Формула прогресса (из ОТЦ)

Человека отличает от животного (когда отличает и настолько, насколько отличает) – развитие абстрактного мышления, способного к обобщению идей. Полученный опыт не только сохраняется в памяти – но и обобщается по «аналоговому» принципу. Человек методом обобщения познаёт не только конкретную ситуацию, но и её подобия, аналоги. Например, получив ожог от чайника, он связывает ожог с кипением воды на огне, и обобщает свой опыт на всё кипящее: не только чайник, но и кастрюлю, гейзер в дикой природе, и т.п.

Связка «кипит-ожог» получает широкое обобщение, и потом не требуется всякий раз снова проводить болезненный опыт, чтобы понять: кипящая кастрюля обжигает так же, как и чайник.

«Аналоговое» мышление подобиями (кипящий чайник ≈ кипящей кастрюле) приводит человека к обобщению себя самого до рода и вида. Человек учился видеть себя в своих подобиях, и свои подобия в других. Так получалось примерное равенство «Я ≈ «не-я». В зачаточном виде эта обобщительная практика есть и у животных (и она помогает создать стаю, опознавать половых партнёров своего вида, и т.п.).

Однако только у человека она развивается до появления высших, не связанных с кровным родством и физической близостью универсальных понятий «народ, патриотизм, человечество» и др. Кроме того, представитель науки представляет не только себя. Он представляет своих коллег, как уже умерших учителей, так и ещё не родившихся учеников. Эта преемственность и поступательность, главные инструменты прогресса, выводят учёного за пределы его собственной особи (биологического «я»). Учёный мыслит за всю свою науку, патриот – за всё Отечество, Человек с большой буквы – за всё человечество, и т.п.

Так возникает Коллективный Разум – а иногда и несколько его вариантов. У физиков он свой, особый, только для физиков. У всех граждан – несколько иной, в пределах общего внушаемого в процессе воспитания наследия цивилизации.

Коллективный Разум содержится одновременно во множестве носителей (что и является цивилизацией – когда многие знают единое и служат единому) и передаётся из поколения в поколение отнюдь не автоматически (не как дыхание или сердцебиение).

Усилия и затратность хранения и передачи Коллективного Разума требуют от людей этики служения, жертвенности, чувства долга, коллективизма – иначе люди поленятся затрачивать усилия и поскупятся на затраты при хранении/передачи наследия. Грубо говоря, откроют бордели в зданиях бывших библиотек, что ныне сплошь и рядом мы и видим (поскольку живём в эпоху деградации).

+++

Сама по себе способность разума к обобщениям идей – это всего лишь способность их понимать, воспринимать. Для животного мир замкнут в местах его обитания, а человек понимает, что всякий предмет находится в окружающей среде, и так приходит к идее бесконечности Вселенной.

Но способность к восприятию чего-либо – ещё не означает мотивации. Способность различать добро от зла, истину от лжи – есть не у всех. При этом не у всех, у кого она есть, она приводит к борьбе против зла, к борьбе за истину, и т.п.

Сама по себе способность к восприятию может принимать пассивные формы, «я знаю, что это есть, и ничего больше». Потому мы и говорим, что абстрактное мышление, являясь, с одной стороны, необходимым фундаментом становления религии, в то же время является низшей её формой, зачаточной формой цивилизованного сознания. В рамках религиозных культов сложилось такое явление, как сакрализация истины – суть которого нужно разобрать детально.

Сакрализация – это когда, с одной стороны, истина считается установленной, а с другой, по факту её установления, включаются культовые механизмы служения ей, защиты. В рамках сакрализации мало знать истину, важно её отстаивать.

Именно так абстрактное мышление перетекает в религиозные формы, в которых обобщённые идеи не только присутствуют, но и господствуют над мышлением, поведением. Простое знание истины ничего не даёт практике. Подавляющее большинство советских людей знали, что СССР разваливать нельзя, что и выразили своим голосованием на референдуме о его сохранении. Это устойчивое большинство «знатоков» присутствует и сегодня, о чём свидетельствуют все социологические замеры. Однако, вы сами видите, даже устойчивое знание не приводит к действию.

