Подоплека конфликта

Резко вспыхнувший конфликт на Черном море связывают с текущими и тактическими задачами лично Порошенко — на носу выборы и все такое. В общем-то, безусловно, сугубо одноходовые решения в этом плане выглядят вполне возможными для обеих сторон милого дружеского междусобойчика. Тем не менее, всегда стоит держать в голове реальную подоплеку жесткого конфликта России и Украины в частности и общей картины российской политики последнего десятилетия в целом.

Речь, конечно, идет о все той же борьбе за европейский газовый рынок. Газ — ключевой энергоноситель в среднесрочной перспективе, поэтому борьба за рынки его сбыта (и за европейский, как наиболее важный и перспективный) — важнейшая подоплека всей мировой, региональной и страновой политики. У России, убившей свою промышленность, экспорт углеводородов — единственный шанс еще немножко протянуть агонию путинского режима.

Нетрудно заметить, что обострение на Черном море произошло практически сразу за торжественным завершением строительства морского участка Турецкого потока, опубликования данных о перспективах его использования и разворачивающейся в США кампании за ужесточение санкций вокруг Северного потока-2.

Украина здесь — главный потерпевший, так как Турецкий поток потенциально отбирает из украинского транзита 15 млрд кубометров (в относительно оптимистичном варианте — только 11). Если Россия сидит на углеводородной игле, убив всю остальную свою промышленность, то Украина сидит на транзитной трубе, и от объемов прокачки газа в Европу бюджет Украины зависит не менее критически, чем и российский.

Задача Киева — создать угрозу Турецкому потоку, а обстановка военного конфликта (или его угрозы) буквально в десятках — сотне километров от трубы выглядит вполне значимой. Вход трубы в море — Анапа, что буквально в прямой видимости от зоны возможного конфликта. Мало ли какая шальная ракета куда попадет. В политике угроза всегда более значима, если она носит потенциальный характер. На фоне угрозы заключать долгосрочные контракты — это всегда повышенный риск, за который нужно платить. Что снижает конкурентоспособность продаваемого товара и маршрута его поставки.

19 год — год заключения транзитного договора с Украиной, а также год заключения контрактов по поставкам газа европейским потребителям через Турецкий поток и Северный поток-2. Соответственно, все стороны совершают действия, выгодные для них, как участников этих будущих контрактов. Сейчас идет лишь подготовка к заключению, соответственно, выстраиваются переговорные позиции.

Задача Киева по созданию угрозы на морских коммуникациях Турецкого потока облегчается неурегулированным статусом Крыма, который сам по себе является угрозой нормальной экономической деятельности в Черном море. Какая тут экономика, если приходится патрулировать акваторию военной авиацией, раздаются пулеметные (пока пулеметные) очереди, а на каждый чих собирается Совет безопасности ООН и национальные советы безопасности стран Черноморского бассейна.

В этом плане у Порошенко и Украины козыри, безусловно, на руках. Мелкие пакости, каждая из которых не слишком значима и результативна, в сумме приносят вполне ощутимый эффект. При этом решить проблему Кремль не может: единственное решение — в утоплении всего украинского флота прямо у стенки. Чего, понятно, сделать без последствий уже глобального характера не получится.

Фактически Порошенко торгуется. Украина озвучила минимальные объемы транзита, с котором она согласится заключать контракт. Вряд ли они реалистичны — у России просто нет столько газа, чтобы провести его по двум новым направлениям и удовлетворить Украину, тем более, что вообще вся история затевалась для того, чтобы украинский маршрут упразднить как явление. Не получилось — турки оказались на удивление упорными и вторе уменьшили аппетиты Газпрома в плане транзитных мощностей Турецкого потока. Украинский маршрут вернулся в планы, и теперь идет борьба за объем. Деньги и ничего кроме денег — все войны ведутся только за них и вокруг них.

Ну, и мелкие профиты в виде решения текущих задач — они, конечно, тоже наличествуют. Но подоплека существенно более сложная. Для основной массы потребителей тележвачки, безусловно, интереснее внешняя сторона: вау, бдыщь, пиу-пиу, бабах и все такое. Бравый спецназ с абордажными крючьями, грозные заявления, мемы и демотиваторы, карикатуры на персонажей процесса. Реальность надежно скрыта за этим белым шумом, но, впрочем, она вообще интересует не так уж и многих.

Анатолий Несмиян, Союз Народной Журналистики