Русофобия и похорошевшая Москва. Почему российские бизнесмены возвращаются из США

Политика мешает бизнесу

В 2012 году переехал в США и запустил там бизнес, но из-за обострения отношений между двумя странами вынужденно вернулся в РФ в 2016 году.

Мне нравилась Америка, и во многих бизнес-книгах я встречал рассказы именно о США. Поэтому, когда однажды довелось там побывать, подумал, что можно было бы начать развивать бизнес в Америке. Наши страны по логистике похожи: огромные территории и, соответственно, большое транспортное плечо, немалый объём перевозок. Правда, в отличие от России, в Америке железнодорожный транспорт не сильно развит, чего нельзя сказать об автомобильных перевозках.

Учитывая эти обстоятельства, в 2012 году я переехал в США и стал развивать новый бизнес по перевозке сборных грузов. Это когда в одной машине транспортируются грузы нескольких отправителей, каждый из которых платит только за место, которое занимает его товар.

Наша компания называлась Business Tracking Services. Начинали с трёх грузовиков и постепенно дошли до нескольких десятков.

Когда мы стали развивать бизнес в США, то убедились, что в бизнес-среде и в законодательной базе Америки и России много общего. Это упрощало многие вещи.

Но есть и отличия: —

• В США существует система рейтинга грузоперевозчиков, а в России введение такой инициативы пока только обсуждают.
• В США уровень конкуренции в сборных перевозках на порядок выше. Там на рынке действует около 140 компаний с большим оборотом.

Российские сборные перевозки — это комплексная услуга, условия которой зачастую подстраиваются под клиента. А в США правила устанавливает перевозчик. Поэтому клиент зачастую сам готовит груз к отправке, располагает его на палете, определяет весо-объёмные характеристики, интегрируется с перевозчиком, распечатывает талон, наклеивает его на груз и в таком виде сдает груз транспортной компании.

Наш американский проект успешно развивался в течение четырёх лет. Но когда в 2016 году обострились отношения между странами, это стало отражаться на бизнесе.

Мы начали переживать из-за санкций — неясно было, какие отрасли они затронут и какие фирмы под них попадут.

Первым насторожившим нас звонком стало следующее событие. Наша американская компания была «дочкой» российского «Байкал-Сервиса». И когда мы в 2016 году в очередной раз стали перечислять средства в Россию, в «Байкал-Сервис», наш платёж поставили «на стоп» и запросили объёмный пакет документов о материнской компании. Это оказалось связано с тем, что в Ижевске работала оружейная компания со схожим названием — «Байкал», и она попала под санкции. Около месяца шло разбирательство, только после этого нам одобрили перечисление средств из США в Россию.

И общая атмосфера, конечно, стала меняться. Если раньше американские бизнесмены довольно дружелюбно относились к российской компании, нас поддерживали, готовы были делиться опытом, то со временем мы почувствовали с их стороны некоторую настороженность. Отношения становились уже более формальными, сдержанными.

Рабочие визы L1 (их получают владельцы, руководители компаний, которые открывают свои представительства на территории США) уже было непросто получить. Если раньше на это уходило два месяца, то потом процесс стал растягиваться месяца на четыре. С нас неоднократно запрашивали в консульстве разные дополнительные документы — и приходилось невольно задумываться: а что делать, если визу не продлят?

Хотя дела в Америке шли хорошо, учитывая все эти обстоятельства, я понял, что пора вернуться в Россию. В 2016 году мы продали все наши траки в США, а вырученные средства пустили на развитие транспортной компании «Байкал-Сервис». Сейчас в планах заниматься только этой компанией и, соответственно, находиться в России.

В России жить и работать приятнее

Сергей учился и работал в США в 1999–2009 годах, а также в одах. Сейчас живёт в Москве на Патриарших прудах.

Последнее время я много летал между странами. В пандемию это стало сложно. Я задумался, где хочу проводить время, и понял, что с точки зрения окружающей среды, качества жизни и окружающих людей мне больше нравится Москва.

Санкции здесь ни при чём — это только какие-то штуки в газетах, с моей точки зрения. Русофобия есть, но она на меня не влияет, потому что у меня уже настолько глобальный культурный код, что я уже запросто говорю с людьми во многих странах на одном языке.

Да, в США есть негативные факторы. Банки придираются и не любят открывать счета русским, но у каждого есть совет директоров банков, куда можно прийти и пожаловаться, они всё сделают. То есть фактически у меня не было неудобств для бизнеса в США. Просто в России мне нравится больше.

В Москве чисто, уютно, нет большого числа агрессивных бомжей, как в Сан-Франциско, Лос-Анджелесе и Нью-Йорке. Москва стала просто великолепным городом, где много зелени, хороших ресторанов, радостные люди. Ощущение сейчас такое, что в России развивается молодая, динамичная среда креативных людей, которые строят глобальные бизнесы, создают очень интересные, креативные проекты и полны оптимизма во многих вещах.

Ещё из-за пандемии стало очень удобно работать на международные рынки из локальных. Легко нанимать крутых специалистов, которые хотят работать. И стоит это намного меньше, чем наём людей в Кремниевой долине, где очень дорогая жизнь. Понятно, что в Долине можно найти передовых учёных в какой-то конкретной технологической сфере, но при этом они там такие замученные, что просто с ними менее интересно строить отношения.

