Наследники Педриллы или Опасные игры шутов

Шуты при дворе на Руси существовали во все времена. Их роль была не такая уж и безобидная, какой она кажется с высоты сегодняшнего дня. Шуты не только развлекали царей и императоров, а, говоря современным языком, вписывались в политтехнологические схемы по обузданию общественных настроений и управлению сознанием масс.

ВОВСЕ НЕ ДУРАКИ

Нужно заметить, что в шутах (или, как их называли, придворных дурачках) ходили отнюдь не глупые, бедные и необразованные люди. Славившийся невиданным остроумием и прозорливостью, в конце концов, убитый Иваном Грозным Осип Гвоздь, по происхождению был княжеским сыном. Любимец Петра Великого Ян Лакоста объездил всю Европу, знал шесть европейских языков. Участвовавший в забавах Петра граф Фёдор Апраксин являлся, ни много, ни мало, одним из создателей Российского флота, сенатором. Шут Иван Балакирев при императрице Анне Иоанновне был родом из костромских дворян, военным в отставке.

Скоморошный сказочный персонаж Иван-дурак не случайно противопоставляется царю и подаётся как критик власти и носитель некоего тайного знания. Так уж повелось на Руси, что «дуракам» (которые вовсе не дураки) позволялось больше, чем кому-либо. Под видом болтовни и за вуалью сатиры они выскальзывали за рамки цензуры, высмеивали пороки общества, критиковали бояр и имели возможность говорить про царя то, что другим было категорически запрещено.

Просто объём позволяемой критики определялся и оговаривался заранее. Делалось это для того, чтобы перевести негодование народное, гнев и протест масс, ворчание знати — в балаган, в контролируемую поддержку назначенного двором шута. Если не хлеба, то нате вам зрелищ. Нате вам выпуск вашего пара! И ведь любил народ шутов! Они дарили людям хотя бы какое-то утешение — песни, частушки, прибаутки, анекдоты.

Шуты были и при генеральных секретарях. Даже у всегда серьёзного и грозного И.В.Сталина был шут, который впоследствии сменил на посту главы СССР самого генералиссимуса. Роль «дурачка» играл Н. С. Хрущёв. Он мог при «отце народов» балагурить, плясать, веселить гостей, рассказывать анекдоты. Молодое поколение россиян не знает Хрущёва, но помнит его знаменитую «кузькину мать». Собственно, шуты в определённом смысле, были в авторитете не только у простолюдинов, но и у людей статусных. Например, Виктор Гюго восторгался Трибуле, что служил при королях Франциске I и Людовике XIV. Придворный шут при дворе польских королей и литовских князей Ян Станчик, беспощадно критиковавший политику монархов, стал одной из центральных фигур в польской культуре. Шут может не только смешить, но и высмеивать, критиковать, следовательно, обладает мощным публичным потенциалом, способным вести за собой массы.

Вчерашний шут — шоумен Владимир Зеленский — ныне руководитель одного из крупнейших государств Европы. Украина — воюющее государство. От росчерка пера Зеленского зависят не только судьбы миллионов людей, но и в прямом смысле их жизни. Он может казнить и миловать (в его руках — разнузданные полубандитские СБУ и МВД со своими карательными полками Министерство обороны). Он, в самом деле, может остановить войну, и тем самым войти в мировую историю.

А вчера он был просто шоуменом. При Ющенко, при Януковиче, Порошенко. При любом режиме был востребован и набирал популярность на критике власти, которую он теперь представляет сам. Люди слушали Зеленского и его «Вечерний квартал», и на утро причитали: «Эх, какие молодцы, дали этим гадам на Банковой и в Верховной Раде! Так им!». И, вроде, легче на душе стало — хоть кто-то говорит правду в глаза.

КТО ПРИ ДВОРЕ?

В путинской России происходит то же самое. Вчера любили Михаила Задорнова, который на фоне баек про «тупых американцев», иногда подшучивал и над российской властью. Но при этом восторгался политикой Путина и сетовал, что он не тиран. Да и Путин публично скорбел по поводу смерти юмориста. Задорнов — отнюдь не маргинал, это человек с мощнейшим интеллектом и знаниями. И он не един в своём амплуа. При дворе не держат юродивых. А кто при дворе — легко рассмотреть по мельканию на телеэкранах федеральных каналов.

Сегодня люди любят героев политических телешоу. Их в путинской России стало так много, что создаётся ощущение — довоенную Украину с шустерами и киселёвыми по данному показателю догнали и перегнали. А кто выступает «шутами» на этих шоу? Весьма солидные люди. Часто вижу профессора Николая Платошкина, изображающего из себя пламенного борца за социализм.

