«Чайнофобия» в Европе: Китайский взгляд на немецкую политику

После окончания коронавирусного кризиса политическая картина мира претерпит существенные изменения. В ней вполне вероятны будут неожиданные ходы геополитических игроков, новые альянсы и смены концепций внешней политики многих стран.

В преддверии этого было бы неплохо понимать, как эти игроки оценивают друг друга. А значит — понимать, какими могут быть будущие взаимоотношения между ними.
Как один из основных мировых игроков – Китай – смотрит на внешнюю политику объединённой Европы и её лидера – Германии.

Удивление Поднебесной

Для представителей германского правительства и ведущих европейских политиков, посещающих Китай, быстрая поездка в Шанхай является почти что обязательной.

Стремительное развитие города дает массу поводов для искреннего интереса. Немцы часто удивляются тому, что эта страна гораздо более современна, чем обычно думают многие, и что она предлагает совершенно иную повестку, чем та, которая представлена в европейской прессе.

Их удивление, в свою очередь, само по себе удивительно. Китай является одним из главных торговых партнеров Германии и, следовательно, имеет решающее значение для процветания ее граждан. Граждане этой страны, как минимум, должны быть хорошо информированы о таком важном партнере.

Несут ли средства массовой информации ответственность за подобный недостаток информации? Полагаю, да. В конце концов, они изображают другой Китай, заставляя воспринимать его как некий авторитарный Мордор.

Мало кто из них задаётся вопросом: если это так, то как подобная система породила столь динамичный рост?

И в этом непонимании порой доходит до откровенно курьёзных ситуаций.

К примеру, один из ведущих немецких политиков, когда-то активно работавший в Германской Демократической Республике, однажды, выступая с речью в Шанхайском университете, совершенно искренне сравнил КНР и ГДР, на основании чего сразу же предложил  аудитории, как лучше управлять их страной. О том, насколько эти страны действительно сопоставимы, не стоит и говорить.

Американо-германские отношения

Внешняя политика любой страны в идеале основана на реалистичном восприятии внешнего мира и учете собственных интересов в нём.

Однако, по мнению многих в Китае, восприятие Германией внешнего мира представляется весьма туманным. Что наиболее очевидно во взаимоотношениях с главным партнёром и старшим союзником всей объединённой Европы – США.

С точки зрения Китая, в последние годы между Берлином и Вашингтоном было много общих разговоров, суть которых с немецкой стороны состояла в убеждении американского правительства в том, что Германия и США разделяют одни и те же ценности, в надежде, что последние будут продолжать поддерживать Германию и других союзников «стоя плечом к плечу против врагов трансатлантического сообщества и его ценностей».

Но времена изменились.

Старому континенту трудно смириться с тем, что американо-германские отношения сейчас намного сложнее, и главный приоритет США при Трампе – «Америка превыше всего». В нынешней американской палитре есть только два цвета: «американский» и «неамериканский».

Германия в этом смысле равно любой другой стране из неамериканского раздела, и разница там всего лишь в небольших нюансах.

Для Китая очевидно, что целый ряд решений, принятых администрацией Трампа, вынудил европейцев и немцев в частности изменить свое восприятие положения вещей в североатлантическом лагере.

Призывы европейцев взять свою судьбу в собственные руки становятся все громче.

Но Европа, тем не менее, сильно зависит от США в военном, геополитическом и экономическом отношении. И эта несамостоятельность стала болезненно ясна в результате краха иранской ядерной сделки,  а также кризиса беженцев.

По мнению Китая, США — это предел свободы Европы. Главный стоп-фактор всех её решений. И для Поднебесной главный вопрос здесь в том, чтобы Европа вообще и Германия в частности стали хозяевами собственной судьбы.

Германия и Россия

С другой стороны, основным геополитическим партнёром самого Китая является Россия.

А в позиции Германии по отношению к России в настоящее время доминирует одно слово: «санкции». При том, что Россия имеет фундаментальное геополитическое и стратегическое значение для самой Германии.

