Суд людской и суд государственный

В Кемерове больше двух тысяч человек провели митинг у здания областной администрации. Они требовали отставки правительства, но вместо этого получили новые обещания и долгожданные извинения от местных властей.

После пожара в кемеровском торговом центре «Зимняя вишня» несколько тысяч митингующих требовали от власти правдивых данных о количестве погибших, причине пожара и работе спасателей. Виновным толпа называла губернатора Тулеева и требовала его отставки. В этот же день Заводской суд Кемерова продлил сроки задержания пятерым подозреваемым. «Шторм» продолжает рассказывать об обстановке в городе, где 25 марта в пожаре погибли 64 человека, большая часть из которых — дети.

Утро на площади Советов

На площади Советов перед зданием областной администрации к девяти часам утра собрались около тысячи жителей города Кемерово. С собой они принесли плакаты, небольшую акустическую колонку и микрофон. Руководил стихийным митингом Игорь Востриков, который потерял в пожаре практически всю свою семью — детей, жену и сестру. В толпе он выделялся пестрой курткой, голубая расцветка которой никак не соответствовала хмурому сибирскому утру и причинам митинга.

Требования у собравшихся были простые: раскрыть настоящее количество погибших в пожаре и отставить правительство области. Выкрики «в отставку» и «Тулеев уходи» слышались утром так же часто, как и требования правды. Митингующие решили, что из пришедших будет отобрана инициативная группа, которая проверит морг, хладокомбинат и другие места в поисках спрятанных от пострадавших тел.

К десяти часам никто из местной администрации к протестующим не вышел. Зато обозначила свое присутствие полиция. Несколько десятков человек выстроились на флангах демонстрации, а усиленный ОМОН с защитными шлемами и в бронежилетах перекрывал митингующим проход в здание администрации. По словам одного из полицейских, сотрудников правоохранительных органов на площади «явно не больше сотни». Он рассказал «Шторму», что никаких активных действий полиция принимать не будет, а стоит здесь только «для соблюдения порядка». На другом конце площади над толпой возвышался огромный экран, на котором крутили рекламу. «Огонь — беспощаден», — гласила надпись в ролике МЧС о правилах пожарной безопасности. Каждый из толпы на площади Советов узнал об этом 25 марта. На собственном опыте.

Через час у здания администрации уже было не протолкнуться. Митингующие вывесили плакаты. «Кто на самом деле виноват?», «Сколько реально жертв?» — вопрошали надписи. Другие были посмелее и предлагали сразу отправить «Вову и Амана на СИЗО». Какого именно Владимира собирались судить на площади, авторы плаката не уточнили.

Возможно, имелся в виду президент Владимир Путин, который днем прилетел в Кемерово, отменив назначенные встречи. Слух о том, что «Путин выйдет к народу», курсировал от одного собравшегося к другому. «Да когда он так делал?!» — возмущался один из пришедших мужчин. Вспомнить последнее появление президента перед толпой никто не смог. Выход и речь Путина перед приветливой и разогретой аудиторией после победы на выборах считать не стали.

Второй Владимир, Владимир Чернов, вице-губернатор области, появился вместе со своим коллегой Сергеем Цивилевым. Назначенный в начале марта заместитель по вопросам промышленности явно был основным представителем власти в этой ситуации. До этого Цивилев встречался с родственниками погибших в оперативном штабе, выслушивал и записывал их жалобы и предложения по расследованию дела. Цивилев также озвучивал официальную позицию и давал обещания от лица областного правительства — найти виновных, выявить правду и помочь пострадавшим.

Хоть толпа и вызывала власть на разговор, завладеть микрофоном вице-губернатору и заместителю удалось не сразу. К десяти часам толпа настолько разрослась, что мощности портативной колонки уже не хватало, из-за чего собравшиеся постоянно срывались на неодобрительный шум и крики. Чтобы диалог собравшихся на ступеньках администрации могли услышать все, через 15 минут подогнали «Газель» с шестью колонками на крыше. «Теперь меня слышно? Сделайте погромче, а то как цирк рекламировать, так эта «Газель» не затыкается, а как народ послушать — так неслышно», — возмущался Востриков плохой организации митинга со стороны властей. Собравшиеся требовали добавить громкости и великодушно разрешили Тулееву «взять немного из бюджета, на колонки».