Не знаю, возможно, такую роль ему прописали в темниках и после согласования допустимых объёмов критики в адрес власти, табуированных тем и личностей, выпустили под софиты. Но знаю, что просто так на ТВ не пускают, следовательно, условия участия Платошкина согласованы, и он не может не понимать в какой роли «цари» и «бояре» используют его самого, а также его знания и ораторские навыки. Совершенно очевидно, если кого- то интенсивно навязывает публике пропагандистская машина, то он включён в алгоритмы пропагандистской машины.

Уверен, что и яркие заголовки на контролируемых структурами Кремля каналах придумывает не сам Платошкин. Он выполняет свои ограниченные функции в этом «вертепе», а цель и задача, которую у него за спиной реализуют политтехнологи, это — вызвать у народа доверие, уважение, восхищение, а далее — присоединение к предлагаемым проектам. За которыми не стоит никакой идеологической основы, кроме как дробить оппозицию, «сожительствовать» с президентом Путиным до 2024 года и быть подпоркой транзиту власти после этой даты.

Смелые заявления, не так ли? У многих сторонников левых взглядов они вызывают симпатии и чувства сопричастности, многим Платошкин даже видится потенциальным лидером левых и коммунистов. Но всё, что предлагает Платошкин, это отнюдь не демонтаж путинизма и перевод России на новые рельсы развития, а участие в выборах по правилам путинского режима и на его условиях. То есть по заведомо запрограммированному сценарию.

В той же политтехнологической обойме и по той же канве используется и ряд других раскрученных персонажей. Владимир Жириновский и ЛДПР, Геннадий Зюганов и КПРФ, а также их коллега Юрий Болдырев, «серебряный призёр» президентских выборов Павел Грудинин. Кстати, если исходить из громких (но не соответствующих реальной риторике) месседжей, создается впечатление, что и Платошкина, и Грудинина раскручивает одна и та же технологическая группировка.

Раскрутка эта не дешёвая. Российскому налогоплательщику она стоит миллиардов, и с каждым годом становится всё дороже. Поддержку от федерального бюджета получают четыре парламентские партии: «Единая Россия», КПРФ, ЛДПР и «Справедливая Россия». Партия власти стоит россиянам 7,2 млрд рублей, КПРФ 2,3 млрд, ЛДПР — 1,7 млрд, «СР» — 618 млн рублей. Принцип финансирования связан с числом полученных голосов, а государство еще и проводит «индексацию» стоимости одного голоса, поэтому крупные оппозиционные партии все больше зависят от государства и по факту превращаются в общества кнопкодавов и шоуменов.

«ПЕТРУШКИ»

Следует сделать дополнение. Возможно, для кого-то неприятное, но из песни слов не выбросишь. Политические режимы всех времён и государств мира использовали людей, обладающих ораторскими качествами, политиков, артистов, певцов, литераторов, клоунов, паяцев, которые использовались как для развлечения толп и отвлечения внимания общества от назревающих проблем и катастроф, так и для негласного посредничества. То, что властители в силу своего высокого статуса не могут сказать сами, доносили до масс и элит «люди в масках» (в прямом и переносном смысле). Не важно, что они изображали, важны передача информации и эффект, который они производили на слушателей.

В народе на Руси с давних времён говорливых скоморохов и других потешников (в том числе политических) именовали «петрушками». Их и сегодня так называют в блогосфере. По Владимиру Далю «петрушки» — это куклы балаганные, русские шуты, потешники, остряки. Прототипом «петрушек», к слову, был неаполитанец Пьетро-Мира Педрилло, который прибыл в Россию ко двору Анны Иоанновны и стал любимым шутом императрицы. Достаточно включить ток-шоу на федеральных каналах — 90% приглашаемых туда экспертов — самые настоящие «петрушки». Они унижают Россию, бросаются друг на друга с кулаками, выкрикивают оскорбления, убегают из студий, а затем снова возвращаются, иными словами заводят толпу. Подбор «петрушек» — это прерогатива руководителей федеральных каналов и их кураторов в администрациях.

Поведение «петрушек» по большей части — неадекватное, неискреннее, не приличествующее нравственному обществу. Но людям нравится.

А что вы хотели? Это ведь шоу. В нём можно лгать и валять дурака. Все это осознают. Но интересно ведь: набьют ли сегодня лицо стократно изгнанному с телешоу и снова возвращённому Ковтуну, вышвырнут ли из студии зарвавшегося поляка, плюнут ли в лицо противному американскому журналисту? А как ведут себя ведущие ток-шоу? Они с яростью затыкают рты критикам Путина и его политики и сдувают пылинки с тех, кто умиляется «светочем российской нации». Шутовство — оно и есть шутовство и фарисейство.