В России не всё идеально, но в США я чувствовал большое общественное напряжение от регулярных протестов. Осенью 2020 года я был в США, занимался привлечением капитала и видел много бездомных и грязь на улицах. Я жил в Даунтауне Нью-Йорка, в Лос-Анджелесе, в Санта-Монике и Сан-Франциско. Везде одна и та же картина: ветшает инфраструктура, очень много агрессивных бездомных людей.

Мне неприятно, когда я выхожу из отеля и первое, что я вижу перед собой, — это граффити с надписью, что нужно быстрее убить Дональда Трампа. Это не то, с чем я хотел бы просыпаться и проводить утро.

Я буду продолжать жить в России и ездить в США, поскольку это очень важный рынок и место привлечения капитала. Мне нравится иметь какое-то основное место, где я нахожусь, но при этом проводить много времени, допустим, зимой, когда у нас плохая погода и депрессивно, где-то в более солнечном месте.

Русофобия только в российском телевидении

В одах Кирилл развивал в США сервис заказа такси, но перед пандемией вернулся на родину.

Я уехал из России в Америку в 2015 году исключительно ради проекта Fasten — сервиса такси для Бостона и Остина. Нам удалось несколько лет конкурировать с Uber и Lyft, но всё же догнать и перегнать крупных игроков не получилось.

К моменту нашего появления на рынке они уже собрали достаточно капитала и построили хорошие продукты. Оказалось, что рынок занят сильнее, чем выглядел на первый взгляд. Поэтому мы в итоге продали проект.

Дальше можно было оставаться в США и развивать что-то другое. И хотя я свободно говорю по-английски, мои компетенции и навыки напрямую связаны с речью, культурой и языком, мне больше нравится заниматься предпринимательством в России, поэтому в 2019 году я вернулся.

Никакие внешние факторы вроде санкций, политики и прочего на идею переезда не повлияли. На самом деле новой этики, русофобии и прочего в мире за пределами российского телевидения не существует. То есть этого нет в массовом сознании американцев. А в IT, когда у тебя разработка в России или сами инженеры русские, это даже выдает кредит доверия. Многие известные проекты созданы инженерами из постсоветского пространства, так что об ущемлении речи не идёт — наоборот.

Пока вопрос «уехать из России или остаться» передо мной не стоит. Вероятность выхода нашего текущего проекта на международный рынок более 50%. Это может потребовать дислокации команды, но это не первоочередная задача.

США — для запуска проектов, но не навсегда

Вера впервые переехала в Сан-Франциско в 2013 году, после этого периодически возвращалась и снова переезжала в Калифорнию. В последние годы живёт на две страны.

Освоиться в США, зарегистрировать компанию и построить всю экосистему, связанную с её функционированием, удалось быстро. Всё проще, чем в том же Гонконге, где двумя годами ранее мы открывали свою компанию. Мы стали обрастать местными связями, нас очень вдохновляли истории успешных предпринимателей и горящие глаза тех, кто, как и мы, только приехал строить будущее.

Но стоимость жизни в Сан-Франциско быстро начала давать о себе знать. Большую часть расходов составлял бюджет на подготовку к запуску продукта и участие в различных мероприятиях для привлечения инвестиций (большинство конференций, питч-соревнований были платными, особенно дорого было стоять со своим стендом).

Я до сих пор убеждена, что старт нового бизнеса, особенно hardware-продуктов (устройств), которые ориентированы на глобальный рынок, правильно делать в США. Пребывание там позволило нам поближе познакомиться с командами из Kickstarter и Indiegogo (сайты для привлечения денежных средств), благодаря чему про наш проект Atmotube тогда написали многие американские СМИ.

В отношениях американцев к русским я не почувствовала изменений за последние годы. Если говорить про инвесторов, предпринимателей и партнёров, то все осталось без изменений.

Чего нельзя сказать о банковских проблемах — открытие счетов для русских предпринимателей сильно осложнилось. Когда мы открывали банковский счёт в 2020 году, к нам был целый ряд новых вопросов и проверок. Например, интересовались, нет ли у нас сотрудников или проектов в Крыму.

Но в целом в США, как и в российских регионах, всё зависит от штата. В Калифорнии мне очень комфортно, а, например, в Техасе на конференции SxSw (South by Southwest) я пару раз столкнулась с откровенной дискриминацией. Меня просто игнорировали и шли говорить с моим партнёром мужского пола. Я сначала даже не понимала, что происходит, прежде никогда такого не встречала.

Я никогда не думала окончательно разрывать связи с родной страной. В России у меня очень много близких друзей, душевных комьюнити и, конечно, профессиональных связей. В Штатах тоже есть друзья, прекрасные сообщества, но всё же большая часть из них русские.

С американцами у меня отличные отношения, однако близких, душевных и доверительных практически не складывается. Наши взгляды на жизнь и ценности часто схожи, но мы росли в разной среде, на разных мультфильмах, и той глубины взаимопонимания, что есть у меня с друзьями в России, достичь крайне сложно.

Коллаж: «Секрет Фирмы», depositphotos.com