Красная партия: удар о дно

В политической картине Германии назревают существенные изменения. Возможный скорый уходАнгелы Меркель с поста федерального канцлера означает уход целой политической эпохи. Она уже занимает третье место по сроку прибывания в этой должности, а через несколько месяцев выйдет на второе, потеснив Конрада Аденауэра, после чего будет уступать лишь Гельмуту Колю. Когда арену покидает государственный деятель такого масштаба, это неизбежно означает большие перемены в политике его страны.

Для России, выстраивающей отношения с объединённой Европой, очень важно понимать, какие изменения могут начать происходить в государстве, играющем в ЕС ключевую роль. И для того, чтобы быть способным сформировать такое понимание, необходимо прежде всего осознать, какова политическая система этой страны. А она на протяжении десятилетий была двухпартийной. И, помимо «чёрной партии» ХДС, которую долгое время возглавляла Ангела Меркель, лишь недавно сложившая с себя эти обязанности, существует ещё и «красная партия», весь послевоенный период соперничавшая за власть с христианскими демократами. Это Социал-Демократическая Партия Германии — СДПГ. Все эти годы она была в тени, но теперь у неё теоретически может появиться шанс выйти на первые роли.

В каком состоянии сейчас находится одна из двух немецких правящих партий? Способна ли она вновь бросить вызов консерваторам их ХДС после ухода их сильного лидера?

Увы, можно констатировать, что результаты недавних выборов стали для «красной парии» весьма неприятным симптомом.

Вынужденное осознание

Итоги региональных выборов для СДПГ были откровенно плачевны и в чём-то даже шокирующи. И они стали яркой иллюстрацией того, в каком кризисе она находится. Этот кризис очень долгое время попросту игнорировался самой партией. Однако необходимость трезвой оценки состояния СДПГ в итоге стала очевидной.

Причины её нынешнего очевидного упадка носят как глобальный характер, так и находятся внутри самой партии.

Во-первых, само национальное государство находится сейчас в глубоком кризисе. Особенно это очевидно в рамках объединённой Европы, где всё больше и больше решений принимается на наднациональном уровне. Ярчайшим примером такого положения дел стал кризис с беженцами. И старые национальные партии в такой ситуации не всегда адекватно реагируют на происходящее. Как СДПГ, выступившая тогда на стороне беженцев и подвергшаяся настоящей обструкции в соцсетях. В итоге продемонстрировав ещё и бессилие в вопросе взаимоотношений с глобальными интернет-гигантами, такими как Facebook или Google, безуспешно попытавшись заняться регулированием их деятельности.

Во-вторых, кризис идей внутри самой социал-демократической партии и её очевидная неспособность сформулировать хоть мало-мальски внятное представление о таких важнейших программных аспектах, как экономическая политика. Более того, в ближайшее время этого и не предвидится. Ведь если даже просто взглянуть на партийные СМИ и те дискуссии, что ими транслируются, становится понятно, насколько расколотаСДПГ. Это партия сейчас в принципе не способна дать, скажем, ответ на то, как экономика Германии должна выглядеть через 20 лет. К чему ей стремиться. Каков для неё желаемый образ будущего. А это автоматически означает также и её неспособность к какому-либо стратегическому планированию. По факту она реагирует только на актуальную экономическую политику и больше не создаёт собственную повестку. Надо ли удивляться тому, что видящий это избиратель принимает подобные решения на участке для голосования?

После неолиберализма

В сфере экономики в Европе, на данный момент, завершается ещё одна эпоха — сходит на нет период неолиберальной экономической политики, более полувека царившей на старом континенте. Сейчас, когда неэффективность и даже ошибочность неолиберализма во многом уже стала очевидна, актуальным становится вопрос: какой должна быть экономика после него? И так сложилось, что во многих европейских странах, включая Германию, именно социал-демократические правительства осуществили неолиберальные экономические реформы. При этом они, в значительной степени, проводили политику, с которой сами же традиционно боролись. Чтобы быть справедливым, нужно признать, что в эту политику ими время от времени вносились смягчающие коррективы: например, в Германии это выразилось в установлении минимальной заработной платы. И вполне закономерно, что именно к силам, проводившим неолиберальную политику в своих странах, у общества в первую очередь возникают вопросы о способах существования после него. Вопросы, на которые «красная партия» не имеет ответа. Совершенно очевидно, что нынешняя СДПГ ни в малейшей степени не обладает представлением о том, что должно последовать после неолиберальной эпохи.

Это положение проявляется в очень многих вещах, наглядно демонстрируя оторванность партии от политической реальности. Например в дискуссии о т. н. «Трансатлантическом торговом и инвестиционном партнёрстве» (TTIP), активно продвигаемом Америкой и её союзниками в Европе. В то время как в Берлине 100 000 человек протестовали против этого, социал-демократический министр экономики самозабвенно рекламировал данную инициативу в основных газетах Германии и продвигал всеми доступными ему способами. В результате чего за СДПГ закрепился авторитет сторонников агрессивного глобализма.

Не менее негативно на авторитете «красной партии» сказался и греческий долговой кризис: вместо суровости и принципиальности, которых ожидало немецкое общество, германская социал-демократия проявила склонность к тому, чтобы обойтись чисто символическими шагами, что также не способствовало укреплению её политических позиций.

