Типологии социальных систем: единый каталог

Для чистоты мыслительного эксперимента вообразим себе не сколько-нибудь развитое человеческое общество, а стадо человекообразных обезьян. С ними нам будет проще понять типологическую модель. Итак, предположим, что перед нами – стадо обезьян, которое имеет в местах своего обитания одно хорошее место для сна, и много плохих. Одна лежанка, допустим, тёплая – от близости подземных горячих вод, а другие – нет. Как будут распределяться лежанки в стаде обезьян?

В зависимости от его устройства. Вначале предположим самое невероятное и даже смешное: в стаде культ Разума. Почему это смешно, по отношению к приматам – разберём позже, а пока: культ Разума предполагает изучение причин, источников того, почему хорошее место хорошо, и что конкретно в нём лучше плохих мест.

Для этого обезьяны каждую ночь меняются, для сравнительного анализа хороших и плохих мест. Получается, что каждая обезьяна в стаде спит одну ночь на тёплом месте, и остальные ночи – на холодных местах, пока не будет открыт способ подведения подземных вод для отопления каждого места (в Исландии половина домов отапливается от кипятка из вулканических гейзеров!).

Такова власть разума. Гораздо вероятнее, что в стаде обезьян господствует культ Силы: то есть просто самая сильная обезьяна тычками и подзатыльниками прогоняет других с хорошего места, и спит там, пока не появится более сильный претендент.

Можно, чисто теоретически, предположить ещё культы традиционализма и хаотизма. В первом случае хорошее место передаётся по наследству, по праву рождения, во втором – путём жеребьёвки, методом случайного выигрыша, по мере везения, удачи, фортуны.

Таким образом, хорошее место можно получить четырьмя способами – и пятого не дано. Его можно получить в драке, по наследству, в силу удачливого стечения обстоятельств или в порядке очереди. Последний способ мотивирует и стимулирует всех членов общества искать способы улучшения всех мест.

Таким образом типология социальных систем состоит из четырёх возможных форм сложения власти:

-Власть Разума (ко всеобщему благу)

-Власть Силы (к индивидуальному благу сильных)

-Власть по наследству

-Власть случайности.

Когда мы это поняли, что нам уже легче понять мировую историю и противоборствующие в ней силы, очистив их от того, что К.Маркс называл «сектантской оболочкой» той или иной идеологии. Дутых и демагогических идеологий может быть «мильон», реальных, сущностных – только четыре. Или власть Разума, или власть Силы, или власть по наследству, или по жребию.

Власть силы или зоологизм – проще и естественнее всего, автоматически возникает при оскудении разума и/или традиции. Она – как в древних формах доисторических времён, так и в новомодной форме фашизма – копирует отношения животного мира. Если мы поищем слова, связанные с зоологизмом по смыслу, то получим такой ряд: «мрак и ужас, террор и бойня, оргия и вакханалия». Всё решает драка, кто сильнее – тот и прав, и нет иной справедливости, кроме победы в бою.

Наиболее сложная и хрупкая форма управления – власть Разума. Она находится дальше всего от зоологических отношений в животном мире, противоречит законам биосферы, оттого очень ломка в обращении. Теоретически власть должен получить тот, кто умнее и в иных отношениях лучше других, но на практике это постоянно вырождается в фикции номинализма.

Поэтому реальная история избрала в определённом смысле компромиссную модель – наследование власти по праву рождения. При всех недостатках феодализма для своего времени это был единственный реальный выход из зоологизма, из гоббсовой «войны всех против всех».

+++

Детство христианской цивилизации, феодализм – это очевидный (тому, кто вооружён методологией ОТЦ) компромисс между мечтой, желаемым идеалом и технически, реально возможным состоянием. Феодализм смешал в себе все типы формирования власти (иначе, видимо, у истоков и нельзя было) – и власть тонкого разума, и власть грубой силы, и власть наследства, и власть случайности. За сферу тонкого разума отвечал культ: церковь, монашество, хронисты, средневековые университеты с их удивительно сложными диспутами и необычайно широким для средневековой темноты умов кругом интересов.