«Заткнись, чмо!»

Даже после того как к митингующим подъехала мощная акустическая система на «Газели», диалог между собравшимися и властью не складывался. «Сколько жертв на самом деле?» — звучал главный вопрос митинга. Вице-губернатор Чернов, посовещавшись с Цивилевым, ответил — 64. Толпа недовольно загудела. «Ты врешь!», «Заткнись, чмо!» — самое мягкое из того, что звучало утром во вторник на площади Советов. Чернов предложил собравшимся самим сформировать список пострадавших, опросив тех, кто пришел на площадь. Желающие составить список быстро нашлись, а точку сбора назначили напротив главного входа в администрацию, у памятника Ленину. За несколько часов митинга группе удалось собрать более 80 имен пропавших. Для того чтобы записаться в список, пострадавшим и их родственникам необходимо было подойти к активистам, назвать фамилию и указать, сколько именно родственников пропали в торговом центре «Зимняя вишня» во время пожара.

Тем временем «диалог» власти и митингующих продолжался. Чернов и Цивилев попеременно пытались задавать вопросы, говорили о работе спасателей и компенсациях. Последний пункт вывел собравшихся из себя. «В жопу себе засунь свой миллион, ты пытаешься нас купить», — кричал крупный мужчина, находящийся в нескольких метрах от вице-губернатора. Другой пришедший на митинг грозил в сторону чиновников пальцем и срывающимся голосом орал: «Я вас, сук, всех знаю, вы же все проворовались. Много ты украл? Много ты украл?!»

В ответ на окрики чиновники старались что-то объяснить про «сто специалистов из Следственного комитета», опять говорили про компенсации и поддержку. Через некоторое время Чернов предложил высказаться тем, кто потерял в пожаре близких и родных. Микрофон взял Востриков. «Я вас спрашиваю, сколько погибло человек?» — кричал он в микрофон. Ответ оставался прежним — 64. «Я вам не верю, не верю!» — упирался Востриков. Именно в этот момент Цивилев обвинил его в том, что он «пиарится на трагедии».

Взгляд Вострикова, потерявшего в «Зимней вишне» всю свою семью, застыл на Цивилеве. Он явно раздумывал, ударить ли ему чиновника или оставить как есть. «Я потерял пять человек в пожаре, трое из них — дети, — ответил Востриков. — Я, как все здесь, молчу. И если под нашим игом я начну мыкаться, пикаться — пуф! — и нет работы. И так все ходят молчат». Больше Вострикову незачем молчать. Почти всех, кого он боялся потерять, он потерял.

«Почему им плевать на наших детей?»

К импровизированной сцене на ступенях администрации стали пробираться люди, которые хотели рассказать, что случилось в этот день с их семьей. И хотели спросить с власти — как так вышло и кто виноват.

«Я забежала на четвертый этаж, там было еще слабое задымление. Встретили четверо пожарных и сотрудники зала. Они не пропускали меня», — рассказывает одна из подошедших женщин в черной вязаной шапке. «Я включила громкую связь, говорила с дочерью, которая была в зале, двумя внуками и своей снохой. Моя дочь спросила — почему нас никто не спасает, мы задыхаемся», — продолжает она свою историю. Последнее, что сказала ее дочь: «Мама, я тебя люблю. Я умираю».

О безразличии спасателей и персонала рассказывает другой пострадавший. «Я ехал с бешеной скоростью к дочери, нарушал все правила. Забежал на четвертый этаж, было небольшое задымление еще», — начинает он свой рассказ. Остальные пытаются утихомирить толпу, которая бесилась от потока несправедливых и жутких историй о погибших детях. «Я сказал дочери — ложись на пол и дыши, пытался к ней прорваться. Но пожарные меня за ноги схватили и стали оттаскивать обратно», — продолжает мужчина. В какой-то момент его голос срывается, он начинает задыхаться от подступивших слез. «Она говорит мне: «Папа, я тебя люблю, я теряю сознание…» — продолжить свой рассказ он не смог. И только бросил в микрофон «извините», отдав его следующему пострадавшему.