И уж тем более не показывали немецких социал-демократов в благоприятном свете их очевидные метания между неолиберальной и кейнсианской экономической политикой. Вероятно, нет никого в Германии, кто был бы символом подобных метаний больше, чем министр экономики Зигмар Габриэль, по совместительству ещё и являвшийся тогдашним официальным лидером СДПГ.

Больше не «партия будущего»

Впрочем, даже на фоне сказанного, кризис «красной партии» гораздо глубже, чем может показаться. И касается он, в том числе, и сущностных моментов. Достаточно взглянуть на политическое и общественное устройство Германии чуть внимательнее,, чтобы понять: СДПГ и ХДС — это не просто две разные политические партии. Это две разные философии. Две разные картины мира. В ходе своей истории СДПГ довольно динамично развивалась, иногда находясь чуть дальше влево или чуть дальше вправо. Но в отличие от ХДС, «красная партия» всегда стремилась изменить общество, а не консервировать ситуацию и управлять уже сложившимся социальным статус-кво.

И она всегда могла дать убедительный ответ на то, как должно выглядеть это общество через 20 лет. Всегда, но не сейчас. Теперь же она рискует потерять это свойство, а следовательно, и свою привлекательность для своего же традиционного избирателя.

Главная сущностная катастрофа «красной партии» в том, что она перестаёт быть «партией будущего». Которой всегда являлась.

Новая левая политика

Как преодолеть этот «кризис идей» внутри СДПГ? В самой партии, в основном от представителей её крайнего левого крыла, звучит мнение о том, что искать ответы в национальных границах бессмысленно и необходимо активно заняться созданием «нового европейского левого движения». Однако в реальности это отнюдь не так легко реализовать, учитывая широкое распространение в немецком обществе того, что принято называть «антиевропейской обидой» (antieuropäischer Ressentiments). Более того, эта ситуация усугубляется ещё и принципиальным отсутствием согласия с коллегами по социал-демократическому движению из других стран Евросоюза, что вполне красноречиво проявилось в связи со всё тем же кризисом беженцев: в то время как СДПГ требовала интеграции новых мигрантов, федеральное правительство Австрии, возглавляемое социал-демократом, просто закрыло национальные границы.

При этом очевидно, что выработка и проведение единой политической линии с другими социал-демократическими партиями ЕС сейчас становится для них жизненно необходимой. При том, что структурно к подобной работе СДПГ так же не готова. Схема системного взаимодействия с европейскими коллегами у нынешней партии крайне неэффективна, и ее придется полностью перестраивать. Она чрезвычайно нужна для определения путей решения самых разных вопросов, список которых крайне широк и на которые «красная партия» вполне могла бы опереться и во внутригерманском политическом процессе.

К примеру, в вопросе о европейской «сетевой политики». В отличие от партий, интернет не знает национальных границ. Поэтому действительно эффективное его регулирование возможно только на глобальном или же европейском уровне. Но в данный момент от европейской дискуссии этому вопросу СДПГ крайне далека. По сути, даже среди европейских социал-демократов он обсуждается без неё.

Но главной, самой насущной задачей европейской социал-демократии в настоящий момент является выработка согласованной и последовательной левой экономической политики. И этот вопрос один из самых сложных — по нему особенно очевидно отсутствие согласия. До тех пор, пока СДПГ смещается вправо, Лейбористская партия в Великобритании дрейфует влево, а Партия социалистов во Франции и вовсе не знает, куда идти, эффективной экономической политики левого толка в Европе не будет. Пример Алексиса Ципраса и Яниса Варуфакиса в Греции очень ясно показал, насколько беспомощным является одно отдельно взятое правительство на европейском уровне.

Казалось бы, социал-демократическая партия ведущей страны Евросоюза должна очень активно включиться в решение этого вопроса. И на европейском, и на национальном уровне. Чтобы совместными усилиями положить конец неолиберальной модели, очевидно отправившей Европу по нисходящей спирали. Не правящий консервативный альянс ХДС/ХСС, а именно «красная партия» обязана была бы заняться этим, привлекая связанные с ней профсоюзы, НПО, общественные организации, сетевых активистов, церковные структуры и общественных деятелей. Но этого не происходит. В настоящий момент немецкие социал-демократы заняты только и исключительно собой. Вне всякого сомнения существует значительная потребность в новой левой политике среди населения Германии (и не только её). Но так же несомненно, что современная СДПГ не может удовлетворить эту потребность. Для этого у неё нет ни идей, ни страсти, ни мобилизационного задора. И последствия этого могут быть вполне определёнными.

И то, что произошло с партией на выборах в регионах Германии, может повториться в куда большем масштабе уже на следующих федеральных выборах. Нынешний курс может быть разрушителен для партии даже в краткосрочной перспективе. Результаты регионального голосования вполне очевидно стали для «красной партии» ударом о дно. Который просто обязан её разбудить.

Если же этого не произойдёт, то последствия для неё могут быть фатальными. В самом, что ни на есть, прямом смысле слова.

(с) Павел Кухмиров.