Мифы о санкциях

Автор Андрей Сергеевич Дёгтев — эксперт Центра Сулакшина

Уже третий год Россия живёт в условиях санкций. За это время сформировался ряд мифов о санкциях. Попробуем посмотреть на них с этой точки зрения.

МИФ № 1. РОССИЯ ОКАЗАЛАСЬ В КРИЗИСЕ ИЗ-ЗА САНКЦИЙ

Такое объяснение часто можно услышать не только из уст простого обывателя, но и от бизнесменов — то есть людей, погружённых в экономическую проблематику. В действительности главной причиной кризиса стала несостоятельность российской экономической модели, а санкции — это лишь неприятное дополнение к собственному кризису.

Начнём с того, что в гораздо большей степени, чем санкции, удар по российской экономике нанесло падение цен на нефть. Если санкции, по экспертным данным, за 2 года нанесли России ущерб в $90 млрд., то из-за падения цен на нефть, газ и нефтепродукты Россия недосчиталась более $150 млрд.

Конечно, обвал цен на нефть тоже можно рассматривать как санкции. Трудно поверить, что столь радикальное и длительное удешевление нефти могло произойти без согласия США или их манипулятивного воздействия. Скорее всего, мы имеем дело с целенаправленной стратегией. Однако вряд ли Россия является центральной частью этой стратегии. Кто будет переворачивать всю глобальную экономику ради давления на страну, производящую всего лишь 2% мирового ВВП? Для этого есть гораздо менее затратные способы.

Но даже и нефть не является главным виновником российской рецессии. Не трудно заметить, что с начала 2010-х годов российская экономика отвязалась от нефти. Не в том смысле, конечно, что она смогла расти не за счёт экспорта природного сырья, а в том смысле, что темпы роста ВВП удивительным образом начали падать, несмотря на рост цен на нефть (рис. 1).

Рис. 1. Цена нефти и прирост ВВП России

Объяснение этому простое и проистекает оно из характера российской экономики, которая является рентной. После распада СССР экономика была деиндустриализирована. Разгул либерализма, коррупции и монетаризма заблокировал инвестиционный процесс. Базовым источником дохода стала рента во всех её проявлениях: аренда, коррупция, рэкет, рейдерство, спекуляции и т. д.

В таком деформированном виде российская экономика вошла в XI век, и, на счастье, тут же получила подарок в виде дорогой нефти, которая разогнала спрос, а вместе с ним и реальный сектор. Но потенциальная ёмкость производящего сектора в рентной экономике мала. Развиваться можно лишь до некоторого предела, свыше которого не позволят расти чиновники, бандиты, монополисты и прочие охотники оттяпать кусок от чужого бизнеса. Вот и вышло, что к началу 2010-х полезный потенциал российской экономики был исчерпан. И рост цен на нефть уже не мог ничего исправить.

Именно на этот кризис и наслоились санкции и падение нефти. Причём наслоились очень «удачно», потому что появилась возможность использовать санкции в качестве оправдания управленческой несостоятельности правящего класса. В действительности главной причиной кризиса является коррупционный и рентный характер экономики.

МИФ № 2. БЛАГОДАРЯ САНКЦИЯМ РОССИЯ ИЗБАВИЛАСЬ ОТ ВНЕШНЕГО ДОЛГА

В Сети много раз звучал аргумент: «Зато мы сбросили с себя кредитное ярмо!» Действительно, корпоративный внешний долг России, который представляет собой совокупность обязательств (в том числе кредитных) коммерческих агентов перед зарубежными субъектами, уменьшился за время санкций в долларовом выражении на 27%. Это связано с тем, что многие предприятия, частично выплатив старые кредиты, не смогли взять новые. Но насколько это облегчило жизнь российского бизнеса?

