БУНТ ЧЕРНИ И ВОССТАНИЕ МАСС

Фото отсюда

Вокруг американских беспорядков, не перестающих быть главной темой мировых новостей, продолжают ломаться копья. Интенсивность этого процесса не идёт на спад, как не идут на спад и сами беспорядки. Разумеется, происходит это, в том числе и потому, что в их продолжении заинтересованы и определённые силы внутри самой Америки. Но речь не о них. Речь об одном вопросе, которым сейчас искренне задаются многие: чем же являются нынешние события в городах США — бунтом черни или восстанием масс?

У каждой из сторон свои аргументы, не всегда, впрочем, дружащие с логикой и отличные от эмоций. А ведь вопрос этот далеко не праздный. Как минимум, потому что ответ на него очень многое проясняет не только в Америке. И, в общем-то, от этого ответа даже зависит прогноз дальнейшего возможного развития событий во многих странах, включая нашу. Или, если точнее, от того, что стоит за этим ответом.

Мало кто сейчас об этом пишет (по крайней мере, мне такие рассуждения редко попадаются), но в современном мире существует одна общая проблема, которая в Америке проявилась ярче всего. Что стало особенно заметно в связи с нынешними беспорядками. И касается она самой структуры развития политических сил. И, соответственно, идей, которые эти силы воспринимают и транслируют. В том числе и в виде дискурса. Нынешние события для данной проблемы стали максимально показательными.

Ответьте-ка: глядя на происходящее, ловили ли вы себя на мысли, что адекватному и здравому человеку там просто некому сочувствовать? Ни одна из сторон не вызывает там полной симпатии. В лучшем случае: очень дозированную частичную. И то не настолько, чтобы какое-либо сопереживание этой стороне могло возникнуть. Замечу: это не говоря о том, что речь в принципе идёт об Америке, которая для нашей страны и нашего народа, мягко говоря, не друг в принципе. Но этот момент сейчас я предлагаю вам отбросить. В нынешнем вопросе он не значим и будет лишь мешать. Так вот, давайте посмотрим на те силы, которые в данной ситуации друг другу противостоят.

С одной стороны, это те, кого можно было бы назвать американскими «правыми». Сообщество, которому лично я исходно должен был бы сочувствовать в первую очередь. Потому что они консерваторы, христиане (Бог с ним, что не православные, сейчас это так же не существенно), выступают за традиционные ценности, за крепкую семью, за культуру и традиции. Ещё они искренние патриоты своей страны, что лично я не могу не уважать вне зависимости от моего личного отношения к данной стране. Но вот только в одном пакете во всем этим мне предлагается принять лютый социал-дарвинизм, заклинания про «свободный рынок» и благословение всех возможных форм неравенства, существующих в обществе. А местами и полное отрицание прогресса, кое-где переходящее в откровенное мракобесие.

С другой стороны, американские же «левые». Граждане, выступающие за социальную справедливость, за прогресс, за исправление пороков общества. Но прицепом ко всему этому идёт вся либеральная и толерастическая дичь, какая только существует на белом свете. Всех сумасшедших феминисток, на деле выступающих за порабощение мужчин и разрушение не просто традиционной семьи, а всей традиционной системы отношений. Весь шабаш «за права ЛГБТ», на глазах становящийся просто какой-то новой религией, которую всему обществу агрессивно навязывают. Весь откровенный чёрный расизм, уже очень давно не имеющий никакого отношения к борьбе за расовое равноправие. И всё это безумие, клубящееся вокруг т.н. «прав» разнообразных меньшинств, которое в реальности направлено только и исключительно на унижение, подавление и порабощение большинства — самую отвратительную и противоестественную форму рабства.

Чем первое лучше второго и наоборот? У меня нет ни малейшего желания даже начинать пускаться в подобные сравнения. Ещё раз: то и другое подаётся только пакетно. Исключительно. Никак иначе. И ни к кому из них нет и не может быть ни малейших симпатий именно по этой причине.

