«ЧЬЯ ВЛАСТЬ – ТОГО И ДЕНЬГИ…»

Взглянув на экономические новости поверхностно, мы увидим очередную катастрофу рубля и очередной триумф пары доллар-евро. С рублём и правда случилась катастрофа. Но не вчера, не год, и даже не десять лет назад. Катастрофа случилась в 1991-92 годах, когда Е.Гайдар (а за его спиной маячили американские консультанты) под видом «конвертации» рубля ввёл режим финансовой капитуляции. После этого у рубля России было два состояния: когда ему плохо и когда ему очень плохо.

В первом состоянии (просто плохо) – доллар рос, но медленно. Во втором состоянии доллар рос катастрофически быстро. Рубль же вообще никогда не рос. Он и не мог расти в созданной гайдаровщиной финансовой системе…

Для того, чтобы понять суть катастрофы рубля, давайте рассмотрим вместе экономические схемы ценообразования. Т.н. «свободное ценообразование» предполагает, что цену назначает продавец. Он назначает любую цену, какую захочет – покупатель же вправе не покупать по слишком высокой цене.

А иначе повлиять на цены продавца покупатель не может: если тому, извините, вожжа под хвост попала, и он заломит миллион за стакан воды – ничего не поделаешь. Может быть, у него никто стакана воды за такие деньги не купит – и он останется с носом. А может быть – найдётся дурак, и тогда он будет величайшим из хитрецов!

Свободное ценообразование (идущее от каприза продавца) – не самое справедливое. В экономической теории потому и появились термины «норма прибыли», «сверхприбыль» — что существуют иные механизмы ценообразования. Они рассчитываются с помощью независимой экспертизы, которая, устанавливая цену товара, прибавляет к издержкам производителя – принятую в обществе норму прибыли.

Например, если издержки на выпечку пирога составляют 80 рублей, то к ним можно добавить 20 рублей – и пирог поступит в продажу по 100 рублей. Но при таком механизме пирог уже нельзя продавать за 200 или 500 рублей, иначе тебя обвинят в получении «сверхприбылей»…

Но мы с вами давайте поймем, что к свободному ценообразованию такой механизм отношения не имеет. С его помощью вычислялся курс доллара США в СССР (сравнивали покупательную ценность двух валют, и доллар получался в области 60 копеек)[1].

Но в пост-советской реальности никто уже никаких покупательных ценностей не сравнивал. Продажа свободная: не хочешь, не бери, но оспаривать названную продавцом цену не имеешь права…

Отказавшись от паритетов покупательной способности, и введя ОДНОСТОРОННЮЮ конвертацию рубля – правительство Ельцина-Гайдара, по сути, приняло на себя обязательство брать товар по цене продавца.

Это как если бы вы в булочной подписали договор, по которому будете брать булочку ежедневно, СКОЛЬКО БЫ БУЛОЧНИК ЗА НЕЁ НЕ ЗАПРОСИЛ!

То есть:

— Раньше у вас было право – не покупать булочку, если за неё заломят слишком высокую цену, остаться без булочки или поискать её у другого пекаря.

-Теперь создана система, которая обязывает вас брать булочку у конкретного пекаря, сколько бы он на неё не запросил.

Именно на таких началах ОБЯЗАТЕЛЬНОЙ ПОКУПКИ доллара выстроены механизм односторонней конвертации, валютных обменников по всей РФ и анатомия ЦБ РФ. Для британо-американо-израильского колониализма это самое важное и ценное приобретение в России (как, впрочем, в других колониальных постсоветских экономиках).

Почему мы вынуждены покупать доллары США или евро – по той цене, которую нам произвольно назначает их продавец? Да потому что мы живем в ОБМЕННОЙ экономике: мы не производим всего сами, мы обмениваем избыточные товары одного вида на недостающие товары другого вида. Без такого обмена избыточные товары превратились бы у нас в мусор!

Сами посудите: если у вас есть две передних половины велосипеда и у меня есть две половины – но только задних! Обменявшись, мы получим два пригодных к употреблению велосипеда. А не обменявшись – и вы, и я ничего, кроме металлолома на руках, иметь не будем!

Как только мужик вышел из состояния натурального (дворового) хозяйства, в котором всё – от колыбели до гроба, от каравая до сарая всё делал сам, так он и попал в ловушку ОБМЕННОСТИ.Нет возможности обмена – и самой жизни нет, жить нечем станет!

В обменном хозяйстве механизм обмена жизненно необходим. Но вот какая «закавыка из закавык»: предоставляет этот механизм обмена правящая власть, владеющая территорией!

В примитивных версиях «экономикса» принято считать, что посредством дензнаков меняют один товар на другой. На самом деле – нет. В рамках денежного механизма люди меняются конфискационными правами, восходящими к реальной территориальной власти. Обмен товарами и обмен конфискационными правами – очень и очень разные вещи.