На самом деле размер внешнего долга в валютном выражении мало что значит для отечественных предприятий. Ведь российские фирмы получают свою выручку в рублях и для расчёта по внешним обязательствам им сначала необходимо купить иностранную валюту по текущему курсу. Лишены такой необходимости только экспортёры, чьи доходы изначально номинированы в долларах и евро. Но на экспорт в России приходится только 9% ВВП. Все остальные производители зависят от курса рубля, и для них ключевым показателем является величина внешнего долга в рублёвом выражении. А она за последние два года выросла на 52% (рис. 2).

Рис. 2. Российский корпоративный внешний долг в долларовом и в рублёвом выражении

Таким образом, внешняя долговая нагрузка на российский бизнес только лишь возросла. Это стало результатом двукратной девальвации рубля. Несмотря на исправные выплаты по кредитам, долг многих предприятий не уменьшился, а, наоборот, увеличился. Фактически российским производителям пришлось платить дважды по одним и тем же кредитам.

МИФ № 3. ПРОДУКТОВОЕ ЭМБАРГО БОЛЬНО УДАРИЛО ПО ЭКОНОМИКЕ ЗАПАДНЫХ СТРАН

В ответ на западные санкции Россия ввела продуктовое эмбарго против ЕС, США, Канады, Австралии, Норвегии и ряда других стран, запретив импорт мясных и молочных продуктов, рыбы, овощей, фруктов и орехов из них. Российские СМИ неоднократно заявляли, что российское эмбарго доставило западным производителям большие неприятности. Однако статистика экспорта западных стран, несмотря на эмбарго, показывает рост. Так насколько же чувствительным оказался российский ответный удар для Запада?

Ущерб от эмбарго для западных стран выражался в необходимости поиска новых рынков сбыта. Но и Россия оказалась в противоречивой ситуации. С одной стороны, эмбарго должно было простимулировать российских производителей. С другой — полностью заместить выпавшие поставки в короткие сроки было невозможно, и потребовались срочные усилия для наращивания поставок из стран Южной Америки и Азии. Понятно, что альтернативные поставщики по тем или иным причинам проигрывали прежним производителям, иначе бы их продукция не была бы ранее вытеснена с российского рынка. Таким образом, новые поставки должны были отличаться более высокой ценой или низким качеством. В 2014 году цены на продукты питания в России выросли на 16,7%. Это происходило на фоне девальвации рубля и общего роста цен, поэтому выяснить, каков был вклад эмбарго в продовольственную инфляцию, сложно.

Совокупная стоимость выпавшего экспорта западных стран составила примерно $9 млрд. При этом речь идёт о странах с совокупным ВВП примерно $40 трлн и экспортом — $11 трлн. То есть затронутый продовольственным эмбарго объём экспорта составил всего лишь 0,02% ВВП или 0,08% экспорта этих стран. Таким образом, эмбарго не могло оказать значительного влияния на экономику стран, против которых оно было введено. Для России относительный масштаб эмбарго оказался крупнее: 0,4% ВВП и 2% импорта.

Недавно CEPII, французский исследовательский центр, специализирующийся в сфере мировой экономики, опубликовал исследование, согласно которому недополученная прибыль от экспорта стран, поддержавших санкции против РФ, составила $60,2 млрд. При этом основная часть потерь (82%) пришлась на смежные производства. Даже если расчёты французского центра были произведены корректно, то всё равно необходимо понимать, что речь идёт не о чистом сокращении экспорта или производства, а лишь о нереализованном потенциале. Дело в том, что многие европейские страны сумели компенсировать потери на российском рынке за счёт других направлений и даже увеличить свой экспорт (таб. 1).

