Жили-были два брата. И оба не дураки. И оба Чубайсы

В некотором сказочном царстве, в обнуленном государстве жили-поживали два брата: один за Путина, другой как бы против, но добра наживали как ни странно оба. Один — это всенародно любимый Анатолий, который «нано», доставшийся хорошему Путину В.В. по наследству от нехорошего Ельцина Б.Н.

Но, как известно, беда не приходит одна. Оказывается, в многострадальной России-матушке на нашу голову плодотворно работает его старший брат, не столь известный Игорь. Этот гражданин знаменит тем, что придумал и внедрил в массы новый учебный предмет «россиеведение». Лично мне он памятен еще и потому, что в сентябре 2014 года топал ножками, сучил ручонками и испускал пену бешенства, требуя «прекратить агрессивную авантюру: вывести с территории Украины российские войска и прекратить пропагандистскую, материальную и военную поддержку сепаратистам на Востоке Украины». После этого эксцесса я сохраняю за собой право относиться к нему как мне угодно плохо, во всяком случае не лучше, чем к его нано-брату, чего и не скрываю.

Формально Игорь не одобряет политическую деятельность Анатолия, много рассуждает о пагубной «Системе Ленина-Сталина-Путина» (это что за система такая? Почему не система лжеДимитрия-Горбачева-Ельцина-Путина — а что, тоже неплохо, главное, что в конце Путин), а на деле оба брата дуют в одну дуду антисоветизма и патологического презрения к народу, обывателю, простолюдству. При этом если брат Анатолий изображает «злого следователя», то брат Игорь вжился в амплуа «следователя доброго», который на словах клеймит правящий режим, а сам пашет на нивах путинизма не покладая рук.

В своем желании подкрепить свои философские изыски в части «россиеведения» г-н Игорь Чубайс не остановился даже перед тем, чтобы подогнать под свою идеологическую базу классика русской литературы М.Е. Салтыкова-Щедрина, очевидно полагая, что простолюдины творчество великого сатирика даже в пределах «Премудрого пискаря» и «Карася-идеалиста» не осилили и поверят на слово. Не поверили. Вот г-н Игорь пишет:

«В многоголосье писателей, прославивших страну великой литературой, был, пожалуй, один автор – Салтыков-Щедрин, критиковавший не столько систему управления, — а был он чиновником, вице-губернатором — сколько сам наш народ, т.е. русских людей, как таковых».

Что есть, то есть — Щедрин никого по головке не гладил, ни власть, ни народ, потому что работа у него была такая, неблагодарная: глаза открывать. Например, когда он писал о глуповцах, которые своей волей в холопы к князю пошли, такали-такали, да и протакали свободу, и только лишившись ее поняли, сколь прекрасна свобода есть: «А как не умели вы жить на своей воле и сами, глупые, пожелали себе кабалы, то называться вам впредь не головотяпами, а глуповцами».

Вот и г-н Игорь Чубайс, без ложной скромности равняя себя с Михаилом Евграфовичем, заявляет: «Я сделаю трудный шаг и признаю – есть беды, в которых виноваты мы, повторю, мы сами, а не коррумпированное и деморализовано-деградировавшее скопище чиновников!»

В православной, русской традиции есть такое понятие: обличение с любовью. Если коротко, то речь идет о том, что невозможно человеку постоянно угождать, славословить и льстить, иногда и обличать для его же пользы приходится, даже очень дорогого и близкого. Но не с высоты фарисейской непогрешимости изрекают неприятную и ранящую правду и не с целью носом ткнуть в недостатки и просчеты, а чтобы помочь избежать худшей ошибки и спасти от последствий уже совершенной. Иначе это не обличение, а осуждение, высокомерие, злорадство, жестокость. Салтыков-Щедрин это понимал и народ обличал с милосердием врача, ставящего диагноз и назначающего лечение больному, без чего исцеление невозможно.