Очевидно, что Германия сильно зависит от российской энергетики, поэтому политика европейской безопасности без стабильных отношений между двумя странами немыслима.

После окончания «холодной войны» правительство Гельмута Коля было преисполнено решимости интегрировать дестабилизированную Россию в европейское и трансатлантическое сообщество. Однако впоследствии отношения изменились – германо-российский союз оказался невыгоден слишком многим, а воссоединение с Крымом оформило похолодание окончательно.

С тех пор немецкие дебаты о России сосредоточились исключительно на дихотомии «с санкциями» или «без санкций».

Альтернативные идеи были бы крайне необходимы, учитывая важность России, но нет никаких признаков того, что это произойдет в ближайшее время.

Китай крайне беспокоит подобное положение дел. Впрочем, как и ряд аспектов уже внутри европейской политики в целом.

Германия и Франция

К примеру, то, что Германия и Франция очевидно являются двигателем развития Европейского Союза, но, к разочарованию многих, этот двигатель дал сбой. В немалой степени по причине разлада между ними.

По словам одного немецкого эксперта:

«У Эммануэля Макрона каждый день появляется десять новых идей, но Германия не реагирует ни на одну».

Многие партнёры европейских стран, в том числе и Китай, ожидают, что Германия возьмет на себя ведущую роль в европейской интеграции. Такое руководство должно было бы проложить для Европы путь в будущее, а не зацикливать ситуацию на существующем положении вещей или даже на прошлом.

И то, что по факту данный процесс, очевидно, буксует, также не ускользает от внимания тех, кто наблюдает за ним из Пекина.

«Чайнофобия» в Европе

Для Китая очевидно, что взаимные отношения с Европой и Германией, которые в последнее время то и дело спотыкаются, должны быть установлены на более прочной основе.

При этом у китайской общественности есть чёткое ощущение, что немецкие СМИ транслируют искаженное представление об их стране. Их репортажи по Китаю предсказуемо негативны или вовсе не соответствуют действительности. Некоторые даже говорят об откровенной демонизации Китая.

Почему немецкие СМИ изображают Китай в таком плохом свете, когда Китай демонстрирует только позитивный взгляд на Германию?

Это очень показательный вопрос, демонстрирующий, что существует огромное расхождение между общественными представлениями в обеих странах.

В Китае сформировалось устойчивое мнение, что в Европе существует «чайнофобия», в основном выражающаяся в обвинениях Китая в стремлении к гегемонии с использованием экономического развития. На этом основании делается вывод, что Китай является системным противником Европы.

В своем вступительном заявлении новый президент Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен заявила, что «…некоторые страны обращаются к авторитарным режимам, некоторые покупают их глобальное влияние и создают зависимости, инвестируя в порты и дороги». И вполне очевидно, что именно она имела в виду. Равно как и то, что Китай вряд ли будет воспринимать подобные намёки, как нечто дружественное.

В Пекине считают, что её слова подразумевают политизацию нормальной экономической деятельности и приписывают совершенно нормальным экономическим отношениям довольно зловещим мотивам.

Конечно, Европа должна делать все по-своему. Но это не значит, что её путь – единственный возможный. Впрочем, подобное мнение существует не только в Китае.

Китай и Германия: взаимовыгодные отношения

Как страны-экспортеры, Китай и Германия связаны всеобъемлющим стратегическим партнерством, характеризующимся взаимным политическим доверием.

Многочисленные взаимные визиты глав государств и правительств двух стран говорят сами за себя. Председатель КНР Си Цзиньпин неоднократно посещал Европу, встречался с канцлером Меркель на многих международных конференциях. Фрау канцлерин была в Китае дюжину раз, а китайский премьер-министр-постоянный гость в Германии.

Правительственные консультации проводятся с 2011 года. Они привели к многочисленным соглашениям о сотрудничестве и явно стимулируют двусторонние отношения. Китайско-германские отношения укоренились, расцвели и принесли свои плоды в рамках более чем 70 диалоговых механизмов на всех уровнях.

