О высокой морали, которую «не потеряли»

Фото: PAP/EPA/SERGEI KARPUKHIN

Чем ближе 75-я годовщина Победы Советского Союза в Великой Отечественной войне, тем большие обороты набирает патриотизм, а именно та его разновидность, которая по словам Путина В.В. является национальной идеей России. Главный патриот всея Руси смело и уверенно заявил, что РФ готова ответить любому агрессору так же, как СССР ответил на нападение нацистской Германии. Об этом президент  сказал в интервью ТАСС в рамках проекта «20 вопросов Владимиру Путину». Комментируя слоган «Можем повторить», он вспомнил фразу: «Кто к нам с мечом придет, от меча и погибнет». «И если кто-то посмеет сделать что-то подобное, мы повторим», — сказал президент.

Жалкое, душераздирающее зрелище. Что нацлидер и его эффективная команда, десятилетиями паразитирующие на памяти и наследии предков, вообще могут? Провернуть очередной хитрый план по «не бросанию своих», который в Донбассе уже шесть лет реализуется на крови защитников края и мирных жителей? Это да — это запросто. А для тех наивных, кто полагает, что путинские «соколы» что-то могут повторить, кроме как постоять за спинами женщин и детей и поручкаться с неонацистами (а СССР вовсе не так на агрессии отвечал), вспомним кое-что из основательно подзабытого, ибо историю и память надо чтить.

Итак, 4 марта 2014 года, Ново-Огарево (в сокращении, потому что ну очень много всего говорено):

Вопрос: Владимир Владимирович, хотелось бы задать вопрос (поскольку Вы достаточно длительную паузу держали, у нас много вопросов накопилось), как Вы оцениваете то, что произошло в Киеве? 

В.Путин: Во‑первых, оценка того, что произошло в Киеве, на Украине в целом. Оценка может быть только одна – это антиконституционный переворот и вооруженный захват власти. С этим никто и не спорит. Кто с этим спорит?..

И если мы увидим, что этот беспредел начинается в восточных регионах, если люди попросят нас о помощи, а официальное обращение действующего легитимного президента у нас уже есть, то мы оставляем за собой право использовать все имеющиеся у нас средства для защиты этих граждан. И считаем, что это вполне легитимно.

Вопрос: Можно тогда уточнить вопрос? Принимали ли мы участие в подготовке сил самообороны Крыма?

В.Путин: Нет, не принимали.

Вопрос: А как Вы представляете себе будущее Крыма? И рассматривается ли вариант его присоединения к России?

В.Путин: Нет, не рассматривается.

Вопрос: А на первый вопрос ответьте. Что может начаться война, Вас это не беспокоит?

В.Путин: Меня это не беспокоит, потому что мы не собираемся и не будем воевать с украинским народом.

Вопрос: Но украинские войска есть, армия есть украинская.

В.Путин: Послушайте внимательно. Я хочу, чтобы Вы однозначно меня понимали, если мы примем такое решение – только для защиты украинских граждан. И пускай попробует кто‑то из числа военнослужащих стрелять в своих людей, за которыми мы будем стоять сзади, не впереди, а сзади. Пускай они попробуют стрелять в женщин и детей! И я посмотрю на тех, кто отдаст такой приказ на Украине.

Вопрос: А вот намеченные президентские выборы Россия признает, которые пройдут на Украине?

В.Путин: Смотря как они будут проходить. Если будут проходить вот при таком же терроре, какой мы сейчас видим в Киеве, не признаем.

***

Излишне напоминать о том, что г-н  Путин поступил с точностью до наоборот по каждому из озвученных им пунктов. Как только в Москву явился некто Дидье Буркхальтер, и даже не с мечом, а с безобидным портфельчиком, сразу всякие завиральные идеи про «хунту не признаем, а женщин и детей защитим» сами собой рассосались.