«Никого и ничего он не боялся, ни к чему не питал отвращения и совсем не имел понятия об опасности. Завидев исправника, он не перебегал на другую сторону улицы, но шел прямо навстречу, точно ни в чем не был виноват. Случится в городе пожар — он первый идет в огонь; услышит ли, что где-нибудь есть трудный больной — он бежит туда, садится к изголовью больного и прислуживает. И умные слова у него в таких случаях оказывались». Это цитата из щедринской сказки «Дурак», одной из самых пронзительных, трагических и щемящих сердце. И только слепой может не увидеть в ней любви, сострадания, печалования о русском народе — таком доверчивом, прямодушном, бескорыстном, добром и потому беззащитном перед «коррумпированным и деморализовано-деградировавшим скопищем чиновников», по словам Щедрина путающих понятия «Отечество» и «Его Превосходительство», искренне полагающих, что Россия есть пирог, к которому можно свободно подходить и закусывать. Кстати, к скопищу великий сатирик относился без всякого снисхождения, потому как оно и само никого не миловало: «Есть люди, которые мертвыми дланями стучат в мертвые перси, которые суконным языком выкликают «Звон победы раздавайся!» и зияющими впадинами вместо глаз выглядывают окрест: кто не стучит в перси и не выкликает вместе с ними?»

Но вернемся к нашим Чубайсам. Брат Анатолий, стяжавший лавры непримиримого борца с «гидрой коммунизма» в свое время прославился живодерским высказыванием: «Что вы волнуетесь за этих людей? Ну, вымрет тридцать миллионов. Они не вписались в рынок. Не думайте об этом — новые вырастут». Короче говоря, сами виноваты. А чем лучше брат Игорь, который заявляет, что во всероссийских бедах виноват народ, а не коррумпированное и деморализовано-деградировавшее скопище чиновников? Чем лично я виновата, я, народ? Я разве расплодила до неприличия это самое скопище чиновников? Я способствовала прямо или косвенно их умственной и нравственной деградации? Я научила их чему-то плохому вроде коррупции на рабочем месте? Будем же благоразумны, сограждане.

В уже процитированном выше тексте Игорь Чубайс почему-то привязался к суздальцам, избрав их жертвой своего пафоса: почему-де они, «лучше других сохранившие свой город от ленинцев, по сей день терпят то, что главная улица райцентра названа именем… вождя россиеубийц, почему перед зданием районной администрации по-прежнему стоит увековечивающий его памятник?.. Из глубинной Руси и начать бы великий самоочистительный поход! Ведь начинается все со слова, с идеи!»

Видели мы этот «поход» и последствия его наблюдаем. Далеко ведь ходить не надо — Украина с ее «ленинопадом» не за семью горами. И там тоже была идея, очень даже самоочистительная, как некоторым «патриотам» до сих пор мерещится: «гидность», «незалежность», «самостийность», восстановление исторической (в понимании украинствующих декоммунизаторов) справедливости. Спросите жителей Украины, счастливы ли они теперь, очистились ли, возвеличились ли… Добро бы не было под боком примера стремительно дичающих соседей, но глядя на них рекомендовать то же самое россиянам, мол, они там постмайданные и кастрюлеголовые неправильно боролись с «ленинизмом», а мы вооружимся сакральными кокошниками, все по-чубайсовски сделаем и тут же возвеличимся — да, серьезно? Решительно и бесповоротно отречемся от семидесяти лет собственной истории, от дедов и прадедов, трудами и подвигами преодолевших «глуповское» проклятье, разорвавших казавшуюся вековечной зависимость бедноты от богачей, простолюдина от знати, просителя от чиновника — и тут же процветем.

На что не рискнул поднять борзое перо Игорь Чубайс, так это на память о Великой Отечественной войне и Победе. Ну как не рискнул? Сделал это по обыкновению обтекаемо, начал за здравие, а закончил в духе и силе своего братца: «Как известно, память о войне священна, как священен и подвиг ленинградцев, выдержавших блокаду. Спрашиваете — что такое блокада? Это полная изоляция города, когда враг взял его в кольцо, ни въехать, ни выехать невозможно, все транспортные артерии перерезаны войсками противника!

А я вас спрошу про «Дорогу жизни». Про путь, соединявший контролируемую Красной армией «большую землю» — основную территорию страны — с городом на Неве. Пространство, по которому проходила Дорога, всегда оставалось под контролем Красной армии и состояло из трех частей… Это, конечно, не шоссе Москва – Ленинград, но проехать расстояние в 100 – 120 километров – не слишком большая проблема».