Суд людской

Истории о задохнувшихся в угарном дыму детях, сгоревших телах, опознанных родственниками, и халатности прибывших спасателей сменяли одна другую. Чиновники только кивали и просили оставить имена, связаться с администрацией и занести себя в список, который собирали у памятника Ленину. На «трибуну» стали пробиваться другие пострадавшие и просто сумасшедшие.

«Почему им плевать на наших детей? В моей квартире, которую построило государство, превышение аммиака в 10 раз! И никто, никто мне этого не говорил, пока я сама не провела экспертизу, ни один врач мне не объяснил, почему моим детям плохо», — рассказывает одна из пришедших. Чернов обещает разобраться. Микрофон переходит дальше. «Мы должны все молиться Богу, это наше единственное спасение», — считает другой участник митинга. Под улюлюканье толпы микрофон у него забирают.

«Почему нам отвечают пешки власти, почему ферзь и король в тепле? Пусть сюда приходит, встает и отвечает», — призывал Владимира Путина следующий выступавший. В это время Путин проводил совещание вместе с губернатором Тулеевым. Чиновник на встречу с президентом пришел сам, несмотря на тяжелое состояние здоровья.

Однако для верности его поддерживал за руку полпред президента в Сибирском федеральном округе Сергей Меняйло. «Я помог ему привстать, потом присесть», — оправдывался позже Меняйло перед журналистами.

В ходе беседы с Путиным Тулеев назвал многотысячную толпу на площади бузотерами, среди которых нет настоящих родственников погибших. Они «раскачивают ситуацию», заявил Тулеев и извинился перед президентом, что такое произошло в его регионе. После разговора с губернатором Путин встретился с инициативной группой, отправленной утром Востриковым с площади, в морге. Президент пообещал жителям, что виновные будут наказаны, и попросил не верить распространяемой в интернете непроверенной информации.

Эти слова Путина инициативная группа спустя несколько часов передала собравшимся на площади. Сам президент у здания администрации не появился, а отправился дальше по своему маршруту. Поэтому вместо Путина толпа слушала инициативную группу. «Мы не нашли никаких спрятанных трупов ни в морге, ни на хладокомбинате», — рассказывает один из отправленных на проверку митингующих. По его словам, он оглядел «каждый пакет, каждую коробку». «Я видел столько обгоревших трупов, частей тел, никому не пожелаю такого. Мне просто не хочется верить, что этих людей больше, что погибло больше 64», — закончил он свой доклад.

Толпа неодобрительно зашумела, посыпались вопросы — а как же проданные билеты, как может быть, что так мало детей оказалось в первый день каникул в кино?.. Слухи о новых погибших курсировали по толпе с самого утра, подкрепляясь смазанными фотографиями свежих могил из социальных сетей и комментариями «очевидцев».

Толпа продолжала скандировать «в отставку» и «правды», но уже не так активно, как в начале митинга. Кто-то просто устал от накала эмоций, кто-то проголодался и просил «занять ненадолго место» у самого эпицентра. Выступающие стали сменяться чаще, а толпа все больше утверждалась во мнении — вот они, виновные, и они нагло врут.

«Это на нашей совести, что мы допустили такую власть, выбрали ее. Но на вашей в первую очередь. Убийцы!» — взорвался один из выступавших, указывая на Чернова и Цивилева. Последнее обвинение слабым эхом прошлось по рядам. Толпа вынесла свое решение и уже позже, через несколько часов, Цивилев это решение признал. «Все виновные в этой трагедии будут наказаны. Я еще раз прошу прощения перед теми, кто попал в эту сложную ситуацию. Я становлюсь на колени перед этими людьми», — сказал он и опустился на колени, склоняя голову перед людским судом. К этому времени группа активистов уже насчитала 85 без вести пропавших в пожаре людей.