Во-первых, товарами люди могли бы меняться и без денег. Во-вторых, обмен товарами исключает прибыльность операции (за исключением случаев мошенничества) – потому что тогда бы всякое благо менялось на равное себе, и в смысле финансовом никто бы ничего не получил. Ведь если я отдам товаров на рубль, и возьму товаров на рубль, то получается – как у меня был на руках рубль в товарной форме, так и остался!

Другое дело – обмен конфискационными правами, заложенный в механизме хождения государственных денег

[2]. Получив от власти милость (право конфисковывать блага) – я могу и вовсе никаких товаров не производить. Наоборот – не имея милости власти, я могу произвести очень много очень ценных товаров, и при этом остаться нищим, голодным (сплошь и рядом это и происходит вокруг нас).

В реальной экономике у власти есть фавориты, которые обладают широчайшими правамивозмездной конфискации благ у населения, при этом принося очень малую общественную пользу, или вообще никакой. И есть «парии» — изгои, которые отдают очень много, а взамен получают с гулькин нос. Но «париям» тоже позарез нужен этот «гулькин нос» — они без него умрут.

Почему? Объясняю:

Допустим, я делаю фарфоровые изоляторы для электросетей. Я их делал при старой власти 100 в день, и за это получал 10 буханок хлеба. Пришла новая власть. Она заставляет меня делать 200 изоляторов в день, а даёт только три буханки. Мне нужно обидеться – и я обижаюсь. Но на обиженных воду возят: КУШАТЬ ФАРФОРОВЫЕ ИЗОЛЯТОРЫ – как бы хороши они ни были – я не могу, понимаете?!

И если очень сильно травить меня голодом – то я буду в итоге делать и все 300 изоляторов в день за несколько хлебных крошек. А о тех днях, когда за 100 изоляторов давали 10 буханок хлеба, (т.е. когда буханка хлеба стоила 10 изоляторов ВСЕГО) – я буду вспоминать, как о потерянном рае…

Используя НЕОБХОДИМОСТЬ ОБМЕНОВ в рамках обменной экономики, власть может из людей в буквальном смысле верёвки вить. Может издеваться над ними, как захочет! Нам необходим обменный механизм, каким бы несправедливым и нелепым он ни был. Иначе нам придётся сесть в режим натурального хозяйства (автаркии) – да и то, если у нас есть для этого достаточно земли, а землю тоже распределяет власть (как и деньги).

Когда правительство Ельцина-Гайдара односторонне конвертировало рубль, получилось (даже без всяких «валютных коридоров», которые затем ещё и усугубили дело), что власть над ресурсами и территорией России, над всеми её реальными материальными благами – отдали хозяевам долларовой эмиссии. При этом взамен не получили ничего – ведь в США нет размена долларов на рубли! Это и была ситуация, по которой мы взвалили на себя бремя покупки долларов по цене, назначенной «от потолка» их продавцом.

Допустим, мы продаём нефть. Если бы её покупали у нас за наши рубли, то эти рубли покупатель вынужден был бы как-то сперва заработать, оказать нам какие-то услуги, за которые мы выплатили ему рубли. Тогда, имея на руках наши рубли, он мог бы купить нашу нефть. А не имея – не купил бы: нечем заплатить!

Но мы-то продаём нефть за доллары США. И всё остальное – тоже. Значит, мы тем самым попадаем в капкан обменного механизма, принадлежащего вовсе не нашей власти. Иначе говоря – наша власть перестаёт быть реальной властью, распределяющей блага на нашей территории.

Если блага на нашей территории отдают за чужие деньги (да ещё и радуются «инвесторам») – значит, в реальности территория, со всеми её ресурсами, принадлежит тем, кто выпускает чужие деньги.

Возникает железное правило, закон экономики: ЧЬЯ ВЛАСТЬ, ТОГО И ДЕНЬГИ. Ведь если деньги – это конфискационные талоны, то у кого есть право на конфискации? Только у реальной власти!

Если я могу приехать с чемоданом долларов, и купить в РФ нефть, алмазы, лес, землю, корпуса и трассы – значит, я конфискую их у прежних владельцев волей и именем тех, кто выпускает доллары…

Безусловно – доллар США или Евро Евросоюза стоят столько, за сколько их готовы продавать их хозяева. Никаких иных критериев ценообразования, кроме воли продавца, рынок не знает.

Они могут нам продать свой доллар за рубль, за десять, за семьдесят или за сто рублей, подарить даром или оценить в миллион. Сам-то по себе доллар для них ничего не стоит – как нам ничего не стоит наша улыбка.

Мы можем улыбнуться другому человеку, а можем и не улыбаться – но затраты в обоих случаях у нас нулевые.

Это же касается и долларовой эмиссии. У них нулевые затраты, а ценность их макулатуре придаёт их власть. Чем больше благ и территорий под их властью – тем ценнее их конфискационный талон, тем он желаннее для обывателя.

Но крах власти будет означать одновременный крах и её конфискационного талона. И неважно, за какие труды и заслуги вам его выдали: нет власти, нет и выданных ею прав конфискации.

