В контексте сатаны. Доренко о том, почему нашим спортсменам лучше не лезть на Олимпиаду

Я представляю себя спортсменом, хотя никакой и не спортсмен, и вот я думаю, что если бы мне давали какие-то колеса, то есть какой-то допинг, а потом перестали, то я даже чисто психологически думал, что я провалюсь, честное слово. Я бы боялся выйти, ведь если на допинге я рассчитываю на третье место, то без допинга я свалюсь аж на 15. И в этом смысле я бы гордо отказался от участия в соревнованиях без допинга.

Я же еще должен привыкнуть жить без допинга! Поэтому я бы, думаю, если действительно был допинг, надо отказываться. Облажаемся! Будет наглядно видно. И скажут, вот смотрите — он был второй, а теперь пятнадцатый. Стыдно! Поэтому нужно гордо задрав нос решительно удалиться, сказав, что это все поганая Олимпиада, которую устроили наши враги, негодяи и подонки. Это первое рассуждение.

Второе рассуждение. Хотел бы обратить внимание просвещенной аудитории на то, что в России вообще ничего не значат тексты и вообще все значат контексты. Представьте себе, что сатана говорит вам мыть руки перед едой. В России это не пройдет. В России сатане дадут отпор и даже будут нарочно мазать руки фекалиями тифозных больных, чтобы сатана знал — мы гордые. Понимаете, текст здесь не важен. Все говорят, что против нас ополчилась Америка. Да, согласен. Но это контекст. Все говорят, что все сателлиты Америки ополчились против нас. Согласен. Но это контекст. Все говорят, что Европа почти вся нас ненавидит, сателлиты Америки, не сателлиты Америки — это неважно. Хорошо. Но это тоже контекст. Весь ми против действительно против нас. И все говорят, что мы потребляем допинг. Но это опять контекст, ребята. А текст заключается в простом вопросе — а допинг мы употребляли или нет? А пробы мочи мы подменяли или нет? Когда мы говорим, что это не имеет значения, а имеет значение, что против нас Америка, мы пытаемся текст подменить контекстом. Я понимаю, что контекст важен, но текст вообще хоть сколько—нибудь важен? Или вообще не важен? Это вопрос, на самом деле. В России, думаю, это бессмысленный вопрос, потому что здесь важен контекст, а не текст. Контекст важнее текста.

И еще один аспект очень важный. Мы всегда говорим, что все такие же. Я не знаю про всех… Все такие же и все шлюхи, все давалки, все только напускают на себя вид порядочных женщин, а на самом деле потаскухи. Так говорят проститутки. Спросите у проститутки и она скажет, что все, абсолютно все, кроме ее мамы, абсолютно все потаскухи. Разве не так же звучим мы, когда говорим, что все употребляют допинг? Поговорите с вором-карманником, который тырит где-то по трамваям-троллейбусам. И он скажет, что все воры — только большего размера. Все абсолютно все паскуды, коррупционеры и воры. Все берут, все крадут, все бы даже крали в троллейбусах — все эти миллиардеры и чиновники крали бы в троллейбусах, все они умеют ловко засунуть руку в карман. Все паскуды, негодяи и все проститутки и все с желтым билетом… Но так говорят люди, которые уже переступили закон.

Когда мы говорим, что весь мир такой же, то мы как бы ставим на себе клеймо — «а мы-то точно такие» Ребята, подождите, может у вас не все употребляли допинг? Чего Вы так вдруг резвясь, кидаетесь какашками? То есть вы уверены, точно уверены, что мы тотально сидим на допинге? Я в этом не уверен. Так что вы уж подумайте над этими тремя аспектами, пожалуйста.