ДЕМОКРАТИЯ В ОСАДЕ

Первая волна глобальной пандемии сошла на нет. На смену ей подкатывает вторая. Очевидно, что после всего этого мировое устройство уже не будет прежним. А каким оно будет? Многие сейчас пытаются это понять, в том числе и на Западе.

С точки зрения многих представителей «цивилизованного мира» уже к началу пандемии система «западной демократии» подошла, мягко говоря, не в лучшей форме. Да и в целом глобальное мироустройство в его нынешнем виде сталкивается с целым набором вызовов: от изменений климата, до откровенно агонизирующего капитализма. Что вызывает стремительный рост социального и политического неравенства, и это особенно очевидно в «демократических странах». Например, в США, где это сейчас происходит быстрее, чем где-либо еще в мире. Не говоря уже о странах, которым повезло ещё меньше: Сирия, Ирак, Ливия, Афганистан, Сомали и Конго. Где вмешательства Запада, особенно США, неизменно приводили к ещё более катастрофическим результатам. Всё это ещё сдабривалось многолетним экономическим кризисом, по сути не прекращающимся с самой «великой рецессии» 2008 года.  Именно эта «картина маслом» и была в итоге накрыта теми самыми волнами пандемии.

В этой ситуации западная демократия всё больше занимает оборонительную позицию. Недавнее международное исследование, проведённое европейскими структурами, показало, что в 60 из 137 исследованных стран демократия западного образца была «подорвана», либо «ослаблена» за последние 10 лет. На смену «либералам» и «прогрессистам» там приходили автократы и потенциальные автократы (в их списке, помимо прочего, Путин, Трамп, Болсонару и Эрдоган), которые зачастую пользуются там одобрением населения в большей или меньшей степени. Несмотря на явную вписанность данных деятелей в западную модель, они, тем не менее, и в самом деле ярко иллюстрируют тот самый кризис западной либеральной демократии. Впрочем, помимо персональных раздражителей для демократического Запада существуют ещё и системные.

Китай как удачная альтернатива?

В то же время всё больше и больше людей на глобальном юге обращают внимание на Китай. Связано это со многими причинами и помимо нынешнего кризиса. Например, у многих в мире создается отнюдь не такое уж необоснованное впечатление, что западные демократии озабочены только собственной выгодой и мало что могут предложить всему остальному человечеству. Что активно подтверждалось ими же самими даже по отношении друг к другу во время эпидемии в Европе. Напротив, Китай представляется многим успешной моделью развития. Профессор Чжан Вэйвэй, самый известный теоретик китайской модели, считает, что «американская модель» (модель развития Запада) потерпела неудачу, и ссылается на катастрофические события во многих африканских государствах, в Центральной Америке, на Ближнем Востоке, шедших по этому пути.

Что этому может противопоставить или возразить ЕС? Почти ничего. Тем более, что подтверждений у слов китайского профессора более чем достаточно. К примеру, в 2011 году после 56 лет правления «Партии единства» в Тунисе произошла «демократическая революция». То же произошло и в Египте. То же — в Ливии. Результат известен. И обусловлен он был, помимо всего прочего, ещё и самой западной демократической моделью, которую попытались имплантировать на неаутентичную почву. Что явно показало действительный уровень её универсальности.

Кроме того, та ситуация сделала очевидным лицемерие самого ЕС, который, заявляя, что несёт «демократические ценности», на деле в очередной раз продемонстрировал, что готов «конструктивно сотрудничать» с кем угодно: хоть с авторитарными правителями, хоть с «молодыми демократами», хоть с пришедшими им на смену откровенными людоедами и террористами. В итоге даже многие европейские интеллектуалы сделали вывод, что «демократия больше не приносит дивидендов». И как изменить данную ситуацию в Европе никто даже не представляет.

Так что, с одной стороны, существуют экономические и геополитические интересы, а с другой — «необходимость инициативы по укреплению демократии». И как «демократическому Западу» совмещать одно с другим, всё менее понятно. Тем не менее, поскольку США в значительной степени потеряли мировое доверие, а Китай «недемократичен», то многие демократы в мире по-прежнему обращают свои взоры на ЕС.

Единая Европа как утопия

В своей книге «Европейская мечта» Джереми Рифкин впервые развил идею о том, что объединенная Европа может стать моделью для будущего развития мира — для сближения народов. Мотивирует это утверждение он тем, что Евросоюз не завоевал Европу, а стал результатом «добровольного объединения народов». То, чего ни император Август, ни Карл Великий, ни Карл V, ни Наполеон, ни Гитлер не достигли во всех своих войнах и сражениях, ЕС достиг мирным путём.

Что, по мнению автора, делает эту исторически новую структуру такой привлекательной? Он называет «стабильные демократические условия, мир, процветание и свободу передвижения». По его словам, именно народы всегда побуждали свои правительства вступать в ЕС. Это относится к грекам, испанцам и португальцам, а также позже к «враждебным народам Балкан и бывших государств Восточного блока в Центральной Европе». Довольно спорное и неоднозначное утверждение, особенно с учётом последних войн на тех же Балканах и мутных историй с референдумами о вступлении в еврозону. Впрочем, здесь мы имеем дело с неким «европейским мифом», родственным американской мифологеме «града на холме», так что оценивать его с точки зрения истории и здравого смысла не всегда уместно. Примерно, как произведения Томаса Мора и Томмазо Кампанеллы.

