Воровать не перестали. Антикоррупционные пилюли не лечат застарелый недуг

Несмотря регулярное залатывание законодательных прорех, прореживание разбухших за годы реформ чиновничьих рядов и низложение некогда неприкасаемых персон, воровать в стране отнюдь не перестали. Видимо, безмерная алчность и вправду притупляет не только чувство стыда, но и страха.

Согласно Индексу восприятия коррупции, обнародованному в январе Transparency International, Россия оказалась на 137-м месте в списке из 180 стран, набрав 28 баллов из ста. По сравнению с прошлым ИВК наша страна поднялась в мировом рейтинге лишь на одну ступень: тогда нашими соседями были Иран, Гвинея и Мексика, а теперь — Кения, Либерия, Уганда, Мавритания, Парагвай и даже Папуа — Новая Гвинея. Даже если не воспринимать оценки общественников всерьез, это весьма малоприятное соседство. Хуже дела обстоят только у наших среднеазиатских соседей по СНГ — Таджикистана, Узбекистана и Туркменистана.

В противовес субъективным оценкам происходящего в России обратимся к официальной (но небезгрешной) отчетности МВД. В минувшем году число выявленных должностных преступлений достигло 14 тыc., из которых порядка 8,5 тыс. были связаны с банальным взяточничеством. Однако самих взяткополучателей среди обезвреженных чиновников оказалось не много — менее 4 тыс., а ушлых посредников в этом неблаговидном деле и того меньше — всего 1,2 тыс. Правда, справедливости ради надо отметить 17-процентный прирост так называемого крупняка (до 2,2 тыс.), инкриминируемого задержанным коррупционерам.

Наряду с этим несладко пришлось и бизнесменам, поднаторевшим на коммерческом подкупе, — почти 1 тыс. эпизодов, что более чем на треть превышает показатель 2018 г. Относительно неплохо сработали и следователи, направив в суд 8 тыс. уголовных дел в отношении 4,3 тыс. человек. Сколько из них получат соразмерное содеянному наказание, пока неизвестно.

Пока готовятся итоговые коллегии правоохранительных ведомств, проанализируем некоторые итоги антикоррупционной зачистки страны. По данным Росфинмониторинга, за  были разоблачены всего четыре губернатора, 13 их замов и 40 муниципальных глав. Казалось бы, неплохо, но это не более чем показательные порки избранных управленцев, дабы остальным неповадно было. Куда как серьезнее выглядят масштабы злоупотреблений в сфере реализации приоритетных нацпроектов и комплексной модернизации магистральной инфраструктуры — 133,1 млрд руб. В прошлом году там набралось более 3 тыс. нечистоплотных фирм (наверняка аффилированных с чиновниками), получивших множество крупных госконтрактов. Правда, далеко не все из них заинтересовали правоохранителей, возбудивших по материалам проверок лишь 11 уголовных дел на общую сумму в 1,7 млрд руб.

Примечательный факт: закупочное законодательство не устанавливает для заказчиков такого требования, как экономность, несмотря на то, что в ходе госзакупок расходуется около трети всех бюджетных средств. Оттого и транжирятся ими средства на удовлетворение невероятно возросших государственных (муниципальных) нужд, о чем неустанно твердят активисты долгоиграющего проекта ОНФ «За честные закупки». В частности, за последние три года ими были выявлены 47 торгов на приобретение зданий, «построенных в будущем», на общую сумму в 3 млрд руб.

Другой несуразицей стало исключение из законопроекта ФАС, ужесточающего борьбу с картелями и готовящегося к рассмотрению Госдумой, положения об уголовной ответственности в виде миллионного штрафа и 5-летнего заключения за сговор заказчиков (чиновников и топ-менеджеров госкомпаний) и участников торгов. Произошло это после критики столичного мэра Сергея Собянина, обеспокоенного будущим своих подчиненных.

Между тем только в прошлом году ФАС возбудила 320 дел о сговорах на торгах с участием чиновников (+6% к 2018 г.). Наиболее картелизованными сферами экономики остаются строительные и ремонтные работы, поставки лекарств, медизделий и продовольствия, а также пассажирские перевозки. Спрашивается: с какой стати госзаказчики получили иммунитет от уголовного преследования?

Не желая бить по загребущим рукам чиновников, власти озаботились их правосознанием (полагая, что в его незрелости и есть корень зла). В этой связи парламентарии в ускоренном темпе одобрили правительственный законопроект об утверждении дополнительных образовательных программ по вопросам противодействия коррупции, освоив которые, чиновники наконец-то научатся распознавать коррупционные риски с учетом специфики работы. То есть до этого коррупционеры становились таковыми по причине близорукости или малограмотности. Верится в это с трудом.

Благодаря другому закону (№?432-ФЗ от 16.12.2019) чиновникам станет сложнее избежать дисциплинарной ответственности за коррупцию. Документ исключает период болезни, отпуска, расследования уголовного дела из 6-месячного срока, который отводится на привлечение госслужащих к ответственности. Правда, дисциплинарные взыскания редко кому из коррупционеров серьезно омрачали жизнь до момента посадки.

Демонстративное игнорирование антикоррупционной тематики со стороны первого лица в очередном послании Федеральному собранию вызывает все большую нервозность в верхних эшелонах власти. То ли ее удалось загнать в социально приемлемые рамки, то ли все отъявленные коррупционеры уже посажены или встроились во властную вертикаль. В любом случае после завершения конституционного аффинажа правящий режим наверняка вернется к антикоррупционой риторике, учитывая, что недовольство качеством госуправления у населения все еще велико. Ведь, согласно январскому опросу «Левада-центра», 46% из 1,6 тыс. россиян считают, что с обновлением правительства ничего не изменится, а 9% и вовсе ожидают перемен к худшему.

Иллюстрация: Ёлкин