Когда потеряно право…

​Богатство – конфигурация отношений и обменов, выгодная вам и, соответственно, невыгодная вашим контрагентам. Именно поэтому компромисс интересов исключает богатство и приводит к относительному равенству, по крайней мере – равенству возможностей. Компромисс потому и называется «компромисс», что это промежуточное решение, в которой ни одна из сторон не получает максимальной выгоды для себя. Именно поэтому так сложно исторически сложились судьбы социализма и социалистической идеи. Попытка рационализации (осмысления разумом) экономических отношений подобна лучу света, озаряющему тьму мезозойского болота, на котором гадина пожирает гадину. Хорошо? Но не для всех…

Если вам понятен процесс – то вам понятны и узлы обмана, подлога, шантажа и давления, механика получения вынужденного согласия и т.п. А если они вам понятны – вы их удаляете. А понравится ли такое тем, кто пользуется обманом, подлогом, шантажом и давлением?! Кто не желает компромисса, а желает выдавить из ситуации максимальную выгоду лично для себя?

Правда жизни в том, что мы не можем создать общество, которое было бы выгодно всем. Это утопия – когда все рабовладельцы или помещики, и никто – ни раб, ни крепостной. Если устранить рабство и крепостничество, то исчезают и все преимущества положения латифундиста, ему такое катастрофически невыгодно…

А значит – он всегда будет использовать неизбежные неудобства взаимного согласия для опрокидывания справедливого общества и возвращения к рабовладению.

+++

Поймём это глубже: как существует понятие «условное топливо» — нечто среднее от всех видов топлива, так можно ввести и понятие «условное благо» — единица содержания среднего потребительского блага в каждом конкретном предмете. Это не деньги, потому что в деньгах очень много психологии, и они очень тесно связаны с аферизмом. Это ближе к расчётной покупательной способности и меновому эквиваленту.

Вот яблоко, а вот мешок пшеницы. Понятно, что оба они имеют потребительскую ценность. Понятно и то, что в них потребительская ценность неодинакова. Это отражает и их цена на рынке – но далеко не всегда объективно отражает.

Если сложилась конфигурация обменов, при которой за каждое яблоко вам должны тонну пшеницы, то понятно, что в вашем доме богатство будет стремительно нарастать: вы отдаёте немногое за многое. Наоборот, в домах ваших контрагентов будет нарастать нищета: они отдали многое за немногое. У них был целый вагон пшеницы, а в итоге всего лишь несколько яблок на столе…

Естественно, такой обмен не может быть сознательно-добровольным. Или он опирается на нераскрытый обман, или же, что, конечно, бывает чаще – на неприкрытый террор. На практике, как в случае с долларом США, используются сразу оба инструмента: и обман для наивных и террор для «излишне» — сообразительных.

Всякий раз получается, что человек, который меняет полпачки масла на полную (или полкуска мыла на полный), стремительно обогащается и попадает в потребительский рай. В приведённом нами примере обман заметить очень легко: как это так, ты отдал пачку масла, а взамен получил только половину[1] её же?!

Если же речь идёт об обмене разными видами потребительских благ, то обман заметить «на глазок» труднее. Может быть, для производителя компьютеров компьютер вообще почти ничего не стоит, и делается с огромной лёгкостью на поточной линии в любых количествах[2]. Но откуда об этом знать тёмному и малограмотному продавцу природного сырья, для которого компьютер выглядит чудом, волшебством?

Трудно ему рассчитать (особенно с учётом неграмотности) – сколько пачек масла он отдал и какую долю пачки получил взамен. Но жизнь не обманешь её непониманием: центры поляризации богатства и нищеты безошибочно подсказывают нам, где живут получатели многого за немногое, а где – наоборот.

+++

Самое важное: на всякий честный (без воровства) доход человека накладываются те естественные ограничения, которые есть у трудовой выработки: она может быть меньше или больше, но только в известных пределах, не до бесконечности.

Когда человек до этого предела трудовой выработки дошёл – он в него упирается. И дальше он пытается перешагнуть предел, что уже вступает в конфликт с законами и справедливостью.

+++

Так возникает Право в угнетательском обществе – формальное. Его называют формальным именно потому, что оно ненастоящее, не имеет прямого действия, и составлено из деклараций, которые заведомо хозяева жизни выполнять не собираются.

Подлинное право – добросовестно обеспеченная гарантия. Формальное право – оговоренный условностями и исключениями туманный посул.

Чем отличается добросовестная обеспеченная гарантия от расплывчатого посула? Тем же, чем план отличается от рынка.

В плановой экономике ты получаешь то, что обещано, в точные сроки и в точном объёме. Но – увы – не больше определённой величины! В рынке ты получаешь то, что урвал и хапнул, сколько-неизвестно, когда-неизвестно, но зато и размеры не ограничены. Если не повезёт – то не получишь ничего. А если повезёт – то получишь очень много…

Туманные посулы никогда не скупятся на обещанное, в отличие от честных плановых гарантий.

Если сформулировать в двух словах, то будет так:

— Ты получишь «Х».

Или

-Ты, может быть, получишь «nХ».

В одном случае – ограниченная определённость. В другом – неограниченная неопределённость. Конечно же, суть разума, цивилизации и всей истории заключаются в попытке достичь определённости, точности и предсказуемости. Это и доказывает, что рыночная экономика в самой основе своей – антикультура и антицивилизация, восходящая к животным началам в человеке.

+++

Какой смысл в Праве, в котором заведомо нет ничего устойчивого и логически-связного? Какой в нём смысл, если оно постоянно переключается на свою противоположность и обратно? И чем такое «Право» отличается от произвола?!

Думаю, ничем. И практика американской гегемонии подтверждает это моё мнение.

Просто нельзя считать законными действия, которые лишены смысловой стабильности, единых принципов.

+++

Но…

+++

Трагедия современности – в том что лицемерие и двуличие расширяются параллельно сужению религиозности общества. И в итоге мы видим вот что:

— Все легитимизирующие акты нелегитимны.
-Все легитимные акты не легитимизируют.

То есть вся легитимизация власти строится на подлоге, на имитации и симуляции процедур. А подлинное попросту не востребовано…

Как это выглядит? Смотрим на окраины России… Вначале аферисты рисуют на карте страну, которой никогда не было, и не должно быть. И заставляют нас признать её.

Потом они рисуют в этой ненастоящей стране выборы, которых никогда на самом деле не было, и даже не планировалось всерьёз проводить. Сажают там свою марионетку, которую не выбрал никто, кроме них, и заставляют нас вести с ней «равноправный диалог».

Потом они свергают эту же марионетку, сажают новую, а старую требуют признать «кровавым тираном». Мы начинаем возмущаться – мол, вы же сами навязали нам этого «партнёра», а теперь требуете, чтобы мы его проклинали!

А нам отвечают: заткнитесь, и делайте всё, что мы вам говорим! Мы вправе три раза на дню поменять мнение, а ваше должно меняться синхронно…

+++

Жить по таким правилам Человеку не только неприятно, но и попросту невозможно. Если люди и сами не признают вообще никакого закона, и нам не дают – то так жить нельзя, даже если будешь очень стараться…

Но животное тысячи лет живёт именно так. Оно же не Человек. У него другие правила, суть которых – отсутствие всяких правил. Нас туда и толкают.

Их дело – предложить. Наше дело – отказаться…