Тем более, что сейчас всё более очевидно, что ЕС не годится на роль утопии. Объединённая Европа ещё до последних событий была в кризисе из-за Brexit, когда одно из основных государств Старого Света решило уйти из «европейского рая», хлопнув дверью. И сочетание пандемии с кризисом несолидарной долговой политики усилило подобные тенденции многократно. Теперь даже горячие сторонники ЕС говорят о вопиющей необходимости его реформирования. Главная их мысль: объединённой Европе, глубоко травмированной после пандемии, наконец-то нужна «демократическая конституция». То есть нечто, способное сделать её более похожей на настоящее государство, а не всё ещё весьма внутренне аморфное объединение.

Но Европа в частности и «демократический Запад» вообще не существуют в безвоздушном пространстве. И на их положении не может не сказаться подрыв мировых позиций либеральной демократии и либеральной экономики. Возникает вопрос: что может сделать осаждённый «демократический мир» для укрепления этих формационных моделей?

План Маршалла для мира

Альберт Гор, вице-президент США времён Клинтона и один из активных деятелей кампании Джо Байдена, выступил с идеей «Плана Маршалла для Земли»: глобальной инициативой для бедных стран Африки, Азии и Латинской Америки. Правда, каким образом реализовать эту светлую идею он не уточнил. Впрочем, дискуссию это всё же открыло. Широко известный в узких кругах африканский историк и философ Ахилле Мбембе сделал встречное предложение: начать ведущим странам некий «Новый курс на демократию и экономический прогресс». По его мнению, это должно быть предметом переговоров между африканскими государствами и европейскими державами, чтобы в очередной раз преодолеть очередные «шрамы колониализма». Невооружённым глазом заметно, насколько подобная риторика уже не нова и вторична. Впрочем, альтернатив ей не сказать, чтоб было очень много — в стане мировой либеральной демократии наблюдается явный кризис идей.

В том же ЕС высказываются схожие мысли о создании некой «ассоциации за демократию и развитие». Это было бы международное сообщество по типу бывшего Европейского сообщества (ЕС) — протообразования, предшествовавшего самому Евросоюзу. Данная нечёткая структура в мире после эпидемии могла бы объединять государства, в которых «гарантированы демократические стандарты, такие как справедливые, демократические выборы, соблюдение прав человека, независимые суды, разделение властей и свободная пресса». Иными словами, таким образом предлагается создать некий международный институт, который бы хотя бы относительно гарантировал дальнейшее отсутствие сокращения коллектива либеральных демократий.

И в качестве «пряника» здесь данная ассоциация должна была бы предложить своим членам средства для софинансирования ряда маркерных отраслей: т. н. «энергетического перехода», определённых образовательных учреждений, лесовосстановления, переработки мусора, экологического транспорта и других инфраструктурных проектов, догматически важных в рамках нынешнего либерального глобализма. Помимо этого, предполагается, что данная ассоциация должна предложить всем своим членам открыть рынок сельскохозяйственной продукции из бедных стран и сделать привилегированные предложения по их импорту.

Международное сообщество с либеральными правилами

Разумеется, членство в такой ассоциации накладывало бы на участников целый ряд обязательств по сохранению либеральных стандартов во внутренней политике. И если член ассоциации больше не соответствует подобным требованиям, то могло бы быть возможно приостановление оного членства по решению чего-то, напоминающего верховный суд. Авторы подобных инициатив практически не скрывают того, что, говоря о подобном, они подразумевают происходящее ныне с Венгрией и Польшей. Нынешнее молчаливое консервативное восстание в странах Восточной Европы вполне может перекинуться на Европу Центральную и даже Западную и, разумеется, они очень хотели бы исключить такую возможность.

Авторы подобных идей предполагают, что такое объединение могло бы стимулировать все государства к созданию «демократических структур». В частности, по их мнению, это может стать мощным инструментом давления на местные элиты, дабы они «не смели подрывать демократию», и в качестве бонуса за это им будет предлагаться некое экономическое развитие. По сути, это чем-то напоминает деятельность структур г-на Сороса, только в более крупном масштабе.

Однако подобные наполеоновские «планы Маршалла» даже теоретически могут быть успешными только в том случае, если они будут пониматься не как очередное благотворительное мероприятие для третьих стран, а как проект, который отвечал бы очень общим интересам как Европы, так и других государств-участников за её пределами. Что подразумевает экономические отношения, которые будут успешны, когда от них выигрывают все. Но подобное означало бы куда больший тектонический сдвиг в системе международных отношениях, чем подразумевается нынешними демократическим мечтателями. Вплоть до создания более справедливого мироустройства в целом. А это вопрос, далеко выходящий за рамки «сохранения либеральной демократии». В противном же случае все подобные инициативы просто не имели бы смысла. Станет ли делать нечто подобное Западный мир, придавленный последствиями кризиса? Я сильно в этом сомневаюсь.

А значит он и дальше будет оставаться в тупике — идейном и политическом. И западная демократия по-прежнему будет оставаться в осаде. На сколько её ещё хватит — это хороший вопрос.