Во-первых, «уважаемых киевских партнеров» смелый «меченосец» Путин признал законной властью, а наилегитимнейший по всем международным правовым канонам Референдум о независимости в Донбассе от 11 мая 2014 года не признал, и даже не потрудился причину указать. И Одесскую Хатынь 2 мая 2014 года не посчитал достаточным террором для непризнания украинских выборов. Во-вторых, сделал приятное неонацистским ребятам, засевшим в городе-герое Киеве, и сочинил минские соглашения, которым «альтернативы нет», согласно каковой «лягушечьей бумаге» бандеровскому режиму отошли «за красивые шаровары» две трети Донецкой и Луганской областей, а линия фронта, т.е. «разграничения» прошла по территории населенных пунктов, откуда и ежедневные жертвы среди мирного населения ЛДНР. И ему еще после минского запредельного геополитического убожества пакт Молотова-Риббентропа не нравится, мол, характер соглашения чересчур аморальный.

А ведь еще в 2009 году Владимир Владимирович так красиво и принципиально высказывался: «Сегодня мы понимаем, что любая форма сговора с нацистским режимом была неприемлема с моральной точки зрения и не имела никаких перспектив с точки зрения практической реализации». Но то ли в Киеве сейчас режим более-менее, все-таки еще не портреты Гитлера с факельными шествиями по Крещатику  таскают, а всего лишь Бандеры, то ли моральная точка зрения у г-на Путина с годами поменялась, то ли вопрос практической реализации стал достаточно перспективным, так что минские соглашения, сиречь пресловутый «сговор с нацистским режимом» — моральные, а пакт аморальный.

Вообще патриоты высших этажей российского политикума очень любят поговорить о морали — видимо, в силу того обстоятельства, что каждый говорит о том, чего ему не хватает. Вот и председатель СовФеда Валентина Матвиенко вспомнила о том, что если мы чтим память о Великой Победе, это говорит о высокой духовности и «высокой морали, которую мы, к счастью, не потеряли». Также кавалерственная дама напомнила, что Белоруссия, Россия и другие республики Советского Союза принесли на алтарь победы миллионы жертв. «Как можно об этом забыть? Как можно позволить себе это беспамятство? В мире очень тревожно, в мире очень непросто», — добавила Матвиенко. А экс-министр культуры и помощник Президента РФ г-н Мединский просто бьет в набат: «Еще чуть-чуть — и мы будем не только страной, спровоцировавшей Холокост, мы будем теми, кто его осуществлял! Это правило окон Овертона — знаменитая американская теория, когда забрасывается в общественное сознание какой-то абсурд, дальше он мусолится, отступает на полшага, а потом вроде как это общее место. Забрасывается сразу следующий, еще более абсурдный. И тогда уже первый кажется не таким и нелепым».

Почему мировое сообщество должно биться за Великую Победу СССР, если нынешние правопреемнички Советского Союза занимаются прямо противоположным? Русский антинацистский Донбасс своим торгово-промышленным конформизмом (чтобы еще хуже не сказать) они гнобят так усердно и самозабвенно, что любой условный Риббентроп позавидует, Солженицына суют в школьную программу, а «Молодую гвардию» Фадеева долой — не надо детям такие трагические и наводящие на мысли книжки читать, карателя Маннергейма пытаются увековечить, а Мавзолей В.И. Ленина, к которому знамена поверженного гитлеризма бросали советские воины-победители — задраить наглухо. И при этом на голубом глазу рассуждают о высокой морали, беспамятстве и тревожности, «можем повторить» и об ужасных окнах Овертона, которые сами же и распахнули, а «западные партнеры» воспользовались любезно предоставленными возможностями.

За Катынь Путин покаялся,  в чем не было исторической или правовой необходимости, а за преданную им Новороссию он не желает покаяться? За некий «неприемлемый в любой форме с моральной точки зрения сговор с нацистским режимом»? Видимо, нет. Потому что тогда опять не с мечом, а с загадочным портфельчиком явится какой-нибудь Буркхальтер, а противопоставить ему нечего, кроме взятия фанерного рейхстага. Так что все эти надувания щек и разглагольствования о морали — исключительно для внутреннего пользования, мол, знай наших. Но дети, внуки и правнуки победителей нацизма сами-то не являются победителями, пока при необходимости — а она уже шесть долгих и кровавых лет просто вопиет к небу в Донбассе — не на высокопарных словах, а на деле все-таки смогут повторить. Такова высокая, жертвенная и подлинная мораль Победы — иной не существует.

Любовь Донецкая, Союз Народной Журналистики, команда поддержки Программы Сулакшина