Существует хорошо налаженное «сообщество интересов» между Китаем и Германией. Это способствует как благосостоянию их населения, так и стабильности международного мира и экономического роста.

Впрочем, спровоцированная США торговая война нанесла ущерб не только китайской и американской экономикам, но и европейской экономике тоже.

Система свободной торговли была перевернута с ног на голову. Ответом Китая стало еще большее открытие своего рынка.

Многие немецкие фирмы, которые я посетил в Китае, подтверждают, что китайский рынок по-прежнему более выгоден, чем другие, хотя он и стал более сложным.

В 2018 году объем товарооборота между Китаем и Германией достиг € 199,3 млрд. Это сделало Китай главным торговым партнером Германии уже третий год подряд. А Германия — самый важный торговый партнер Китая в Европе.

Процветают также и взаимоотношения в сфере гражданского общества.

В настоящее время в Германии насчитывается 37 000 китайских студентов и более 1000 китайских учёных. Было заключено более 1300 соглашений о высшем образовании. Для немецких студентов Китай является самым популярным местом для обучения за рубежом, помимо Европы и США. И это уже само по себе говорит об уровне межгосударственных отношений, по крайней мере, в настоящий момент.

Философия политики

С администрацией Трампа, раздувающей пламя мирового торгового конфликта, внешняя политика многих стран стала характеризоваться националистическим возрождением и эгоизмом – где-то здравым, где-то нет.

Глобальный порядок, установленный после Второй мировой войны, разрушается на глазах вместе с самой идеей многополярности.

С 2015 года Европа находится под давлением кризиса беженцев. Очевидно, что внешняя политика не может и далее оставаться такой, какой была. Германия известна во всем мире своими мыслителями, и ее внешняя политика нуждается в философии.

С китайской точки зрения, без этого трудно представить себе какую-либо ведущую роль в том числе и в ЕС, не говоря уже о взятии на себя глобальной ответственности.

С этой позиции философия, лежащая в основе немецкой внешней политики, основанная на «вечном мире» Канта, должна была бы гарантировать относительно миролюбивый путь развития, сколь утопично бы это ни звучало.

Впрочем, на деле нынешняя Европа всё более демонстрирует очевидное желание обеспечить мир и безопасность с помощью большего количества оружия и все более внушительных военных учений.

Насколько разумно это решение и стоит ли за ним пересмотр тех самых философских основ внешней политики – как всегда покажет жизнь.

Китай же, в свою очередь, также делает из этого вполне очевидные выводы.

Разумеется, постоянная задача внешней политики состоит в том, чтобы помогать Германии и Европе находить свое место в новом мировом порядке, трансатлантическом, европейском и глобальном – в том числе и в том, который начнёт складываться после эпидемии.

И здесь долго существовавшие константы уже не так очевидны.

На Западе «испытанный и надежный друг» Америка уже не тот, что прежде. На Востоке Советский Союз — заклятый враг западной Европы — превратился в РФ, отношения с которой также простыми не назовёшь.

Вот и Китай превратился из экономического партнера в геополитического соперника. Конечно, это не отменяет партнёрства, как такового. Но, тем не менее, накладывает серьёзный отпечаток на все аспекты взаимоотношений.

В целом же взгляд современного Китая, как на Германию, так и на всю объединённую Европу можно охарактеризовать одним словом: ожидание.

Пекин прежде всего хочет понять, выйдут ли европейские страны из тени США и начнут ли играть если не полностью, то куда более самостоятельную роль в определении направлений собственных политических векторов.

Именно от этого и будет зависеть дальнейшее развитие событий в отношениях Европы и Поднебесной.

И надо признать: перспективы для чего-то подобного сейчас более чем имеются. Насколько они будут реализованы – вот вопрос, интересующий Китай прежде всего. Впрочем, полагаю, интересует это не только китайцев.