От грубой силы никуда не уйти – и сила брала своё, никого не спрашивая. При этом культ заклинал силу не крушить ростки чистого разума, но ничего, кроме как заклинать и умолять – не мог. Чтобы избежать всеобщей резни за вкусные места – власть попытались сделать наследственной, хотя, разумеется, «захватного права» и войны это не отменило. Легитимизм средневекового мышления делал таинство рождения своего рода жребием, лотереей. Граф или барон – просто родились таковыми. Нельзя сказать, что они особо-умны или особо-сильны, особо-быстры или особо-талантливы. Они рождаются со своим титулом: иного тормоза «войне всех против всех» средневековье найти не умело.

Христианский культовый идеал противопоставил себя зоологии, и что-то должно в итоге было получится: либо он одолел бы в многовековой схватке зоологию, либо она – его. Первый вариант люди (не очень понимая глубинную природу борьбы) назвали «коммунизмом». Второй – фашизмом.

Если бы средневековой путанице отношений удалось бы избавиться от власти Силы, наследования, нелепой случайности – то путём рафинирования, отсеивания шлаков, получается ВЛАСТЬ РАЗУМА.

Эту лабораторно выделяемую и в широких объёмах лишь предполагаемую чистоту ВЛАСТИ РАЗУМА можно называть социализмом, коммунизмом, ещё как угодно (хоть горшком!) – суть остаётся неизменной.

Суть: власть аргумента в дискуссии, не переходящей в драку с насилием, когда у какой-то стороны закончились аргументы. Рационально-логическая власть, которая научными способами ищет и находит оптимальные формы развития всего человечества.

Что происходит в этом случае? Растёт ценность слова, логического доказательства, убедительности, образованности и системности мышления. Одновременно с этим обесцениваются (инфляция!) кулак и дубина, все средства насилия и пыток, запугивания и террора, шантажа и принуждения.

Нравится ли такая инфляция их носителям? Нет. «Перестройка» и майданы – как раз иллюстрация того, как берут реванш мускулистые умственные дегенераты, агрессивные недоумки, возвращая первородную власть примитивной силы.

Террористические режимы фашизма – современное воплощение Власти Силы, как принципа управления. Развитие средств подавления в их рамках представляется куда важнее, чем развитие умственных и технических форм цивилизации. При этом Власть Разума снимается даже как идеал, как пусть отдалённая, но актуальность. Сила гориллы с дубиной – сама себе разум, говорит нам фашизм. Если мы можем вас убить, то мы вас разумнее, и точка.

При этом в дело впутываются пережитки феодальных регуляций: неограниченная частная собственность, как форма наследственной передачи власти (недоотменённое крепостничество) и рыночные «свободы», как воплощение принципа слепой, лотерейной удачи-жребия. Нетрудно – если обладаешь логическим мышлением – заметить неустранимое противоречие между институтом частной собственности и рыночной свободой цен, сделок отношений. Частная собственность есть фиксация блага за конкретным родом, наследственная и в идеале – вечная. А свободные цены и прочая круговерть свобод восходит к случайности лотереи, отчего они постоянно вышибают частную собственность у собственников – чего, кстати сказать, почти не было при феодализме.

Не надо путаться, и других путать! Есть четыре типа общественного устройства, плюс диффузные формы между ними. Власть Разума – это приоритет плана (планирование и разумность – синонимы). План – есть превращение выношенной разумом идеи в материальную реальность, когда делается то, что сперва обдумано, понято и признано нужным, а не наоборот: люди вначале делают, а потом думают – куда девать сделанное (как в рыночной экономике).

Если Власть Разума опознаётся по планированию, то Власть Силы (зоологизм, фашизм) – опознаётся по террору. Террор – столь же неотъемлемый признак Власти Силы, сколь планирование – Власти Разума. А если они вместе, сочетаются? Тогда – имеем диффузную форму, только и всего! Никого ведь не удивляет, что сталь и чугун сперва в одной руде со шлаками, и только потом рассортировываются? Почему же удивляет сочетание Принципа Разума и Принципа Силы в одной исторической системе?