Суд государственный

Еще до окончания митинга в Заводском суде Кемерова начались слушания по мере пресечения для пятерых задержанных по делу о пожаре в торговом центре «Зимняя вишня». Перед судом предстали управляющая центра Надежда Судденок; директор компании «Системный интегратор», обслуживающей пожарную сигнализацию в центре, Игорь Полозиненко; его подчиненный Александр Никитин; технический директор Георгий Соболев. Последним суд «принимал» Александра Светлицкого, сотрудника охранной фирмы, который, по предварительной версии, отключил сигнализацию в торговом центре.

Судебные заседания шли одно за другим, в каждом деле рассматривались мера пресечения и продление срока содержания под стражей на 72 часа. О продлении каждый раз ходатайствовала сторона обвинения, следователи просили еще времени на подготовку необходимых доказательств и документов.

Каждый раз, когда судья удалялся для принятия решения в отношении того или иного фигуранта дела, журналистам давали возможность задать свои вопросы. Отвечать отказался только Соболев, после двух вопросов — какая у него должность и чем он занимался в «Зимней вишне» — он уставился в пол и замолчал. На выручку ему пришел адвокат, который попросил журналистов не мешать суду. На уточняющие вопросы они не отвечали уже вдвоем. Соболев молча смотрел на свои руки, собранные в замок, а адвокат — на Соболева.

Более разговорчивой оказалась управляющая центра Надежда Судденок. По ее словам, в том, кто виноват, должен разобраться суд. «Я надеюсь, что суд найдет и накажет тех, кто действительно ответственен за произошедшее», — понадеялась Судденок, отвечая на вопросы судьи.

В перерыве она рассказала журналистам, что одна из сотрудниц видела момент возгорания. «Сотрудница услышала громкий хлопок, повернулась и увидела столб огня. Поролон так загореться не мог бы», — рассказывает управляющая. По ее мнению, бассейн с мягкими фигурами подожгли «группировки» несовершеннолетних, которых неоднократно выгоняли из центра.

«Там был один мальчик, с бородкой, дагестанец, мы много раз его выводили, даже вызывали полицию, протоколы есть», — вспоминает она. Другой подозреваемый, по ее словам, также один из «группировки» — «цыганского вида» парень. Закончила свою речь Судденок тем, что выдвинула свою версию. «Это был поджог», — заявила она журналистам. Она подчеркнула, что не знает, почему двери одного из кинозалов были заблокированы. «Мы всегда оставляли двери открытыми, вы даже на сайте отзывы можете прочитать, что люди постоянно жаловались на хлопанье дверьми в кинозале», — рассказывает подозреваемая. Причиной трагедии она называет самопроизвольное срабатывает магнитных замков во время пожара.

С этой версией не согласился директор компании, обслуживавшей пожарную сигнализацию в «Зимней вишне» Игорь Полозиненко. По его словам, при отключении электричества замки автоматически размыкаются. «Насколько я знаю, двери были закрыты на ключ», — объясняет Полозиненко. Откуда он узнал об этом, несмотря на отобранный телефон и отсутствие связей с внешним миром, подозреваемый не уточняет. Он сообщил журналистам, что в 15:55 пожарная сигнализация центра была отключена вручную. «Кто и зачем это сделал, я не знаю», — говорит Полозиненко. Он напомнил, что последняя проверка систем была 20 марта, за пять дней до трагедии. «Соответствующие документы и фотофиксация имеется», — заключил Полозиненко.

Ни одному из подозреваемых меру пресечения не изменили. Ходатайства обвинения удовлетворили в каждом случае. Решение вопроса об аресте подозреваемых на более длительный срок (до двух месяцев) суд вынесет в среду, 28 марта.

После того как судьи зачитывали свои решения, подозреваемых заковывали обратно в наручники и выводили из зала суда. Только основная фигурантка дела Судденок задержалась в «клетке». Как только решение было оглашено, а журналистам Судденок озвучила свою версию, она разрыдалась. Судебные приставы забегали по зданию суда, разыскивая аптечку с нашатырем. До собравшихся в холле журналистов долетали то протяжный вой, то громкие всхлипывания. Через пять минут подозреваемую вывели. Она продолжала плакать, уже не обращая внимания на журналистов и их вопросы.

Антон Баев