Не Колей единым…

Вот и отпраздновали очередную, 74 годовщину Победы советского народа над фашизмом в Великой Отечественной Войне. Все протокольные мероприятия по этому поводу прошли без сучка, без задоринки. По брусчатке Красной площади на зависть и острастку партнеру-супостату прокатились Ярсы, Искандеры и прочие панцири. Традиционная речь главковерха была признана, как никогда грандиозной — «С Днём нашей Гордости и Скорби!», одним словом, в духе современности.

Вместе с тем, нынешний парад был отмечен, как самый «улыбчивый» за последние годы, только мне почему-то не радостно и совсем не хочется улыбаться.

И, дело даже не в пресловутых «скрепах», которые «Первым», понятно, нужны дозарезу, чтобы хотя бы раз в год показать свое единение с народом, и уж тем более не в сислибах, кои в честь праздничка из года в год призывают покаяться перед всем цивилизованным миром. Пугает другое — массовость этой тенденции, лютое, оголтелое желание «расцеловать в маковку», а по сути, попытка замылить наше общее советское прошлое и нивелировать непосредственную роль руководства СССР в победе над гитлеровской Германией, и что самое тревожное —  подменить в общественном сознании то фундаментальное, выстраданное, что есть в Дне Победы, выраженное в связи поколений (от отца к сыну), а его истинный, глубинный смысл – приказать забыть. Будто и не было его совсем, померещилось. Очень опасная тенденция. Губительная. Учитывая то, что подобная атака сегодня идет по всем фронтам (и внешним и внутренним). Однако вдвойне неприятно, когда это льется из уст работников нашего «культпросвет сектора». Принимая во внимание то, что почти все эти хулители-антисоветчики, так или иначе, в разное время были заняты в художественных фильмах и театральных постановках о Войне, на стороне народа-победителя.

Так, за неделю до Дня Победы — «Зулейха открывает глаза». «Я, например, ненавижу Великую Отечественную войну, я не могу ей гордиться. Для меня это боль, кровь и страдание не только русского народа, но и немецкого, солдат и мирного населения других стран», — откровенно заявила народная артистка России, Чулпан Хаматова, добавив, также, что если ей придется быть свидетельницей войны, то актрисе будет жалко все стороны конфликта.
Впрочем, эти откровения кинодивы еще можно с грехом пополам списать на возраст и, прямо скажем, производную её недалёкого ума – «люди выживали в сталинских лагерях, потому что у них хватало сил и духа противостоять этой чудовищной сталинской политике…»

И я могу понять, когда в канон этого Великого Праздника, словно «гриб – волчий табак» вскрывается очередной потомственный вольнодумец (опять же, с кем поведешься…) или, например, представитель шоу бизнеса РФ, пусть даже и в ранге самого «короля поп» «поп-короля», позволяя себе карнавал с переодеваниями. С них станется.

Но, как, скажите мне, понять и принять то, что заявил не так давно народный артист СССР Олег Валерианович Басилашвиили — один из мэтров отечественного театра и кино, прославившийся именно в советское время, сыгравший одного из моих любимых героев той эпохи, в леденящем душу фильме (почти кинохронике) о преступлениях перебежчиков и пособников нацистов — «Противостояние» Ю. Семенова. Где он исполнил, наверное, главную роль всей своей жизни, полковника УГРО Костенко, который вступает в смертельную схватку с предателем Кротовым — а именно:

«Знаете, я ведь тоже из эвакуированных… Я из Москвы, маленьким мальчиком (мне было 5 – «пол шестого») вместе с мамой и бабушкой был эвакуирован на родину отца. Это происходило уже после 15-16 октября 1941 года — это были страшные дни. Отец пришел из народного ополчения (где рыли окопы), они попали в окружение, но это не было окружением, просто они попали уже за линию фронта, немцы их оставили сзади и прошли дальше… И он сказал, я помню до сих пор – «немедленно надо уезжать, мы прошли из немецкого тыла не встретив ни оного красноармейца», Москва была оголена, еще Жукова не было. И 15 или 16 октября объявили по радио, что сегодня будет передано важное правительственное сообщение в двенадцать часов. И все ждали. А потом в двенадцать часов голос Левитана объявил, что оно откладывается на четыре часа дня. Все ждали, все понимали, о чем оно будет, немцы стояли чуть не в «Химках», просто почти в Москве. В четыре передали, что будет в шесть, в шесть передали, что будет в восемь, кажется, а в восемь сказали — сообщение ТАСС: наши войска по прежнему… т.е. никакого сообщения не было. Я решил, что у меня это в голове что-то такое и, встретив Левитана в доме отдыха в Сочи в санатории, я его спросил: это было или нет? «Да, говорит – было». А что Вы должны были передать? «Откуда я знаю» — говорит он, мне предали — я сказал. И помню день, когда все драпанули из Москвы. Я помню этот снег, он рано выпал, в октябре-ноябре уже лежал снег. И вдруг снег стал черным, потому-что все жгли важные бумаги в ОПКОМах, РАЙКОМах и пепел падал на этот снег и снег вместо белого был черным, а на помойках лежали портреты Сталина и Ленина. Я сам видел это, сжигались книги во дворе — собрание сочинений Ленина, потому что люди ждали, что немцы войдут в Москву. И если не дай Бог… они тут, значит, не при чем…»

Что ж, не мне его судить, да и он к слову уже пребывает весьма в почтенном возрасте. Дай ему Бог здоровичка. Но коли так, как передает картину происходящего тогда Олег Валерианович, то не было той самой, рубежной битвы за Москву, включающей её героическую оборону и последующее наступление Красной Армии, отбросившее в итоге немцев от столицы нашей Родины. Не было бы того жертвенного подвига советских людей, на пределе и за пределом человеческих возможностей, который они совершали, будучи запертые нацистами без пищи и провианта почти 900 дней (!), коих нелюди приговорили к голодной смерти в блокадном Ленинграде. Не было бы переломной Сталинградской битвы, в случае проигрыша которой, в войну за нацистскую Германию, почти наверняка, вступала бы еще и Турция, а значит не было бы последующего освобождения Европы, находящейся в то время под пятой фашизма, и главное — не было бы взятия Берлина, а следовательно, и Праздника этого, что 9 мая со слезами на глазах, тоже бы не было… Да, и нас вами, и некогда народного артиста Советского Союза, тоже.

Однако было по иному, и спасибо ИМ за то!

О чем забыть и вычеркнуть из нашей истории — просто нельзя, не имеем морального права!

Вспомним блокадные скорбные были,

Небо в разрывах, рябое,

Чехов, что Прагу свою сохранили,

Сдав ее немцам без боя.

Голос сирены, поющей тревожно,

Камни, седые от пыли.

Так бы и мы поступили, возможно,

Если бы чехами были.

Горькой истории грустные вехи,

Шум пискаревской дубравы.

Правы, возможно, разумные чехи —

Мы, вероятно, не правы.

Правы бельгийцы, мне искренне жаль их, —

Брюгге без выстрела брошен.

Правы влюбленные в жизнь парижане,

Дом свой отдавшие бошам.

Мы лишь одни, простофили и дуры,

Питер не выдали немцам.

Не отдавали мы архитектуры

На произвол чужеземцам.

Не оставляли позора в наследство

Детям и внукам любимым,

Твердо усвоив со школьного детства:

Мертвые сраму не имут.

И осознать, вероятно, несложно

Лет через сто или двести:

Все воссоздать из развалин возможно,

Кроме утраченной чести. 

(с) Александр Городницкий