Фашизм, заметим, антифеодален: он чужд феодальному легитимизму. Он не признаёт (и в этом его суть) – прирождённой, наследственной власти слабаков или калек. Для фашизма они недостаточно сильны, чтобы осуществлять повседневный террор — тогда как для коммунизма они недостаточно умны, чтобы быть лидерами общественного мнения.

Власть (и всё прочее) передающиеся по наследству – безошибочно дают нам понять действие Принципа Традиционализма. Дуче, фюрер, каудильо – это вождь, вожак стаи хищников. Он стал вожаком как самый хищный и свирепый в первобытном лесу. А король – просто человек, родившийся наследником. Он – в рамках феодального легитимизма – не обязан быть самым хищным, или просто хищным, он вообще ничего не обязан: он король лишь потому, что родился королём, и больше ничего!

В наше время большая часть форм либерализма и либералов – слились с фашизмом до неразличимости (пример – Украина, но не она одна). Но есть и такие формы либерализма, которые, будучи враждебны рациональной системе планирования, вместе с тем враждебны и фашизму тоже. Это такая демократия слепого равенства, которая не хочет ни власти умных, ни власти сильных, и вообще ничьего преобладания.

Являясь невоплотимой на практике утопией, эта форма либерализма (слепое равенство) – отчётливо и очевидно восходит к Принципу Жребия, к культу случайности. Это мечта, чтобы правили и/или богатели не самые умные и не самые полезные, не самые сильные и не самые агрессивные, не самые родовитые и не самые титулованные – а просто кто попало. А потому либералу, демократу такого рода равно чужды иерархические системы Разума, Силы, Традиции. Степень реакционности его утопии слепого равенства и всесмешения, подмены рациональных и вместе с ними биологических мотиваций на лотерею – растёт по мере роста её популярности.

Говоря кратко, Принцип Жребия – это бред. Безумие столь же безошибочно выделяет носителей этого принципа, как планирование – носителей Принципа Разумности, террор – Принципа Силы, наследование – Принципа Традиционализма.

+++

Читатель скептически улыбается: вот и раскрылась вся демагогия автора! Чего впустую говорить – понятно и без долгословия, что надо выбрать Власть Разума, потому что Власть Силы и насильников страшна, а Власть наследственная – тупа и косна. И заодно тоже страшна, на десерт.

В том-то всё и дело, друзья, что не так просто, как сперва кажется – выбрать Власть Разума. Это только в теории хорошо звучит – устроить конкурсы (а они и так в законе прописаны!), устроить выборы (а они и так регулярно проводятся!) – отобрать и там, и там самых разумных и честных, без насилия или «блата»…

Короче – самых достойных во власть, и будет как в сериале для дебилов «Слуга Народа», сделавшем президентом мерзавца Зеленского…

Перенесите-ка эту теорию на практику – и увидите, сколько оборотней отовсюду повылезает, уверяя, что и в конкурсе они победили, и на выборах, и ещё – где прописано…

Ведь если припомнить афоризм Ф.Бэкона – «Знание-сила», который висел в каждом советском книжном магазине, то станет уже непонятно: а где кончается власть Силы и начинается власть Разума, и наоборот?

Кто сказал, что террор устраивают только глупые люди? А что – умные (в житейском смысле) люди не могут организовать террора? Они его организуют даже эффективнее, чем глупые!

«… Ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде» — объясняет нам этот «парадокс» Евангелие[1]. Мы не можем говорить о соотношении Разума (инструментов рационального мышления) и Цивилизации (коллективного Разума планеты, обладающей мышлением как феноменом) — пока не рассмотрим отличия «догадливости» «сынов века сего» и «сынов света». Здесь нельзя отмахнуться – мол, догадливость – она и есть догадливость, сообразительность – она и есть сообразительность, смекалка – она и есть смекалка, и т.п.

Нет, существуют два их вида (инфинитический и локалистский) которые не только различны, но и прямо противоположны, остро враждебны друг другу.

+++

Чтобы стало понятнее, давайте представим себе бегуна. Просто человека-бегуна в спортивных трусах на стадионе. Этот человек может восходить по ступеням лестницы снизу вверх. Он может бегать по кругу. Он может бегать хаотично, по какой-то ломаной, ему самому непонятной траектории, так ведь? Ну, кто ему запретит метаться из угла в угол безо всякой системы? И он может вообще не двигаться. Сесть и сидеть на месте.

