Подавление нелояльной журналистики не вернёт зрителей государственным каналам

Когда я был школьником, меня поразил один факт. Взрослые обсуждали случай с падением рейсового автобуса с моста в Нагорском районе. В реке Кобре тогда погибло много людей. Мои дядя, две тёти и их семьи проживали в Нагорске, а родители в молодости жили в поселке Кобра, и это придавало особое восприятие трагической новости.

Двоюродная сестра эмоционально рассказывала мне, что спастись удалось только двоим, причём, кто-то из них боролся с судорогами в холодной воде с помощью булавки, укалывая себя в ноги. Мне было жалко утонувших людей, и тяготила мысль, которую я долго не решался высказать вслух. В то время я был большим поклонником теленовостей, на кухне у нас постоянно работало радио, я любил читать и местные, и центральные газеты, но о страшной аварии нигде не сказали, не написали ни строчки. Объяснений этому молчанию я найти не мог. «Почему?», — наконец собрался я выяснить мучивший меня вопрос у взрослых. Но ничего внятного от них не услышал. И только двоюродная сестра вскользь заметила, что о трагедии сообщило радио «Свобода». В тот момент я проникся чувством благодарности к неизвестному мне радио, что оно уделило внимание нашему происшествию, и несколько обиделся на любимую программу «Время».

Прошли годы, и как-то в запале спора учительница истории обвинила меня в том, что я слушаю «вражеские голоса». На самом деле сколько-нибудь регулярно я не слушал ни «Свободу», ни «Голос Америки», ни «Свободную Европу», ни «Немецкую волну», ни проч. Шла перестройка. С упоением читал молодёжные журналы вроде «Смены», «Ровесника» или «Паруса», листал и что-то интересное для себя выбирал из толстых литературных журналов, но особенно потрясал, конечно, «Огонёк» Коротича. Каждый номер приносил сенсации — журналистских расследований, исторических публикаций по поводу тех или иных «белых пятен», острой полемики. Трудно было разбираться в обилии мнений, но разве можно было сравнить учебник истории с его нудным повествованием о количестве созданных колхозов в годы первой и второй пятилеток со статьями о раскулаченных, о лагерях политзаключённых?

Когда поступил в институт, на первых порах меня увлекла философия. И тут удивил ещё один факт. Почти о каждом философе и его взглядах можно было найти книжку, где тот или иной исследователь разбирал учение по полочкам. Но ни в институтской, ни в областной библиотеке не было большинства первоисточников. Сам ты выводы сделать не мог.

Пожалуй, до сих пор «Свободу» я слушал только однажды — в ночь с 3 на 4 октября 1993 года. Более того, записывал эфир на магнитофонные кассеты. Решение Ельцина стрелять в Верховный Совет уничтожило мои юношеские мечты о демократии и «свободной» России. Из всех преобразований постсоветской эпохи в моих глазах лишь сохранение и развитие свободы слова хоть сколько-то оправдывало произошедшие перемены. И вот спустя четверть века жизнь снова заставила вспомнить о существовании «Радио Свобода», ныне, скорее всего, объявленного иностранным агентом.

Поляризация общественно-политических СМИ в последние годы достигла апогея. С одной стороны, подконтрольные государству печатные и электронные издания, практически всё телевидение и радио вернулись к старой и доброй «лакировке действительности», хорошо знакомой по советской эпохе; с другой стороны, определённая часть относительно небольших, прежде всего, либеральных ресурсов, в меньшей степени изданий левой ориентации, превратились в жёстких и непримиримых критиков власти, заостряя внимание на любых её промахах. Недавние скандалы с признанием «Медузы» «иностранным агентом», уголовным преследованием редакторов студенческого журнала DOXA и главного редактора «Важных историй», участившимися обысками и арестами журналистов, ознаменовали новое широкомасштабное наступление на оппозиционную прессу.

Пресс-секретарь президента Д.Песков, отвечая на вопрос о судьбе популярной «Медузы», высказал мнение, что исчезновение одного СМИ не может повлиять на ситуацию на информационном рынке в целом. Так как история никогда и никого ничему не учит, подобную точку зрения разделяет, надо полагать, большинство граждан нашей страны.

Во всяком случае, лично для меня, как человека, интересующегося политической сферой, в своё время довольно чувствительными были потери, связанные с разгромами редакций НТВ («Итоги» Е.Киселёва; «Куклы» Шендеровича; «Сегодня» с Т.Митковой; «Глас народа» С.Сорокиной; «Намедни» Л.Парфёнова и др.), «Лента.ру», «Паблик пост», «Ведомости», прекращением трансляций «Евроньюс» на «Культуре» и др., но эти события происходили почти при полном общественном равнодушии. При всём уважении к «Медузе», «Важным историям», DOXA и т. п. уровень их известности и влиятельности несопоставим с уже поверженными колоссами.

Так уж повелось в России, что здесь всякая власть боролась с неодобрительными словом. Екатерина Великая швыряла на пол радищевское «Путешествие из Петербурга в Москву», при Николае I за «Философическое письмо» Чаадаева объявили сумасшедшим, руководитель жандармерии Дубельт сожалел о ранней смерти Белинского, которого он не успел сгноить в крепости и т. д. Однако и советский режим недалеко ушёл от царизма в неприятии критики или даже завуалированной отстранённости. При всём трагизме 90-х, казалось, что вот хотя бы свобода слова вошла в нашу жизнь накрепко и навсегда. Но 149 место в рейтинге свободы прессы в 2020 г. вряд ли подтверждает данный тезис.

При этом не ясны цели преследователей оппозиционных журналистов. Они могут испортить журналистам жизнь, могут закрыть десятки СМИ, но людей, привыкших искать разные источники информации, самостоятельно её анализировать и делать выводы, ликвидация тех или иных изданий не вернёт в лоно Первого канала. Как показывает опыт, подавление отечественной свободной журналистики лишь многократно увеличивает аудиторию иностранных СМИ, вещающих на русском языке.

Игорь Олин

Источник

Автор Игорь Витальевич Олин — директор средней школы в поселке Вахруши в Кировской области, учитель истории, публицист и блогер.