Предоставляя нам свои доллары по своей цене (отбросив логику паритетов покупательных способностей) – ФРС США и её филиалы поощряют нас, если мы игнорируем свои долгосрочные, стратегические интересы. И наоборот: если мы начинаем отстаивать свои долгосрочные приоритеты – нам наносят удар резким ростом курса доллара. Чем хуже и безнадёжнее политика правительства РФ, чем она антинароднее – тем медленнее дорожает доллар…

В отлаженной западными правящими масонериями системе цирковой дрессировки обывателей (простых работяг) – есть и хлыст, и кусочек сахара. Если зверь целиком и полностью служит дрессировщику (а не своим интересам) – он получает сахар. Если же пытается сбежать из клетки на волю – получает хлыстом.

Вы и без меня можете заметить, что в созданной правительством Ельцина-Гайдара системе краткосрочные и долгосрочные интересы потребителей категорически, диаметрально противопоставлены.

При попытке преследовать долгосрочный стратегический интерес – наносится удар в области краткосрочного потребления.

Наоборот, смягчения в области краткосрочного потребления (относительная устойчивость курса нацвалюты, цены на сырьё и т.п.) – выкупаются в этой беловежской системе предательством и надругательством над долгосрочными интересами как нации в целом, так и личности (семьи) – в частности.

***

Понимая механизм происходящего с рублем и долларом, мы понимаем и другое. Выход, на самом деле, только один.

Необходимо прекращать одностороннюю конвертацию рубля с долларом и евро, закрывать все частные обменные пункты и валютные биржи, при конвертации осуществлять обмен по паритету покупательной способности при жестком государственном контроле.

Наша внешняя торговля не должна вестись в долларах или евро. Если что-то у нас интересно зарубежному потребителю, то пусть зарабатывает рубли или рассчитывается золотом (серебром, бартерными поставками).

Сделав этот шаг (абсолютно необходимый для возвращения суверенитета страны и выхода из колониального статуса) – не обойтись и без другого: установления твёрдых цен. Первое, что сделают наши производители при снижении конкуренции – задерут цены до небес. Важно не позволить им этого сделать: цены должны контролироваться государством, как и процесс обмена и оценки чужих валют.

Скажут — это советский опыт. Отчасти да. Но специально для наших западников подчеркну, что это и ОПЫТ США. На самом деле любое суверенное государство делает в финансово-валютной сфере то, что делал и СССР – контролирует стоимость национальной валюты и стоимость национальных товаров. В США, в частности, контролем за твердыми, экономически оправданными, ценами занимаются целых три (!) государственных ведомства, соперничающие друг с другом и перепроверяющие друг друга.

В США не берут и не дают кредитов в рублях (как у нас – в долларах США), там нет свободного хождения (с обменниками на улицах) ни рубля, ни тургика, ни юаня, ни даже евро. Вся продукция США продаётся только за доллары, и бесполезно предлагать за американский товар рубли или динары: не примут! Хочешь купит товар из США – иди заработай доллары, и оплати покупку ими.

Почему у нас не так?

Потому что мы имеем колониальный тип экономики. С помощью неподконтрольного национальной власти «рыночного механизма» нам навязывают ту цену доллара, которую его хозяева считают правильной:

В их понимании мы рождены их обслуживать. Они же – раса господ, которые сами будут решать, нас не спросив, чего сколько стоит на их и на нашей территории.

Главный вопрос: нужно ли это нам?!

[1] Серьёзные экономисты и сегодня работают только с паритетами покупательной способности. В 

[2] Деньги – это не эквивалент товара, как принято думать, а КОНФИСКАЦИОННЫЙ ТАЛОН, выданный властью на право забрать в режиме реквизиции строго ограниченное количество благ у населения. Для получателя деньги выгодны тем, что власть при их передаче как бы переходит к нему, и он уже сам может осуществлять конфискации на свои нужды. Поэтому люди гоняются за деньгами. Но деньги, в отличии от товара, жестко связаны с выпустившей их властью (ибо суть есть её талоны на конфискацию). С исчезновением царской или советской власти её деньги теряют всякую стоимость – тогда как любой товар не теряет стоимости от падения власти. Скажем, рояль или подсвечник, сделанные в царское или советское время – остаются всё теми же роялем или подсвечником при смене власти. А деньги – нет. Потому они и не «эквивалент товара».частности, индекс бигмака (на котором ЦРУ строит свои оценки военного бюджета РФ) основан на теории паритета покупательной способности, по которой валютный курс должен уравнивать стоимость корзины товаров в разных странах (то есть отношение обменных валютных курсов). Делается это для того, чтобы определить реальные обменные курсы валют различных государств. Такие исследования журнал «The Economist» ведет с 1986 года. Этот способ позволяет увидеть несоответствие стоимости валют у стран с похожим уровнем дохода, тем более в кризис, когда дорогая валюта особенно невыгодна. Слабая валюта дает преимущество по издержкам и ценам на продукцию.

Автор: Александр Леонидов