Да, если кто-то оскорбился, то сразу сообщаю, что это не факты, а оценочное суждение о происходящих процессах. Я так вижу ситуацию со стороны. И знаю, что так её видит большинство адекватных граждан России.

ОПАСНАЯ ТЕНДЕНЦИЯ

Зачем всё это нужно режиму? В Кремле сидят не дураки. Они видят реальную социологию и рейтинги власти. Они понимают, что дело в России идёт к революции, которая может развернуться по трём сценариям.

Первый — мирная социальная революция, когда под давлением народа, региональных и контрэлит Путин уйдёт в отставку, будет принята новая конституция и откроется новая страница в российской истории (Программа Сулакшина). Второй — русский бунт, бессмысленный и беспощадный, когда страна надолго впадёт в экономический и управленческий хаос, сепаратизм, национальную рознь, и войну всех против всех. Третий — «цветной» сценарий по принципу украинской «революции достоинства».

К слову, цветной сценарий, когда один правящий клан сменят на другой, ещё более циничный и алчный, на сегодня многим кажется наиболее вероятным. О нём бредят российские несистемные либералы. Если, например, пару дней посмотреть телеканал «Дождь», послушать «Эхо Москвы» и почитать либеральные сайты и блогосферу, то возникнет стойкое ощущение, что путинский режим под давлением московских протестов уже пал, осталось только подобрать власть.

И здесь мы подходим к тому моменту, когда на арену выходят «петрушки» несколько иного калибра. И это очень опасная тенденция. В сети появляются публикации вполне авторитетных людей, которые соблюдая негласные правила и вписываясь в нормативы объёмов допустимой оппозиционности к путинизму, тонко переводят общественную мысль к формулам, за которыми просматривается формирование ненависти ко всем видам оппозиционной деятельности.

С грязью смешиваются все. Делаются выводы, что любой протест, любые перемены, любая революция — это непременно зло, которое обязательно свалит страну в смуту, разруху и войну. И первой её жертвой станет самый обычный народ, который сегодня совсем не жирует. Следовательно, нужно, как и предлагает Платошкин, «сожительствовать» с режимом и не отсвечивать. А тех, кто против такой формулы — «мочить». Извините за такой путинский термин.

В сети появилась публикация бывшего военного Владислава Шурыгина «Помни Тяньаньмэнь», в которой автор находит общие черты в последних московских протестах с теми, которые в 1989 году происходили в Китае. Тысячи «онижедетей» тогда вышли на площадь, поддерживая протаскивание в политическое руководство агентуры США и ставку на «уличную революцию». «Но в КПК оказались люди иной психологической закалки, и агентура была изолирована, а затем и обезврежена, а сам протест жестоко подавлен. Символом этих событий стали столкновения на площади Тяньаньмэнь. Какой путь был правильным, сегодня вполне ясно показала история. Китай мировой лидер, а Россия глубоко в списке середняков», — пишет Шурыгин.

Критикуя российских либералов, включая беглецов-олигархов и прочих упырей из 90-х, автор подталкивает читателя к однозначности восприятия любого гражданского протеста против полуфашистских порядков путинской России и выступления за социализирующие революционные перемены как наступления на интересы миллионов людей — «и нет ни одной причины, ни малейшего шанса надеяться, что, случись в России новая смута, всё будет иначе».

Автор соглашается с тем, что экономика стагнирует, но радуется, что она не рушится в пропасть. Автор доволен, что зарплаты и пенсии не растут, но ведь и голода нет. Шурыгин констатирует, что власть коррумпирована, продажна, глупа, но по индексу человеческого развития мы аж на 49 месте из 189 стран.

«…Эволюционный путь развития — выветривания скалы власти, до состояния стены за которой можно укрыться от внешних штормов, это мой путь. Просто потому, что для этого есть и время и хлеб»;

«…Поэтому свои силы, свою энергию я отдам борьбе с этими политическими авантюристами»;

«…В отличие от большинства сетевых „хомячков“, которые кроме как случайно на „тампаксе“ любимой девочки, человеческой крови не видели, я не испытываю священного пиетета к человеческой жизни»;

«…Но если организаторы этих митингов перейдут к сценарию Майдана, если поведут за собой на штурм обманутую молодёжь Москвы, то пусть потом не жалуются на жестокость подавления протеста. Причём не только руками ОМОНов Росгвардии. Второй раз пассивно наблюдать за развалом моей страны лично я не намерен. А когда всё закончится, можно будет вспомнить и о гуманности к тем, кто был обманут».

«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ТЯНЬАНЬМЕНЬ!»

