BREXIT. Начало

31 января Великобритании торжественно начинает Brexit. В этот день стартует особый переходный период, который продлится одиннадцать месяцев и будет окончательно завершён 31 декабря. В новый 2021 год Британия вступит независимой. По крайней мере, так планируется. Дата начала переходного периода откладывалась несколько раз и изначально была назначена на 29 марта. Её могли отложить снова, но Борис Джонсон в этот раз проявил небывалую жёсткость и принципиальность. Что ж, теперь он может себе это позволить. И нет причин полагать, что процесс не придёт к своему логическому завершению: противники «выхода» после минувших выборов абсолютно деморализованы и хранят покорное молчание. По сути, эти выборы стали референдумом по одному единственному вопросу, который они проиграли. Причём, проиграли разгромно. Борис Джонсон весьма язвительно замечает, что «будет отмечать начало Brexit с глубоким уважением ко всем точкам зрения». Уровень жестокости сарказма в этой фразе просто зашкаливает.

За минувший год мной было написано около двух десятков статей по данной теме. И, сказать по чести, в процессе их написания узнал я для себя очень много неожиданного. Моё отношение к решению Великобритании (а точнее, её народа) перешло от скепсиса к глубокому пониманию. Британцы действительно сделали очень обдуманный и очень тяжёлый выбор. Который надо уважать вне зависимости от отношения к объединённой Европе. Так от чего же бежит Великобритания? А она действительно бежит. Причём, бежит сломя голову, не обращая внимания ни на какие издержки: на порыв экономических связей, угрозу введения визового режима, жесточайший экономический прессинг со стороны ряда стран ЕС (переходящий в прямой шантаж), и даже не смотря на угрозу собственного территориального распада (Шотландия и Северная Ирландия явно решили воспользоваться открывающимся окном возможностей). Я попытаюсь сказать об этом коротко.

Во-первых, Великобритания бежит от того, что представляет собой Евросоюз в экономическом смысле слова. У нас шутят, что при либерализме идеология — это экономика. Так вот Великобритания на своей шкуре поняла, что шутка эта ни разу не смешная. Евросоюз, реализовавший на практике неолиберальную идеолого-экономическую догму, оказался самым настоящим адом для индустриальных стран. К числу каковых Великобритания относилась до Тэтчер. Деиндустриализация, организованная там в рамках общеевропейской экономики, превратила индустриальные регионы Англии, такие как Кент и Южный Уэльс, в самую натуральную пустыню, стерев с лица земли целые отрасли. Например, угольную промышленность. Разумеется, миллионы людей, потерявших работу и будущее, добрый Евросоюз подкармливает вэлферами, не давая почувствовать социальное дно в полной мере. Но что вы будете делать, если я вам скажу, что из ряда регионов Британии народ буквально бежит в эмиграцию теми же темпами, что из африканских стран? Неожиданно, правда? К примеру, в Дувре (графство Кент) уровень депрессивности достиг таких отметок, что там закрылся даже «Макдональдс». Как в Донецке во время войны. Можете себе это представить, дорогие товарищи? Целые огромные слои населения там потеряли не только общественный статус, но и вообще любую перспективу на любое будущее. И они об этом знают. Не без причин связывая именно с ЕС такое положение дел.

Во-вторых, в Британии, как и во всей Европе в целом, очень ярко проявился феномен обособления больших мегаполисов, ставший настоящим проклятием. Состоит он в том, что крупный город в рамках неолиберальной экономики и порождаемого ею неолиберального общества становится неким особым анклавом, концентрирующим внутри себя все актуальные отрасли данной системы — виртуальную сферу, финансовый сектор, всё связанное с гламуром, высокими технологиями ect. При этом просто убивая реальный сектор. Такие города как гигантские пылесосы затягивают в себя все ресурсы с окружающих территорий: экономические, человеческие, инфраструктурные. В итоге они начинают напоминать Лас-Вегас — город, стоящий посреди пустыни. Вот только пустыню эту создают они сами. В Великобритании против Brexit голосовали именно такие города — Лондон, Кардифф и т. д. Проблема в том, что количество мест в таком «Изумрудном городе» ограничено. И не важно, какую часть ВВП он смог в себя втянут — голосуют пока ещё люди, а не проценты валового внутреннего продукта.

В-третьих, это уже ставший банальным букет социальных и общественных «бонусов» неолиберализма — массовая миграция (ещё более усугубившая беды коренного населения), насаждение глобалистических ценностей (а в Европе, вопреки внешнему впечатлению, засилье феминисток, веганов, экоактивистов, ЛГБТ и прочих проявлений декаданса радует далеко не всех), разрушение структуры общества (целенаправленный демонтаж консервативных ценностей — в первую очередь, семейных).

Вот всё это благодарные британцы и припомнили объединённой Европе.

И если раньше у тех, кого не устраивал Brexit, ещё была надежда, что его удастся избежать посредством некоего политического саботажа, затягивания процесса и организации повторного референдума, то после декабрьских выборов иллюзий ни у кого не осталось — Британия уйдёт. Теперь это уже абсолютно неотвратимо.

Сейчас на Британию смотрит бессчётное количество глаз. В первую очередь, в самой Европе. И у всех один вопрос: что из этого выйдет. Потому, что проблемы жителей туманного Альбиона, перечисленные выше, на самом деле испытывают не только они. И знаете, можно по-разному относиться к англосаксам. Можно вполне заслуженно не любить их за жестокость, цинизм и безудержную алчность. Можно абсолютно справедливо осуждать их моральные качества. Но одного у них не отнять: вне всякого сомнения, они — отважный народ-первопроходец. Не боящийся делать первые шаги. Прокладывать первые тропинки, которые потом превращаются в широкие дороги. И если у них всё получится, то для неолиберальной Европы могут настать весьма интересные времена.