Скажите, какой крупный специалист по городскому выживанию во время войны и блокады выискался (даже я в этом больше понимаю, а многие мои соотечественники из ЛДНР так еще более сведущи, увы): и блокада у него не блокада, а осада, и Дорога жизни не проблема, такое впечатление, что он лично ее сто раз проехал туда и назад, причем не сейчас, а тогда, и ничего особенного не заметил. Угадайте, зачем этому господину понадобилось шулерничать понятиями «блокада» и «осада»? Правильно: «Если речь идет о длительном и полном закрытии населенного пункта, ответственность за гибель его жителей на 99% несет организовавшая блокаду вражеская армия и ее командование. А вот ответственность за голодную смерть полутора миллиона осажденных ленинградцев несет, как минимум наполовину, руководство города и государства, не обеспечившее должный уровень снабжения… Но, может быть, самое страшное, самодискредитирующее во всей этой ситуации то, что склады города были всегда заполнены продуктами, запасов гарантированно хватало на период от одного до двух месяцев. Но столкнувшиеся с каннибализмом горожане падали и умирали прямо на улицах, не пытаясь перераспределить гигантские запасы!»

Раньше в российских бедах были виноваты персонально В.И. Ленин, которого уже сто лет на свете нет, российский народ и особенно суздальцы, но никак не деградировавшее сонмище чиновников. Теперь виноватыми назначены руководство СССР, города-героя Ленинграда и сами горожане, а гитлеровцы и их командование вроде как ни при чем, «интуристы», мимо проходили. Если именно так в России преподают «россиеведение», то я категорически отказываюсь даже прикасаться к нему, лучше уж я останусь при своих темноте и невежестве, но про «сами во всем виноваты» пусть Игорь Чубайс своему брату Анатолию расскажет, уверена — тому понравится и сама концепция, и ее реализация.

И тут внезапно Игорь Чубайс итожит свои рассуждения: «Подавляющая Россию властно-политическая система лжива, несостоятельна и неприемлема. Нам нужен ее мирный демонтаж и Преемство с исторической Россией, конечно же реформированной, модернизированной и дополненной опытом европейских демократий».

Трудно не согласиться? Трудно. Но вот что я скажу, внимательно ознакомившись со взглядами Игоря Чубайса на судьбы Родины: если проводить демонтаж по его лекалам преемственности с «исторической Россией», выкинув как нечто несущественное героический, величественный и трагический период русской истории СССР вместе с неотделимыми друг от друга памятниками Ильичу и Ленинградской Блокадой, со стахановцами и полетами в космос, с «мы не рабы» и «враг будет разбит — Победа будет за нами», словом, с тем великим наследием, которое до сих пор «освоить» дотла не могут даже такие поднаторевшие в этом деле наноспецы как Анатолий Чубайс и прочие путинские эффективные менеджеры, да еще и дополнить опытом европейской (постмайданной украинской, например) демократии, то ничего хорошего на выходе мы не получим. Более того, в случае неминуемого неуспеха Игорь Чубайс обвинит все тот же безответный народ — благо, опыт уже имеется. А его брат Анатолий добавит: «Ну вымрет тридцать миллионов — не думайте о них».

Но на братьях Чубайсах свет клином, на наше счастье, не сошелся. Не оскудела земля Русская ни подлинными патриотами, ни настоящими учеными, ни скромными, часто безымянными людьми дела, бесстрашными и искренними, не знающими презрения и отвращения к ближнему, которые первыми идут в огонь при пожаре или добровольно и бескорыстно несут милосердную службу при одре тяжко страдающей России-матушки. Команда единомышленников профессора С.С. Сулакшина предлагает стране свой рецепт мирного законного оздоровления и переустройства Отечества: «Возвращение в Россию нравственности и справедливости, труда и свободы, суверенности и идентичности — это не возврат страны в прошлое, это необходимое для ее оздоровления и развития спланированное возвращение в нашу жизнь утраченных смыслов, ценностей и целей, потенциалов развития, ума, чести и совести, истинных свобод человека, социальной гармонии, нравственности и  справедливости; это восполнение утрат и преодоление деформаций постсоветского периода, периода либерализма-путинизма. Это возвращение важнейшего принципа для истинных человека и человеческого общества — «интересы всех и каждого».

Как говорится, почувствуйте разницу, дорогие сограждане, и не «протакайте» в очередной раз свое законное право на справедливость, свободу, честь и совесть, если, конечно, не хотите потом услышать в свой адрес сакраментальное: «Сами во всем виноваты». И ответить будет нечего.