Таблица 1. Изменение в экспорте товаров из ЕС в Россию и другие страны (I квартал 2015 года по сравнению с I кварталом 2014 года)

Источник: NATO review magazine, на основе данных Евростата

Стоит отметить, что воздействие эмбарго на разные страны оказалось весьма неравномерным. Больше всего пострадали далеко не самые влиятельные страны западного блока. Наибольший ущерб понесла Литва, в экспорте которой Россия занимала самую большую долю в ЕС — 16%. Причём треть экспорта приходилась на сельхозпродукцию. В первую очередь пострадали так же Финляндия, Эстония и Польша. Конечно, многие из названных стран демонстрируют ярую русофобию, и их наказание вызывает злорадное удовлетворение. Но на общую позицию ЕС это вряд ли как-то существенно влияет.

Эмбарго ударило по организованным группам интересов европейских стран — сельхозпроизводителям. На это и делался расчёт. Однако фермеров, несмотря на их организованность, вряд ли можно считать особо влиятельной частью делового сообщества на Западе. Это не банкиры и не крупные промышленники. Демонстрации фермеров давно уже стали рутинной частью политического процесса в Европе. Головной боли российское эмбарго евробюрократам, конечно, добавило. Потребовалось придумывать какие-то механизмы компенсации потерь сельхозпроизводителей в рамках бюджета ЕС. Но к каким-либо значимым политическим последствиям эмбарго привести не смогло.

Что же касается стимулирования внутреннего производства, то оно, безусловно, имело место. Однако не стоит его абсолютизировать. Во-первых, российское сельское хозяйство демонстрировало положительную динамику и до эмбарго. Поэтому вряд ли рост в одах можно целиком и полностью связывать с ограничением западного импорта. Расширение производства в это время во многом было обусловлено предыдущими инвестициями. Более того, в одах темпы роста сельского хозяйства даже уменьшились по сравнению с 2013 годом (рис. 3).

Рис. 3. Темпы роста продукции сельского хозяйства в России. Позитивного влияния санкций нет

Во-вторых, необходимо учитывать временной формат эмбарго (введение на год с возможностью дальнейшего продления). Такой алгоритм не даёт производителям гарантию окупаемости инвестиций, что не позволяло наладить инвестиции с длительным сроком окупаемости. Даже продление санкций на 1,5 года (до конца 2017 года) мало что изменило. Ведь, например, затраты в мясное скотоводство окупаются лишь за 6–7 лет.

МИФ № 4. САНКЦИИ СТАСКИВАЮТ РОССИЮ С НЕФТЯНОЙ ИГЛЫ

Часто можно услышать мнение, что санкции положительно влияют на российскую экономику, так как стимулируют диверсификацию. Такое часто заявляют российские чиновники. В качестве примера приводят сокращение доли нефтегазовых расходов в бюджете.

По логике вещей потеря рентного дохода действительно должна стимулировать повышение экономической эффективности. Кроме того, санкции против высших чиновников должны положительно менять их психологию. Невозможность выезда за границу и содержания там своих активов должна подталкивать их к обустройству собственной страны — бежать-то теперь некуда, а значит, личное благополучие напрямую связывается с благополучием страны. Однако пока что такого эффекта не наблюдается. Монетаристско-либеральная модель экономики не меняется. Одним словом, потери от санкций экономика пока что не в состоянии компенсировать за счёт внутреннего роста. Тогда откуда же взялось улучшение структуры доходов федерального бюджета?

Дело в том, что доля нефтегазовых доходов в федеральном бюджете сократилась не потому, что увеличились все остальные доходы, а потому что из-за падения цен на ресурсы поступления от продажи нефти и газа упали. Упал и ВВП — то есть сократилась совокупная налогооблагаемая база. Где брать деньги в бюджет — непонятно. В результате, образовался бюджетный дефицит, который в 2016 году ожидается в районе 3% от ВВП (рис. 4).

Рис. 4. Дефицит федерального бюджета и прирост ВВП в России

Таким образом, изменение структуры доходов говорит лишь об оскудении бюджета. И радоваться здесь нечему. Да и санкции тут не при чём. Нефтегазовые доходы сократились из-за падения цен на нефть, а это, как мы уже говорили выше, напрямую нельзя отнести к санкциям.