Десакрализированное мышление предпочитает не рисковать, не подставляться и не высовываться. Я знаю, где находится Гренландия – и что с того? Меня спросили – я ответил. Могу и на карте показать – если кому-то нужно. Но существование Гренландии, равно как и её отсутствие меня ни к чему не побуждают. Вряд ли я с палкой наперевес брошусь в толпу фашиствующих молодчиков, отрицающих существование Гренландии.

Скорее всего, я приду домой, и в безопасной обстановке расскажу, какие они там, на улице, дураки (или сволочи – по обстоятельствам). Я же вот точно знаю, что Гренландия есть, а они просто плохо в школе учились!

+++

Существуя в до-религиозных (и пост-религиозных) формах, абстрактное мышление создаёт пассивное познание и пассивного знатока. Эта пассивная форма не слишком отличается от своего отсутствия. Разумеется, оторвавшись от культовых практик (отстаивания истины) – абстрактное мышление деградирует, подобно тому, как грызун, не вылезая из норки, скорее всего, умрёт там от голода и жажды.

Мы оказываемся не в роли опоры истины, а в роли её свидетелей. Свидетель говорит, когда спрашивают, и молчит, если не спросили. Знание свидетеля ему самому не нужно и не ценно. Установленная истина держится на периферии сознания, если она практически-бесполезна для особи, и прячется ещё глубже, если она опасна, если за неё могут наказать.

Поэтому мы вправе говорить о нерасторжимости «базового треугольника» человеческой цивилизации, выделяющего человека из зоологической среды, из животного мира.

Это абстрактное мышление (способность к обобщению идей), которое реализует себя в сакрализации (защита обобщённых идей, признанных неприкосновенными истинами). А поскольку для обобщённых идей нужен Коллективный Разум (единое знание для многих носителей) – потребность в сохранении и развитии Коллективного разума формирует социализм (коммунизм), в качестве нормы бытовых практик.

Если многие служат одной идее – они просто обречены стать коллективистами, потому что эгоисты не смогут служить сообща одной идее. Чтобы сохранять и развивать Коллективный Разум, нужно, чтобы люди перестали друг друга пожирать, как буквально, так и фигурально (одно от другого недалеко). Да, в Биосфере так принято, что всё живое пожирает всё живое, и каждый организм стремится сожрать, а так же использовать в роли расходного материала другой организм. Эти законы Биосферы несовместимы с Коллективным Разумом. Кажется, очевидно, что если носители Коллективного Разума начнут жрать друг друга – все перспективы его сбережения схлопнутся? Не говоря уж о его развитии.

Ну, нельзя же требовать от меня, чтобы я учил уму-разуму того, кто все свои знания использует против меня! Конкуренция отрицает Коллективный Разум, никому не нужны умные конкуренты.

Так и возникает «базовый треугольник» человеческой цивилизации, когда обобщение идей требует обобщение ценностей, целей, святынь, а это, в свою очередь – требует обобществления имуществ. Чтобы человек работал не на себя, а на общество – потому что его Разум шире (и значительно) его биологической особи. Мы никогда и никуда бы не вышли из животного мира – если бы не эти закономерности становления цивилизации. Это, кстати говоря, объясняет, почему оттуда не вышли животные, некоторые из которых имеют много общего с нами в органике строения.

+++

На практике «треугольник» столкнулся с мощнейшим противодействием зоологических инстинктов, хищников и паразитов. Возникающие институты цивилизации (как аппарат обслуживания Коллективного Разума) постоянно в историческом процессе перерождаются, вырождаются в инструменты разбойников и мошенников. История крайне драматична: на всякого гения, придумавшего, как обустроить жизнь общества, всегда находится хищник или паразит, который переключает полученные энергии на собственное обогащение.

Нетрудно заметить, что любой инструмент цивилизации, начиная с простейших – двояк. Огонь может быть использован для поджога, колесо – чтобы раздавить ближнего, нож и топор – для убийства, академия – для паразитирования на обществе, и т.п.

Всякий раз, когда человеческий Ум создаёт какое-то благо общего пользования – всегда находятся те, кто пытаются (и часто небезуспешно) превратить его в орудие собственного конкурентного успеха. То есть использовать во зло другим людям.

