безлимитный тариф от «Белтелеком» и его «дочки» ByFy — «Рекорд 200» (приём/передача — 200/150 Мбит/с) — обойдётся абоненту в 42 белорусских рубля (или 1317 российских рублей при пересчёте по курсу BYN к RUB 1 к 31,3). Для сравнения: пакет «ОнЛайм Экспресс 2.0» государственного «Ростелеком» со скоростью скачивания/передачи в 200 Мбит/с москвичу обойдётся в 499 рублей в месяц, а за 890 рублей можно подключить пакет «Игровой 500» со скоростью скачивания и передачи в 500 Мбит/с.

Что белорусский интернет, что мобильная связь 4G не просто медленнее, но и значительно дороже, чем в России. И причина в монополизации рынка государственными структурами, через которые население страны фактически обложили квазиналогом на интернет и мобильную связь.

Главная причина, по которой застопорились переговоры по роумингу, — различие подходов двух стран к регулированию рынка мобильной связи и телекоммуникационного: в России он рыночный — нет государственных посредников, тогда как в Беларуси явно нерыночный. Несмотря на крайнюю политическую и имиджевую важность отмены роуминга, экономика в данном вопросе всё же есть: Минск боится выпадающих доходов, а российские операторы не желают внедрения госрегулирования роуминговых тарифов.

СВЯЗЬ НА РАСПУТЬЕ

И в этом моменте риторика белорусских политологов и чиновников входит в противоречие с реальностью. Позиция политологов и общественников: при интеграции важно заимствовать наиболее передовые модели управления и правового регулирования, т.е. белорусские, так как в них меньше рынка. Позиция белорусских чиновников: важно добиться от России отмены максимально возможного количества нетарифных барьеров для белорусского бизнеса.

В случае с роумингом (и шире — всем рынком телекоммуникационных услуг) оказывается, что белорусская модель регулирования уж точно не является более передовой по части скорости внедрения технологий и доступности для конечного абонента, а белорусские чиновники лоббируют интересы не столько белорусов (не говоря уже о россиянах), сколько государственной дуополии в лице «Белтелеком» и НЦОТ, которые опасаются выпадающих доходов и каких-либо изменений на рынке телекоммуникационных услуг.

Но это лоббирование в краткосрочной перспективе приводит к постоянному переносу сроков отмены роуминга вправо. Если переговоры и дальше будут идти такими темпами, то не ровен час, когда Украина и Молдова отменят роуминг первыми, или ЕС отменит роуминг для стран — членов программы «Восточного партнёрства», что будет мощнейшим репутационным ударом для Союзного государства.

В среднесрочной перспективе подобная недоговороспособность замедляет отмену роуминга в ЕАЭС, ведь к нему планировали приступить сразу после отмены роуминга в СГ. Аргументы, что в Евросоюзе роуминг отменяли около десяти лет, не выдерживают критики просто потому, что в ЕС 28 государств, тогда как в СГ всего два.

Не поможет это промедление и белорусским сотовым операторам: они столкнутся с тем же, что уже переживают их российские конкуренты по переговорному процессу, — неизбежностью перестройки на рыночные рельсы. Рынок сотовой связи насыщен — в России он уже не может дать того роста прибыли, который был в период расцвета голосовой связи, кроме того, возможности ведения ценовых войн ограничены, равно как и внедрение бонусных программ с пакетами услуг. В Беларуси этот момент насыщения рынка тоже неизбежно наступит.