Вот такие незамысловатые пассажи, за которыми просматривается готовность стать плечом к плечу с «коррумпированной, продажной, глупой» властью и убивать, причём «своею собственной рукой». Которые сваливают в кучу мирный протест, манифестации и требования отставки власти Путина с киевским майданом и уже формируют образ врага. И здесь отговорка «ну, это же шоу, пусть говорят\пишут, что угодно, им за это просто платят деньги» уже не проходит, потому как за каждым словом Шурыгина маячит чёрная тётка в балахоне и с косой.

Для кого-то и трагедия в Руанде была просто шоу, просто частью шутовства, составляющей работы или политическим кредо. Одну часть общества поставили по одну сторону «студии», а вторую по другую, и дали команду «фас», перед этим обильно удобрив общественные настроения тезисами о необходимости избавлении страны от «политических авантюристов».

«Мы выросли в этой идеологии разделения. Мы доверяли государству, получали информацию по радио. Для меня было сложно отличить идеологию геноцида от той, что нужно защищаться от врага, который нас атаковал», — так описывает события начала 90-х сотрудница авиакомпании «Эйр Руанда» Мкиамини Ньирандегея. Журналистка «Радио тысячи холмов», Валери Бемерики, за призывы убивать тутси получившая прозвища «диктора зла» и «голоса геноцида», впоследствии просто извинялась и говорила, что «совершила глупость». Просто так верила своей власти, так хотела добра своей стране, была настолько бдительной и патриотичной, что не заметила, как превратилась в чудовище.

Сегодня на Украине палачи тоже говорят о своих преступлениях кто как о глупости, кто как о защите от врага. Полного прозрения, конечно, ещё не наступило, потому как эфиры и газетные площади заняты циничными кривляньями «петрушек» и «педрилл». Украина — прекрасный пример того, как отзывается слово журналиста или блогера в уме человека. Расчеловечить общество легко, если власть потворствует этому, но как затем загнать джинна в бутылку?

Там, на киевском майдане, людям тоже поясняли, что с одной стороны «преступная власть», с другой «отчаявшийся народ». Никому не дали понять, что сторон и интересантов было гораздо больше. «Петрушкам» не велели говорить всю правду о тех событиях, как и о том, что затем началось в Донбассе. Их задача была куда проще — сеять ненависть, проводить в жизнь идеологию разделения.

ОТРЕШЕНИЕ — ЛИШЬ ИЛЛЮЗИЯ МИРА

Напрасно Владислав Шурыгин поднимает тему Тяньаньмэнь-1989. Она гораздо сложней и многоаспектней. Банальное сравнивание её с нынешними событиями в РФ — это, несомненно, подлог, вольный или невольный. Путинская Россия не КНР, ни по своему политическому строю, ни по персоналиям во власти. Это приватизированное государство, где правит балом олигархия. Для которой кровь людская — вода.

Российское общество не делится исключительно на «путинских патриотов» (а также им сочувствующих) и «либеральных авантюристов». Оно ещё более многосложно, чем китайское в 1989 году. И любой расстрел в многонациональной и разнопаспортной Москве может аукнуться вендеттой не только в российских перифериях, но и в странах мусульманского мира, в США, Израиле, Европе, с которыми «партнёр» Путин никак не желает проводить линию суверенного водораздела, ибо она приведёт к хаосу в стройных рядах российской олигархии. А далее — эффекту домино по всей стране.

Шурыгин и Ко предлагают этому обществу замереть, застыть, заморозиться, замолкнуть, ждать эволюционных преобразований на вершине власти. А потом, если позволят, от них плясать и кланяться. В противном случае — огонь на поражение. А там разберёмся, кто из вас левый, кто правый, а кто вообще мимо проползал. Как в Китае. Чтобы спровоцировав побоище сделать «прививку» обществу (и правым и левым) от его дальнейших претензий на достойную жизнь, суверенитет, свободу и правду. На Великую Россию и будущее детей. То есть россиянам предлагается политическое отрешение.

Но оно не является дорогой к обретению мира, согласия и гармонии в стране.

Ещё никто не пришёл к миру через отрешение, через уход от разруливания текущих проблем. Которые нарастают как снежный ком и грозят социальными потрясениями в будущем. Отрешение — это подобие смерти, этот путь всегда избирают трусы, подлецы и беглецы. Этот путь лишь создаёт иллюзию мира и безопасности — нечто похожее можно увидеть на кладбище.

Однозначно это политическая технология, и режим будет делать на неё ставку как посредством выступлений «шутов»-манипуляторов на ТВ и радио, так и через каналы печатной журналистики и блогосферы. Это нужно понимать, разоблачать и предупреждать. Ситуация с одобрением расстрелов принимает нешуточные обороты.

Автор Владимир Викторович Волк — публицист, Союза народной журналистики, команда поддержки Программы Сулакшина.