Государство создавалось, чтобы упорядочить первичную стихию зоологического насилия каждого над каждым, но зачастую вырождается в машину угнетения одних людей другими. Церковные организации создавались, чтобы обслуживать сакралии общества – а вместо этого перерождались в идеологическое прикрытие для угнетателей. Наука должна облегчать жизнь человечеству – а она служит делу обмана и убийства со стороны амбициозных негодяев. Закон придумали, как механизм принуждения к справедливости, а он часто принуждает к обратному, и т.п.

Такое вырождение институтов цивилизации на протяжении всей её истории – разумеется, не случайность, не досадное недоразумение, а прямое следствие двойственной природы человека. Человек – существо социальное, и в то же время человек – существо биологическое. Социальность в человеке порождена обобщением идей (социальное = общественное, общественное = общее). Развиваясь, социальное вступает в жесточайший конфликт с биологическим, который, по сути, конфликт Коллективного Разума с инстинктами особи.

Умственное развитие человека, конечно же, призвано служить социальной его стороне, но поневоле усиливает и биологическую особь. Развитый человек получает орудия, для подавления себе подобных, такой мощности, которая и не снилась хищникам в дикой природе. И если у него «хромает» сакрализация, если в нём однобоко развивали чувство возможности без развития чувства долга – его разум, поставленный на службу хищной особи, её охоте – превращается в убийственно-разрушительное для цивилизации явление.

Понимая это, мы отчётливо видим, какой роковой промах совершила КПСС, попытавшись выдернуть из треугольника цивилизации религию, и даже заменить её агрессивным атеизмом! Ведь треугольник цивилизованной психики неделим, в нём не может быть:

— религии без абстрактного мышления (уверенности в невидимом)

— и коллективизма без них обоих.

Нам, с высоты исторического опыта, вполне по-человечески понятно, на что «обиделась» КПСС, и почему она себя так странно повела. Этой «обиде» на религию предшествовали века вырождения и проституирования церковных институтов, расхождение между теорией и практикой, ставшее слишком заметным для рядовых верующих, когда они стали образованными людьми.

Это и вызвало большевистский «бунт благочестия» против казённой церкви, которая и сама не жила, как учила, и другим так жить не давала. Раз вы так – обиженно сказали большевики – то мы тогда ваши идеалы воплотим без вас!

На этой почве исторической обиды возникла агрессивная антирелигиозная риторика в СССР, и очень быстро произошёл коллапс священных ценностей, потому что уже следующее поколение советских людей не могло само себе (тем более другим) – объяснить, почему считает добро добром, а зло – злом.

Сами источники представления о «нужном» оказались отвергнуты – а потому встал во весь рост вопрос: что тогда нужного в этом «нужном», откуда оно взялось, и зачем нам его поддерживать? Нетрудно заметить, что дарвинизм – это капитализм, опрокинутый умозрительно на мир природы (и наоборот). В нём нет абсолютно ничего такого, что могло бы объяснить, зачем и почему люди обязаны любить друг друга, и что хорошего в таком антиэволюционистском поведении?

А раз так, то торжество самых чёрных версий зоологического отбора, торжества самого грубого биологизма надо всякой социальностью – стало лишь делом времени. Вы развиваете в людях ум – а полученные умники первым делом применяют этот ум, чтобы вас обворовать…

+++

Многие теоретики десоветизации (явления весьма пёстрого и разнородного) – безусловно, рассчитывали на существование культуры в какой-то иной, не-советской форме. Не все они ставили задачу ликвидации всей культуры под корень. Но они ошиблись по той же самой схеме, по которой ошиблась и КПСС: культура есть продукт цивилизации (её накопления) – а цивилизация вне базового нерасторжимого треугольника невозможна.

Нельзя взять какую-то одну сторону этого треугольника – и сохранить, выбросив другие. Ум, лишённый сакрализации общественных ценностей, вырождается в убийцу окружающих. Все свои ресурсы он использует не для поддержания окружающей среды, а для разграбления, разрушения её, замкнутый в локальность своего биологического времени и пространства.

Жизнь показала, что антисоветской культуры быть не может. Запустив процессы одичания человека, его одичания, сделав ставку на его животные инстинкты, нельзя потом сохранить никаких книг и никакого чтения. Единственное, чего добился Солженицын – то, что перестали читать и его самого (а он вряд ли на такое рассчитывал!).