По сути, эти модели движения бегуна – открывают для нас варианты прогресса/регресса человеческой цивилизации. Если бегунов много, то ещё они могут устроить драку, так что добавим этот вариант для описания зоологизма, первобытной (гоббсовой) войны всех против всех, фашизма.

Современный человек инстинктивно, зачастую сам не понимая собственных мотивов – тянется к варианту восхождения снизу вверх.

Нам «почему-то» не хочется бегать по замкнутому кругу, бесцельно или сидеть сиднем, ходить только под себя. Предлагаешь варианты и человек автоматически выбирает:

-Восхождение, восхождение…

Это инстинкт живого существа? Нет. Это условный рефлекс, выработанный за много поколений у представителей христианской цивилизации её долговременными системами воспитания и миссионерства.

Ребята, в дарвинизме и атеизме нет никакого «восхождения», как нет там «низа» или «верха», «низкого» или «возвышенного»! Там только совокупность мутаций, ценность любой из которых условна и временна, потому что помогает приспособлению только в текущей среде. А с изменением среды может начать мешать вместо помощи!

Восхождение, верх и низ, подниматься или опускаться – всё это аллюзии и паллиативы монотеистической картины мира, в которой сверху Бог (высшее совершенство, эталон), а снизу дьявол (низшее воплощение порока и греха).

Между ними человек и движется вверх или вниз! А в атеизме «вверх» — это куда? То, что для нас «выше» — для австралийцев «ниже», потому что речь идёт о шарике! То, что у нас над головой – у австралийцев под ногами…

И о каком «прогрессе» может говорить дарвинист? Ведь в его системе приспособления оцениваются по степени полезности в конкретной ситуации, а не каким-то иным образом.

Когда же мы говорим о «прогрессе» — мы говорим о метафизической (а не сиюминутно-приспособленческой) полезности преобразования. Такие измерения требуют Эталона Совершенства, неизменного в своей Абсолютности. У атеистов такого Эталона не только нет – его в их логике просто и быть не может!

Легко сказать – «хотим восходить» от низших форм к высшим!

Чтобы восходить – даже чисто физически – нужна лестница. А лестница – это совокупность ступеней, расположенных по принципу «каждая следующая выше прежней». А откуда нам знать – что она действительно выше? А что, если она, наоборот, ниже (принцип спускания, нисхождения по лестнице)? Или вровень, или вразнобой?!

Понятно, что наш физический орган равновесия (кристаллики в голове) ориентируется на гравитацию, показывает нам верх и низ относительно центра массы. Но орган равновесия, если речь идёт о духовно-нравственной сфере, на какую гравитацию будет ориентирован? Ведь и неграмотному человеку понятно, что в сфере духовной деятельности центр физической массы не годится!

Мы лишь тогда поймём цивилизацию, когда осознаем, что она – Проект, воплощающий во времени изначально данные и признанные вечными (вне времени) идеалы. Это, перефразируя Гегеля, триединое состояние психики, в котором:

• Действительное нам кажется неразумным,
• Разумное – недействительным,
• А недействительность разумного – временным и преодолимым состоянием.

Уберите любой из трёх элементов триединства – и человек сразу же свесит лапки, успокоится, умственно умрёт. Если нам не нужно преодолевать само собой складывающееся естество, или если мы не верим, что сможем его преодолеть – куда и зачем нам двигаться? История цивилизации – это (в чистом виде) – движение к строго и изначально определённой Цели с преодолением препятствий по пути. Имеется в виду – технических препятствий. Их удаление силами инженерии и называется «научно-техническим прогрессом» в истории цивилизации. Но именно – удаление технических препятствий на пути к чётко обозначенной цели, а не любые ухищрения инженерной мысли (которые включили бы в себя и опыты над детьми в нацистских концлагерях).

