Жить и надеяться?

Маятник стучит, и с каждым звуком жизнь сокращается на секунду, на крошечную частичку времени, данного каждому из нас, на секунду, которая уже не вернётся к нам. Откуда являются секунды, и куда они исчезают? Никто не ответит на это… И есть ещё много вопросов, на которые не отвечено, есть другие, более важные вопросы, и от разрешения их зависит наше счастье.

Как жить, чтобы сознавать себя нужным для жизни, как жить, не теряя веры и желания, как жить, чтоб ни одна секунда не исчезала, не волнуя души и ума?    А.М. Горький.

Ниже прекрасные, замечательные по сюжету, содержанию, с фатально — потрясающей развязкой стихи о социальных болезнях нашего трагического времени из сегодняшнего творения Владиславы Броницкой, по прочтении которых задаешься подобными же вопросами, которыми задавался более 100 лет назад (1898г.) великий русский писатель.

Думаю, что недолго здесь пробуду, ты скоро меня заберешь.

Ты растерялся, когда выключив телевизор, назвала его «электронное чудище»

Просто я знаю больше, понимаешь? Ты скоро и сам поймешь.

У меня в палате замечательные соседки. Алиса из Зазеркалья.

Не помню как на латыне, но у неё детство избыточное, фонтанирующее.

У неё объемный многоцветный мир, страшная аномалия.

Раньше, когда она спала, над ней расцветали радуги. Всё утрирующей

Ты меня всегда считал. У нас у всех здесь тяжёлое расстройство реальности.

Алисе будут обесцвечивать и уплощать душу. Процедурой похожей на плазмоферез,

Будут откачивать детство. Пока она не станет говорить банальности.

Пока не исчезнут радуги. Она делает осколком стекла на запястье порез.

И подставляет рану лунным лучам. За окном с каменной кладки срывает мох.

Она говорит, что нас здесь калечат. И когда она достаточно насобирает,

Сделает порошок волшебный, станет великаншей, которую бы не мог

Никто одолеть. Она всю эту клинику тогда к чертям разломает.

Ещё со мною в палате Ассоль с романтическим искажением реальности.

Когда она спит, в палате начинает плескаться море.

Мы все верим, что Грей её ищет. Он где-то в далёкой дальности.

Ей внутривенно вкалывают прагматизм. Она съёживается и застывает в горе.

Перестаёт верить. Сама называет алые паруса сочинённой Грином сказкой.

Просто лежит, глядя в потолок. И плачет, и плачет…

Знаешь, все в палате моей с лицами. А у врача пустота под маской.

Он заменит нам наши реальности на электронные. Всем назначит,

Если не выйдет медикаментозно, операции по имплантации.

Здесь ещё Герда. Она слишком добра, самоотверженна, милосердна.

Естественно, социально опасна. Страшней радиации

Её доброта. Представляешь, сколько другим реальностей исказила Герда?

Не только Кая. Ей колют раствор амальгамы троллевого зеркала.

Говорят, что у неё слишком горячая кровь. Надо бы охладить.

Кай мог сделать большую карьеру, но Герда реальность его исковеркала.

Ей так плохо. Она умоляет доктора назначения ей отменить…

Вот ещё. Помнишь, я писала, что видела Маленького Принца?

Во дворе, на прогулке, когда ещё выпускали, мы его встречали.

Чудесный милый маленький мальчик с золотыми кудрями. Принцип

Лиса он часто нам повторял. Мы вспоминали всех, кого приручали…

Кто-то ему сказал, что Антуан разбился. Он не поверил.

Говорил о своей планете, о Розе, о баобабах…

А вчера выпрыгнул из окна и разбился. Не могу прийти в себя от потери…

Все мы здесь глупые люди, жалеющие беззащитных и слабых…

Мне диагноз поставили. Мультифункциональное расстройство.

Одновременно синдром Герды, Алисы, искажение реальности как у Ассоль.

И самый страшный синдром Кассандры. Его свойство —

Непринятие электронной реальности. У меня не проходит боль.

Я вижу, что Земля летит в электронный ад.

Я не верю в потребительские ценности и современную глобализацию.

Ты же знаешь, я многим кричала, что надо вернуться назад.

Выбрать другую дорогу…Я часто впадаю в прострации…

У нас в палате теперь экран. Показывает шоу развлекательные.

Только всем нам плохо. Каждая из нас вакуумно пуста.

Санитары здесь немного лучше врачей. Не такие уж обязательные.

Мы просим, они гасят экран. Алиса рисует улыбку кота

Чеширского. Мы плачем за Принцем, и завидуем ему.

Нас не выпускают больше. На окнах уже решётки. Даже, не охнуть.

Принц, наверное, обнимает теперь Антуана, и рассевает тьму.

Включает звёзды…А нам нестерпимо хочется сдохнуть…

…Две недели не могла дописать. Вчера умерла Ассоль…

Не перенесла операции…Жутко от давящей пустоты…

Ей хорошо, она с Греем… Глаза всё равно выедает соль…

…Ещё узнала, кто меня сдал… Видела заявление… Это ты…

Владислава Броницкая