Но всё это вполне логично и не содержит в себе ничего странного. По одной простой причине: такая конструкция создана вполне искусственно и целенаправленно. Дабы исключить саму возможность создания в обществе идеи и силы, способной мобилизовать широкие массы. Без разницы, справа или слева. И утаивает это не только очевидного выгодоприобретателя: мировую капиталистическую систему, которая сделала вполне очевидный выводы из событий XX века. Но и ряд её «как бы антагонистов». То самое американское и европейское левачьё, которое в данный момент разносит и оскверняет города США. Хочу вновь определиться с понятиями: именно левачьё, а не левые. Потому, что левые борются за классовые интересы трудящихся (по их собственной терминологии), а левачьё — за интересы разнообразных меньшинств.

Получается такой на первый взгляд противоестественный союз между троцкистами (из которых оное левачьё, в основном, и состоит) и империалистическим капитализмом. Впрочем, только на первый. Современный капитализм, как некий коллективный субъект, заинтересован в разъединении большинства общества, потому что именно на такое разъединение опирается его существование. А то самое троцкистское левачьё стремится к максимальному подавлению, угнетению и унижению консервативного большинства, «стоящего на пути у прогресса». И интересы их вполне совпадают. Что абсолютно подтверждается конкретными результатами их действий.

Давайте зададимся вопросом: за что именно борются американские «леваки»? В том числе и те, что в Демократической партии. Нет, их деятельность ни коим образом не направлена на устранение или хотя бы изменение системы общественной несправедливости. И классовые интересы трудящихся они тоже никак не защищают. То, что они делают, направлено на создание механизма, позволяющего откупаться от неимущих слоёв населения. Причём подешёвке. Создавая минимальные условия выживания на дне. При этом никак не препятствую тому, что социальный лифты, позволяющие выбраться с этого дна, в американском (и не только) обществе просто прекращают своё существование. Они не выводят людей из социального ада. Они делают так, чтобы, находясь в аду, эти люди не возмущались. У этих людей нет и никогда не будет ни работы, ни перспектив. Но их будут подкармливать жалкими подачками, дабы голод не подвёл их к бунту. Тем самым превращая их в абсолютных животных. Независимо от расы: белых на этом дне никак не меньше, чем чёрных. А скорее всего — больше. В итоге в Америке выросло уже несколько поколений людей, живущих на таких подачках. И это — абсолютные маргиналы. Что вполне устраивает троцкистское левачьё, ибо их ставка именно на маргиналов, а не на «прогрессивный класс». Не на пролетариат, а на люмпен, пользуясь всё той же терминологией. И капитал это тоже устраивает, по вполне понятным причинам.

Так вот, друзья, сейчас в Америке бунтуют именно такие маргиналы. Которые не требуют изменения системы. Они требуют увеличения подачек, которыми от них откупаются.

А коли так, то и ответ на вопрос, заданный в начале, очевиден. Происходящее в Америке — это никакое не восстание масс. И уж тем более это не революция, что бы там ни утверждало левачьё (в том числе и отечественное). Это бунт черни. Во всех смыслах слова, включая расовый.

Ничего другого при таком положении дел и быть не могло. И знаете, что грустно? Именно такой выбор между «как бы правыми» и «как бы левыми» всё более активно и очевидно навязывается и в нашей стране. Конечно, наша ситуация не такая, как в Америке. В России не было этих нескольких десятилетий целенаправленного создания орды маргинального сброда. Но именно в таком направлении наше общество и толкают. Его разум точно так же усыпляют ложным выбором. Именно это впечатление складывается и при взгляде на наших «консервативных» мракобесов, и при взгляде на новое, точно такое же левачьё, которое именно сейчас активнейшим образом проталкивают в политическом поле. Кто именно это делает, полагаю, очевидно. Зачем — очевидно тоже.

Что в данной ситуации делать, я, откровенно говоря, не знаю. Пытаюсь понять. Может, когда-нибудь мне это и удастся. Но уже сейчас я знаю другое — ничем хорошим это закончиться не может. Ни в Америке, ни в нашем скрепном Отечестве. Сон разума порождает только одно — чудовищ.