+++

Власть Разума – столь желанная многими в обход ужасов фашистского террора и сословно-феодальной безысходной тупости наследования – это не только власть планирования (в тактическом смысле), но и власть Проекта (в смысле стратегическом). Добыть больше угля или стали, вырастить больше хлеба или хлопка, выучить как можно больше детей или вылечить как можно больше больных – все эти задачи планирования включают ведь в себя неизбежно и вопрос – зачем мы всё это делаем, затрачивая на выполнение планов так много физических и психических сил? Зачем мы так напрягаемся, не щадя ни себя, ни других – почему нам необходимо, чтобы угля и стали стало больше, чем вчера. А не столько же или меньше?

Рассуждать об этом так, как это делали ортодоксальные марксисты – то есть в том смысле, что это человеку нужно само по себе, что это заложено в его природе, в его «родовой сущности» (химера, выдуманная Фейербахом) – антинаучно.

Этот элемент антинаучности в марксизме помешал марксистам не только предсказать грядущий крах советского проекта, но даже и теперь, задним числом (хоть это много легче прогноза) – складно, логично объяснить этот провал.

Можно говорить о Единстве Истины и единстве Разума – если жёстко оговаривать, что речь идёт ТОЛЬКО о Коллективном Разуме. Но невозможно говорить о единстве Разума или критериев установления истинности ВО ВСЕХ СЛУЧАЯХ.

Логика, выращенная в рамках этики служения культу, с аксиомой приоритета Вечного над временным – это одна логика и одна наука. Логика в картине мира, где человек – случайное порождение слепой игры стихий, кратковременное и бессмысленное – это совсем другая логика и совсем другая наука.

Их нельзя совместить. У них нельзя отыскать единые критерии истинности или ложности, ошибочного или верного, разумного или безумного. Нельзя прийти к общим логическим выводам человеку, который во всём видит вечный смысл и частицу единой миссии – и человеку, который всё считает бессмысленным, и преданным могильному забвению. Нельзя совместить нравственность христианской цивилизации и картину мира из атеизма-дарвинизма, в которой взаимное пожирание возведено в ранг улучшения и очищения породы.

У полученного гибрида начнётся отторжение инородных тканей – что и произошло. Если понимать выражение «Знание — Сила» не как убеждённость в сакральных началах, а буквально, то Власть Разума (индивидуального) сливается с Властью Силы. А это, напомню, мрак и ужас, террор и кровавая оргия. И сила индивидуального разума играет в ней ту же роль, что и когти, клыки, дубины, кастеты и т.п.

То есть развитие возможностей индивидуализированного (десакрализированного, разуверенного) ума приводит, как нетрудно догадаться к личным преимуществам в конкурентной борьбе: раз я умнее, то я в борьбе эффективнее, правда? Но конкурентная борьба – по сути, взаимное убийство (в лёгких случаях – взаимное подавление, угнетение).

А раз так, то получается, с виду, парадокс, так и не понятый марксистами: растим умницу, выращиваем убийцу. Как так?! Знание – сила? Сила, Ф.Бэкон не даст соврать! Вы дали человеку силу? Дали. А для чего ему сила в конкурентной борьбе? Чтобы другого человека приложить по темечку, да так, чтобы не встал…

Вы до сих пор гадаете, откуда из советской школы (и ультра-коммунистических семейств) вышли такие необозримые толпы гайдаров и чубайсов? А чего голову ломать, всё на поверхности. Вы их много лет в школе и в семье учили атеизму, эволюционизму — а они полученные знания применили на практике…

+++

Отношения Ума и Цивилизации довольно сложны (диалектически). С одной стороны, вся Цивилизация может быть сведена к развития Коллективного Разума человечества. С другой стороны, индивидуальный, с зоологическими, биосферными приоритетами Ум — гораздо более опасный враг Цивилизации, чем простое и бесхитростное невежество!

Давайте потренируемся в логике. Нужно ли Цивилизации, чтобы все мужики в деревне стали грамотными? Безусловно, нужно. Но выгодно ли это ныне единственному грамотею, которому мужики платят, чтобы он написал или прочитал письмо, оформил документ, всюду выбирают своим представителем, и т.п.

