Земля минус мир

Путин «допустил» передачу Азербайджану ряда районов, которые ранее входили в зону контроля непризнанного Нагорного Карабаха.

Россия изначально говорила о возможности передачи Азербайджану «пяти и еще двух» районов, занятых Арменией, сообщил президент Владимир Путин на пленарном заседании инвестфорума ВТБ Капитал «Россия зовет!»

«Мы изначально исходили из того, что нужно говорить, наша позиция является открытой абсолютно, о возможности передачи Азербайджану пяти плюс двух районов с обеспечением определенного режима зоны Карабаха, взаимодействия с Арменией и так далее», — сказал он.

Формула «мир на землю» была предложена в 10 году в Казани, однако из-за крайне плохой подготовки документов была лишь озвучена, но не принята. Собственно, на нее и ссылается сейчас Путин.

Нюанс в том, что формула «мир в обмен на землю» не предусматривала военного решения вопроса, а могла быть реализована только с обоюдного согласия сторон. В нынешней ситуации, когда Азербайджан решает проблему военным путем, решение может быть найдено либо в каком-либо мирном договоре по итогам конфликта, либо вообще через капитуляцию. И уж обсуждать статус Нагорного Карабаха здесь точно никто не будет. Поэтому никакого обмена земли на мир — в текущей формуле речь идет только о земле.

По факту Путин пытается делать хорошую мину при совершенно провальной игре. Провальной для Кремля, который не справился с ролью посредника и миротворца. Кроме того, в случае передачи районов Азербайджану — передачи вынужденной, Армения будет делать выводы и пересматривать союзнические отношения с Россией вне зависимости от того, кто будет находиться у власти в Ереване. Сейчас всё очень удобно списывать на то, что Пашинян — ставленник Сороса. Ставленник он там или нет — вопрос дискуссионный, а вот недееспособность Кремля — это факт неоспоримый. И выводы будут делать исходя из него.

Выигрывают в этой ситуации, конечно, турки. Они сумели мотивировать, вооружить и фактически управлять азербайджанской армией, которая в этот раз показала результат. Отдельный вопрос, конечно, насколько этот результат есть продукт действий именно азербайджанской армии, а насколько — турецкого участия в формате «ихтамнет». В Ливии, к примеру, совершенно невнятное воинство Хафтара тоже внезапно продемонстрировало весьма впечатляющие успехи, но произошло это только после того, как в Ливию массово были переброшены российские «ихтамнеты», которые, собственно, и обеспечили результат. Примерно такая же картина наблюдалась и в августе 14 года на Донбассе, так что говоря про азербайджанские успехи, стоит делать определенный допуск и на неучтенный формально фактор.

В любом случае Карабах и Армения в этот раз внезапно оказались в принципиально иной, чем ранее, ситуации. Тот факт, что разговор зашел о политическом закреплении результата, можно объяснить довольно просто — азербайджанские войска находятся примерно в 10 км от Лачинского коридора. В случае, если он будет перерезан, ситуация станет принципиально иной.

Эрдоган, если он намерен закрепиться в Закавказье, должен быть заинтересован сейчас не в достижении решающего успеха, а наоборот — в фиксировании текущего положения на таком, промежуточном и нерешенном до конца уровне. В Баку, возможно, и не согласятся с такой постановкой вопроса — но если турки руководят этой войной, то мнение Алиева их интересует в самую последнюю очередь. В конце концов, не помогать же Алиеву турки пришли, они пришли решать свои собственные задачи. Алиев для них — так, инструмент.

В любом случае единственный, кто точно решил на нынешнем этапе все свои задачи — это, конечно, Эрдоган. Он сумел стать субъектом процесса и вытеснил из него Кремль, который теперь перестает занимать особое положение. Во-вторых, Эрдоган продемонстрировал Алиеву, что без него у того не вышло бы вообще ничего. В-третьих, Эрдоган продемонстрировал угрозу — возможность переброски в любым потребных количествах боевиков из Сирии прямо к границам России, причем к весьма зыбким границам. Заодно решена проблема защиты маршрута закавказского участка Южного газового коридора.

Следующий этап для Эрдогана вполне очевиден — он будет пытаться стать субъектом в решении следующей ключевой задачи — создании полноценного коридора через Каспий. А это — прямой выход в Среднюю Азию и переключение Туркмении, Казахстана и Узбекистана к своим возможностям. Что, без сомнения, станет крайне неприятным подарком и для Кремля, и для Китая. Здесь речь пойдет уже не просто о региональной игре, а о макрорегиональном уровне. Чем будет отвечать Китай — вопрос интересный, но Кремлю точно отвечать нечем. Поэтому на действия Турции из Москвы раздается лишь беспомощное блеяние. И это — лучший показатель развала российской внешней политики, которая неспособна защищать кремлевские интересы прямо у наших границ.