МИФ № 5. САНКЦИИ СКОРО МОГУТ СНЯТЬ

Иногда можно услышать мнение, что санкции достаточно скоро могут быть сняты. В частности, бывший вице-премьер Алексей Кудрин чуть ли ни на каждом публичном выступлении утверждает, что это может произойти к концу года при выполнении Минских соглашений. Такой оптимизм вызывает удивление. Необходимо понимать природу санкций. Они были введены в ответ на нарушение базовых принципов постбиполярной системы международных отношений.

В современном мире есть только один лидер и гегемон, который претендует на установление обязательных для всех правил игры. Конечно, любые правила могут нарушаться, но это должно происходить только по разрешению гегемона, что само по себе также является правилом. В случае с Крымом эта модель была нарушена. Санкции были введены для того, чтобы заставить Россию отказаться от чрезмерной самостоятельности внешней политики. И однозначным признаком такого отказа может быть только возвращение Крыма Украине. Такое возможно только в случае коренной смены общественной системы в России, причём в сторону увеличения степени либерализма и космополитизма. Исполнения Минских соглашений для снятия санкций явно недостаточно. Наличие на Западе групп, заинтересованных в снятии санкций, не гарантирует реализацию этого сценария, так как их позиции не более, чем паритетны противникам замирения с Россией.

Можно, конечно, привести пример французского Сената, который выступил за отмену санкций, а также голосование в четырёх итальянских областях (Тоскана, Ломбардия, Венето и Лигурия), которые также потребовали прекратить санкционное давления на Россию. Можно вспомнить и недавнюю резолюцию парламента Кипра о прекращении антироссийских санкций. Время от времени появляются сведения о том, что ряд европейских стран на высшем уровне не одобряет санкции против России. Однако, во-первых, подобные акции не имеют юридической силы. Во-вторых, консенсуса по поводу необходимости снятия санкций с России среди западных стран так и не наблюдается. Несмотря на единичные заявления против санкций, они исправно продлеваются раз за разом. Консенсус как раз обратный. Даже если на уровне ЕС получится добиться отмены санкций, то США вряд ли пойдут на этот шаг, если в России не произойдёт смены власти. А учитывая то, что американские санкции автоматически становятся обязательными  для исполнения любыми экономическими агентами мира, западные санкции останутся реальностью и в случае отказа от них европейцев.

Американские санкции легко вводятся, но крайне трудно отменяются. Достаточно вспомнить, как долго сохранялись санкции США против СССР. В 1949 года был основан Координационный комитет по экспортному контролю (CoCom) — международная организация стран НАТО, через которую ограничивался экспорт высоких технологий в СССР. Действовали эти ограничения вплоть до распада СССР. А введённая в 1975 году поправка Джексона-Вэника, лишавшая СССР режима наибольшего благоприятствования в торговле, и вовсе была отменена только в 2012 году. Как бы ни хотелось отмены западных санкций, России придётся терпеть их достаточно долго. Может быть, даже десятилетия. Иное возможно лишь в случае полной сдачи позиций, как в 1991 году.

ВЫВОД

Сложившиеся в массовом сознании представления о санкциях полны мифов и заблуждений. Не последнюю роль в этом сыграли пропагандистские реляции, призванные принизить ущерб от санкций, приукрасить достижения страны во внешней политике и оправдать собственную управленческую неэффективность внешним фактором. В действительности ситуация гораздо менее оптимистична, чем следует из официальных комментариев.

В то же время не стоит делать исключительно пессимистичные выводы о перспективах страны. Невозможность развиваться в условиях санкций является ещё одним мифом. Для запуска экономического роста на первом этапе достаточно начать хотя бы импортозамещение в сфере производства товаров массового потребления. Для этого не нужны технологии, доступ к которым закрыт санкциями. Всё, что требуется — создать благоприятную среду для инвестиций — без административно-криминального гнёта, с доступным кредитом и развитой инфраструктурой.

Источник