Кто был главным врагом распространения грамотности в русской деревне? Неграмотные мужики? Нет, главным врагом грамотности крестьянства были самые образованные люди своего времени, дворяне! Они использовали свою образованность для обмана мужиков: и в большом, и в малом. И лучше других понимали, сколько преимуществ потеряют, если каждый царский подданный получит хорошее образование. Если у людей в голове одинаковый с самыми преуспевшими уровень знаний – то ведь они и жизни себе потребуют одинаковой с самыми преуспевающими! Ну, а как иначе? Думаешь одинаково – значит, и живёшь одинаково…

А как тогда угнетать, эксплуатировать, задвигать чужих детей в пользу собственных? Вот и ответ – откуда брались драконовские законы о «кухаркиных детях», которым попросту административными мерами запрещали учиться, не говоря уж о том, что никаких условий и стимулов учиться не предоставляли…

Когда мы говорим, что Разум в основе Цивилизации – мы имеем в виду выпестованный на культовых сакралиях Коллективный Разум. А индивидуальный разум, обеспечивающий тот же самый процесс мышления в голове, но только без обязательных общих сакралий – попытается не служить Цивилизации, а утилизировать её. Подобно Чубайсу – сделать всё, чтобы её угробить, расчленив и распродав, из того расчёта, что смерть особи воспринимается такой особью как предел Вселенной и конец света.

— На наш век хватит, а дальше уже ничего не важно! — говорит оголтелый капитализм, варварски сжигая недра и лёгкие планеты, захламляя природу и в ноль сводя леса, дебилизируя людей – чтобы было легче ими манипулировать, насаждая самое махровое мракобесие, как дымовой завесой закрывая им своё мародёрство.

Невозможно логику с вечными ценностями вставить в фундаментальную локальность атеиста и эволюциониста. Если мир существует не сам по себе, до и после нас, а только лишь в пределах жизни особи – то и наука, и логика, и ум – будут совершенно иначе всё оценивать и с иных позиций анализировать.

+++

Коллективный Разум, как достояние всего человеческого рода в целом, и никого в отдельности, равно доступный каждому, и никому не предоставляющий преимуществ доступа – обслуживает человечество в целом. А отдельно взятую особь человеческого вида – постольку, поскольку это служит всеобщему усреднённому, обобщённому благу рода человеческого.

Индивидуальный Разум обслуживает особь-носителя, и только её одну. Он является подобием и продолжением клыков, когтей, панцыря и других приспособлений, обеспечивающих особи (и только ей!) выживание и удобства.

В силу этого конфликт между Коллективным и Индивидуальным Разумами неизбежен. Что разумно для рода (в целом), то вполне может быть неразумно для особи (отдельно взятой). То есть общевидовая разумность не всегда действует в рамках узкой локации, и наоборот, разумное в рамках узкой локации – не всегда действует универсально.

То, что в высших сферах абстрактного мышления разумно – в узкой локации может быть безумно. И наоборот: что весьма остроумно в узкой локации (всякие формы карьеризма, приспособленчества, оборотничества) – безумно и чудовищно с точки зрения высших отделов абстрактного мышления, сферы широких обобщений, универсальных понятий.

Индивидуальный ум оказывается, в первую очередь, орудием борьбы человеческой особи с окружающим миром, и в первую очередь, внутривидовой (самой острой) конкуренции с ей подобными. Здесь «знание – сила» в том смысле, что это дубина, которой ты сокрушаешь конкурентов, и вообще, шире взяв – все преграды на пути личного доминирования.

Коллективный разум существует, напротив, лишь при условии солидарности и сотрудничества множеств своих носителей. Если эта совокупность носителей начнёт убивать (и, более мягкий вариант – обманывать, пудрить мозги) друг друга – Коллективный Разум в прямом и буквальном смысле слова погибнет. На его месте останется лишь коллективное безумие, хаос амбиций и случайностей.

Такие оборотни как Горбачёв и Ельцин, Яковлев и Шеварднадзе, Алиев и прочая, прочая, прочая (имя им легион) – не могут считаться глупыми в смысле низкой интенсивности, неразвитости мышления. Добиваясь личного доминирования, славы и богатства, они в конкуренции немыслимого накала сумели пробраться на самый верх и воплотить там свои планы. Но эти оборотни, какой бы развитой ни оказалась их хитрость (индивидуальный ум, мышление атеиста) – смертельно враждебны для своих народов и всего человечества, для цивилизации, прогресса, и Коллективного Разума.

