РЕАЛЬНОЕ И НОМИНАЛЬНОЕ

Народовластие (демократия) является одним из самых любимых лозунгов всех в мире демагогов, манипуляторов и политических проституток. Всякий хитрец норовит сделать своё дельце не от своего имени, а от имени народа. Проституирование темы зашло так далеко, что в России слово «демократия» успело превратиться в ругательство. Людям надоели бесчисленные жулики, которые чем циничнее – тем активнее называют «народом» себя. Люди стали видеть в самой идее народовластия уловку нечистых на руку дельцов, которые делают плохие дела, и потому не хотят брать ответственность на себя. А перевешивают её на некий мифический «народ» — который, якобы, «так решил».

Поэтому давно назрел вопрос о том, что такое НАРОДОВЛАСТИЕ в его исходном, не запачканном политической проституцией виде. Совершенно очевидно, что народовластие, как и любой иной предмет, бывает реальным и номинальным. Номинально всё, что называют «властью народа» — является властью народа (раз так назвали). При этом никакого внутреннего содержания у номинальности нет. Номинальность тем и хороша для её пользователей, что любым словом можно назвать любое явление, или не называть никакого.

Выдумав некое сочетание букв с ноля – «Зщшвспщдап» — я могу приложить его к любой вещи, или ни к чему не прикладывать. Новорожденное слово «Зщшвспщдап» может обозначать хорошее или плохое, или вообще ничего – потому что оно ранее не употреблялось, и вокруг него не возникло СМЫСЛОВОГО ПРОСТРАНСТВА.

В номинальных обозначениях нет никакой ценности, они пусты. Слово «демократия» может быть приложено номиналистами к любому политическому строю – лишь бы сам этот строй согласился себя так называть. Никто не может запретить диктатору называть себя тем словом, которое нравится диктатору.

Если и вести о чём-то разговор, то только о РЕАЛЬНЫХ предметах. Разговор о номинальных предметах – беспредметен.

Смысл реализма в том, что любое утверждение не просто проговаривается, а доказывается с опорой на один из основных законов логики: закон достаточного основания. Если этот принцип реализма приложить к понятию «народовластие», то, по общей схеме, получится такая формула:

У нас народовластие, потому что человек может получить а, б, в,…N.

Если он перестанет это получать – то народовластие у нас кончится. Если он начнёт получать а, б, в, у вас – то у вас начнётся народовластие. Симпатии и антипатии реализм не учитывает. Факт наличия или отсутствия устанавливается независимо от нашего отношения. Это и есть действие закона достаточного основания.

Народовластие (демократия) – не то, что называет себя так. Потому что так себя назвать может что угодно.

Народовластие (демократия) – то, что содержит в себе перечень объективных признаков принадлежности власти народу. Так говорит реализм, и в этом реализм противоречит номинализму.

Которому как ни назови – всё ладно будет!

В реализме слова имеют смысл только тогда, когда за ними стоит неизменное и конкретное содержание.

+++

Термин «народовластие» состоит из двух корней: народ и власть. Следовательно, его понимание требует понимания слагаемых: что такое народ, и что такое власть.

Можно понимать народ, как древние греки, у которых «демос» составлял 15% населения полиса (остальное – метеки и рабы). Но современное понятие «народ» — все, кто родился (народился).

Что касается власти: не всё, называющее себя властью, является таковой. Не всякий больной в клинике, называющий себя Наполеоном – император Франции.

Наиболее краткое определение власти в реализме – власть есть распределение благ и распоряжение людьми. Всякое распределение и распоряжение, в какой бы форме не проявлялось – власть. И наоборот, всё, что не связано с распределением и распоряжением – не есть власть.

Почему это важно знать? Да потому что очень часто хитрецы называют «властью» никчёмных клоунов, жертвенное животное, козла отпущения и т.п., чтобы отвести глаза от себя и своих делишек.

Весь фокус с номинальной демократией как раз и заключается в предложении хитрецов:

-А давайте будем очень долго, шумно и торжественно избирать тех, кто… ничего не решает! Будем балаганить – будто от выбора чёрного или белого козла отпущения, жертвенного животного что-нибудь зависит в нашей жизни! Сведём всю общественную активность к схватке вокруг номинальных, ничего в реальности не значащих персон!

+++

Следует понимать, что всякий предмет – не больше и не меньше себя. Существует Скрижаль Закона, существует мнение большинства, выявляемое голосованием, и существует частная собственность. Это три совершенно разных предмета, которые нельзя, да и невозможно в реальной жизни смешивать.

Либо человек живёт в догматическом пространстве, никак не связанном с его колебаниями или колебаниями окружающих его людей. Либо человек живёт, подчиняясь переменчивому мнению большинства: что проголосовали считать добром, то и добро. Либо человек – частный собственник, что не имеет ни нравственного, ни избирательного измерения.

Человек владеет домом или пароходом: добро это или зло? Как вы понимаете, совершенно нелепо поставленный вопрос. Никакого морального измерения у собственности нет – она констатирует стабилизацию захватного права в том или ином обществе. Берёт некую точку во времени, выступающую основанием гражданского права, и фиксирует захваты людей на этой точке. Всё, что до этой точки награбил – твоё. Всё, что после неё грабанул – подсудно.

Частная собственность потому и частная, что не является заслуженной или, наоборот, незаслуженной. Она не медаль и не почётная грамота, она не очередной чин, у неё нет тарифной сетки соизмерения и т.п. Нет никакого устава или положения – кому и за что её выдавать, и сколько. Частная собственность – продукт захвата прежних лет, и ничего больше. От криминального грабежа наших дней её отличает только одно: срок давности. Банкира при ограблении признают потерпевшим, потому что он грабил десять лет назад – и срок давности вышел. А налётчика – виновным, потому что он грабит сейчас, а не десять лет назад, когда «можно было».

