БРОШЕННЫЕ ЗАВОДЫ УРАЛА. ВЗРЫВНАЯ ТАЙНА ПОД РЕЖОМ

Гуляя в режевском лесу, можно наткнуться на неожиданную картину. Остатки мощных бетонных сооружений, напоминающие военные бункеры, выглядят так, будто пережили бои с применением тяжелой артиллерии. Но Реж видел только Гражданскую войну. Откуда в окрестностях небольшого города, расположенного в сотнях километров от границ, эти бункеры? И какая сила их перекорежила? Ответ — в очередной серии нашего промышленно-исторического сериала «Брошенные заводы Урала».

Заводы бывают разные. Демидовы, например, строили в основном металлургические предприятия. Но пришло советское время, и по всей стране стали появляться химические заводы. Для одного такого наметили место под Режом, тогда еще не городом, а поселком.

Жил Реж, не тужил, и в 1940 году Совет народных комиссаров решил построить рядом с ним завод. Да не простой, а принадлежащий наркомату боеприпасов. То есть объект режимный и засекреченный. Но решить — одно, а начать стройку в уральских лесах — качественно другое. Те, кто думает, что при Сталине все исполнялось мгновенно, могут не верить, но целый год проект секретного завода жил только на бумаге. А потом наступил 1941 год, началась Великая Отечественная война, стране понадобилось много пороха. И все, что касается военной промышленности, стало очень актуальным. За затягивание сроков можно было и немецким шпионом прослыть, что влекло быструю инъекцию свинца из чекистского нагана. Процессы ускорились, и в августе 1941 на месте будущего завода застучали топоры, заскрипели пилы.

Тем временем немцы двигались в направлении Москвы, Ленинграда и Баку,а предприятия, которые до войны находились в западной части страны,спешно грузились в поезда вместе с рабочими, их станками и семьями — и катили в эвакуацию. Часть этих трудовых мигрантов осела под Режом и включилась в строительные работы. Кроме того, возводить завод направились и строительные колонны. Не пригоден к службе в Красной Армии и не являешься ценным гражданским специалистом? Военкомат направит тебя в этот стройбат. Оружия нет и с формой проблемы, но дисциплина армейская. Если сбежишь, считаешься дезертиром, коих в военное время опять же запросто стреляли. Таких мобилизованных героев трудового фронта на стройку завода прибыло около четырех тысяч. Жилья не хватало: жили, где придется — в школах и построенных на скорую руку бараках. А многие получали жилье в вырытых землянках — в некоторых жили по 120 человек разом. Условия там были почти как у пехотинцев на фронте — нехватка еды, вши, теснота и антисанитария. Пули над головой не свистят, снаряды рядом не рвутся — вместо этого изматывающая тяжелая работа. И смекалка почти солдатская — все, чего не хватало, делали из подручных материалов. Например, котельную из двух паровозов соорудили.

Наплыв рабочих рук повлиял на судьбу поселка — в 1943 году Реж получил статус города. В 1944 году на стройку подвезли немцев из-под взятого Красной армией Кенигсберга. Кроме пленных дойче зольдатен в этой партии оказались женщины и дети. Все они включились в работу. Судя по сохранившимся записям, завод параллельно строился и выпускал продукцию для фронта. Какие конкретно тротиловые подарки (кроме пороха) для гитлеровцев там производились — неизвестно.

Но, видимо, для их хранения кроме самого завода строили огромные хранилища, укрытые бетоном и землей. Большая часть строений уходит в недра, на поверхности видна только бетонная вершина, которую засыпают землей. Постепенно на этой земле прорастает трава, что дает складу дополнительную маскировку с воздуха. Кроме производственных вопросов сотрудники завода отвечали еще и за хранение своей взрывоопасной продукции. Поэтому с начала производства и до печального конца это предприятие стерегла вооруженная охрана. Которая, по словам старожилов, и пальнуть по гуляющему рядом с объектом незнакомцу могла запросто.

Официально первая очередь завода запущена только в 1954 году. Послевоенная история завода довольно типична: развивается производство и наращиваются мощности, понемногу строятся дома для рабочих, а вместе с ними — детсад,школа, магазины и даже пионерский лагерь. Выполнение соцобязательств и перевыполнение планов, передовики производства на доске почета.

В 1961 году завод свернул производство основной продукции и стал официально именоваться «Режевской химический завод». Часть его цехов начала производить автомобильные аптечки. Но склады-бункеры не исчезли. И охраняли территорию, как и прежде, тщательно, так что мало кто из горожан сомневался: если даже боеприпасы там не производят, то хранят.

А официально завод выпускал нитролинолеум, мастику, автоаптечки (их потом перестали производить, заменив на светильники), биомицин (антибиотик), укупорку. Но значительная часть предприятия простаивала без работы. А тратиться на ее содержание приходилось — социалистическая собственность как-никак. Эти хлопоты сделали предприятие планово-убыточным. Бороться с этим пытались, наращивая производство вышеуказанного списка товаров. Потом начали выпускать новые виды линолеума и мастики. И снова соцобязательства, профсоюзные собрания, комсомольские собрания и передовики производства на страницах заводской стенгазеты. Часть заводчан отправляют учиться в УПИ Свердловска, других — в местные профессиональные училища. Половина работников завода одновременно учится и работает. Объемы производства растут, убыточность несколько снижается. Рабочий день, кстати, семичасовой — потому что вредное производство.

Еще в 60-е годы вспомнили об экологии — уж очень предприятие окружающую среду портило. И начали достраивать заводу различные очистные сооружения. Но природозащитные мероприятия за ростом производства не успевали.

Завод продолжал работу, выполнял планы пятилеток, и даже стал выпускать заглушки для радиаторов и дверные ручки. Не так звучно как порох,но востребовано. В 1976 году завод стал первым предприятием в Реже, чья продукция получила знак качества. Отмечался ли им порох, мастики или дверные ручки — не известно. В 80-е годы средняя зарплата на заводе составляла около 200 рублей. Для сравнения — в те же годы журналист одной из свердловских областных газет получал 140 рублей в месяц. Затем наступила перестройка, и по всей стране на оборонных заводах начали сокращать производства. Иногда вместе с предприятиями.

Режевской химзавод, однажды переживший сокращение оборонного заказа,опять сделал упор на товары широкого потребления и мирную продукцию, расширив ее ассортимент. Но фокус не удался — в девяностые предприятие вошло уже убыточным.

Завод пытался развить новые производства — например, выпускать дорожную краску. Но общую картину упадка это не меняло. В 1992 году начинается производство клея, кровельного материала и полиэтиленовой пленки. А еще на завод пришла приватизация — в закрытом режиме рабочие подписываются на акции будущего АОЗТ «Режевской химический завод». Завод оценили в 5 880 000 рублей. Акционирование не помогло — объемы производства продолжали падать.

Множественные попытки реконструкции помогали слабо. Постепенно завод покатился в пропасть. Дальше обычная трагедия советского завода — задержки зарплаты, разброд и шатание, рабочие понемногу пытаются тащить с производства все, что можно. Этому по возможности противодействовала охрана — даже в разнузданные 90-е на территории были вооруженные люди.

В 2004 году завод официально признали банкротом. Но территория охраняется,хотя бдительность сторожей снижается, а темпы растаскивания заводского имущества нарастают. Постепенно процесс расхабаривания становится организованным и на развалинах завода случаются конфликты между разными коллективами, одновременно прибывшими на объект. Кое-кто из сталкеров посреди развалин окончил свою беспокойную жизнь. Вот так выглядели развалины до сноса: