Оборонка в долгах: почему предприятия ОПК «живут впроголодь»

Вице-премьер Юрий Борисов обратил внимание на закредитованность российского ОПК. Кредитный портфель предприятий оборонно-промышленного комплекса составляет больше 2 трлн рублей, прибыли идут на уплату процентов, погасить «тело» кредита почти невозможно.

Из-за этого, по словам Борисова, предприятия «живут впроголодь», а для нормального функционирования нужно списать треть или 600–700 млрд долгов перед банками. Андрей Васильев разбирался, почему сложилась такая ситуация.

НА БАЛАНСЕ ГОСУДАРСТВА

Если определенный завод на протяжении всей истории Советского Союза непрерывно производил патроны, разрабатывал ракеты или создавал радиолокаторы, то научить предприятие «вписываться в рынок» и зарабатывать на гражданской продукции нельзя. Диверсификация производства, о которой неоднократно говорил президент России Владимир Путин, на местах оказалась никому не нужна. Какую-то одну главную проблему российского военно-промышленного комплекса здесь выделить сложно — к тяжелой ситуации привел целый комплекс проблем.

Откровенно говоря, ничего необычного в этом не видят за рубежом. Те же Lockheed Martin — ключевой подрядчик Минобороны США — значительную часть прибыли получает именно с государственных контрактов. Однако американские компании давно поняли, что гражданский сектор насыщен огромными деньгами и нужно просто предлагать перспективные товары на продажу. Тогда и деньги будут, и государство будет охотнее сотрудничать.

Lockheed Martin активно продает за рубеж гражданские вертолеты, подразделения Raytheon сотрудничают с производителями сельхозтехники, а General Electric хорошо зарабатывает на медицинском оборудовании как для частных клиник, так и для крупных государственных учреждений.

Для российских компаний экспорт высокотехнологичных гражданских продуктов пока не интересен. Прежде всего потому, что «заточенным» под оборонные заказы компаниям придется экстренно расширять производство и тратить колоссальные деньги на развитие. Кто будет оплачивать эти изменения — непонятно. Сами промышленники и так экономят на всем, а государство вкладывается только в надежные проекты.

Антикризисный менеджер и экономист Андрей Степанов объяснил, что в этих условиях многие компании с ориентацией на военные контракты может ждать финансовая турбулентность.

Проблема в том, что львиная доля промышленных компаний почти полностью завязана на госконтракты. С их выполнением в большинстве случаев наблюдаются серьезные срывы сроков, удорожание программ. Если государство где-то и может закрыть на это глаза и назначить совершенно копеечную неустойку, то гражданский сектор таких ошибок почти никогда не прощает. Большая конкуренция. Не можете сделать? Значит сделает кто-нибудь другой, но деньги возвращайте. Другая проблема российской «оборонки» — порядок финансирования и расчетов между исполнителями и главным заказчиком — Министерством обороны. Как правило, на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы по заказанным у промышленников изделиям выделяют несущественные деньги — что-то около 20–30% от общей суммы разработки. Если речь идет о технически сложных и ранее не изученных программах, то предприятиям, чтобы показать результат, приходится «выкручиваться» собственными силами.

Один из самых известных примеров в этом отношении — разработка тяжелого разведывательно-ударного беспилотника «Альтаир». Под эту программу руководству ОКБ им. Симонова пришлось брать внушительные кредиты. Впрочем, до крупных заказов дело так и не дошло. Экспериментальная машина так и не попала в серию, а Минобороны передало все полномочия и финансирование для доработки проекта Уральскому заводу гражданской авиации.

Позднее стало известно, что из 1352 предприятий, напрямую или частично выполняющих заказы Минобороны, крайне много активных пользователей кредитов. В этом списке, как ни странно, находятся не только небольшие компании, но крупнейшие оборонные подрядчики: Объединенная судостроительная корпорация, ракетно-космический холдинг «Алмаз-Антей», крупнейший производитель танков в мире «Уралвагонзавод», Объединенная авиастроительная корпорация и Объединенная двигателестроительная корпорация.

Все предприятия, включая крупнейшие и наиболее востребованные, работают по одинаковой схеме. Сначала немного денег от государства, потом результат, потом остальные деньги, если не будет никаких претензий. Почти всегда прибыльность оборонного предприятия напрямую зависит от способности создавать качественные продукты. Если не сделали хорошо и вовремя — заказчик не примет это на вооружение и не станет платить и рубля за полуфабрикат. И в этой схеме, как нетрудно догадаться, очень много тонкостей.

Есть и попытки пересчитать стоимость программы со стороны заказчика, желание сэкономить, есть и попытки продать Минобороны изделия с таким качеством, которое военных не устраивает. И вот где-то здесь на стыке находится финансовая сторона вопроса, из-за которой предприятия вынуждены брать большие кредиты, — отмечает аудитор, менеджер по антикризисному управлению Георгий Батваджия.

ТРАТИТЬ НЕЛЬЗЯ

Большая часть денег находится на хранении в крупнейших российских банках, на созданных для этого спецсчетах. Эти деньги производители и разработчики вооружений получают на каждый этап создания техники по специальным документам. Право воспользоваться огромными суммами появляется лишь после того, как изделие проходит государственные испытания.

Если разработчик или производитель начинает распоряжаться деньгами со спецсчетов до того, как ему разрешат, добро пожаловать в прокуратуру и в суд за нецелевое расходование бюджетных средств. То есть гарантии есть, но если у предприятия нет внутренних накопленных резервов, легального, с точки зрения закона, производства военной техники не будет. Источник в оборонно-промышленном комплексе отмечает, что до этапа производства техники даже мелкой серией доживают далеко не все конструкторские бюро и предприятия. Это обычная коммерческая отрасль. За испытания нужно платить, за полигоны нужно платить, за все нужно платить. Кому-то денег не хватает для этого, приходится влезать в кредиты. Некоторые начинают экономить на сотрудниках бюро и цеховиках, и тут можно получить еще один удар — коллектив начнет разбегаться. В общем, очень тонкая грань, балансировать по которой крайне тяжело.

Правда, огромный объем долгов накопился не просто так. Прежде всего нужно сказать, что большие проблемы у предприятий начинаются в тот момент, когда руководство принимает решение кредитоваться не у тех банков, у которых это разрешено законом. Источники в ОПК отмечают, что под гарантии средств на спецсчетах вице-премьер Юрий Борисов, еще во время работы на должности замминистра обороны, содействовал решению о выдаче кредитов предприятиям оборонной промышленности.

Но даже на таких, крайне щадящих условиях, «оборонщики» умудряются накопить огромное количество невозвратных кредитов, с жалобами на которые они (промышленники) потом и приходят к руководству и заказчикам. Именно об этих невозвратных кредитах и проблемах и говорил Юрий Борисов, отмечая необходимость списания 600–700 млрд рублей долгов, накопленных предприятиями.

Причины — все те же.

Быстро делать и военную, и гражданскую продукцию одновременно и самостоятельно промышленники не могут. Зарабатывать на гражданской продукции, ориентированной не только на Россию, но и на зарубежные рынки, могут лишь единицы из десятка тысяч производств. Государство по-прежнему остается основным инвестором и регулятором, действия которого часто воспринимаются как попытка надавить на промышленность.

Андрей Васильев