Будучи продуктом захватного права, стабилизировавшего себя сроком давности, частная собственность никак не соотносится с нормами общественной морали или волеизъявлением большинства избирателей.

К тому же (усложняя картину) срок давности, делающий уголовщину собственностью постоянно переносится, отражая баланс сил в криминальном подполье. Если старые собственники потеряли силу, размякли и одряхлели, то новые, сильные и агрессивные хищники отнимают у них собственность, а потом закрепляют её за собой новыми актами по срокам давности.

Всякий собственник мечтает сделать свою собственность вечной. Но она снова и снова перераспределяется, переходит из рук в руки, и никто не может остановить этого кровавого, тёмного, криминального процесса внутри мира частной собственности. Всякий, кто присвоил общее – должен понимать, что и на него найдётся присвоитель…

+++

Народовластие – не больше и не меньше самого себя. Если его поставить высшим приоритетом, то оно отрицает и незыблемость норм морали, и частную собственность. Почему? Потому что и то и другое может быть ПЕРЕИЗБРАНО. Владелец дома или завода не защищён от плебисцита по его кандидатуре. А ну как толпа сочтёт, что есть более достойные – и отдаст большинство голосов им?

Некто выставит себя в качестве «альтернативного кандидата» на ваш капитальный гараж – и сумеет привлечь симпатии избирателей, каково вам?

Негры в Зимбабве, пользуясь своим большинством, отобрали трактора у белых фермеров, и демократично распилили их поровну (потому что тракторов было меньше, чем негров). После чего в Зимбабве начался голод, ибо кусок трактора, каким бы равным с другими кусками он ни был – в поле пахать не может.

В условиях реального народовластия всякая собственность – коллективная, у неё нет другого владельца, кроме как назначенного большинством голосов, и к тому же временно. Это же касается и норм морали: ничто не является правильным, кроме того, что одобрено большинством толпы. А она, в меру её растления, может одобрить что угодно.

В силу этого неисправимого порока народовластия любое цивилизованное общество в истории, если и использовало мнение народа, то только для контролирующих, но никак не направляющих функций.

Высшей формой власти в цивилизованном обществе является ИДЕОКРАТИЯ, то есть власть идей, власть безусловно-принятого догматического ядра, абсолютных ценностей. А народ, при правильном его воспитании, должен большинством голосов оберегать идею от недостойных жрецов и управителей, вычищать примазавшихся к идее мутантов духа, карьеристов и проходимцев. При этом, естественно – не покушаясь на саму суть идеи. Начни народ обсуждать саму суть (а не только персональные качества конкретных администраторов) – как рухнет всё, и рухнет в животный мир «войны всех против всех».

+++

Идеократия исключает безусловное и бесконтрольное пользование благами, вещами, которое составляет суть и живую душу частной собственности. Здесь приоритет общественного над частным наиболее очевиден и ярок. Причём не только на каких-то высших уровнях, но и в самом низу. Царь, строящий великую империю, вряд ли будет всерьёз считаться с правами отдельно взятого купца или землевладельца. Скорее он, подобно Ивану Грозному или Петру Первому сметёт их в пыль за малейшее несоответствие державной идее.

Торжество идеологии над собственничеством – в истории цивилизации есть торжество человеческого над животным, зоологическим. Собственность только для удовлетворения одного своего владельца существует лишь в животном мире. Даже на низших стадиях цивилизации её пытаются (не слишком успешно, но всё же) обуздать смыслами и задачами коллективизма.

+++

И в идеократии и в народовластии (хотя это разные вещи) проявляется приоритет Духа над материей. Обладание материальными благами ничего не значит по сравнению с идеей – говорит идеократия. Обладание материальными благами ничего не значит по сравнению с мнением живых душ, пусть и нищих, но человеческих – говорит народовластие с его принципом правоты большинства (даже если большинство – бедняцкое).

В частной собственности проявляется приоритет материи над Духом. Частному собственнику наплевать и на общий Дух, и на человеческие Души. Обменять материю на материю он может (торговля), но обменять материю на абстрактно-умозрительные ценности – нет.

+++

Выводы реализма таковы: народовластие не есть благо само по себе, оно зависимо от качеств народного большинства, от воспитанности или дегенератизма этого большинства. Отрываясь от идеократии, народовластие оказывается под собственными палачами, вроде Ельцина, сперва избранными в строгом соответствии с нормами народовластия (феномен Зимбабве).

Основа существования реального народовластия – борьба с неограниченной частной собственностью, которая перечёркивает своими распределительными и распорядительными практиками принцип коллективного правления, принцип избирательного равноправия.

Залогом для выживания народовластия, чтобы оно не скатилось на зимбабвийско-ельцинистский сценарий, является идеократия, прочное догматическое ядро как общественных ценностей, так и при формировании личности гражданина.

Только такое народовластие реально:

-Где народ сам, коллективно и неделимо, управляет всеми доступными благами;

-И при этом не как попало, а в соответствии с высшими ценностями, неизменными святынями, лежащими в основе общества и личности.

Народовластия не может быть при господстве неограниченной частной собственности (ибо там народ ничем реально не распоряжается и не управляет, передав все реальные функции управления собственникам), и не может быть народовластия при растленной толпе, если большинство голосующих представлено деградировавшими до животности особями.