Почему? – спросит наивный. Ведь у этих коррупционеров мозги – о-го-го! Какие планы задумали и воплотили, всех вокруг пальца обвели, скажете – глупые?! Почему же тогда они, глупые, а не вы, умные, верх взяли?

А мы не говорим, что они глупы.

Мы говорим, что их ум (как и у всех оборотней) – индивидуален, и через то враждебен Коллективному Разуму. Их ум, каким бы вёртким и пронырливым ни был – лакейски обслуживая свою смертную особь в конкурентной борьбе за существование, уничтожает «разумное, доброе, вечное». Особь, вооружённая сильной, но эгоистичной мыслью, побеждает – но общество в целом проигрывает. Потом особь умирает – её личная победа аннулируется, и остаётся только поражение бессмертного. Смертное победило, но превратилось в ничто, а бессмертное проиграло, и это навсегда отпечаталось в истории, потому что бессмертное по определению бессмертно.

Многие из хитрых оборотней «перестройки» уже сдохли, другие близки к тому. Какую икру кушал Ельцин, и каким коньяком запивал – в гробу уже неважно. А вот то, что его икра и коньячок стоили человечеству несколько потерянных для прогресса и цивилизации поколений – с нами уже навсегда.

Даже если рана, нанесённая Ельциным цивилизации, перестанет кровоточить – рубец в истории навсегда останется. Даже если мы придём к изначальным идеалам нашей цивилизации – мы из-за Ельцина придём к ним на несколько поколений позже. А может быть (весьма вероятно) – и вовсе уже никогда и никуда не придём.

А что с нами случится?

А то, что мы растворимся в индивидуальности умов, что есть, в силу конфликта интересов личного и общественное – коллективное безумие. Каждый выгадывает личную выгоду на сегодняшний день – и при этом общее падает всё ниже и глубже, пока мы не вернёмся окончательно к «естественности» зоологических отношений в дикой природе. Тем самым изжив в себе то, что выделяло человека из других видов животных, став лишь разновидностью млекопитающих, подвидом обезьян (куда нас уже полтораста лет упорно записывает дарвинизм, полагая, что именно там нам и место).

+++

То есть, кратко говоря, «Власть Разума» — это власть планового хозяйства и устойчивого проекта, преемственно и поступательно передаваемые из поколения в поколение, отчего они накапливают силы, знания, и развиваются в геологический, космический фактор возможностей.

Но Мега-Проект, как цель и планирование, как средство не могут существовать сами по себе. Они подавляют особь человеческого вида, рассматривают её как подчинённое великой Цели средство, а не как самодостаточное господство жаждущего доминировать биологического организма (конечного, и торопливого в своей конечности).

Мега-проект, как цель и планирование, итогом имеют создание силами Разума новых морей и континентов, планет и галактик. Но причиной – однозначно, они имеют сакрализацию коллективных ценностей в рамках религиозного культа.

Как теорема начинается с аксиомы и без аксиомы недействительна, так и Проект и планирование начинаются с сакралий, в жертву которым приносят произвол, прихоти, личные удобства и сиюминутные выгоды каждой особи.

Если же мы говорим об индивидуальном разуме – то есть уме, подчиняющем все расчёты своему биологическому носителю и его биологическим потребностям – то из пионера и комсомольца вырастает Чубайс, хитрый могильщик цивилизации. Который все знания, полученные от коллективного разума цивилизации, использует, чтобы её вернее закопать и угробить, и «распродать на органы».

Усиливая особь по тому же принципу, по которой усиливают её инструменты насилия и нападения, индивидуальный ум, по сути, сводит власть разума (себя) лишь к разновидности власти Силы, использует рациональный анализ не для снятия, а для увеличения террора – в свою личную, биологическую пользу, чтобы лично доминировать.

Из всех проблем, когда-либо стоявших перед человеческой наукой (равно как и психологией человека) – эта самая сложная. Она определяет всё, но сама, подобно первичной аксиоме, от которой всё доказывается – сама не может ни через что быть определена, и не может ничем быть доказана.

————————————

[1] Лк. 16:8