ИМПОРТОЗАМЕЩЕНИЕ СТАНОВИТСЯ ОДНИМ ИЗ ГЛАВНЫХ БИЗНЕСОВ ДЛЯ ЧИНОВНИКОВ

Казалось бы, такое благородное дело – реиндустриализация страны, обеспечение независимости от возможностей чужих производств и недоброй зарубежной политической воли. Казалось бы, ну как на этом благородном деле что-то нехорошее и корыстное сделать, ведь создание новых производств – это ж сплошные расходы, с них не украдёшь…

Нюанс кроется в закупках. Импортозамещающую продукцию надо ведь не только произвести – надо, чтобы её ещё кто-то купил. А производственники, в том числе – публично бьющие себя пяткой в грудь на тему, что сплошь и всё импортозаместили, непублично в опросах говорят о том, что без импорта работать не смогут. Причем 60% говорит, что не сможет вообще, никак. А 30, что сможет, но не захочет, потому что «отечественные аналоги» зарубежных комплектующих совершенно не аналогичны, снижают качество конечного продукта и даже создают риски для производственных цепочек.

В общем, получать льготы и субсидии от правительства за импортозамещающую продукцию готовы все. А вот покупать импортозамещающую продукцию для своих производственных нужд – очень мало кто. Решение тут нашлось простое, административное. У нас доля государства в экономике по некоторым оценкам перевалила за 70%. Это означает, что не только производство, но и закупки под контролем. Осталось только перейти от призывов «покупать российское» к директивам «нероссийского не покупать».

Опробовали тему на многострадальных лекарствах. В апреле прошлого года Минпромторг ввёл для госзакупок лекарств правило «третий лишний». Оно означает, что, если в конкурсе на закупку участвует хотя бы два отечественных поставщика, все иностранные заявки не рассматриваются, какими бы выгодными они ни были. Правило немедленно привело к резкому падению качества лекарственного обеспечения больниц. Настолько резкому, что ФАС отважился выступить против общегосударственной политики и попробовал продавить вывод из-под «третьего лишнего» хотя бы онкопрепаратов.
Однако защитить хотя бы раковых больных ФАСу не удалось. Вместо этого правительство начало потихоньку готовить правило «второй лишний» — т.е. если некий закупаемый продукт производит хотя бы одно российское предприятие, и оно готово поставлять необходимый объём, то этот продукт и надо покупать, конкурс не нужен. Причём новое правило, фактически отменяющее конкурсные процедуры в госзакупках решено вводить уже не только для лекарств, но и для медтехники.

Так вот теперь, как мы выяснили, правило «второй лишний», не размениваясь на медицинский рынок, будут вводить сразу для всех госзакупок, что бы ни покупалось. Это продавливает могущественный вице-премьер Борисов, ответственный за промышленность и пользующийся в этом качестве полным доверием президента. Причём продавливает по-умному: всю конкретику в изменении (практической отмене) конкурсных процедур готовит Минфин, который вроде бы Борисову прямо не подчинён.
Минфин и наготовил. Но тоже по-умному – только процедурные вопросы. А непосредственное исполнение отпасовал Минпромторгу, т.е. вернул ответственность Борисову, который по большинству вопросов Минпромторг как раз и курирует. Теперь борисовское ведомство будет принимать конкретные решения по самым тонким вопросам процедуры: будет определять
а) является ли продукция в достаточной мере «отечественной» и
б) является ли продукция аналогом относительно зарубежного предложения.

А эти вопросы – самые тонкие и интересные. Потому что, отечественная продукция или нет – это вовсе не очевидность. Стопроцентной «отечественности» не бывает сегодня не только в тотально зависимых от импорта стран типа нашей, но и в государствах с развитой промышленностью. Дело даже не в том, что условный айфон делается в условной Корее и Китае, а совсем не условный российский процессор Байкал – на совершенно конкретном корейском заводе, и российского в нём – только техническое задание, на этот завод направленное. Техническое задание – это совсем немало, но, если огрублять, то назвать процессор «Байкал» отечественным – это всё равно, что прийти к портному, рассказать, какой бы ты хотел костюм, цвета, ткани, где какие карманы, из чего пуговицы, а потом утверждать, что ты сам этот костюм сшил.
Поэтому придумываются и дальше будут придумываться всякие хитрые балльные системы, по которым будут оценивать уровень локализации. И поскольку импортозамещение – наш фетиш, то попадут в импортозамещенные продукты, в которых «отечественным» может быть только чертёж, а всё, вплоть до отвертки для отверточной сборки – китайское.

Дополнительная проблема – наш фетиш №2, Евразийский экономический союз. Эта мучительная для всех попытка создать единое экономическое пространство из части наименее развитых республик СССР, очевидно, кроме России, никому не нужна. Соответственно, Россия за статус лидера мертворожденного объединения и платит. Хотя кой-какие бонусы в виде проникновения на рынки стран-участниц получает, но довольно зыбкие. В результате приходится открывать свой рынок и приравнивать продукцию стран ЕАЭС к собственной. Т.е. «отечественное» при закупках — это, например, таджикское. Выкинуть по правилу «второй лишний» из закупок товары европейских производителей, чтобы дороже купить менее качественный таджикский продукт – это, конечно, сильное импортозамещение.

Что имеем на выходе? А на выходе имеем ответ на вопрос, как так вышло, что в период экономического кризиса, вызванного коронавирусом, весь народ взвыл, но выросли продажи люксовых автомобилей и элитной недвижимости по 500 млн за квартиру и больше? Ответ кроется как раз в перешедшем в фазу прямых и грубых протекционистских мер «импортозамещении». Конкурсы при закупках фактически отменены. Это значит, что цену можно назначать почти произвольно, никакого конкурентного регулирования нет, а есть договоренности: вот столько – нормально, а больше – уже чересчур. И это чьи-то персональные договоренности. Но конкурсы формально есть. И это значит, что разрешение на закупку у единственного поставщика – это чьё-то персональное решение. И кто именно будет этот поставщик –тоже чьё-то личное решение. Этих факторов вполне достаточно, чтобы поддержать рынок лакшери-потребления. Объём его колоссален: примерно 8 трлн госзакупок, из которых уже почти 3/4 это импортозамещенные единственные поставщики.

Но, вы удивитесь, им всего этого мало. Мало формализовать борисовскую программу прекращения конкурсных закупок под видом поддержки отечественного производителя. Судя по всему, проблема в том, что остались ещё сопротивляющиеся производственники, которые упёрто хотят выпускать приличный продукт и нуждаются в закупках не только у «товаропроизводителей ЕАЭС». Поэтому на сцену вышел чрезвычайно грозный зампредсовбез Медведев, о котором уже стали подзабывать, а напрасно. И заявил Медведев, что кое-где у нас порой встречаются несознательные предприятия, недостаточно включившиеся в общегосударственное дело импортозамещения. Так вот, как выразился экс-премьер и экс-президент, этим предприятиям дадут соответствующую оценку, в том числе по линии Генеральной прокуратуры.
В общем, никому не будет позволено лежать на пути у перекачивания государственных средств в правильном направлении.

Опубликовано интернет-изданием «Новый Век«