Российские операторы не от хорошей жизни ищут для себя новые рыночные ниши в виде стриминговых сервисов, магазинов цифровой дистрибуции, сервисов интернета вещей или системной интеграции — новые сервисы уже приносят МТС до 20% выручки. И такая ситуация нормальна, мало того, неизбежна. Белорусские операторы пройдут через всё это лишь с поправкой на масштаб или же остановятся в развитии, как их украинские коллеги, которые лишь в 2018 году приступили к разворачиванию сетей 4-го поколения (в России они создавались ударными темпами с 2012 года). Поправка на масштаб означает, что белорусским операторам неизбежно придётся снижать темпы развития сетей и довольствоваться падением доходов — они, в отличие от их российских капиталистических конкурентов, не смогут создать коммерчески выгодный стриминговый сервис по причине крайней ограниченной ёмкости внутреннего рынка. Однако пока они действуют по принципу «остановись мгновенье, ты прекрасно», пытаясь избежать каких-либо перемен.

Главный камень преткновения в российско-белорусских переговорах об отмене мобильного роуминга — разные модели функционирования рынка телекоммуникационных услуг и сотовой связи. В России, как и во всём мире, действует абсолютно рыночная система деятельности интернет-провайдеров и сотовых операторов со свободной конкуренцией, тогда как в Беларуси выстроена совершенно уникальная система, единственным выгодополучателем от работы которой является государство.

За счёт прохождения всего трафика — как интернет-, так и сотового — через оборудование ЦНОТ и «Белтелеком» государство получает возможность не только максимизировать прибыль от своих посреднических функций на телекоммуникационном рынке путём обкладывания провайдеров и операторов (а через них и конечного абонента) квазиналогом, но и обеспечить тотальный государственный контроль над всеми узлами трафика в республике. Тот суверенный интернет, к строительству которого в России лишь приступают, в Беларуси уже существует: для отключения интернета во всей стране достаточно обесточить здания ЦНОТ и «Белтелеком». Собственно, сверхцентрализация потоков трафика в стране, помимо спокойствия силовиков и политиков, имеет и обратную сторону: данная система имеет низкую отказоустойчивость.

Понятное дело, что ни Россия не пожелает внедрять у себя белорусскую модель (она, вновь акцентируем внимание, является аномальной), ни Беларусь — российскую. Данные модели имеют примерно такую же совместимость, как кровь разных групп и резус-факторов в сосудах одного человека. Поэтому данные модели продолжат функционировать параллельно — в ЕАЭС, а тем более в СГ, не идёт речь о создании единого унифицированного рынка телекоммуникационных услуг. Поэтому по скорости внедрения современных технологий в телекоммуникационную сферу Беларусь будет отставать от России не столько из-за меньшей ёмкости рынка, сколько по причине уникальной системы управления отраслью. Эта уникальность ещё даст о себе знать при разворачивании сетей 5G — их невозможно полноценно выстроить, не пройдя через построение действительно национальной сети 4G, которая в РБ выстроена очагами.

Оплачивают функционирование белорусской модели управления телекоммуникационным сектором белорусские граждане, которые вынуждены переплачивать за услуги мобильной связи и интернета. Данную систему государство менять не намерено, используя в качестве прикрытия тезис о недопустимости единовременной отмены роуминга из-за угрозы роста цен.

Хочется верить, что вопрос отмены мобильного роуминга действительно будет решён в кратчайшие сроки. Так, представитель Минкомсвязи России Евгений Новиков признал, что из-за расхождения во взглядах на интерконнект и роуминговый тариф «дорожную карту» между РБ и РФ пока не подписали, но по остальным пунктам договорились. «И в этих двух пунктах Россия готова на компромисс. Фактически предложили Белоруссии выбрать один пункт из этих двух: либо все входящие из любых стран бесплатно, либо никакого регулирования оптовых цен за трафик», — отметил он.

По итогам совещания был объявлен перерыв на неделю-две, после чего чиновники продолжат работу. Тем временем 16 октября Госдума отклонила в первом чтении законопроект об отмене роуминга между РФ и РБ. Законопроект не был поддержан правительством и комитетом нижней палаты парламента по информационной политике. В заключении правительства говорится, что в российские законы невозможно прописать те требования к услугам связи и тарифам на эту связь, которые высказывают на территории Белоруссии.

Иван Лизан

Источник