Десакрализированное абстрактное мышление (т.н. «чистый критический разум») неизбежно пасует перед агрессивным идиотизмом, прячется от него, сходит с исторической арены. Агрессивность идиотизма присуща идиотизму от природы, исходно. Противостоять ему Просвещение может только в одном случае: если само обретёт агрессивный, навязчивый характер. Но этого не может быть вне процесса сакрализации истин. Когда их мало знать – а принято за долг лично защищать.

Как можно бороться за Истину, если не считаешь её священной? Равнодушие к Гренландии делает безнаказанным факт её отрицания. Знание без сакральности превращается в «вещь в себе», и в таком качестве постепенно умирает, тает. Агрессивный идиотизм правит бал, а «знатоки научных истин» превращаются в пыль и отброшены на обочину жизни.

+++

И Ленина, и Сталина враги признают очень умными людьми. Потому трудно отрицать, что если бы эти люди свой ум направили бы не на то, что считали «священным делом», а на личное обогащение – они бы весьма и весьма преуспели в буржуазном обществе. Тем более, что это общество они понимали гораздо лучше большинства представителей буржуазии. Зачем тогда коммунизм для всех, если легче, безопаснее и быстрее построить «коммунизм» для себя и своих близких? Между прочим, приватизаторы 90-х (тоже люди весьма волевые и неглупые) – исходили именно из этой логики локализма. Ведь собственную родню никто из них не вверг в ад капиталистического угнетения!

Можно просто знать истину – но ничего не делать для её утверждения. Если все так будут делать, то истина рухнет, а следовательно – и знание о ней станет неистинным. Так гибель сакрализации Истины убивает и абстрактное мышление в форме «чистого критического разума».

+++

Нравится нам это или не нравится, соответствует ли это чьей-то концепции, или нет – но треугольник становления цивилизации неделим и нерасторжим. Если мы способны обобщать идеи – мы должны сакрализировать итог обобщения. Но мы не сможем их сакрализировать, если не поставим их над собой. То есть не сделав общие принципы выше собственных личных, корыстных интересов.

А когда человек так сделал – возникает коммунизм (приоритет общественного над частным), потому что мы, как биологические особи, в этой психологии уже не важны, а важны только наши сакралии. Мы готовы действовать в ущерб самим себе – лишь бы не повредить святыням.

Коллективный разум (культурное наследие человечества) – выше любой из своих особей-носителей. И в первую очередь мы не себя, а его благоустраиваем. Например, учёные-блокадники сидят возле многотонной коллекции зерновых культур – и умирают от голода, потому что для них это наследие их науки важнее их самих. Это и называется «цивилизация», без этого каждый съест всё, до чего дотянется, и мы окажемся в отношениях, свойственных зверям в дикой природе.

Абстрагирование – сакрализация – коллективизм – вот неразделимый треугольник цивилизации. Выбрасываете одно – улетает и всё остальное в тёмную пропасть звериного «естества». КПСС пыталась насаждать коллективизм без сакрализации, её насмешки над духовным обернулись против её собственных святынь. Солженицыны надеялись на сакрализацию без коллективизма, но итог такой же. Вырождение любых церковных форм в рамках антисоветизма быстро приводит (многих уже привело) к самым примитивным магизму, фетишизму, анимизму и «игилизации» духовных практик.

Нравится это или не нравится вам, но наш Коллективный Разум складывался определённым образом, имеет вполне определённую анатомию – из которой нельзя безнаказанно удалять органы. Новые ступени цивилизации опираются на предыдущие ступени, и выдернув у лестницы нижний пролёт – вы уроните и верхний.

Ведь определяющее качество цивилизации – преемственность и поступательность, общий характер её ценностей:

— как для множества современников,

— так и для разных поколений, от предков к потомкам.

Традиция и прогресс находятся в весьма определённых отношениях: это количество и качество в законе диалектики о переходе количественного в качественное. Традиция выступает накопителем, и когда накапливается большое количество материалов к размышлению – прогресс, с опорой на традицию, осуществляет вытекающий из неё качественный рывок.

Этим прогресс отличается от «просто изменений», от патологических мутаций, от «новизны» разнообразных извращений и изуверств, которые многие сегодня пытаются записывать в «прогресс».